Диссертация (793200), страница 14

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 14)

Увязывание какой-либо позиции с критически важными для поддержания государственности феноменами и закрепление такой увязки в правовой базе, официальном дискурсе и! или в общественном сознании превращает ее в императив, т.е придает ей нормативно-ценностный характер. Такие позиции выносятся за рамки политической дискуссии, они не оспариваются публично и деполитизируются.

Фактически, граница между областью логики надлежашего и областью логики последствий обозначает границу между нормами и интересами во внешней политике государства. В той мере, в которой вопрос касается привлечения потенциальных участников, задача субъектов конкуренции заключается в том, чтобы создать такую систему стимулов и ограничений, в которой потенциальные участники с высокой долей вероятности сделают нужный интеграционный выбор. В сугубо рациональном меркантилистском мире такой выбор был бы связан сугубо с соотношение прибылей и затрат, а преимущество автоматически имел бы тот проект, который предлагает более выгодные в кратко- или долгосрочной перспективе условия. Однако наша политическая реальность намного сложнее, 44 природа политической рациональности акторов не связана с одним лишь меркантильным расчетом, а включает в себя ряд геополитических и ценностных мотивов.

Их значение в поведении государств определяется как институциональной моделью принятия решений и особенностями организации системы управления в целом, так и политической конъюнктурой в каждой конкретной ситуации. Поэтому влияние на интеграционный выбор государства не сводится к банальному транзакционному торгу с действующим правительством, а является комплексным процессом воздействия на различные уровни принятия решений с целью формирования устойчивой долговременной мотивации к участию в интеграционном проекте.

То есть речь идет не о прямом императивном принуждении, а о задействовании того, что в академической литературе называют «мягкой силой». В свою очередь, нейтрализация или демонтаж конкурирующего интеграционного проекта может предусматривать использование как «мягких», так и более «жестких» принудительных методов влияния, вплоть до прямой военной силы. Теория «мягкой силы» сама по себе не позволяет в полной мере описать механизм того, как происходит вовлечение тех или иных социальных сообществ в конкретные интеграционные проекты.

Это понятие в том виде, в каком его сформулировал Джозеф Най-младший, слишком размыто, что затрудняет инструментальные возможности ее применения для объяснения международно-политических процессов и требует существенной конкретизации и разработки методологического аппарата. Теория «мягкой силы» в нынешнем ее виде слишком «эгоцентрична» в том смысле, что сосредоточена на методах, применяемых субъектом воздействия, и слабо касается особенностей объектов воздействия и механизмов, изменяющих их поведение в желаемую для субъекта сторону. Она, в каком-то смысле, рассматривает страны, оказавшиеся под влиянием «мягкой силы», как «черный ящик», тогда как требуется заглянуть внутрь него.

45 Пользуясь классификацией Кристофера Хилла'", можно сказать, что «мягкая сила», как, впрочем, и «жесткая» — это не только наличие определенных ресурсов, но и способность превратить их в политический потенциал, а потом и в инструменты достижения поставленных задач. Существующие весьма немалочисленные исследования «мягкой силы» тех или иных государств зачастую перечисляют и описывают имеющиеся у них ресурсы невоенного влияния на политические процессы в других странах и регионах, но очень редко раскрывают механизмы того, как именно с помощью этих ресурсов государствам удается достичь желаемых результатов.

К слову, это свойственно и отечественной науке. Прикладного, динамического аспекта «мягкой силы» российские исследователи не замечают, считая, что для реализации «мягкой силы» достаточно выстроить позитивный образ собственной страны у целевой аудитории других государств, и этот образ автоматически поможет добиться тех или иньгх политических целей. Некоторые эксперты полагают, что само по себе создание позитивного имиджа своей страны у зарубежной публики является венцом «мягкой силы», конечным этапом ее реализации.

А отдельные скептики «мягкой силы» вообще призывают к тому, чтобы отказаться от попыток выстроить положительный образ России в тех странах, где общественность якобы изначально негативно настроена к нашей стране'". Отношение к «мягкой силе» как к чему-то не поддающемуся управлению в краткосрочном и среднесрочном разрезе очень хорошо отражено В.

Байковым, по мнению которого «мягкая сила», в отличие от жесткой (которую, как он считает, можно быстро нарастить сознательными усилиями) «накапливается десятилетиями и столетиями и потому в краткосрочном периоде полагается константой. Правительство практически ничего не может (или мало что может) предпринять, чтобы укрепить «мягкую мощь» за период '"НН1, С!ь Т11е С!ипягпя Ро!йгса оГЕоге1яп Ройсу / С!к Н!1!. — Ваягпяя1о1се: Ра1ягатеМаспй!!ап, 2003. — Р.

135-138. "'Фененко, А.В. Реальность и мифы нмягкой силы» / А.В. Фененко Л РСМД. — 27 января 201б года.— ]Электронный ресурс) / Электрон. дан, — Режим доступа: 11!!р //говя1апсоппс1!.щ/апа1у!1св-апг1- сопппеп!я/апа1у!1св/геа!пов1-1-ппГу-туая1гоу-я11у/ — загд. с экрана !дата обращения: 12 05 2018) 46 своего пребывания у власти.

По существу, власть вынуждена иметь дело с тем потенциалом мягкого влияния, которое, условно говоря, ей досталось в наследство. Конечно, она может популяризовать отдельные параметры своего культурного, языкового или исторического богатства и разнообразия, вести разъяснительную работу в связи с предпринимаемыми страной внешнеполитическими шагами либо рекламировать преимущества национальной системы образования»"'. Как видим, в этой интерпретации «мягкая сила» рассматривается как не поддающийся управлению и изменению в течение жизни одного поколения ресурс„накладывающийся на политические инициативы разных стран, но не как инструмент, который можно сознательно усовершенствовать, усилить и эффективно использовать.

Для описания технологии влияния на интеграционные предпочтения государств европейские исследователи сформулировали концепцию нормативной силы. Поскольку интеграционный проект представляет собой в первую очередь комплекс собственных норм, правил и стандартов, привлечение участников к уже существующему интеграционному проекту означает распространение на них его нормативного комплекса. Именно концепция нормативной силы, на наш взгляд, позволяет ответить на многие вопросы о механизмах склонения стран к тому или иному интеграционному выбору. Нормативная сила считается одной из разновидностей «мягкой силы» и указывает на способность актора добиваться политических результатов с помощью проекции вовне своих норм, правил, стандартов и ценностей.

Европейский Союз считается пионером этого типа силы. Более того, после вроде бы успешного расширения на Восток его роль как нормативного игрока или даже «нормативного гегемона» превращается в элемент его политической идентичности. Поэтому при формировании политики в отношении третьих стран он все больше ориентируется на транспонирование на них своего '" Байков, А.А. «Мягкая мощья Европейского союаа в глобальном равновесии: евро-российский трек / А,А. Байков // Вестник МГИМО: Меяслуиаролные отношения. — 2014. — № 2 (35).

— С. 38. 47 нормативного багажа. Аналогичная направленность была заложена и в Европейской политике соседства (ЕПС), в разработке которой принимали активное участие сотрудники бывшего Комиссариата по расширению ЕС'". Причем в случае стран восточного соседства проекция норм была одновременно и целью, и средством: усвоение норм ЕС должно было подтвердить европейскую идентичность этих стран, но в то же время их европеизация (тождественная в риторике еврофункционеров усвоению норм ЕС) должна была стать главным и единственным инструментом их стабилизации.

Для того чтобы понять внешнеполитический инструментарий, с помощью которого Европейский Союз вел интеграционную конкуренцию на пространстве СНГ, нам придется подробнее разобраться с понятием нормативной силы. Концепция нормативной силы опирается на сформулированные в теории международных отношений представления о роли норм в международно- политических процессах и их влиянии на поведение акторов. Эти представления можно условно разделить на выработанные в русле рационалистской и конструктивистской парадигм. В рамках классического рационалистского понимания, сформулированного школой неолиберализма, поведение рационально мыслящего актора представляет собой процесс перманентного выбора между имеющимися опциями, исходя из соотношения возможных приобретений и потерь от этого выбора"".

Характеристики

Список файлов диссертации