Е.Ю. Скарлыгина - Журналистика русской эмиграции - 1960-1980-е годы (975681), страница 11
Текст из файла (страница 11)
5. Русская мысль. Париж. № 3665, 20.03.1987. С.8.
6. Русская мысль. Париж. № 3733, 15.07.1988. С. 12.
7. Русская мысль. Париж. № 374, 4.11.1988. С.10.
8. Русская мысль. Париж. № 3243, 15.02.1979. С.12.
9. Русская мысль. Париж. № 3265, 19.07.1979. С.11.
10. Русская мысль. Париж. № 3269, 16.08.1979. С.3.
11. Русская мысль. Париж. № 3280, 1.11.1979. С.15.
12. Там же. С.14.
13. Русская мысль. Париж. № 3281, 8.11.1979. С.13.
14. Время и мы. Нью-Йорк-Иерусалим. 1986, № 88. С.181.
15. Русская мысль. Париж. № 3119, 30.01.1976. С.4.
16. Эткинд Е. Кто с кем? // Русская мысль. Париж. № 3280, 1.11.1979. С.6.
17. Амальрик А. Возможно ли и нужно ли объединение эмиграции? // Русская мысль. Париж. № 3282, 15.11.1979. С.12.
18. Русская мысль. Париж. № 3278, 8.06.1978. С.5.
19. Русская мысль. Париж. № 3287, 20.12.1979. С. 14.
20. Русская мысль. Париж. № 3302, 3.04.1980. С.8.
21. Русская мысль. Париж. № 3365, 18.06.1981. С.6.
22. Русская мысль. Париж. № 3197, 30.03.1978. С.10.
23. Русская мысль. Париж. № 3198, 6.04. 1978. С. 5.
24. Русская мысль. Париж. № 3724, 13.05.1988. С.7.
25. Русская мысль. Париж. № 3733, 15.07.1988. С.13.
26. Русская мысль. Париж. № 3751, 18.11.1988. С.15.
27. Русская мысль. Париж. № 3361, 21.05.1981. С.14.
28. Русская мысль. Париж. № 3355, 9.04.1981. С.4.
29. Максимов В. Конференция «Третьей волны» // Русская мысль. Париж. № 3259, 7.06.1979. С. 12.
30. Русская мысль. Париж. № 3369, 16.07.1981. С.8.
31. Русская мысль. Париж. № 3506, 1.03.1984. С. 15.
32. Русская мысль. Париж. № 4072, 6-12.04.1995. С. 17.
Глава 5. СЕРГЕЙ ДОВЛАТОВ – РЕДАКТОР «НОВОГО АМЕРИКАНЦА»
К истории взаимоотношений С.Довлатова с А.Седых («НРС») и В.Максимовым («Континент»)
Только в последние пять лет стали появляться материалы, позволяющие достаточно ясно представить работу Сергея Довлатова в газете «Новый американец» и его отношения с редакторами двух крупнейших изданий русской эмиграции – газеты «Новое русское слово» и журнала «Континент». Среди наиболее значительных назовем здесь книгу: С.Довлатов. «Речь без повода… или Колонки редактора» 1, изданную в 2006 году, а также публикацию переписки Сергея Довлатова с Виктором Некрасовым в журнале «Звезда» 2. Несколько писем, относящихся к этой теме, удалось обнаружить и нам в архиве журнала «Континент», хранящемся в Бременском университете (ФРГ). Ранее неизданные материалы из наследия С.Довлатова тем более важны, что подшивки газеты «Новый американец» нет ни в одной российской библиотеке, да и в Нью-Йорке, у самих участников событий, имевших отношение к выпуску «Нового американца», остались лишь случайные, разрозненные номера. Похоже, что полный комплект газеты сохранился только у Елены Довлатовой, вдовы писателя.
О том, что Андрей Седых – главный редактор «Нового русского слова» - относился к журналистской деятельности С.Довлатова очень настороженно и ревниво, было известно и раньше, но теперь, из собранных вместе «Колонок редактора» «Нового Американца», вырисовывается вполне подробная и ясная картина. В частности, в № 21 еженедельника от 29.06-4.07. 1980 года С.Довлатов сетует на то, что «самая популярная русская газета в Америке», «процветающее коммерческое учреждение с миллионными оборотами», «Новое русское слово» не только не поддержало «молодое издание», но и «отказалось дать условия подписки», то есть сделать элементарный шаг навстречу. После этого, пишет С.Довлатов, «всем авторам «НРС» было объявлено: «Тем, кто содействует новой газете, печататься в «НРС» запрещается!»… В общем: либо – либо! Кто не с нами, тот против нас! Долой инакомыслящих, к стенке, на рею!» 3. Постепенно конфликт с А.Седых (или – как склоняли в эмиграции – с Седыхом) разрастался и приобретал личные черты. Конечно, главной причиной здесь была боязнь конкуренции со стороны активных молодых людей, недавно приехавших из СССР. Но не стоит забывать и о том, что А.Седых раздражала сама шутливо-саркастическая интонация, с которой С.Довлатов рассуждал в своих «Колонках редактора» о вполне серьезных вопросах эмигрантской жизни и даже о животрепещущих политических проблемах. Это было не только идейное, но и стилистическое расхождение, в котором сказались, в том числе, общие претензии «первой волны» эмиграции – по отношению к третьей. Ибо «третья волна» принесла с собой и принципиально иной менталитет (сформированный советской властью), и принципиально новый словарь, раздражавший представителей «первой волны» излишней грубостью и вульгарностью.
В середине мая 1981 года Сергей Довлатов помещает в «Новом американце» «Открытое письмо главному редактору «Нового русского слова». Это не только ответ на статью А.Седых «Кому это нужно?», появившуюся в «НРС» 28 апреля того же года, но и своего рода манифест молодого поколения эмиграции. Подчеркивая, что статья А.Седых написана не свойственным тому языком (в частности, С.Довлатов поименован в ней «вертухаем»), редактор «Нового американца» задается вопросом: «Что так неожиданно вывело из равновесия умного, интеллигентного, пожилого господина? Что заставило его нарушить обет молчания? Что побудило его ругаться и топать ногами, опускаясь до лагерной «фени»? Чем мы так досадили Вам, господин Седых?» И тут же отвечает: «Мы досадили Вам фактом нашего существования» 4. «Возникли новые оценки и новые кумиры, - продолжает С.Довлатов. - И Вы, господин Седых, забили тревогу <...>. Теперь Вы хитроумно объявляете себя жертвой политической критики. А нас – советскими патриотами и функционерами КГБ. Это – уловка. Политическая репутация «НРС» - безупречна. Мы не подвергали Вашу газету идейной критике. Мы вообще не критиковали общую позицию «НРС». Мы критиковали недостатки газеты. Ее неуклюжий и претенциозный язык. Консервативность в оформлении. Ее прекраснодушие и бесконфликтность. Тусклую атмосферу исторических публикаций» 5. Как видим, Сергей Довлатов высказывает претензии А.Седых как редактор – редактору, и при всём уважении к мэтру эмигрантской печати (о котором не раз упоминает и в этом письме) настаивает на независимости и значимости собственного издания. Констатируя, что «заговор молчания» вокруг «Нового американца» наконец-то нарушен, Сергей Довлатов пишет: «Я надеюсь, разговор будет продолжен. Честный и доброжелательный разговор о наших эмигрантских проблемах. Мы готовы к этому разговору. Готовы ли к нему Вы, Андрей Седых?
Докажите на практике, что Вы – за объединение трех эмиграций. Засвидетельствуйте это не словами, а делом.
К этому обязывает Ваша репутация» 6.
Этот страстный публицистический текст характеризует С.Довлатова как человека принципиального, отчаянно смелого, дерзкого и уверенного в себе. Учитывая многолетний авторитет газеты «Новое русское слово» и ее редактора, а также почтенный возраст А.Седых, можно легко представить реакцию старших поколений эмиграции на эту перепалку: «Ах, Моська, знать она сильна…», - именно так реагировала старая русская эмиграция на выступления «одной еврейской газеты» (название предпочитали даже не упоминать).
Казалось бы, Андрей Седых мог реагировать на деятельность и журналистские выступления С.Довлатова вполне индифферентно. В самом деле: какая серьезная угроза ежедневному «Новому русскому слову» могла исходить от материально нестабильного, на честном слове выходящего еженедельника «Новый американец»? И тем не менее раздражение Андрея Седых было велико. Когда Владимир Максимов – редактор «Континента», ведущего журнала русской эмиграции в 1970-80-е годы, приветствовал появление «Нового американца» в первом номере этой газеты, А.Седых выразил В.Максимову свое неудовольствие. Это видно из ответного письма В.Максимова – А.Седых, которое хранится в архиве журнала «Континент» в Бремене (ФРГ) и было опубликовано нами в «Континенте» № 129 за 2006 год. «Убежден, что нам с Вами беспокоиться не о чем, - писал В.Максимов 9.02. 1980 года. – Я действительно дал напутствие новой газете, с пожеланиями учиться у старших и не соперничать, а сотрудничать с другими русскими изданиями за рубежом. <...>. Всякое новое издание, на мой взгляд, при всей недолговечности большинства из них, в какой то степени ослабляет внутриэмигрантское напряжение, отводя от нас с Вами злобу и ненависть многих несостоявшихся гениев и графоманов. Так пусть себе тешатся, а получится у них – дай им Бог. Абсолютно убежден, что ни мне, ни Вам ни одна из этих скороспелок ничем не грозит» 7.
Снисходительная интонация по отношению к изданиям-скороспелкам выдает здесь абсолютную уверенность В.Максимова в прочных позициях собственного издания и привычку к роли ключевой фигуры в среде третьей русской эмиграции. Значимость А.Седых и В.Максимова в журналистике русского зарубежья 1970-80-х годов, в эмигрантской среде этих лет вполне сопоставимы. Вполне логично возникает вопрос и о взаимоотношениях С.Довлатова с В.Максимовым.
Прежде всего вспомним, что в «Континенте» в 1977 году, когда С.Довлатов жил еще в СССР, был опубликован его рассказ «По прямой» (№11), затем – «Юбилейный мальчик» (1979, № 19). Так что заочно редактор и молодой прозаик были к моменту эмиграции С.Довлатова уже знакомы. Будучи инициатором еженедельника «Новый американец», С.Довлатов сообщил В.Максимову о своем начинании в личном письме, и главный редактор «Континента» тут же вполне искренне откликнулся: «Как говорится, безумству храбрых! Действительно, чтобы начать газету на свой страх и риск, в чужой стране, в знакомой, но неизученной еще среде, нужно, помимо всего прочего, отменное мужество. Но я убежден, что побеждают лишь те, кто не боится рисковать. Уверен, что ваш профессиональный и человеческий уровень (а в газете это тоже немаловажно) окажется на уровне вашей смелости» 8. Такая поддержка дорогого стоила, и С.Довлатов не мог ее не оценить. Однако в дальнейшем переписка становится односторонней. Сергей Довлатов отсылает Владимиру Максимову еще 10 писем в период с 1980 по 1988 (1989?) год (к сожалению, большинство этих писем нуждается в точной датировке, писатель почти никогда не обозначал год), но ответа, по-видимому, не получает. Во всяком случае, в Бременском архиве отпуски писем В.Максимова – С.Довлатову нам обнаружить не удалось. Хотя и какого-то явного разрыва в их отношениях, судя по всему, не было. В 1980-е годы в «Континенте» были опубликованы рассказы С.Довлатова «Представление» (1984, № 39), «Встретились, поговорили» (1988, № 58), а также «Соло на ИБМ» (1989, № 61). Да и все письма С.Довлатова – В.Максимову написаны в уважительном, вполне дружественном тоне.
Что же происходило в отношениях С.Довлатова и В.Максимова? С одной стороны, Сергей Довлатов был искренне благодарен В.Максимову за публикации своей прозы, за поддержку «Нового американца» в момент его зарождения. Он не раз публично и печатно высказывался в том смысле, что «Континент» - лучший русский журнал» 9. Однако в названном выше «Открытом письме Андрею Седых» в мае 1981 года позволил себе очень резкие высказывания о редакторе «Континента» и его человеческих качествах: «Владимир Максимов – талантливый, сильный, искренний человек. При этом – чудовищно нетерпимый и деспотичный. Открытая дискуссия с Александром Зиновьевым не предвещает ему триумфа. Полемика с Абрамом Терцем и вовсе гиблое дело. Максимов (как и Вы, - обращается С.Довлатов к А.Седых) предпочитает либо не замечать своих оппонентов, либо унижать их» 10. Разумеется, такая оценка не могла не обидеть Владимира Максимова: тем более со стороны человека, которому он старался помогать.
Очевидно, аналогичные высказывания были допущены С.Довлатовым и ранее, поскольку уже в письме от 6 января 1981 года Виктор Некрасов урезонивает Сергея Довлатова: «Я весь ваш – не делайте только глупостей, опрометчивостей etc… Помирились же с Орловым и Меттером – помиритесь же и с Максимовым. Он ведь очень хороший человек, но жуть какой ранимый. Вы его где-то цапнули, а он до сих пор истекает кровью…» 11. Чуть позднее, в марте того же года, В.Некрасов сообщает С.Довлатову, что В.Максимова «страшно задела» статья Янова «Конформизм и эмиграция», опубликованная в № 52 «Нового американца» 12. «А он (Максимов – Е.С.) – немыслимо ранимый, не то что раны, а жалкие царапины расчесывает и превращает в гнойники. Я все это перерос и на все плюю. А он – нет…<...>. Очень меня огорчает, что пробежала между вами - или еще бежит – кошка… Черкните ему что-нибудь – хуже не будет …». Завершает это письмо Виктор Некрасов с грустной самоиронией: «Голубь мира, малость уже общипанный, жмет Вашу руку» 13. В ответном письме В.Некрасову С.Довлатов сообщал 28 марта 1981 года: «Максимову написал. Возможно, не то, что следовало. Извиняться и каяться нет причины. Уважение и любовь к Максимову – безусловны» 14. А спустя две недели объяснял Виктору Некрасову свою редакторскую стратегию и позицию: «Готова небольшая и корректная статья против Янова. Это – полемика. Обычное явление в нашей газете.
Еще раз повторяю – мы немедленно, вне всякой очереди опубликуем все, что сочтут нужным прислать - Максимов и его друзья.
Поймите, я не чувствую вины перед Максимовым. Я не могу каяться в несовершенных преступлениях. Я не буду пытаться ему угодить, как бы глубоко ни почитал его и как бы ни был заинтересован в его расположении» 15.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
