Vadim_Panov_Zanimatelnaya_Mehanika (522911), страница 19
Текст из файла (страница 19)
– Смутно, – признался Федор.
– Не важно, – махнул рукой Лева. – Короче, мужик оказался порченым, с крупными проблемами по нашей линии, понимаешь?
– Импотент, что ли?
– Да нет, с этим нормально. Все работает, но вхолостую: бесплоден, как пустыня.
– А-а…
– Сначала доходяга бодрился, лечился, старался как мог, а когда понял, что диагноз окончательный, стал подбивать Гальку на усыновление. А она уперлась, мол, дети должны быть только свои. Ты же помнишь, у нее на этом деле пунктик.
– Помню.
– Короче, она уговорила немца попробовать последний раз. То ли пересадка, то ли подсадка, то ли еще какое-то клонирование… – Лева не сдержался и, доливая в бокал вино, самодовольно улыбнулся. – А сама поехала ко мне.
– И ты не устоял.
– Ритка тогда беременная ходила, – объяснил Корзинкин. – Я, конечно, перебивался, кое-какие походы налево были, но так, с пятого на десятое. Шашка за мной строго приглядывала, так что сам понимаешь, нужно было пользоваться любой ситуацией. В общем… не устоял.
– У Гали трое детей, – припомнил Волков.
Старшего сына она родила, еще будучи женой Левы, а двое других…
– Ну да, – признался Корзинкин. – Она потом еще приезжала.
Федор поковырялся в Левином салате, подцепил на вилку креветку и поинтересовался:
– Доходяга в курсе?
– Мне, знаешь, до лампочки, – не стал скрывать Лева. – В доме я у них не появляюсь, чтобы никого не тревожить. А на свиданки ко мне она только старшего привозит. Так сказать, официального.
– И не думаешь о них? Неужели не хочешь их видеть?
– Бывает, хочу, – кивнул Корзинкин. – Не то чтобы скучаю, однако периодически что-то сентиментальное в душе наблюдается. С другой стороны, я за ребят спокоен – у них хорошая мама.
Такие вот в современных шкафах водятся скелеты. Впрочем, точно такие же, как и раньше, мало ли благородных графинь приносили мужьям наследников от садовников?
– С Анькой случайно получилось, – продолжил повествование Лева. Чувствовалось, что ему давно хотелось поведать кому-нибудь свою историю, и он с радостью использовал представившуюся возможность. – Она вскоре после свадьбы крупно поцапалась со своим новым и примчалась ко мне плакаться. Я тогда был временно холост, так что слово за слово… Опомнились под одеялом. Да и то когда все закончилось. – Корзинкин почесал подбородок. – Но младшая девчонка у нее от нынешнего мужа. Анька женщина честная, подарила любимому ребенка.
У Федора существовало свое понимание честности, однако он решил не вступать в философский спор.
– А Шашке чего от тебя надо?
– То же, что и остальным.
– Так у нее положение – ого-го! – удивился Волков. – Зачем ей рисковать?
– Душа человеческая – потемки, – развел руками Корзинкин. – А женская душа – вообще черная дыра. Мы, если у Петровича встречались, после обычно ко мне ездили. Кто же знал, что Кешу из Китая на три дня раньше принесет?
– Ты, кстати, спасибо мне так и не сказал, – заметил Федор.
– Не напрягайся, – улыбнулся Лева, – скажу как-нибудь.
Мужчины рассмеялись. Вкусная еда, негромкая музыка, хорошее вино, приятный разговор со старым другом – такие часы больше напоминают экскурсию в рай, нежели эпизод из реальной жизни.
– Так сколько же у тебя детей?
– Официально четверо, – отозвался Корзинкин и принялся загибать пальцы. – От каждой жены по одному. У Аньки пятый. Еще двое у Гальки. Третий Риткин тоже мой. Получается – восемь.
– И все пацаны.
– Ага.
Здесь Лева осечек не допускал. Получались у него исключительно мальчишки, причем весьма неглупые мальчишки. Во всяком случае, все Корзинкины, с которыми доводилось общаться Волкову, оказывались ребятами умными, начитанными и думающими. Гены? Может, поэтому его бывшие постоянно возвращаются? Обманывают мужей и рискуют, потому что подсознательно чувствуют самца, способного дать наиболее перспективное потомство?
При этом действительно рискуют. Положением, благополучием. Сегодняшнее приключение не в счет, случайность, просто яркий эпизод. Но все Левины женщины неплохо устроились, у всех богатые мужья, обеспеченная жизнь и… скелеты в шкафах. Неужели в них настолько силен материнский инстинкт?
– Слушай, тебя самого это не смущает?
– А что делать? – вздохнул Корзинкин. – Все-таки жены.
– Бывшие, – уточнил Федор.
– Не бывает бывших жен, – нравоучительно произнес Лева. – Бывают женщины, с которыми ты теперь живешь в разных местах. Это я после первого случая понял. – Помолчал, улыбнулся, словно припомнил какой-то забавный эпизод, и закончил: – Запомни, старик: для нормального мужчины женщина, особенно когда она мать твоего ребенка, – это навсегда.
Столик, который выбрала Испанка, находился за спиной Волкова. Зато его пухленький спутник смотрел прямо на нее. И если в течение первого часа, который беловолосая провела в ресторане, пухленький был увлечен беседой с Волковым, то последние двадцать минут он стал больше внимания уделять окружающему миру, а после того, как Травник вернулся в машину, несколько раз бросал на Испанку заинтересованные взгляды.
Которые, как ни странно, заставляли сердце женщины биться сильнее.
«У меня что, давно не было мужчины?»
Это не так. Испанка, в отличие от Проказы, свою страстность не афишировала, но в удовольствиях себе не отказывала.
«Тогда в чем дело? Опомнись! Ты здесь по делу!»
Но опомниться не получалось. Толстенький мужчина, остатки волос которого были собраны в смешную косичку, волновал Испанку. А его недвусмысленные взгляды показывали, что интерес – взаимный. И поэтому, когда женщина услышала фразу Волкова: «Тебя довезти до дома?», она взяла телефон…
«Боже, что я делаю?»
И прошептала:
– Хосе, сейчас он выйдет, езжай за ним один.
– А ты? – насторожился Травник.
– У меня есть дела…
И отключила телефон. Потому что Волков уже выходил из зала, а к ее столику, улыбаясь, направлялся его толстенький приятель.
«Боже, что я делаю?!»
* * *
Он считал, что все сделал правильно, но почему-то постоянно появлялись сомнения. Постоянно. Нет, его не мучила совесть, не терзали переживания, не оглушала мысль: «Я стал убийцей!» Смерть Арифа, точнее, его в ней участие, не вызывала у Ильгара никаких эмоций. Убил и убил, забыли. Возможно, если бы ему пришлось бить ненавистного Гусейна ножом в грудь, или спину, или стрелять в него из пистолета, одним словом, принимать деятельное участие в процессе, молодой человек воспринял бы убийство глубже. Но ничего такого не потребовалось. Была лишь палка, простая палка, установленная в указанном месте.
И все.
И беспокоился Ильгар не из-за того, что обагрил свои руки кровью, нет, он боялся, что совершил роковую ошибку. Что его найдут.
«Но как найдут? А главное – как докажут? План идеален!»
Эти мысли заставляли Ильгара улыбаться. Он ненадолго обретал спокойствие, занимал себя какими-нибудь делами, но вскоре вновь начинал нервничать. Вздрагивать от каждого шороха. И причиной возвращающихся волнений, тем толчком, что вызывал приступы панического страха, служило то, что он никак не мог дозвониться до Лалы.
«Почему она не отвечает?»
Ильгар готов был сделать все что угодно, лишь бы услышать любимый голос. Снова и снова набирал телефонный номер, но…
«Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети».
Разумеется, он звонил не на тот, «особый» телефон, которыми они обзавелись по предложению Лалы. «Особые» они уничтожили сразу после операции. Он звонил на ее настоящий мобильный, имел полное право поддержать хорошую знакомую в минуту утраты, кто придерется? Однако…
«Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети».
Что происходит?!
Ильгар пытался взять себя в руки, говорил, что все в порядке, что Лала просто отключила телефон, чтобы ни с кем не общаться, чтобы случайно не выдать свою радость по поводу избавления от Арифа, но сеансы самоуспокоения получались у юноши плохо. Мысли путались, страх возвращался, а среди царящих в голове панических воплей выделялся самый главный:
«Я хочу поговорить с Лалой! Я должен услышать ее голос!»
Ильгар звонил сам и надеялся, что любимая даст о себе знать. Не выпускал из рук трубку мобильного, но дождался лишь весточки от капитана Мамедова.
* * *
Кто-то строит космические корабли, а кто-то коллекционирует задранные юбки.
Любвеобильность не единожды женатого Левы давно стала в их компании темой для шуток, а потому услышанная история не произвела на Волкова особенного впечатления. Удивила, конечно, но не более. В конце концов, какая разница, за кем бегает Корзинкин: за молодыми девчонками или за бывшими женами? Результат-то один. Да и юными красавицами, если честно, Лева не пренебрегал, в периоды, когда он бывал «временно холост», его спутницы менялись с калейдоскопической частотой. Затем среди них появлялась «самая главная», «самая желанная», «самая, самая…», которая железной рукой вышибала конкуренток и вела плачущего от счастья Корзинкина в загс. Рекорд совместной жизни установила Рита Шашкина – год и семь месяцев, остальные покидали Леву раньше, как правило, месяца через два-три после рождения ребенка. И вот, как выяснилось, все возвращались.
«Загадка, черт побери! Вот что надо расследовать!»
Федор улыбнулся и остаток пути размышлял над тем, стоит ли рассказать Петровичу о шалостях Левы или заставить Корзинкина лично поведать историю другу. Разумеется, только мужикам, во время очередной ночной посиделки. И уже загоняя машину в гараж, решил, что лучше надавить на Леву.
Благодушное настроение не оставило Очкарика и во время прогулки до подъезда. Он сознательно заставил себя не думать о расследовании, фальшиво насвистывал услышанный по радио мотивчик и размышлял, что подарить Альбине на приближающийся день рожденья. Самым идеальным вариантом почему-то казалось кольцо.
«И не просто поздравить, а сказать…»
– Товарищ полковник!
Оклик настиг Федора почти у самых дверей дома. Очкарик остановился и обернулся.
– Вы не уделите мне пару минут?
Мужчина говорил через открытое окно темного «Мерседеса», припаркованного напротив подъезда. Волков молча кивнул, и незнакомец вышел из автомобиля.
– Меня зовут Андрей.
– Федор. – Очкарик пожал протянутую руку.
«Смежники?»
– Федеральная Служба Охраны. – Мужчина раскрыл удостоверение.
«Полковник Шипилов Андрей Геннадьевич». Все нормально. Волков, разумеется, не был лучшим экспертом в мире, но распознать фальшивку мог. К тому же поведение мужчины не вызывало подозрений – служака служаку чует.
– Чем обязан?
– Вы уже поняли чем.
Андрей не выглядел могучим воином, которыми в представлении обывателей должны быть телохранители первых лиц государства. Высокий? Да. Плечистый? Да. Крепкий. Но не бросающийся в глаза. Умеющий быть незаметным.
– Наша встреча связана со смертью Арифа Гусейна.
– Неужели вы его охраняли?
– Нет, – улыбнулся Шипилов. – Мы заботимся о других людях. Однако занимаемся не только охраной, но и предупреждением э-э… правонарушений.
Идеальные телохранители не спасают шефа во время покушения, а предотвращают нападение.
– Понимаю, – кивнул Федор.
– Может, присядем? – Андрей указал на лавку.
– Почему нет? – Волков опустился на скамью и достал сигареты.
– Наша служба получает информацию из всех возможных источников, – продолжил разговор Шипилов. – Мы ее обрабатываем, систематизируем и, разумеется, обращаем внимание на интересные факты. Или совпадения.
– Кому-то из видных чиновников поставили кол в унитазе?
Однако Шипилов шутки не принял, остался серьезен.
– В течение последних двадцати лет произошло несколько странных убийств. Гибли не лидеры государств, но весьма влиятельные люди, охранявшиеся спецслужбами.
– Чем же они странные?
– Преступления совершались так, словно убийца знал, когда и как нужно действовать, чтобы добиться цели. И орудия при этом использовались совершенно удивительные. Но эффективные.
Волков насторожился:
– Например?
– Три года назад убрали американского сенатора. Бедняга обожал плескаться в бассейне ранним утром, а поскольку ранчо тщательно охранялось, телохранители относились к моциону шефа без должного внимания и не всегда сопровождали его во время купания. В тот день сенатор оказался у бассейна один, как обычно, нырнул с бортика – он не любил входить в воду по лесенке, – а на поверхности оказалась расстелена тонкая, но прочная пленка. В которой сенатор благополучно запутался.
– Такое возможно?
Шипилов пожал плечами:
– Паника, потеря контроля. Возможно все. Главное – результат. Человек умер, и это не было несчастным случаем.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
