Диссертация (Египетский вопрос в международных отношениях в конце XIX - начале XX вв), страница 41

С самого начала войны с Японией Россия пыталась добиться полной нейтрализации Суэцкого канала⁹⁵⁸, что и было сделано в феврале 1904 г. не

⁹⁵³ АВПРИ. Посольство в Париже, ф. 187, оп. 524, д. 2258. Л. 290.

⁹⁵⁴ Там же.

⁹⁵⁵ Там же. Л. 291.

⁹⁵⁶ Там же. Л. 287.

⁹⁵⁷ Подробнее см. : Айвазян А.А. Египетский аспект англо-французской Антанты 1904 г. В оценках Германии и России // Вестник Московского университета. Серия 8, История. 2011. № 2 (март-апр.). С. 65- 77.

⁹⁵⁸ 6 статья Декларации, подписанной 8 апреля 1904 г., фактически ставила под вопрос Соглашение 1888 г., подписанное 9 державами и регулирующее работу Суэцкого канала. Теперь она ставилась в зависимость от английской администрации. В связи с началом русско-японской войны и возможным проходом военных

кораблей через канал египетское правительство объявило о его нейтрализации и ввело жесткие правила для судов воюющих стран. Однако определение судна как военного оставалось на усмотрение главы администрации канала. Учитывая то, что данный пост занимал англичанин, отстаивающий интересы британской администрации и, возможно, японских союзников, России данное положение было крайне

без французского вмешательства ⁹⁵⁹ . По распоряжению египетского правительства все военные корабли должны были находиться в зоне канала не больше 24 часов, а также не могли делать остановки, не имея на то разрешения администрации канала⁹⁶⁰. После издания декрета, регулирующего работу канала в военный период, Петербург попытался оказать давление на Британию, что отразилось в дискуссии по вопросу прохода судов Добровольного флота ⁹⁶¹ через Суэцкий канал. Стремление англичан приравнять суда Добровольного флота к судам военного вызвало негативную реакцию в Петербурге, который пытался привлечь к этому конфликту французскую сторону⁹⁶².

С помощью французов также была решена проблема провода через канал Балтийского флота в ноябре 1904 г. Как отмечал генеральный консул России в Египте П. В. Максимов, «вполне удачное разрешение вышеуказанной задачи будет зависеть от силы нашего воздействия на Англию» ⁹⁶³ . Надо сказать, что русское военно-морское командование опасалось нападения японцев на русские суда во время прохода через Суэцкий канал⁹⁶⁴. Но страхи русских военных не оправдались. Более того, Максимов особо подчеркивал «безупречную предупредительность, с которой были приняты наши предложения по охране Суэцкого канала во время следования второй Тихоокеанской эскадры» ⁹⁶⁵.

невыгодно. Более подробно о правовом статусе Суэцкого канала см.: Кузнецова О.Н. Первоначальная реакция России на заключение англо-французской Антанты// Отечественная история, 2007, № 4. С. 34-42. ⁹⁵⁹ АВПРИ. Консульство в Египте, ф. 317, оп. 820/ 1, д. 152. Л. 10.

⁹⁶⁰ Работа Суэцкого канала регулировалась администрацией Компании Суэцкого канала, основанной в 1858 г. После покупки премьер-министром Великобритании Б. Дизраэли акций хедива в 1875 г. Компания находилась в основном под контролем англичан (Piquet C. La Compagnie du canal de Suez. Une concession française en Egypte (1888-1956). Paris, 2008).

⁹⁶¹ Морское судоходное общество, подконтрольное правительству, было основано в 1878 г. Во время русско- японской войны суда «Добровольного флота» оказывали помощь Второй Тихоокеанской эскадре.

⁹⁶² АВПРИ. Консульство в Египте, ф. 317, оп. 820/ 1, д. 152. Л. 95.

⁹⁶³ Там же. Л. 183.

⁹⁶⁴ В целом следует отметить, что опасения русского военного командования были напрасны, так как в период прохода 2 Тихоокеанской эскадры через Суэцкий канал большая часть японского флота была

сосредоточена в Порт-Артуре с целью полностью уничтожить 1 Тихоокеанскую эскадру до прихода на Дальний Восток подкрепления. (Золотарев В., Козлов И. Русско-японская война 1904-1905 гг. М, 1990. С. 155).

⁹⁶⁵ АВПРИ. Консульство в Египте, ф. 317, оп. 820/ 1, д. 152. Л. 261.

Россия знала, что без ее согласия хедивальный декрет не вступит в силу и поставила еще одно условие. Ламздорф попытался решить с помощью Антанты еще один важный для России вопрос – тибетский⁹⁶⁶. Фактически, министр хотел, чтобы в обмен на согласие с декретом, Англия пошла на определенные уступки в Тибете. В беседе с английским послом русский министр отмечал, что меморандум лорда Лэнсдауна, главы Форин Офис, разочаровал его своей «сдержанностью относительно будущего» ⁹⁶⁷. Те же соображения Ламздорф выразил в секретной телеграмме послу России во Франции Нелидову. Он подчеркивал, что «имперское правительство готово было бы изъявить свое согласие на издание хедивиального декрета, касающегося Кассы Египетского долга», однако «г. Делькассе, казалось, мог выразить лорду Лэнсдауну надежду, что лондонский кабинет оценит предупредительность, с коей императорское правительство отнеслось к изменению в интересах Англии постановлений о Кассе египетского долга и со своей стороны проявит желание устранить всячески недоразумения с Россией по разным политическим делам, из коих ныне особливое внимание занимает тибетский вопрос» ⁹⁶⁸.

К переговорам была вынуждена подключиться и Франция. Очевидно,

посредничество Франции в данном вопросе являлось одним из условий благожелательного отношения России к англо-французскому соглашению. Переговоры французской стороны с англичанами вел посол Поль Камбон. В частности, под давлением французов было решено отвергнуть проект лорда Керзона, вице-короля Индии, о создании английской резиденции в Лхасе — для России это была значительная победа.

Германская позиция относительно принятия декрета отличалась большей жесткостью, нежели русская. Во многом, это было связано с тем, что Германия видела в соглашении реальную континентальную угрозу.

⁹⁶⁶АВПРИ. Канцелярия МИД, ф. 133, оп. 470, д. 45. Л. 194.

⁹⁶⁷Там же.

⁹⁶⁸АВПРИ. Посольство в Париже, ф. 187, оп. 524, д. 2258. Л. 274.

Австрийский дипломат в Каире тогда замечал, что Антанту считали шагом на пути к созданию «нового политического союза» ⁹⁶⁹.

В своей депеше Максимов писал: «Только одна Германия сделала... затруднения в изъявлении согласия на обнародование предусмотренного англо-французским соглашением хедивиального декрета касательно египетского долга» ⁹⁷⁰. Отмечалось также, что немецкая дипломатия заявила якобы, что «раз Франция сделала значительные уступки по египетским делам взамен полученных ею других выгод, то нет причин, чтобы и Германии не были предоставлены соответствующие вознаграждения». По словам Максимова, Кромер воспринимал эти требования лишь как «некоторое поправление границ немецких южно-африканских колоний, на которые Англия расположена согласиться» ⁹⁷¹ . Данные русских дипломатов подтверждаются конфиденциальной перепиской главы дипломатического ведомства Германии барона Рихтхофена с английским послом в Берлине Ф. Ласселем. Рихтхофен в жестких формулировках выражал несогласие немецкой стороны с публикацией декрета хедива, пока не будут достигнуты договоренности между Англией и Германией⁹⁷². Он отмечал, что «в Германии ни парламент, ни общественное мнение не поймут нашего безусловного принятия хедивиального декрета, что стало бы отказом от ряда прав германского правительства и держателей акций…в особенности, с учетом того факта, что Франция, имея по закону не больше прав в данном вопросе, чем Германия, получила, после долгих переговоров, обширные компенсации за свой отказ» ⁹⁷³. В заключении Рихтхофен советовал англичанам «не забывать, что без нашего формального согласия британские планы на Египет не могут быть приведены в действие» ⁹⁷⁴ . Так, Германия в ультимативной форме требовала компенсаций в обмен на согласие с изданием хедивиального декрета. В особенности часто разговоры о декрете сопровождались

⁹⁶⁹ GP. Bd. 20 (1). N. 6445.

⁹⁷⁰ АВПРИ. Консульство в Египте, ф. 317, оп. 820/ 1, д. 152. Л. 97.

⁹⁷¹ Там же.

⁹⁷² GP. Bd. 20 (1). N. 6446.

⁹⁷³ Ibidem.

⁹⁷⁴ Ibidem.

предложениями «компенсации в Самоа и Трансваале» ⁹⁷⁵. Что же касается проблем, связанных исключительно с Египтом, то немецкий генеральный консул в Каире обсуждал с лордом Кромером перспективу заключения нового торгового договора, пытаясь отстоять коммерческие интересы Германии в этом регионе⁹⁷⁶. Английская сторона не спешила удовлетворять немецкие претензии. В частности, сотрудник Форин Офис Дж. Виллиерс в письме к Ласселю отмечал, что ряд вопросов, которые поднял Рихтхофен, фактически не имеют никакого отношения к декрету хедива и не могут обсуждаться в рамках данной проблемы⁹⁷⁷.

Германия также выразила надежду на то, что пост директора публичной библиотеки и некоторые другие места в археологических учреждениях останутся за немецкими подданными ⁹⁷⁸ . Англичане отказались идти на определенные договоренности по данному вопросу ⁹⁷⁹ . Они также не согласились выплатить 70 000 ф.ст., затребованные германским правительством в качестве очередной компенсации за Египет⁹⁸⁰. Фактически, англичане отказали немцам практически по всем пунктам, которые барон Рихтхофен считал обязательными для присоединения Германии к хедивиальному декрету.

В результате к лету 1904 г. Германия оказалась единственной державой, не присоединившейся к декрету. В связи с этим сотрудник внешнеполитического ведомства Германии Ф. фон Гольштейн писал в своей заметке «Относительно немецко-английских переговоров по Египту»: «Сейчас мы проходим испытание силой. Отступление Германии перед англо- французским сопротивлением было бы в любом случае неуместным» ⁹⁸¹ . Германская дипломатия считала необходимым до последнего противостоять

⁹⁷⁵ GP. Bd. 20 (1). N. 6447.

⁹⁷⁶ Ibidem.

⁹⁷⁷ Ibid. N. 6448.

⁹⁷⁸ АВПРИ. Консульство в Египте, ф. 317, оп. 820/ 1, д. 152. Л. 97.

⁹⁷⁹ GP. Bd. 20 (1). N. 6448.

⁹⁸⁰ Ibidem.

⁹⁸¹ Ibid. N. 6461.

англо-французскому соглашению, не желая принимать его, не получив при этом должной компенсации.

Переговоры между Германией и Англией, таким образом, затянулись на несколько недель. В итоге у Форин Офис не было иного выхода, кроме как дать свое согласие хотя бы на часть немецких претензий. 17 июня 1904 г. граф Меттерних, посол Германии в Великобритании, телеграфировал: «Английское правительство принимает наши условия относительно хедивиального декрета» ⁹⁸² . В частности, немецкой торговле гарантировался «режим наибольшего благоприятствования» сроком на 30 лет ⁹⁸³ . Кроме того, юридическую силу сохраняли все договоры и соглашения, подписанные ранее. На деле, уступки Британии все же были минимальными: вопросы территориальных концессий в Самоа и Южной Африке были заморожены на

неопределенное время. Однако сам факт английского компромисса позволял немцам согласиться на присоединение к декрету.

При этом одновременно с обсуждением возможных уступок в пользу Германии, кайзер вел очередную дипломатическую игру в Константинополе. Уже в апреле 1904 г. Вильгельм II убеждал султана, что декларация относительно Египта и Марокко «повлечет за собой последствия, неблагоприятные, как для германского правительства, которое заботится о сохранении status quo в Средиземном море, так и для турецкого правительства, как сюзерена Египта» ⁹⁸⁴ . Именно поэтому кайзер советовал султану немедленно обратиться с разъяснениями к лондонскому и парижскому кабинетам с целью охраны турецких прав и «добиться пересмотра упомянутой выше статьи (о Египте и Марокко. — А.А.), неблагоприятной для интересов Германии» ⁹⁸⁵. Совершенно очевидно, что протест Турции против подписания Декларации по Северной Африке был по большей части инспирирован Германией. Сама же Турция не проявляла достаточной активности в делах Египта, так как установление там британского владычества

⁹⁸² GP. Bd. 20 (1). N. 6468.

⁹⁸³ Ibid. N. 6471.

⁹⁸⁴ АВПРИ. Канцелярия МИД, ф. 133, оп. 470, д. 27, 1904. Л. 110.

⁹⁸⁵ Там же.

воспринималось в Константинополе к концу 1880-х гг. как свершившийся факт.

Несмотря на это Турция не могла игнорировать «советы» кайзера. Скоро были составлены ноты протеста для английского и французского внешнеполитических ведомств. В то же самое время послам Турции в Лондоне и Париже было поручено заявить, что «Оттоманское правительство не может допустить никакого нарушения своих прав на Египет» ⁹⁸⁶. Отметим лишь, что турецкие протесты никоим образом не повлияли на соглашение. Британское правительство со значительным опозданием ответило, что англо- французская декларация не содержит статей, которые могли бы нарушать права Турции как верховного сюзерена Египта ⁹⁸⁷ . Более того, одним из пунктов декларации являлась неизменность политического статуса Египта, что обеспечивало своеобразный иммунитет англичанам от любых нареканий с турецкой стороны. Разумеется, турецкому правительству ничего не было известно про секретные статьи соглашения 1904 г., которые закрепляли за Британией права на Египет. В заключение Форин Офис довольно-таки жестко отмечал, что «правительству короля Эдуарда было бы стеснительно посвящать третью державу в секретные переговоры, касавшиеся многочисленных вопросов, по которым состоялось соглашение между Англией и Францией» ⁹⁸⁸ . Уже после заключения Антанты, в 1906 г. британский Комитет обороны империи рассматривал возможность германо- турецкого вторжения в Египет. Несмотря на то, что после детального анализа подобная перспектива была признана маловероятной, примечателен сам факт обсуждения данного вопроса⁹⁸⁹.

Выгод в связи с заключением Антанты искали не только Россия и

Германия, но также и Австрия. Генеральный консул России в Египте сообщал, что в отличие от Германии, она «поспешила одобрить эту сделку», однако при этом она обратилась к Британии с заявлением, что «взамен своего

⁹⁸⁶ АВПРИ. Канцелярия МИД, ф. 133, оп. 470, д. 27, 1904. Л. 111.

⁹⁸⁷ Там же. Л. 144.

⁹⁸⁸ Там же. Л. 145.

благоприятного отношения к стремлениям Англии в Египте она рассчитывает на поддержку с ее стороны австрийских интересов на Балканском п-ове против посягательств на него России» ⁹⁹⁰. Неудивительно, что Кромер был недоволен тем, как великие державы стремятся «воспользоваться обстоятельствами, чтобы предъявить соответствующие требования по разрешению интересующих их вопросов» ⁹⁹¹.

Результаты соглашения по-разному оценивались современниками. Французский посол Камбон и лорд Кромер говорили о том, что Франция отдала намного больше, чем получила. Как заметил один из виднейших деятелей французской колониальной группы Р. Миллэ, французы «променяли права на надежды» ⁹⁹². Однако поддержка, оказанная Англией Франции во время Марокканских кризисов 1905-1906 гг. и 1911 г., и последующее приобретение Марокко показали, что Франция в результате Антанты отдала не столь много, а получила значительно больше – надежного военного союзника на море и важнейшую колонию в Магрибе. Страхи, связанные с возможной негативной реакцией России, также оказались напрасными. Соглашение 1904 г. было воспринято российской дипломатией как возможность реализации собственных интересов, а также урегулирования споров с Великобританией, что впоследствии привело к подписанию англо- русской Антанты 1907 г. и окончательному складыванию накануне Первой мировой войны Тройственной Антанты.