Диссертация (Социальные и экономические факторы независимой деятельности адвокатов в современной России), страница 7

Напервый взгляд в современном обществе трудно представить себе ситуацию, вкоторой санкция становится синонимичной цене (такой подход активно развивалБеккер (Becker, Landes, Research, 1974), также см. (Вайзе, 1993)). Тогда стоило былишь установить стоимостной размер штрафа за убийство, изнасилование, кражу ипр. Если вдруг число преступлений определенного типа вырастет, нужно будетлишь поднять размер штрафа, чтобы их сократить. Трудно себе представить и10% населения России контролируют примерно 89% всего капитала согласно данным доклада:Global Wealth Report 2016// Credit Suisse Research Institute's Global Wealth Report. 2016.

P. 53. [http://publications.credit-suisse.com/tasks/render/file/index.cfm?fileid=AD783798-ED07-E8C24405996B5B02A32E]. Эта доля выше, чем в США (78%) и Китае (73%).730полную "коммандификацию" (в терминах Калабрези (Калабрези, 2016) это явлениеобратное коммодификации) приговора: т.е. ситуацию, когда государствоустанавливает за все нарушения фиксированное неденежное наказание.

Например,в книге Владислава Крапивина "Гуси-гуси, га-га-га..." за все правонарушения, в томчисле переход улицы в неположенном месте, устанавливается наказание в видесмертной казни с определенным шансом (чем серьезнее проступок, тем вышешансы).

Сюжет романа начинается как раз с того, что главный герой получаетизвещение о вынесенном ему смертном приговоре за переход улицы внеположенном месте.Оба эти варианта (рыночная цена или фиксированный неденежный штраф)являются с точки зрения классической экономики наиболее эффективнымимеханизмами распределения блага. Судебный процесс влечет за собой оченьсущественные трансакционные издержки и может показаться экономисту крайненеэффективным, если не учитывать тот факт, что он снижает "моральныеиздержки" общества.

Однако Калабрези показывает (Калабрези, 2016), что с точкизрения минимизации всех издержек, как прямых, так и косвенных (в том числерешения вопроса о морали) судебный процесс является более эффективным, чемчистый рынок или чистое государственное регулирование.Разговор о том, что судебное решение как мериторное благо не может иметьрыночную цену, тем не менее, не так далек от реальных дискуссий, как можетпоказаться на первый взгляд. Во-первых, через коррупционные схемы, болеедоступные богатым людям, судебные решения могут приобретать вполнеконкретную цену.

Могут они становится и регулируемыми государством(посредством так называемого "телефонного права" (Hendley, 2009)): влиятельныечиновники могут потребовать от судьи того или иного решения). Таким образом,неравенство экономических ресурсов и неравенство во властных ресурсах создаютнеравное отношение закона, а значит, приводят к существенным моральнымиздержкам. Во-вторых, даже в легальном поле рынок имеет немалое значение.Например, дорогостоящий залог скорее могут выплатить богатые люди, чембедные. В-третьих, вопрос о всеобщем равенстве перед законом вставал, например,31в ситуации, когда "Деловая Россия" и уполномоченный по защите правпредпринимателейБорисТитов,выдвинулиидеюобосвобождениипредпринимателей от уголовной ответственности в случае кратного возмещенияущерба по ряду статей8.

С одной стороны, эта реформа может рассматриваться какважных шаг к декриминализации статей, которые могут использоваться длядавления на бизнес. С другой стороны, в случае их осуществления статуспредпринимателя станет более привилегированным по отношению к статусучастного лица. Сама идея заменить уголовное наказание штрафом, пусть и оченьбольшим, является попыткой установить цену для мериторного блага, а значитсоздает моральные издержки. Обозначенные выше вопросы могут стать объектомотдельного исследования, поскольку за ними стоит обширная дискуссия вобщественных науках (Baigent, 1981; Ver Eecke, 1998).

Для нас важно указать нато, что судебный приговор является мериторным благом, которое не может нисвободно продаваться на рынке, ни директивно распределяться органами власти,хотя и первое, и второе при определенных обстоятельствах может происходить.Возможность коммодификации или коммандификации судебных приговоровобостряет вопрос о качественной юридической помощи всем слоям населения,которая в свою очередь зависит от возможности адвокатов оставатьсянезависимым.

Более богатый человек имеет возможность не только нанятьхорошего адвоката, но и законно или незаконно повлиять на судебное решение.Такая ситуация сопряжена с моральными издержками для всех участниковпроцесса. Государство предстает в виде жестокой машины, наказывающей слабых.Юристы в виде корыстных дельцов, помогающих только богатым. Это в своюочередь снижает доверие к судебной системе и власти в целом, а в последствииможет стать основой для коллективных действий, направленных на реформы илидаже смену власти. Именно поэтому и работа адвокатов по назначению июридическая помощь на условиях pro bono являются важными механизмамиподдержания социального порядка и, как минимум, поддержания видимостиСм. Милюкова Я.

Бизнес под прессом. РБК. Газета № 079 (2335) (1105). 10 мая 2016.[http://www.rbc.ru/newspaper/2016/05/11/573206eb9a7947241a9af2e6]832справедливого процесса. Важен в данном контексте вывод Калабрези о том, чтоизъятие части мериторных благ из обращения на свободном рынке, которое должнослужить снижению неравенства в обществе, одновременно позволяет сохранитьпорядок внутри обществ с очень высоким уровнем неравенства (Калабрези, 2016).Не будь бесплатного образования, минимальных медицинских услуг и, как мыдобавляем, бесплатной юридической помощи, социальное неравенство бросалосьбы в глаза гораздо сильнее, а значит, росла бы и напряженность.Тот факт, что юридические услуги являются мериторным благом идоверительнымблагом,обусловливаетнеобходимостьконтролязапрофессиональной деятельностью юриста.

Этот контроль осуществляется с самыхразных сторон (Abbott, 1981; Abbott, 1988) – государством, коллегами, клиентамии, наконец, самим адвокатом (Abbott, 1983).§ 1.2. Контроль за деятельностью адвокатаЭбботт (Abbott, 1983) выделял три уровня контроля за профессионалом:индивидуальный, неформальный и формальный. Индивидуальный контроль связанс наличием у адвоката определенного набора ценностей и этики, которая допускаетодни действия и запрещает другие.

Неформальный контроль за деятельностьюадвоката осуществляют коллеги, формальный контроль выполняет государство.Крометого,вконтролезадеятельностьюадвокатовнепосредственнозаинтересованы их подзащитные. Четыре перечисленных выше формы контроля вконечном счете предопределяют уровень независимости адвоката. Ниже мыдетально рассмотрим каждый из перечисленных типов социального контроля.1.2.2. Юридическая этикаПоскольку никто в полной мере не может контролировать качество работыадвоката, последним препятствием на пути к нарушению правил являетсяпрофессиональная этика. Вопрос состоит в том, зачем юристу брать на себя те илииные дополнительные обязательства? Одним из возможных ответов являетсяпредставление об этике как о некотором ограниченном ресурсе (Tapp, Levine,331974). Имеет смысл соблюдать правила именно потому, что"другие"(непрофессионалы) их не соблюдают.

Таким образом, создается важное различениемежду профессиональной и непрофессиональной деятельностью. Те, кто следуетпрофессиональной этике, наделяются статусом, уважением и авторитетом.Дополнительные обязательства дают возможность исключать из составапрофессиональной группы тех, к то ведет себя не по правилам.

Сферам занятости,не являющимися профессиями, трудно исключить кого-то из своих рядов наосновании неисполнения этических правил.Таким образом, следование профессиональной этике рассматривается намине как акт чистого альтруизма, а как рациональное действие, которое вдолгосрочнойперспективеприноситпрофессионалувыгоду.Согласноценностному подходу, профессионалы следуют этическим правилам потому, чтоте являются частью выполняемой функции (Parsons, 1939; Parsons, 1968).

Оплатауслуги адвоката включает также плату за сохранение им тайны. Можно обратитьсяк непрофессионалу и заплатить меньшие деньги, но тогда нельзя быть увереннымвтом,чтооннебудетразглашатьконфиденциальнуюинформацию.Неовеберианский подход к профессиональной деятельности дает объяснение,которое дополняет первое. Для поддержания монополии адвокаты должны иметьмеханизмы контроля за входом и выходом из профессии (Larson, 1977; Freidson,1984). Профессиональная этика важна не столько для того, чтобы клиенты былидовольны, сколько для того, чтобы можно было исключать из сообществанедобросовестных членов, а также контролировать качество их услуг.

Инымисловами, профессиональная этика используется как механизм контроля над самимсообществом.Итак, адвокат должен следовать профессиональной этике, потому что этогоот него ждут и клиенты, и коллеги. В долгосрочной перспективе он можетнадеяться использовать свою репутацию для привлечения новых клиентов. Такимобразом, быть этичным выгодно. У этой выгоды есть две важных особенности. Вопервых, она может быть только долгосрочной. Все варианты получениякраткосрочной выгоды (такие как обман клиента, коррупция и пр.) с34профессиональнойэтикойнесочетаются.Во-вторых,следованиепрофессиональной этике и ориентация на репутацию всегда означают болеевысокое качество адвокатских услуг.Почему же некоторые адвокаты нарушают профессиональную этику?Ответить на этот вопрос можно с использованием теории Роберта Мертона (Merton,1938) о причинах девиантного поведения.