Миронов В.В. Современные философские проблемы естественных_ технических и социогуманитарных наук (2006) (1184475), страница 42
Текст из файла (страница 42)
Они считаются априорно «сфабрикованными», Изложенные эпистемологические аргументы заслуживают серьезного внимания. В частности, мы до сих пор не знаем, какова природа «непостижимой эффективности математики» в естественных науках, о которой говорил Е. Вигнер. Каким образом наши математические структуры способны описывать грандиозные пространственно-временные миры, включая такие, в которых классическое пространство-время вовсе отсутствует? Важное значение имеют и вероятностные оценки знания. Но дает ли это основание замыкать научное знание в самом себе, полностью разрывая его с существующим в не нас природным миром? Этот вопрос не может быть решен путем логического доказательства или опровержения.
К числу важнейших средств научного познания принадлежит также интуиция, которую широко использовали классики естествознания разных эпох. Многим из них интуиция подсказывает необходимость признания как объектности, так и объективности научного знания. Против самой постановки вопроса об отношении знаний о Вселенной к объективной реальности выступили позитивисты. Например, Г МакВитги считает, что раз в науке происходит смена теорий, каждая из которых сначала как будто соответствует эмпирическим данным, а затем опровергается новыми фактами или, во всяком случае, требует существенного видоизменения, значит, теория есть просто систематизация опытных данных.
Вопрос же об их отношении к объективной реальности — это «псевдовопрос», он лишен смыслаз. Такая эпистемологическая установка посвоему понятна, логически неопровержима, она пользовалась широким ' Фридман А.А. Указ. сон. С. 247. 2 Едсялкгол А. ТЬе Рга!озорьу от Рьузгса! Б«1епсе. Саптьг1бае, 1939. З Смл»гак-Внлг»ги Г. Обнгая теория относительности и космологггя. М., 1961. 152 2 Философские проблемы естествознания влиянием. Но интуитивно значимым аргументом против нее выступает известный факт: в диалоге приролы и человека часто возникают совершенно неожиданные образы мира, никем не предсказанные, нередко с большим трудом поддаюшиеся объяснению.
Природа ведет себя крайне независимо от тех наших логм, которые не были в достаточной мере обоснованными. Эта неожиданность и непредсказуемость новых знаний, особенно поражающая нас в исследованиях Вселенной за последние годы, является достаточно веским, хотя и внелогическим аргументом в пользу существования независимого от нас природного мира, который буквально вынуждает исследователя расставаться с иллюзорными представлениями, заменяя их объективными и все более адекватными образами. Поскольку духовная и материально-практическая деятельность в ходе взаимодействия с природой носит характер лиалога человека с ней, а научные знания неотделимы от этих взаимодействий, оно и не замыкается само в себе. Один из самых неожиданных сюрпризов преподнесло науке о Вселенной обнаружение так называемого парадокса массы.
Выяснилось, что массы галактик и их скоплений, определяемые разными методами, резко различаются между собой. По современным опенкам, совокупная масса наблюдаемых во Вселенной объектов (барионного вещества) составляет примерно 2 — 5% массы Метагалактики или даже еше значительно меньше. Остальное — «скрытая масса», природа которой пока неизвестна. Это одна из самых больших «туч», нависших над наукой о Вселенной, и вместе с тем самых перспективных проблем, с которыми она сталкивается. Выходит, что все наши знания о Вселенной основаны на изучении лишь ничтожной части физических форм материи; за ее пределами — безбрежныйй океан неизвестного.
Но следует ли отсюда, что объективность системы знаний о Вселенной вновь поставлена под сомнение? Нет, астрономы, как бывало уже не раз, убедились только в ограниченности этих знаний, не полностью адекватных природе существующих во Вселенной объектов. Необходима их замена более адекватными неисчерпасмой реальности мира. Астрономия обнаруживает тип объектов Вселенной, совершенно не похожих на те, которые были известны прежде. Они обладают необычными, еше не изученными свойствами. Изучение этих объектов булет «навязывать» нам новыс знания о природе, возможно, более неожиданные, чем все, известное до сих пор. Часто говорят, что только Абсолютный наблюдатель, находящийся вне мира (под которым, в сущности, полразумевается Бог), имеет исчерпывающие знания о реальности (те. Абсолютную истину) и способен сравнивать с ней научные образы реальности.
Аргумент об Абсолютном наблюдателе мы находим, например, у Х. Патнэма; по его словам, «не существует точки зрения Бога, которую мы можем знать или можем представить; существуют только разнообразные точки зрения конкретных людей, отражающие их разнообразные интересы и пели. которым служат 2.2. Философские проблемы астрономии и космологии 153 теории и описания»г. Патнэм считает само собой разумеющимся, что ни одна из этих точек зрения не имеет преимуществ перед другими, никак не выделена и все они равноправны.
Но за неимением Абсолютного наблюдателя (или, как минимум, в силу отсутствия с ним контакта у земных эпистемологов) эту идею можно видоизменить, представив как бы ес аослабленный варианта. Для сравнения различных концептуальных теорий достаточно, чтобы такой наблюдатель мог изучать их, находясь не обязательно вне мира, но хотя бы вне земного мира, вне человеческой культуры. Оказывается, такого наблюдателя вполне можно себе представить. Это не трансцеидентальн2яй субъект в смысле Канта, а гипотетическая совокупность космических цивилизаций, способных (если они существуют) вступать между собой в обмены когнитивной информацией.
Конечно, сейчас эпистемологический эксперимент такого рода выглядит полуфантастически. (Мы не знаем пока ни одной внеземной цивилизации, все попытки их обнаружить закончились безрезультатно.) тем не менее, в отличие ог обращении к Абсолютному наблюдателю, он не представляется совсем безнадежным. Шансы на его проведение невелики, но при современном уровне наших знаний все же отличны от нуля. При всем возможном различии между концептуальными системами космических цивилизаций, которые формируются в несовпадающих социокультурных контекстах, ггелыя заранее исключать существование некоторых когнитивных инвариантов между ними.
Фундаментальные законы н теории, входящие в состав систем знаний разных цивилизаций, выступали бы частными случаями упомянутых когнитивных инвариантов. 2.2,4. Эволюционная проблема в астрономии и космологии Эволюционная проблема стала сейчас основной в изучении Вселенной. Исследования в этой области теоретически описывают механизмы рождения Вселенной (в наши дни считается наиболее вероятным, что это были различные состояния вакуума), а также последовательного возникновения и эволюции наблюдаемой структуры Вселенной, выявляют коэволюцию мега- и микромиров, Все эти решаемые (и отчасти уже решенные) наукой о Вселенной фундаментальные вопросы содержат и философский контекст.
С эпистемологической точки зрения существенно изучить основания эволюционных теорий, способы их построения, концептуальный аппарат и степень их соответствия реальности (или, как любят выражаться эпистемологи, «степень правдоподобияа), С мировоззренческой точки зрения интересно понять механизмы взаимодействия теорий эволюции Вселенной с социокультурным контекстом. Г Ригпалг Н. Пеааоп, Тгпй апд Наготу. Сагпьгыяе, !98К Р. 50.
154 2. Философские проблемы естествознания Проблема эволюции небесных тел в наблюдаемой Вселенной занимала периферийное положение в астрономии ХЪ'П вЂ” Х(Х вв. и не связывалась со статичным образом Вселенной как целого, бесконечной и вечной во времени. Ситуация кардинально изменилась в ХХ в., после создания теории расширяюшейся Вселенной. Стало очевидным, что эволюционные процессы во Вселенной неотделимы от эволюции Вселенной как целого, причем роль целого (нашей Метагалактики) является определяющей. В картину Вселенной вошла нестационарностгн которая в новом аспекте изменила понятие космической эволюции. Оказалось, что эволюционные процессы во Вселенной, во-первых, необратимы (включая круговороты вещества как моменты общего необратимого изменения), во-вторых, они составляют резко неравновесные фазы.
Это характерно прежде всего для нашей Метагалактики и, как было обнаружено во второй половине ХХ в., для очень многих входящих в нее космических объектов. Картина статичной Вселенной, процессы в которой рассматривались как переходы между квазиравновесными состояниями небесных тел, сменилась качественно новым образом Вселенной: динамичным, полным проявлений нестационарности, возникновением множества поколений новых объектов — начиная от первых десятков миллионов лег после рождения Метагалактики до процессов, происходящих иногда буквально на глазах наблюдателей.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
