Диссертация (Рецепция творчества романтиков-предшественников в прозе Й. Эйхендорфа), страница 11

Курсив мой. Д.Ч.96Здесь уже намечается ход мысли Виктора в «Поэтах и их подмастерьях»: «sie sollen den Fremden dienenum das tägliche Brot; darüber werden sie groß und alt, und kennen die Heimat und den Vater nicht mehr» (II,452).9546позитивное, … неизменную божественную правду, одним словом: церковь.Именно это сделал, или скорее попытался сделать романтизм» (VIII/2, 206-207).Так гейдельбергский романтик понимает «бесконечность», перед лицомкоторой должен определять себя художник: в этом одно из основных отличий отновелл Тика, где хлеб и Папа Римский – лишь символы утраченного героеммировоззрения, в то время как духовный мир действительно открывается емулишь в феномене искусства.97Одной из причин расхождения Эйхендорфа с предшественниками являетсяиное представление о «бесконечном» или «божественном». Уже в начале 1790-хгодов в переписке иенцев утверждается, как показывает В.М.

Жирмунский,«глубокое мистическое чувство» присутствия бесконечного, божественного вовсем конечном.98Такое сознание не признает разделения между миром иабсолютом, но мечтает о «единстве и тождестве духа и плоти»99: для него «завсем конечным чувствуется бесконечное, и только еще дороже становится теперьконечное, как содержащее в себе божественный дух»100 (Курсив мой. – Д.Ч.).Подобное сознание отражается в европейской литературной традиции уже вэпоху Гомера, с которого, как заметил Э.Р. Курциус, «начинается западнаятрадиция преображения мира, земли, человека». 101 Гомеровское мировоззрение,продолжает исследователь, отрицает трагическое (в отличие от аттическойтрагедии) – так рождается светлый образ мира, в котором «всѐ пронизанобожественными силами»: такая природа «причастна божественному».102Курциус показывает необычайную жизнеспособность представлений обожественности природы.

В преображенном виде они вошли в позднеантичную«теологию», в частности, десятый орфический гимн воспевает «богиню Природу»Ср. Lutz, D. Religion // Ludwig Tieck: Leben – Werk – Wirkung. Berlin, Boston: de Gruyter, 2011. S. 294.«Die kunstreligiöse Auffassung der Frühromantik ist durch die Vorstellung bestimmt, daß sich inKunstwerken Göttliches offenbart.

Die Kunst wird durch ihren Offenbarungscharakter gegenüber derpositiven Religion privilegiert und sie wird dadurch als Grundlage einer neuen Form von Religiosität insSpiel gebracht…»98Жирмунский В.М. Немецкий романтизм и современная мистика. М., 1915. С. 8.99Жирмунский В.М. Ук. соч. С. 182.100Жирмунский В.М.

Немецкий романтизм и современная мистика. С. 10.101Сurtius E.R. Europäische Literatur und lateinisches Mittelalter. S. 192.102Curtius E.R. Op. cit. S. 192-193.9747(Natura,Physis),«изначальнуювсе-матерь»,«всемудрую,вседарящую,вседержительницу». 103 От нее исходит красота и порядок (Bildnerin, Ordnerin),вечная жизнь – отсюда с неизбежностью вытекает мысль о художнике-жреце, вособой степени приобщенном тайнам бытия.

Здесь природа уже не просто«причастна» божественному, но сама является высшим божественным началом:параллель между этим «религиозным опытом позднего язычества» 104 и болеепоздней формой «мистического сознания», как ее описывает В.М. Жирмунский,очевидна.Такое сходство – не только типологическое: на рубеже XVIII-XIX вековантичный опыт непрестанно актуализируется в художественном сознании.

ГеоргКристоф Тоблер (1757-1812) создает стихотворный перевод десятого орфическогогимна, который в переработанном виде (в прозе) входит в анонимный «Фрагменто природе» 105 , приписывавшийся Гѐте. Впоследствии, в письме канцлеру фонМюллеру от 24-го мая 1824 г., Гѐте утверждал: эти идеи «вполне совпадают с теми,до которых мой дух поднялся в то время».106 Гѐте, находившийся под влияниемСпинозы,способствовалраспространению«пантеизмакакдостойнойальтернативы ортодоксальной религиозности», начальной точкой этого процессастал вызванный Якоби спор о Спинозе.107Интерес к нетрадиционнымрелигиозным источникам не снижается и в дальнейшем, так, в 1808 г.

Гѐрреспубликует в 19-м номере «Газеты для отшельников» (Zeitung für Einsiedler)немецкий перевод «Изумрудной скрижали», приписываемой Гермесу Трисмегисту.Не только античное, но и средневековое наследие является возможнымисточником подобных образов. Вплоть до десятого века „natura creatrix―, „inclitaphysis― – достаточно распространенные выражения поэтического языка; помимоэтого, Курциус приводит многочисленные примеры христианской полемики с103Ibid.

S. 116.Ibid.105„Fragment―, Tiefurter Journal, №32, 1782 или 1783. См. Deutsches Literatur-Lexikon. Bd. 23. Zürich,München: Saur, 2003. S. 106.106Curtius. Op. cit. S. 117.107См. напр. Hösle V. Religion of Art, Self-Mythicization and t-he Function of the Church Year in Goethe's"Italienische Reise" // Religion & Literature. 2006, 38/4. P. 8-12.10448подобными представлениями, отзвуки которой раздаются на протяжении всегоСредневековья – так образ богини Природы сохраняется в «снятом» виде.108 Эталитературная традиция соответствует и определенной тенденции в средневековомбогословии и мистической литературе, которую известный западный историкцеркви Бернадрд Мак-Джин обозначил как новое понимание «мистическогоединства» с Богом.

В понятиях Мейстера Экхарта – автора, значимого дляромантиков – оно может быть описано как «unitas indistinctionis», «единство безразличия», то есть уверенность, что «в основе реальности лежит абсолютноетождество между Богом и человеческой душой».109 Излюбленный мотив мистикиЭкхарта – обращение к «изначальному ничто», к Единому, в котором содержатся иБог, и мир; вслед за Экхартом схожие мысли высказывал Иоганн Таулер. Такимобразом, в пределе для Экхарта «черта между Богом и тварью совершенностирается, различие их преодолевается в превышающем его единстве»110.Среди более поздних авторов, к которым Тик и Новалис обращаются впоисках созвучной их устремлениям картины мира, следует назвать Спинозу иЯкоба Бѐме111.

Спиноза, отрицая восходящее к Декарту различие междумыслящими и протяженными субстанциями, предлагал картину единого мира, вкотором все явления — лишь разные модусы единственной субстанции (Бога),атрибутами которой являются и протяженность, и сознание. Бѐме схожим образомсчитал, что «вся природа — тело Божье»112, поэтому весь мир с его светлыми итемными сторонами является воплощением внутренней жизни Абсолюта. 113Благодаря этому для Бѐме познание Бога – основная задача человека –связано с познанием мира, которое в рамках его «символического мировоззрения»(Н. А. Бердяев) понимается как целостный акт, жизненный и эстетический: на108Curtius.

Op. cit. S. 118.McGinn B. Meister Eckhart and the Beguines in the Context of Vernacular Theology // Meister Eckhart andthe Beguine Mystics. N.Y., 1994. S. 12.110Булгаков С.Н. Свет невечерний // Первообраз и образ. М., 1999. С. 134.111Vgl.

Mayer P. Jena Romanticism and Its Appropriation of Jakob Böhme. S.l., 1999.112Цит. по Gunsky H. Jacob Boehme. Stuttgart: Frommann, 1984. S. 35. Перевод мой.113Op. cit. S. 69.10949этом основании романтики причисляли его к «аллегорическим поэтам»114. ИменноБѐме олицетворяет для Новалиса состояние «исполнения», жизненной ихудожественной зрелости: для него в произведениях мистика «определенно виднодействие могущественной весны с ее пробивающимися, прорастающими,образующими и рождающими силами, которые, действуя изнутри, рождают весьвнешний мир (von innen heraus die Welt gebären)»115. Поэтому стихотворение «КТику (An Tieck)», провозглашающее наступление «утренней зари», заканчиваетсяобещанием: «И ты найдешь вдохновенных людей / И вновь увидишь Якоба Бѐме(Wirst überschwenglich Wesen finden, / Und Jakob Böhmen wiedersehn)»116.Помимо представления о мире как о «теле Божьем» для иенцев оказалисьособенно значимыми некоторые аспекты мировоззрения Бѐме.

Немецкий мистикразвертывает свое учение о духовном мире, опираясь на «очевидность»«воспринятого во всей своей творческой динамике человеческого духа» 117, – этоособенно сближает его с ранними романтиками, ставившими во главу углаличность художника.Одно из основных понятий Бѐме – это «откровение», то есть раскрытиесущности Абсолюта за счет «рождения», оформления, в ходе которого онаограничивается, сталкиваясь с чем-то иным. По замечанию Н.

А. Бердяева, длянемецкого мистика в основе бытия«лежит безосновная свобода, страстноежелание стать чем-то» 118 , выражающееся в творческом акте самоопределения.Абсолют раскрывается как добро и как зло, свет и тьма, находящиеся вмучительной борьбе друг с другом, и эти духовные силы, будто чудовищныйураган, сталкиваются «на поверхности», в видимом мире. 119 Человеку БѐмеПисьмо Л. Тика Зольгеру от 10 ноября 1808 г. об отношении Новалиса к Бѐме. Цит. по Berchtenbreiter,Irmgard. Achim von Arnims Vermittlerrolle zwischen Jakob Böhme als Dichter und seiner„Wintergesellschaft―.