_методичка_ Философия. Киселёв В.Н. 2002 (1184488), страница 31
Текст из файла (страница 31)
е. также превратить в представление. В итоге я всегдасравниваю и сопоставляю лишь представление с представлением, хотя и думаю, что сравниваюпредставление с вещью (по Ильенкову Э.В.).Поэтому тот, кто «эмпирическое» ставит выше и важнее «метафизического» в историифилософии, «сравним с больным, которому врач советует есть фрукты; и вот ему предлагают сливы,вишни или виноград, а он, одержимый рассудочным педантизмом, отказывается от них, потому чтони один из этих плодов не есть фрукт вообще, а один есть вишня, другой – слива, третий – виноград»(Гегель). В нашем случае «при попытке изучения философии предлагаются произведения, мыслиПлатона, Аристотеля, Канта и др., а мы отказываемся от них, потому что ни одно из этого не естьфилософия вообще…».
И как прямое следствие из этого – «сколько философов, столько и различныхпредставлений о философии». А далее, следовательно, «как хочу, так и ворочу» в изложении историифилософии.Из положения о том, «что в истории развития философии нет всеобщей закономерной связи»,- а к ней рано или поздно скатывается любой, кто пренебрежительно-нигилистически относиться к«метафизической истории философии», - вытекают многочисленные противоречия в эмпирическихконкретно-исторических фактах. Так, стремясь в погоне за «эмпирической истории философии»,отмахиваясь от умозрений «метафизической истории философии», получаем противоречия вфилософской фактологии. Крайним следствием из этого должно быть, в том числе, и то, чторазличные этапы в творчестве одного философа не имеют между собой никакой связи, например,«докритический период Канта не связан с критическим этапом в его творчестве».
А также, и то, чтонапример между Сократом и Платоном, который проучился у первого восемь лет, содержательно нетникакой связи, или между Платоном и Аристотелем, который двадцать лет учился и сотрудничал сним – не имеется содержательной связи. Все это заставляет принять противоположное: «в историифилософии имеются связи между ее различными элементами», а логика этого положения неизбежноприведет к попытке искать всеобщую связь во всей реальной истории философии. Только необходимопомнить об опасности, о которой предупреждал Гегель:«При изложении хода развития греческой философии обыкновенно следовали тому порядку, вкотором, согласно обычному представлению, обнаруживается внешняя связь, состоящая в том, чтоодин философ имел якобы своим учителем другого философа; связующая нить идет якобы, с однойстороны, от Фалеса, с другой стороны, от Пифагора. Но эта связь частью вообще сама не полна,частью же представляет собой нечто внешнее.
Ряд философских сект, равно как и философов,причисляемых к одной системе, - системе, исходящей от Фалеса, - простирается очень далеко, и повремени и по духу своему идет раздельно от другого ряда; но на самом деле никакой ряд (хотя бы они составлял последовательность внешней связи, в которой каждый последующий философ являетсяучеником предшествующего, чего на самом деле не было) не идет так изолированно, а дух шествует всовершенно другом порядке.
Эти ряды переплетаются друг с другом как по своему духу, так и посвоему определенному содержанию… От всей древне-ионийской философии у нас осталось сполдюжины коротеньких отрывков, и изучить их, разумеется, легко. Однако ученые чаще всегоберутся наиболее значимые узловые моменты этого явления, и онисвязываются между собой «как элементы одного целого». Исторически втрадиции европейского классического преподавания философии наиболеесовершенным сегодня является подход Гегеля в его «Лекциях по историифилософии». Он состоит в четком определении всего «философского леса», наосновании чего можно определить каждое «дерево», входящее в этот «лес»1.Без«схематизации»нельзядобитьсясистематичности,четкойструктурированностиицелостностипреподаваемогоматериалаклассической философской традиции.
«Схематизация» и являетсяоснованием для структурирования, систематизации, целостности.Для студентов сложность восприятия данного лекционного курсафилософии состоит в уяснении целостности историко-философского процесса:необходимо увидеть весь огромнейший философский лес, но не «с высотыптичьего полета» (этот способ, кроме поверхностного, а значит, иллюзорногопредставления дать ничего не может), а переходя от краткого, поройсхематичного «непосредственного» рассмотрения наиболее величественных изначимых деревьев и их отдельных пород к более «детальному» рассмотрениюнекоторых из них, пользуясь для этого скорее «зрением» тактильногоощущения, на ощупь, чем дистанционно отчужденным зрительнымсозерцанием.
И здесь нельзя ни на мгновение расслабиться, как это можно себепозволить, когда пользуешься глазами, - выбрал себе дальний ориентир напоказывают свою ученость на древних, ибо, где мы меньше всего знаем, там мы можем быть болеевсего учеными» (Гегель. Лекции по истории философии. Книга первая. – СПб., 1993. - С. 199-202).Таким образом, само по себе следование за «эмпирической истории философии» приводит кразличным спекуляциям, теоретическим построениям, в том числе и противоположным.
И правыСократ-Гегель: разрывать логический круг «эмпирического и метафизического» в историифилософии со стороны индуктивного перехода от эмпирического к метафизическому незаконно внаучной деятельности, а значит, в истинном познании. История философии как наука должнаруководствоваться другой методологией. И неслучайно именно Гегель внес наибольший вклад встановление истории философии как подлинной науки, подчиняющейся не субъективному произволуисследователя, а объективной логике развития самой философии.1Конечно, историко-философская концепция Гегеля не без недостатков, они общеизвестны(панлогизм, идеализм, финализм и т. д.), но все другие истории философии обладают еще большимиизъянами по сравнению с гегелевским вариантом освещения классической традиции философии.Чтобы усилить положительные элементы философии Гегеля и уменьшить негативное, чтобыделикатно «осовременить» Гегеля, как мы полагаем, использовать интерпретации многих гегелевскихположений в различных произведениях видного представителя нашей отечественной философиивторой половины XX в.
Э.В. Ильенкова (1924-1979). Почему интерпретация Гегеля Ильенковымболее предпочтительна для учебных целей? Как правило, общим недостатком исследователейтворчества Гегеля оказывается явная односторонность. Э.В. Ильенков не просто хорошо знает, но ипрактически владеет, пользуется различными вариантами интерпретации гегелевской философии:классического марксизма, неогегельянства, неомарксизма, русской религиозно-идеаличстическойтрадиции, советской традиции «диалектической логики». И, самое главное, Эвальд Васильевич смог,отталкиваясь от философии Гегеля, создать, разработать оригинальную философскую концепцию«идеального». Все другие исследователи относятся к Гегелю только как историки философии, неиспользуя для дальнейшего развития философии гегелевские идеи. А ведь только живая,действующая философская традиция, как передача знания от учителя к ученику, как передача знанияот одного философа другому, может представлять подлинный интерес для педагогической практики,все прочие концепции изначально мертвы и порождают лишь смерть в философии: только живоепорождает живое.горизонте и строго по нему держишь путь, чуть-чуть отвлекся, расслабился,опять нашел выбранный ориентир и продолжил движение.
Мы следуем вполной темноте (темнота - это Ваше невежество, незнание данного предмета)на ощупь, единственным поводырем в этом пути для Вас дремучего лесаявляется преподаватель: в темноте встали спиной к первому крайнему деревунашего леса; на голос преподавателя (так как провести на ощупь необходимовесь поток курса, а не одного студента, которого можно и за руку вести) вседружно переходите к следующему ближайшему дереву, где уже преподавательнаходиться; нашли опору у этого дерева1, отдышались и далее пошли на голоспреподавателя к следующему дереву; и так через весь лес (или другой образ:«группа экскурсантов с завязанными глазами под присмотром гида, должнабыстро познакомиться с основными экспонатами Эрмитажа…»). При этом еслиотвлекся, расслабился хоть на мгновение, то неизбежно промахнешься всобственной темноте невежества в необходимое ближайшее дерево, а упреподавателя нет возможности по нескольку раз звать всех нерадивых инерасторопных студентов, он должен успеть провести всю группу за строгоограниченное время.
И, как показывает педагогическая практика,самостоятельно на ощупь ушедшую вперед группу догнать отставшим неудастся и преподаватель за ними уже не вернется.Так как основой лекции является «устное творчество», преподавательлекции читает, а не пишет, то здесь применима известная поговорка: «Словоне воробей, вылетит - не поймаешь». А ловить его нужно не преподавателю, аВам, студентам, чтобы не получилось, как по другой поговорке: «В одно уховлетело, а через некоторое время неизбежно по физиологическим законамобязательно в другое ухо вылетело».
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
