Диссертация (Египетский вопрос в международных отношениях в конце XIX - начале XX вв), страница 39

⁹¹² The Times. 12/04/1900.

⁹¹³ Субботин В.А. Политика французского империализма…С. 66.

⁹¹⁴ Headlam – Morley J. Studies in Diplomatic History. NY, 1930. P. 55.

протяжении почти всего 1903 г. Как отмечают исследователи, «летом 1903 г. отношение французской колониальной группы (к Англии. — А.А.) было более благоприятным, чем когда-либо» ⁹¹⁵ . Имея опыт Фашодского кризиса, французы старались избежать, как выражался Камбон, марокканского

«вопроса», то есть соперничества с Англией в Марокко⁹¹⁶.

Особенно заинтересованный в этом лидер французской колониальной группы Э. Этьен в июле 1902 г. встретился с Лэнсдауном для того, чтобы обсудить перспективы развития англо-французских отношений. Любопытно, что французские колониальные круги, которые своей политикой довели страну до Фашодского кризиса, через четыре года сделали все возможное для того, чтобы было установлено сердечное согласие между Англией и Францией. Этьен сказал Лэнсдауну, что, на его взгляд, между двумя странами нет серьезных противоречий, и что пришло время для «сближения» ⁹¹⁷ . Франция обосновывала свои притязания на Марокко, в первую очередь, геополитическими интересами. Однако другие страны также стремились реализовать свои амбиции в этом регионе. Кроме Франции, серьезные интересы в Марокко имела Испания. Италия, как мы уже отмечали, готова была уступить французам, если те, в свою очередь, помогут ей в Триполи. Претензии предъявляла также Германия, которая не собиралась идти ни на какие сделки с французами и «отдавать» им страну, что впоследствии продемонстрировали марокканские кризисы ⁹¹⁸ . Интересы англичан ограничивались лишь Танжером, контроль над которым был необходим Англии для того, чтобы обезопасить свои позиции в Гибралтаре. Франция, в свою очередь, готова была удовлетворить требования Испании, а также Англии в Танжере, что, в целом, облегчало переговоры по этому вопросу.

Этьен объяснял необходимость подобного союза тем, что «наибольшую опасность миру в Европе представляет Германия» и что лишь «полное

⁹¹⁵ Leaman B.R. Op. cit. P. 462.

⁹¹⁶ BD. Vol. 2. Doc. 320, 330.

⁹¹⁷ Ibid. Doc. 356.

⁹¹⁸ См. Дербицкая К.Ю. Марокканский вопрос в международных отношениях в конце XIX — начале XX в. Диссертация на соискание ученой степени к.и.н. М., 2013.

взаимопонимание между Францией и Англией позволит им держать планы Германии под контролем» ⁹¹⁹. Вторым аргументом в пользу соглашения, было то, что англо-французское сближение приведет в результате к налаживанию русско-английских отношений.

Во время дальнейших переговоров Делькассе и Камбон подчеркивали, что первостепенную важность для них представляет именно Марокко. В разговоре с Лэнсдауном Камбон заметил, что французское общественное мнение и политические элиты не примут уступки Франции в Египте, если страна не получит адекватной компенсации в Марокко⁹²⁰.

На первых порах египетский вопрос вообще старались обходить

стороной, при этом детально обсуждая проблемы Ньюфаундленда и Сиама. Однако этот вопрос неизбежно возникал, так как для англичан он значил не меньше, чем марокканский — для Франции. В разговоре с Камбоном Лэнсдаун прямо сказал о Египте: «Я считаю, сегодня никто уже не думает, что мы собираемся уходить из этой страны» ⁹²¹.

На наш взгляд, на этапе переговоров 1903 г. египетский вопрос уже не

заключался в том, признают или нет французы доминирующую позицию британцев в Египте. Требования англичан о признании политического статуса Египта носили скорее символический, нежели практический характер. Речь шла, прежде всего, о Кассе египетского долга, которая, блокируя финансирование реформ, создавала серьезные препятствия для британской администрации Египта. Это подтверждают и документы британского архива. Так, в январе 1903 г. британский дипломат Винсент Корбетт писал из Каира о беседах, которые он вел с французским представителем в Кассе египетского долга графом Вовьено⁹²². По словам Корбетта, Вовьено обсуждал возможную конверсию египетского долга и упразднение Кассы с министрами в Париже и получил отрицательный ответ по всем пунктам. «Любое предложение подобного рода сразу же вызвало бы критику в Палате депутатов,

⁹¹⁹ BD. Vol. 2. Doc. 356.

⁹²⁰ DDF. Série 2. T.3. Doc. 362.

⁹²¹ BD. Vol. 2. Doc. 357.

⁹²² The National Archives. FO 800/ 124. P. 98.

провоцировать которую кабинет был совсем не готов», — передавал слова французского представителя Корбетт ⁹²³ . Без сомнения, напряженная внутриполитическая ситуация была серьезным сдерживающим фактором для французской дипломатии.

Переговоры относительно признания французами британской оккупации шли в августе 1903 г. Камбон в беседах с англичанами замечал, что оккупация Египта всегда негативно воспринималась во Франции и что «общественное мнение постоянно ждет ее окончания» ⁹²⁴ . Впрочем, подобные заявления французского посла были скорее проявлением «политики престижа», нежели конкретным требованием.

Новый английский план по урегулированию египетского вопроса был изложен в меморандуме лорда Кромера, составленном в августе 1903 г.⁹²⁵. Он выдвигал два общих требования: признание политического статуса и максимальную свободу египетской администрации.

Второй пункт британского плана вызывал куда более серьезные споры. Под «максимальной свободой» Кромер подразумевал, во-первых, упразднение Кассы египетского долга и Железнодорожной администрации⁹²⁶. Во-вторых, предусматривалось ограничение системы капитуляций. Кромер считал, что Франция и другие державы сразу не согласятся на их уничтожение, поэтому в этом вопросе следует действовать очень аккуратно. С той же проблемой было связано упразднение смешанных судов. От Франции следовало только получить согласие на отмену капитуляций в будущем, когда это будет возможно. В-третьих, необходимо было провести некоторые административные изменения. Следовало точно определить позицию генерального консула, в частности, ввести закон, согласно которому он должен был присутствовать на заседаниях совета министров и ни один декрет хедива не мог быть выпущен без его санкции. Кроме того, финансовый советник, занимавший один из важнейших постов в стране, и другие

⁹²³ Ibidem.

британцы, возглавляющие различные департаменты, должны были войти в совет министров. На тот момент совет министров был «не более чем органом, дающим формальное согласие на решения, принятые другими». Вхождение представителей реальной власти в совет изменило бы его роль и сделало бы его работу более эффективной. Кромер считал, что все эти вопросы можно было решить без вмешательства других держав – достаточно только прийти к согласию с Францией. Таковы были требования англичан в Египте⁹²⁷.

В целом план Кромера был близок Лэнсдауну. Но по марокканскому

вопросу глава Форин Офис придерживался более жесткой точки зрения. В письме к Камбону он определил три обязательных условия англичан относительно Марокко: сохранение за Британией торговых преференций, нейтрализация земель муров и признание испанских политических и территориальных интересов⁹²⁸. В той части, где рассматривался египетский вопрос, Лэнсдаун просто воспроизвел отрывки из меморандума Кромера.

Однако предложения англичан относительно Египта сразу же вызвали серьезные трения. Делькассе заметил, что британский план кажется ему слишком «долгосрочным». Камбон был откровеннее и отметил, что согласно этому плану, «Франция не получит в Марокко компенсации, адекватной тем огромным уступкам, которые от нее просят в Египте» ⁹²⁹. По сути, утверждал французский посол, все, что делают англичане, это дарят Франции «надежду» на то, что она сумеет реализовать свои интересы в Марокко, а взамен хотят получить «немедленные выгоды в Египте». На это Лэнсдаун ответил, что Франции не стоит упускать из виду тот факт, что англичане «уже в Египте» и что «нет даже малейшей возможности на уход оттуда». «Все, что мы просим от французского правительства, — отмечал Лэнсдаун, — это признать

существующий факт» ⁹³⁰. Было очевидно, что ни одна из держав не хочет

«продешевить», и поэтому обе стороны говорили о неравноценности сделки.

Французы соглашались только на часть предложений Кромера. Они обещали больше «не вмешиваться в действия англичан в Египте» и даже согласиться на отмену капитуляций в будущем. Однако отказаться от финансовых привилегий они решительно не хотели до того времени, пока не установят свое господство в Марокко⁹³¹.

«Ответ французов меня совершенно не расстроил… Конечно, этого

недостаточно, но учитывая сложность вопроса, тяжелый ход переговоров и общее состояние, в котором находятся французы после Фашоды, мне не кажется, что мы должны быть недовольны, — писал из Каира 1 ноября 1903 г. лорд Кромер, — Я искренне надеюсь, что переговоры будут продолжены, и не только по Египту, но в целом. Такая возможность, как сейчас, может больше и не представиться. Мы должны каким-то образом прийти к согласию… На мой взгляд, это самое важное политическое дело, из всех что нам выпадали за долгие годы» ⁹³². Возможно, Кромер уже тогда рассматривал будущее соглашение как договор общеевропейской важности. Однозначно можно утверждать одно: как глава британской администрации он жаждал его больше всех.

В этих условиях Лэнсдаун предложил Камбону более умеренный план. По нему, Касса египетского долга сохранялась, но ее функции сводились лишь к «получению обязательной выплаты на содержание службы (администрации Кассы. — А.А.), с правом вызывать египетское правительство в суд, если установленная сумма не будет вовремя выплачена» ⁹³³. Кроме того, Франция должна была призвать другие державы присоединиться к предложенному плану. В случае если остальные страны откажутся поддержать англичан, последние смогут мотивировать свои действия англо-французским договором. Французское правительство, в свою очередь, не будет противиться

⁹³⁰ BD. Vol. 2. Doc. 370.

⁹³¹ Ibid. Doc. 373.

конверсии египетского долга (точные условия конверсии не указывались). Британцы при этом обещали поддерживать «свободу торговли» и соблюдать постановление 1888 г. о Суэцком канале с одной оговоркой: статья VIII Конвенции теряла свою силу, так как не соответствовала изменившимся политическим реалиям⁹³⁴.

Однако даже на эти предложения Лэнсдауна Делькассе не спешил

отвечать согласием. В личной беседе Камбон отметил, что французское правительство не пойдет на заключение договора на таких основаниях⁹³⁵. Более того, французы не хотели оказывать «давление» на другие державы в случае, если они те решат не присоединиться к договору. Французский посол добавлял, что лучшее, что может предложить Франция англичанам, это

«доброжелательный нейтралитет» ⁹³⁶.

Камбон в одном из своих писем заметил, что для англичан египетский вопрос «наиболее чувствительный» ⁹³⁷ . Именно поэтому Франции не следовало ограничиваться лишь британскими обещаниями, нужно было

«показать себя более требовательными в Марокко». Хотя на деле, следует отметить, свою «требовательность» Франция в полной мере проявила и в процессе обсуждения египетского вопроса.

Тем временем уже наступил декабрь 1903 г., а дипломатические представители двух стран так и не смогли найти компромисс по египетскому вопросу. Интересно, что переговоры по другим вопросам проходили относительно гладко. Основные пункты договора по Марокко также были в целом определены. Однако державы не могли продвигаться далее, пока не решат все споры по Египту.

Основная идея Антанты заключалась в равноценности уступок, при этом обе державы говорили о том, что идут на существенные жертвы. Так, Лэнсдаун на возражения французов относительно Египта заявил: «Следует

⁹³⁴ Статья VIII Конвенции 1888 г. о нейтрализации Суэцкого канала подчеркивала временный характер британской оккупации Египта.

⁹³⁵ BD. Vol. 2. Doc. 377.

⁹³⁶ DDF. 2 série. T. 4. Doc. 98.

⁹³⁷ Ibid. T. 3. Doc. 381.