Угрозу для единства и сохранения империи, Гаррах видел во

внешнеполитическом векторе Австро-Венгерской монархии. Ориентацию на Берлин он считал ошибочной. Австрии следовало обратить свой взгляд на Восток и стать «восточной империей» в Европе. Политик подчеркивал, что именно славяне монархии и ее союзник Россия не допустили разрушения государства в 1848 году. Однако их подвиг не был оценен. Они не получили никаких привилегий, а наоборот были унижены. Россия же была обманута Веной в период Крымской войны, хотя, по мнению графа, никогда не была врагом Австрии, а, наоборот, являлась ее естественным союзником. Австрия, по мнению Гарраха, должна была брать пример у России, продвигать свои

⁷⁴⁰ Ibid. S. 17-18.

интересы на Балканах и осуществлять там свою освободительную миссию среди славянских народов, иначе она будет поглощена Германской империей.

В доказательство того, что Австрия не являлась немецким государством, Гаррах приводил данные статистики, по которым из 47 млн. населения Цислейтании 21 млн. составляли славяне. Причину «политического запустения» среди славян он видел, прежде всего, в позиции славянской элиты, которая отдалилась от интересов своих народов⁷⁴¹. Единственным исключением Гаррах считал Галицию, где интересы дворянства и польского населения совпадали.

В отличие от многих современных ему политиков он выступал за развитие национального самосознания народов: «Национальность и религия

– это моральный фундамент здания государства», - пишет Гаррах⁷⁴², а

отрицание национального принципа – это следствие централизаторского фанатизма. Таким образом, граф приближался к той точке зрения, что государственные исторические права земель должны сочетаться с национальными правами народов. Будущее консервативной политики Ян Гаррах связывал с чешским национальным движением. С учетом национальных требований он смог реформировать государственно-правовую программу чешского консерватизма, дополнив ее, кроме всего прочего, идеей австрийского патриотизма.

Однако идея естественного права, или иными словами национального права, мало сочеталась с государственно-правовой программой. Под угрозу ставилось существование Австро-Венгрии. К концу века стало очевидно, что доктрина исторического права, под которой подразумевался весь комплекс земель Чешской короны, утратила былое содержание. Судьба Чешских земель связывалась только с одним из народов, их населявших, т.е. или с чехами, или с немцами. Такой подход вел к созданию национальных единиц

⁷⁴¹ Ibid. S. 10-11.

⁷⁴² Ibid. S. 20.

в составе монархии, что не входило в планы чешского консервативного дворянства и могло привести к распаду государства. Таким образом, Гаррах пытался с учетом новой политической обстановки внести коррективы в программу чешского политического консерватизма. Однако при построениях не учитывалось такое обстоятельство, как глубокие национальные противоречия, которые проникли в жизнь Чешских земель и всего австрийского государства.

Может показаться, что рассуждения Яна Гарраха дословно повторяют идеи чешских консерваторов 60-70-х гг. XIX века, но это не так. Переиздание и переработка труда почти пятидесятилетней давности была продиктована политической обстановкой начала XX века. Как представитель «молодого» поколения чешского консервативного дворянства, близкого к кругам старочехов, Гаррах понимал, что историческое дворянство фактически отошло от требований государственно-исторической программы и в политической практике проводило линию Вены. Конечно, радикализация общественной жизни сильно настораживала дворянские круги. Аристократия начинала видеть свое спасение в полном подчинении интересам центра.

Гаррах же призывал историческое дворянство вернуться к своим идеалам – реорганизации монархии на основе государственно-исторических единиц, в которых дворянство играло бы роль арбитра в решении национальных противоречий. Для этого он и попытался соединить принципы естественного и исторического права. Считая, что разделение органов местного самоуправления по национальному признаку – политическая необходимость, он не видел в этом никакого препятствия на пути федерализации монархии и реализации в конечном счете идеи государственного исторического права.

Однако, как и Браф, он понимал, что для осуществления этой доктрины необходимо несколько условий. Во-первых, изменение внутри- и внешнеполитического вектора Вены. Во-вторых, объединение консервативных сил на основе идеи австрийского патриотизма. В этих

которые основную свою политическую задачу видели в укреплении австрийской государственности во благо чешского народа. Однако большинство однопартийцев Гарраха в начале XX века сходилось во мнении, что национализм – один из главных врагов монархии, и все более отдалялось от чешского национального политического представительства.

Таким образом, чешская консервативная мысль начала XX века, осознавая необходимость своего реформирования, старалась представить идею государственного исторического права в модернизированном виде, найти такую идеологическую модель, которая бы больше соответствовала изменившимся политическим условиям. В своих рассуждениях чешские консерваторы пытались переосмыслить старые трактовки австрославизма и австрофедерализма как наследия середины XIX века⁷⁴³.

⁷⁴³ О тенденции реформизма в чешском консерватизме также см.: Барсуков Н. С. «Чешский вопрос» в чешской консервативной мысли на рубеже XIX-XX вв. // Международная жизнь. 2014. № 8. С. 168-176.

Заключение

Еще совсем недавно в отечественной историографии консерватизм воспринимался исключительно как идеология реакционного и регрессивного характера. Такая трактовка этой великой идеологии привела к тому, что искусственно из исследовательского поля был исключен ряд важных исторических и историографических проблем. Безусловно, подобный подход вел к искаженному толкованию исторического процесса. Однако в настоящее время происходит отказ от этой практики.

Консерватизм - это сложная система, включающая в себя широкую совокупность взглядов и принципов определенного толка. В отличие от либерализма и социализма он наиболее сложно поддается точному описанию и полной характеристике. Политический консерватизм многолик и его проявления зависят от конкретных исторических условий. Это связано с тем, что консервативные идеи всегда формируются и кристаллизуются в ответ на конкретные вызовы. Политический консерватизм возникает как реакция на перемены в общественно-политической жизни общества и стремится взять их под свой контроль.

Следует признать, что все попытки классификации консервативной политической мысли «долгого девятнадцатого столетия», в частности австрийской и чешской, оказались несостоятельными. Теоретические построения находят лишь отдаленные отклики в реалиях политической жизни того времени. В идеологических воззрениях старочехов и исторического дворянства в конце 80-х гг. ХIX века – начале ХХ столетия можно обнаружить как черты романтического (признание необходимости сословного общества, уважение принципа историзма, а как следствие - приверженность государственной исторической программе), либерального (они выступали за гражданские свободы, верховенство закона), прагматического (лояльность монархии, императору и Вене),

реформистского (признание необходимости реформ как инструмента сохранения стабильности в обществе) свойства. Следует при этом учитывать, что у ряда теоретиков и исследователей эти критерии стали основой для выделения самостоятельных типов консерватизма, его специфических моделей. Такой синкретизм, смешение и соединение в нем разнородных элементов присущ консерватизму как политической идеологии XIX века. В этом и проявлялась его гибкость и многосторонность.

С нашей точки зрения, можно достаточно убедительно говорить о классическом консерватизме конца XVIII – первой половины XIX вв. Он сформировался как реакция на Французскую революцию и противостоял идеологии Просвещения и либерализму. Политический консерватизм второй половины XIX – начала XX вв., руководствуясь прагматизмом, признал либеральные принципы парламентаризма и политического плюрализма. Именно этот «прагматический консерватизм» труднее всего поддается какой- либо классификации и типологизации.

Если рассматривать чешский политический консерватизм как составную часть европейской консервативной мысли, то следует согласиться с тем, что его основы в целом совпадают с западноевропейским консерватизмом того времени. Тем более что в Чешских землях консервативная идея появилась опосредованно, под влиянием немецкоязычной литературной и философской традиции. Причем первыми ее восприняли представители высших слоев общества - дворянство.

До середины XIX века консерватизм австрийского и чешского дворянства развивался в духе идей романтизма. Его установки не были политически оформлены. Кристаллизация политического консерватизма с ярко выраженным прагматизмом началась во время и после революции 1848- 1849 гг. Тогда дворянство лишилось части своих привилегий, было напугано ростом национальных противоречий. Стремясь не допустить нового всплеска социальной напряженности и сохранить свое влияние, дворянство постепенно признает некоторые принципы политического либерализма. В

свою очередь, часть аристократии начинает видеть залог стабильности австрийского государства и предотвращения роста национализма в признании государственных исторических прав народов, его населяющих, в том числе в государственной исторической программе чешских национальных политиков.

Консерватизм в чешских условиях как политическая идеология оказался не менее гибким и чувствительным к изменениям в общественно- политической жизни Габсбургской монархии, чем, например, либерализм. Это вполне объяснимо. Ведь он был вынужден реагировать на радикальные концепции развития общества, которые возникали не только в мыслях и политических проектах левых, но и правых политиков и партий. Чешским консерваторам на протяжении всего времени своего существования приходилось бороться как с реакционерами, «более правыми» политиками (противниками конституционной монархии), так и с «более левыми» группировками – младочехами, радикалами и социалистами.

Чешские консерваторы отличались тем, что не рассматривали свою политику как совершенный проект, который может решить все насущные общественно-политические, экономические или культурные проблемы. Они видели в ней инструмент, способный на время стабилизировать положение общественных дел на основе духовных универсальных христианских ценностей. Воспринимать политику, историю, прогресс, историческое развитие, нацию как судью в последней инстанции, по мнению консерваторов, ошибочно. Естественно, что, например, социализм, который считает возможным достичь идеала с помощью определенной политической практики, являлся неприемлемой для консерваторов идеологией.

Таким образом, чешский консерватор XIX века, это, прежде всего, политический скептик и прагматик, который не ищет простых решений и не доверяет утопическим и радикальным идеям.

Что касается внутренней сущности Национальной партии, то изначально она, в отличие от исторического дворянства, в своих программах опиралась

на идеи классического либерализма в широком толковании этого понятия и с учетом его особенностей в чешской общественной мысли XIX века. Однако такие факторы, как активное сотрудничество с историческим дворянством и особенно отказ от пассивной оппозиции, вхождение в так называемый

«железный круг правых» сил Цислейтании, предопределили постепенное перемещение старочехов на правый фланг политического спектра Чехии. Именно этот умеренный консерватизм, основным содержанием которого являлся прагматизм, и позволил старочехам с 1848 года и до 1891 года стоять во главе чешской политики, чешской нации.

Основой практического наполнения чешского консерватизма была государственная историческая программа. Она сформировалась не сразу и прошла несколько стадий в своей эволюции. На начальном этапе, особенно во времена «Весны народов», лидеры чешской национальной политики опирались в своих рассуждениях на естественное право и считали своей главной задачей достичь равноправия чехов и немцев путем создания автономных национальных единиц в составе перестроенной на федеративной основе монархии Габсбургов. В 1860-е гг. сначала под влиянием исторического дворянства, а затем вследствие конституционных экспериментов Вены, когда пришло осознание неосуществимости этих замыслов, Национальная партия видела благо чешской нации в реализации исторических прав земель Чешской короны на основе принципа исторических индивидуальностей.

Политическая практика 70-80-х гг. XIX века показала невозможность осуществления этих замыслов, чешские консерваторы добиваются лишь частичных уступок от Вены в решении «чешского вопроса». В 90-е гг. историческое дворянство фактически отходит от исторической программы и ставит интересы дворянского сословия и государства на первый план. В свою очередь, старочехи выдвигают в качестве главной задачи решение языкового вопроса, что говорит о частичном возврате к идеям естественного права.

Консервативный характер старочешской партии не позволял ей меняться так же быстро, как шли изменения в чешском обществе. Старочехи не успевали идти в ногу со временем и не создали массовой политической партии. Национальную партию, наравне с Партией консервативного велькостатка, можно отнести к так называемым элитарным организациям. Выставляя себя защитниками всего народа, всей нации они представляли лишь часть общества, в то время как большинство не было допущено к участию в политической жизни. Именно поэтому для чешских консервативных партий было характерно отсутствие развернутой партийной структуры и программы, узость социальной базы.

В 1889-1891 гг. наступил не только идеологический и политический кризис Национальной партии, но и всего консервативного лагеря в целом. Неудачные выборы в сейм 1889 года не стали для старочехов грозным предупреждением. Их уверенность в прочности своего положения подкреплялась поддержкой правительства и Партии консервативного велькостатка. К ним не пришло осознание того, что подъем и успех Национальной партии свободомыслящих во многом связан с их работой по созданию партии «массового» типа.

Одним из новых явлений, с которым пришлось столкнуться чешским консерваторам, стал национализм. Он отчетливо заявил о себе во все возрастающих чешско-немецких противоречиях. Пытаясь восстановить свой политический вес, старочехи при активной поддержке исторического дворянства идут в 1890 году на компромисс с немецкими либералами и заключают с ними протокол о взаимоотношениях – Пунктации. В целом можно полагать, что Венские соглашения могли иметь положительные последствия и стать шагом на пути урегулирования чешско-немецких противоречий. Однако это могло произойти только при проявлении Веной и заинтересованными сторонами сильной политической воли. Особый интерес эти договоренности вызывали у исторического дворянства. Ведь во многом целью их заигрывания с чешскими национальными силами было стремление

создать условия для сохранения своего особого положения в Чешском королевстве и в империи в целом.

Следовательно, трудно говорить о Пунктациях, как о документе, который не учитывал чешские пожелания. Однако его нельзя рассматривать и как основу для урегулирования всех чешско-немецких противоречий. Сами Пунктации не декларировали полного разделения Чехии на немецкую, чешскую и двуязычную части, но могли привести и к такому результату в будущем, став отправной точкой столь неприемлемого для чехов процесса.

Потенциал Пунктаций все-таки был положительным. Однако вместо основы для укрепления консерваторов на чешской политической сцене, они обернулись, прежде всего, против Национальной партии. Венские договоренности для чешского общества оказались показателем консервативного и элитарного характера старочехов, их приверженности к старым методам ведения дел, слабого ориентирования в политической ситуации. Как истинные консерваторы своего времени они практически не уделяли внимания социально-экономическим вопросам и не смогли расширить круг своих избирателей. В то же время усиление младочехов и их напористая предвыборная агитация, а также ориентация на широкий электорат предопределили поражение Национальной партии на выборах в рейхсрат 1891 года. Однако утвердившийся тезис о том, что после поражения чешские консерваторы жили лишь надеждой на возврат к политической практике времен «железного круга» не совсем верен.