Диссертация (Студенческое учебное книгоиздание в Москве (вторая половина ХIХ – начало ХХ в.)), страница 13

Так, студентыпетровцы приступили к изданию лекций вскоре после начала занятий в 1866 г.43,пользуясь для этого услугами московских литографских мастерских И. Волкова иМузея при Строгановском училище. В Сергиевом Посаде же первая литографскаямастерская появилась только в 1877 г.44, а ездить в Москву, как вспоминал одиниз студентов, для многих было дорого45. Воспитанники Духовной академии самилекций не печатали, хотя и участвовали в переписке курсов, публикуемых академическим начальством.На наш взгляд, практика литографирования лекций сложилась благодаряцелому комплексу объективных и субъективных причин, включающему развитиеполиграфического производства и изменения в студенческой жизни.

Положительную роль сыграло появление литографии, точнее ее разновидности — автографии. Этот способ печати быстрее и проще типографского набора. Важно и то,что студенты имели доступ к литографским мастерским. В 1860 г. в Москве ихнасчитывалось 60 и в дальнейшем становилось все больше46. Для развития студенческого книгоиздания было необходимо, чтобы требование обеспечить учащихся пособиями было осознано и сформулировано не отдельными слушателями42Иванов А.Е. Студенческая корпорация России конца XIX — начала XX века. — С. 79.Журналы заседаний совета Петровской земледельческой и лесной академии за 1865–1867 годы.

М., 1875. С. 91, 97, 106 с., 1-я паг.44Логинова Г.С. Издательская деятельность в Сергиевом Посаде в конце XIX — началеXX вв. // Сергиево-Посадский музей-заповедник: сообщения. 1995. М., 1995. С. 57–58.45Студент семидесятых годов. Краткие воспоминания о Московской духовной академиив период 1876–1880 г. // У Троицы в Академии, 1814–1914 гг.: юбил. сб. ист. материалов. [М.,1914].

С. 194.46Книга в России, 1861–1881. Т. 1. М., 1988. С. 34.4352и не маленькими группами знакомых между собой студентов, а целым курсом илидаже несколькими курсами. Подобное было возможно только при условии, чтоучащиеся принадлежат к одной корпорации, имеют схожие цели и чувство общности. Именно такой поворот в самоопределении московских студентов произошел к концу 1850-х гг.472.2. Редакционно-издательский процессСоздание рукописиВ основе печатного студенческого учебного издания лежит рукописное пособие — конспект уже опубликованного сочинения, студенческая копия профессорской тетради или заметки, сделанные при прослушивании лекции. Практикасоздания учебных пособий сложилась в рукописную эпоху, задолго до появлениялитографии и даже книгопечатания в целом.

Европейские студенты создавали рукописные «учебники» уже в Средневековье. Содержание таких книг составлялисписки с трудов, изучаемых в университетах, и комментариев к ним, а такженепосредственно тексты лекций48.В XIII–XIV вв. студенты Болонского, Парижского и других университетовпереписывали книги в тех случаях, когда не могли их приобрести. Для этого обращались к услугам стационариев, работавших при университете. Стационариипубликовали сочинения, которые требовались для обучения студентам и маги-47В связи с этим показательна ошибка, которую допустил И.А.

Худяков в своих «Записках каракозовца». Описывая порядки, установленные правилами 1861 г., он указывал на введение системы пропусков и ограничение сообщения между факультетами, запрет сходок и студенческих библиотек, повышение платы за обучение. К оскорбительным для студенчества нововведениям Худяков причислил и не состоявшийся в действительности запрет на литографирование лекций (Худяков И.А. Записки каракозовца.

Московский университет (1859–1860 год)// Московский университет в воспоминаниях современников (1755–1917): [сборник]. М., 1989.С. 442.48См., напр.: Киселева Л.И. Западно-европейская рукописная и печатная книга XIV–XVвв.: кодикологический и книговедческий аспекты. Л., 1985. С. 251; Pouzet J.-P. Book productionoutside commercial contexts // The production of books in England, 1350–1500. Cambridge, (cop.)2011. P. 220; Bühler C.F. The fifteenth century book: the scribes, the printers, the decorators.Philadelphia, [(cop.) 1960].

P. 23.53страм, в виде так называемых экземпляров (exemplar). Каждый экземпляр состоялиз отдельных тетрадей (pecia). Стационарии выдавали эти тетради студентамнапрокат за определенную плату. Переписав одну, студент брал следующую и вконце концов создавал собственную копию необходимой ему книги49.Наряду с переписыванием тетрадей во многих западноевропейских университетах была распространена диктовка лекций.

Текст читался медленно, чтобыстуденты могли его записать. Университетские статуты запрещали диктовку иобязывали лектора произносить текст беглой свободной речью. Только особенноважные и трудные для понимания фрагменты разрешалось повторить дважды.Однако предписания статутов постоянно нарушались 50 . Чтобы не превращатьчтение лекций в простое производство рукописных учебных текстов, диктовкудля тех, кто в ней все же нуждался, устраивали особо51.Кроме того, практиковалось конспектирование на слух в аудитории.И. Хайнал характеризовал это явление следующим образом: «Вероятнее всего,более опытные студенты записывали лишь основные моменты лекции, а затемсамостоятельно восстанавливали текст, нередко сопровождая его собственнымикомментариями»52.В результате диктовки или конспектирования возникали так называемые reportationes (reportata, relationes) 53.

Качество студенческих записей, в частности49Романова В.Л. Рукописная книга и готическое письмо во Франции в XIII–XIV вв.: поматериалам собрания рукоп. книг Гос. публ. б-ки им. М.Е. Салтыкова-Щедрина. М., 1975. С.60–69; Сутермер Ф. Exemplar и pecia. Производство юридических рукописей в Болонье в XIII–XIV вв. // Средние века: исследования по истории Средневековья и раннего Нового времени.Вып. 67. М., 2006. С. 74–115.50См., напр.: Rashdall H. The Universities of Europe in the Middle Ages.

Vol. 1. New ed.London, 1942. Pp. 218–219; Суворов Н. Средневековые университеты. М., 1898. С. 190; СтруковБ.Г. Средневековое студенчество и процесс обучения в первых немецких университетах концаXIV — перв. половины XV вв. М., 1979. Деп. ИНИОН. Л. 53–54.51Miethke J. Die Mittelalterlichen Universitäten und das gesprochene Wort // HistorischeZeitschrift. Bd. 251, H. 1 (Aug., 1990). Ss. 19–21.52Hajnal I. L'enseignement de l’écriture aux universités médiévales.

2-me éd., revue, corrigéeet augmentée des manuscrits posthumes de l’auteur avec album de fac-similés par László Mezey. Budapest, 1959. Pp. 136. (пер. автора дисс.).53Романова В.Л. Указ. соч. С. 68–69; Ле Гофф Ж. Интеллектуалы в средние века. [2-еизд.]. [СПб.], 2003. С. 78; Д.

Мюзерель относит к reportationes любые записанные на слух тек-54конспектов, оставляло желать лучшего. Хайнал так описывал соотношение заметок слушателей с содержанием самих лекций: «[Роджер] Бэкон жаловался, чтотетради студентов зачастую изобиловали курьезами, ими самими изобретенными,напыщенными выражениями и попытками изложить суть курса стихами — в общем всем тем, что свидетельствовало не столько о мудрости, сколько об „infinitapuerilis stultitia“ („бесконечной ребяческой глупости“, лат. — А.З.). В начале XII в.теологи, на чьи сочинения случались нападки, сообщали в свою защиту, что студенты неверно передавали в своих тетрадях их идеи»54.По мнению У.

Кларка, записывание непосредственно в аудитории — характерная черта высшей школы Нового времени, в противоположность средневековому обычаю делать записи дома, «медленно и тщательно, с использованием взятых напрокат и заимствованных рукописей»55. Все же, опираясь на сведения о reportationes, можно предположить, что практика делать заметки на слух во времялекции существовала в высшей школе всегда.Для студентов записывание было важнейшим способом обеспечить себяучебными пособиями и позднее.

Так, во Франции в XVII–XVIII вв. учащийся считался готовым к занятиям, если приходил в класс с принадлежностями для письма— пюпитром, бумагой, пером. Кроме того, ученическая тетрадь превратилась вдоказательство прилежания. Чтобы получить аттестацию, студент должен былпредъявить свои записи56.В российских высших учебных заведениях студенты создавали различныевиды учебных рукописей. В начале XIX в., как вспоминал И.М. Снегирев, в Московском университете «щеголяли краснописанием. В круг школьных занятийсты, будь то лекции, торжественная речи или проповеди. См.: Muzerelle D. Vocabulaire codicologique: répertoire méthodique des termes français relatifs aux manuscrits: [ressource électronique].URL: http://codicologia.irht.cnrs.fr/theme/liste_theme/441#tr-458 (дата последнего обращения: 27февр.

2016 г.). Таким образом, к reportationes относились как записи под диктовку, так и конспекты.54Hajnal I. Op. cit. Pp. 136–137. (пер. автора дисс.).55Clark W. Academic charisma and origin of research university. Chicago; London, 2006.Pp. 86–87. (пер. автора дисс.).56Brockliss L.W.B.

French higher education in the seventeenth and eighteenth centuries: a cultural history. Oxford, 1987. Pp. 56, 69.55входило списывание учительских тетрадок и даже печатных книг, которые бывали редки, так что иные списывали целые лексиконы»57.Привычка конспектировать лекции широко распространилась в университетской среде в первой половине XIX в.

О ней нередко вспоминали московскиеуниверсанты 1820–1840-х гг. А.И. Георгиевский, например, получил такое«наставление» от более опытных студентов: «лекции надобно по возможности записывать за каждым профессором, так как иначе не по чему будет готовиться кэкзаменам, и что записанное надо тот час же исправлять и пополнять, считываясьс другими записывающими товарищами, что при записывании надобно гонятьсяне за словами, а за сущностью мысли, так как всех слов не уловишь, а сущностьмысли можно уловить и тут же записать»58. И.А. Гончаров, вспоминая студенческие годы, рассуждал: «Мы должны были записывать изустную речь профессора,и этот трудный процесс приносил нам массу добра.

Стенографии не было, ловитькаждое слово и записывать нельзя, следовательно, надо было схватывать общийсмысл каждого периода и сжато излагать на бумаге. Легко понять, как такая умственная гимнастика должна была изощрять соображение, развязывать ум и перо!»59.Некоторым студентам все же удавалось, используя сокращения и условныезнаки, успевать за речью профессора60.

Однако из-за спешки почерк становилсятрудночитаемым, а сокращения не всегда поддавались расшифровке. Об одном изстарательных студентов товарищи вспоминали, что его конспекты «набело не переписывались, и были записаны такими иероглифами, что сам Шампольон57Снегирев И.М. Дневник Ивана Михайловича Снегирева. Т. 2. М., 1905. С. 281.Георгиевский А.И. Мои воспоминания и размышления // Русская старина. 1915.