Методы политической регионалистики были применены в той части диссертационного исследования, которая связана с анализом трансформации медиапотоков разных регионов мира после вовлечения в процесс разрешения конфликта между Россией и Грузией бывшего президента Франции Н. Саркози.

Новизна исследования определяется постановкой научной проблемы, намеченной целью и решаемыми в диссертации задачами. Она заключается в следующем:

1. Установлено, что медиакратия является неотъемлемой частью мирового политического процесса на современном этапе и отражает особенности современного управления обществом, в котором конструктивные технологии информационного воздействия сочетаются с манипуляцией общественным сознанием, созданием меню предпочтений и навязываемых политическим акторам вариантов политического поведения.

2. Выявлен диссонанс между распространенным восприятием роли СМИ в мировом политическом процессе и их действительной ролью при медиакратии; установлено, что в действительности СМИ являются, скорее, способом тонкого, но эффективного управления обществом, нежели элементом, способствующим всемерному развитию демократии. Довольно часто в современной политической практике (в том числе в практике урегулирования политических конфликтов) свобода слова и

плюрализм мнений, присутствующие в доминирующем медиапространстве, имеют четко очерченные границы, а инакомыслие и поддержка альтернативных ценностей часто не допускаются.

1. Выявлено, что тесная интеграция медиа и политики определяет черты современных политических конфликтов, в которых информационная война является самостоятельной, но, при этом, неотъемлемой частью противостояния, зачастую определяющей исход конфликта.

2. В условиях медиакратии и цифрового неравенства обнаруживает себя изменение роли традиционного переговорного процесса в урегулировании конфликта. В частности, прямые политические переговоры, предназначенные для обмена аргументами сторон, осложняются медиадавлением и публичным игнорированием позиций других участников в информационном пространстве. Конфликтующие стороны все чаще стремятся не столько к выработке взаимовыгодного решения, сколько к удовлетворению собственных интересов с помощью вовлечения наиболее авторитетных СМИ в противостояние со своим конкурентом.

3. Установлено, что в современных конфликтах агрессивное поведение участников может быть спровоцировано реакцией медиасреды, которая в условиях медиакратии выступает как рамочный фактор конфликтного противостояния. В результате такая реакция медиапространства, принимающая форму агрессии, может блокировать прямой канал коммуникации между участниками конфликта. В результате разрешение конфликтной ситуации становится возможным только в результате привлечения медиатора, основной функцией которого в процессе урегулирования конфликта становится донесение аргументов до мировой общественности и изменение общественного мнения в ту или иную сторону. Таким образом, в ходе исследования установлено, что медиакратия формирует новый тип посредника, который с помощью собственного медиаресурса способен выровнять

коммуникационные возможности участников конфликта и донести наиболее важные аргументы обеих сторон до широкой общественности.

1. Установлено, что интеграция в глобальную медиа- политическую систему на современном этапе развития международных отношений является одним из наиболее оптимальных методов повышения дипломатической эффективности и информационной представительности на международной арене, необходимой при разрешении политических конфликтов.

2. Предложен ряд эффективных мер по увеличению переговорного потенциала российских министерств и ведомств, участвующих в реализации российской внешней политики, путем развития «кибердипломатии» и проведения национального брэндинга, устраняющего ключевые стереотипы, лежащие в основе большинства информационных войн против России.

Положения, выносимые на защиту:

1. Влияние медиакратии на современные политические процессы ведет к тому, что урегулирование и разрешение политических конфликтов происходит в рамках медиативной модели – в особом формате, минимизирующим негативные последствия конфликтного взаимодействия, если соперничество сторон разворачивается в условиях фактической монополии различных медиагрупп на оценку, анализ и интерпретацию событий для мировой общественности.

2. Проявления медиакратии в современных условиях ставят под сомнение справедливость широко распространенного суждения о том, что СМИ являются независимыми и способствуют свободе слова и плюрализму мнений. Сложившаяся глобальная медиа-политическая система, включая ее самую независимую составляющую – Интернет, использует значительный манипулятивный потенциал современных СМИ в политической борьбе акторов международных отношений за мировое лидерство, влияние, ресурсы. Внешнеполитическое влияние современного государства во многом определяется его национальным медиаресурсом и поддержкой со стороны

глобальной медиакратии, а также доступом к каналам массовой коммуникации, востребованным у мировой общественности.

1. Сама медиативная модель основана на привлечении к разрешению конфликта посредника (медиатора), который осуществляет работу с каждым участником конфликта, позволяя вырабатывать рациональное, взаимовыгодное для сторон решение, проверять информацию, а также использовать собственные статусные (формальные и неформальные) позиции для работы с мнением мирового сообщества.

2. В качестве одного из способов завершения политического конфликта в современном мире активно используется апелляция к мнению мировой общественности, которое предварительно формируется самими противоборствующими сторонами с помощью подконтрольных им СМИ. Это, в свою очередь, не способствует устранению противоречий, лежащих в основе конфликтов, и не приводит к их мирному урегулированию и разрешению, а лишь создает иллюзию достижения взаимовыгодного согласия за счет перевода конфликта в латентную фазу. Кроме того, при интенсивном медиадавлении традиционные методы разрешения политических конфликтов теряют свою эффективность, поскольку внешнее информационное поле, формирующееся вокруг конфликта и его участников, формирует собственную виртуальную реальность и препятствует развитию переговорного процесса, выдвижению альтернативных мнений, аргументов и взаимному уточнению позиций.

3. Современные политические конфликты плотно вписаны в информационный контекст, и действия их участников в медийном пространстве являются неотъемлемой частью самого конфликта. Это подтверждает пример противостояния Грузии и России в 2008 году, который сопровождался не только боевыми действиями, но и масштабной информационной войной, развернутой против России странами Запада. В результате этого вооруженного конфликта Россия, своим вмешательством остановившая войну и геноцид югоосетинского народа, приобрела в глазах населения стран Запада образ нового мирового агрессора, стремящегося к мировому господству. Во многом этот образ был искусственно сформирован

западными и прозападными СМИ и опирался на укоренившиеся в сознании населения США и ЕС стереотипы, оставшиеся со времен холодной войны.

1. В результате информационной войны, развернутой США и их союзниками против России в рамках российско-грузинского конфликта 2008 года, Российская Федерация оказалась перед реальной угрозой политической изоляции и новой «холодной войны»: в информационном пространстве ей противостоял консолидированный фронт североамериканской и европейской медиакратии, манипулировавшей мировым общественным мнением. Общественное мнение США и ряда европейских стран однозначно воспринимало Россию как агрессора и требовало решительных мер, вплоть до вмешательства в конфликт НАТО. Это информационное давление было в известной мере минимизировано вмешательством посредника – Франции и ее президента Н. Саркози. Помимо положительного результата - приостановки военных действий, относительная объективность Н. Саркози и реализация большинства принципов медиативной модели привели к двум в целом последствиям переговорного процесса - недовольству Грузии, которая ожидала всесторонней поддержки со стороны Европы, и к разделению западного мира на тех, кто поддержал стремление Саркози найти компромиссное решение проблемы, и тех, кто ожидал от его посредничества дополнительный способ давления на Россию. Ко второй группе стран можно отнести так называемый англосаксонский «корпус» (США и Великобританию), а также страны, традиционно недовольные Россией, такие как Латвия и Польша.

2. Анализ хода переговоров с участием посредника в конфликте России и Грузии 2008 года и отражение этого процесса в западном информационном пространстве позволило сделать вывод о том, что медиативная модель действительно позволяет позитивно повлиять на разрешение конфликта в условиях высокого медиадавления. Однако, это справедливо только в том случае, если посредник соответствует определенным предъявляемым к нему требованиям: профессионализм, навык ведения переговоров, формальный и неформальный авторитет, способность рационально вести дискуссию, нейтральное отношение к обоим участникам переговоров, а также умение

использовать информационное пространство для устранения противоречий и установления канала коммуникации между участниками.

1. Для России опыт освещения конфликта с Грузией 2008 года в СМИ, а также последующих переговоров, проходивших в условиях информационной войны, подчеркнули необходимость интеграции в глобальную медиа- политическую систему для обеспечения возможности донесения собственной позиции до широкой мировой аудитории. В качестве основного способа интеграции может быть инициировано создание независимого англоязычного СМИ, удовлетворяющего запросы разных возрастных, культурных и иных аудиторий, развитие национальной медиасистемы, поощрение объективной профессиональной журналистики, которая могла бы за счет собственного авторитета транслировать позицию России в ведущие СМИ, развитие технологий формирования общественного мнения в сети Интернет и кибердипломатии, а также более активное включение информационного аспекта в деятельность МИД в принципе. В этом плане России не следует игнорировать американский опыт информационной поддержки внешнеполитической деятельности, опыт проведения информационных кампаний относительно предмета переговоров. Кроме того, необходимо формирование национального брэндинга, который позволит избавиться от стереотипов, составляющих основу информационных кампаний против России.

Гипотеза исследования: процесс урегулирования современных политических конфликтов разворачивается не только в материальной реальности, но и в реальности виртуальной, создаваемой особой деятельностью масс-медиа и политических субъектов, оказывающих на них воздействие, в глобальном информационном пространстве. В результате медиа выступают в тандеме с политическими акторами в качестве инструмента, применяемого для давления на отдельных акторов мировой политики, что позволяет говорить о роли медиакратии, в современном мире. В этих условиях деятельность акторов международных отношений, участвующих в конфликтном взаимодействии или выступающих в роли посредника в урегулировании конфликта, также разворачивается во многом в

информационной (виртуальной) сфере, где они сталкиваются с властью медиакратии. В этих условиях медиакратия оказывает значительное влияние на урегулирование и разрешение политических конфликтов, определяя как условия урегулирования, так и тактику поведения участников, что особенно видно на примере российско-грузинского конфликта 2008 года. Для противодействия новым вызовам и угрозам, а также для максимально полного использования возможностей и преимуществ медиакратии в миротворческой деятельности, России следует развивать собственные методы информационного воздействия на общественное мнение широкой аудитории.

Теоретическая значимость результатов исследования. Результаты диссертационного исследования позволяют сформулировать новые тенденции и закономерности использования традиционных методов разрешения политических конфликтов в условиях медиакратии, которые отражают развитие политической системы современного общества, связанное с переходом на новый технологический уровень информационного воздействия, медиатизацией и виртуализацией реальности, а также существующим цифровым неравенством разных государств-участников противостояния.

Выводы в данной области дополняют и конкретизируют современные представления о природе политических процессов и роли медиакратии, а также могут стать новой точкой развития современных концепций информационного управления процессом урегулирования политических конфликтов.

В рамках диссертационного исследования предлагаются меры для развития «кибердипломатии» России с точки зрения повышения ее эффективности в вопросах урегулирования политических конфликтов. А также рассматриваются основы национального брэндинга и имиджелогии с точки зрения интеграции в информационно-дипломатическую деятельность государства. Данный подход может найти отражение в дальнейших исследованиях на тему дипломатической состоятельности России, ее информационной безопасности.

Практическая ценность результатов исследования определяется актуальностью работы и необходимостью повышения дипломатической