2002 Ответы на экзаменационные билеты 2 (1184456), страница 14

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 14)

Рассмотрение вопроса о возможности синтетического суждений в «метафизике» К. приурочивает к исследованию разума, порождающего «идеи», т. е. понятия о безусловной целостности, или единстве, обусловленных явлений (понятия о душе, мире и Боге). К. пришел к выводу, что все три умозрительные науки традиционной философии, рассматривавшей эти идеи, - «рациональная психология», «рациональная космология» и «рациональная теология» - науки мнимые. Поскольку его критика ведет к ограничению компетенции разума, К. признавал: то, что при этом теряет познание, выигрывает вера. Т. к. Бог не может быть найден в опыте, не принадлежит к миру явлений, то, по К., необходима, поскольку без этой веры невозможно примирить требования нравственного сознания с непререкаемыми фактами зла, царящего в человеческой жизни.

Большую роль в развитии философии после К. сыграла кантовская критика рациональной космологии. По К., притязания последней с необходимостью ведут к возникновению в разуме антиномий, противоречащих друг другу и в то же время одинаково доказуемых ответов на исследуемые ею вопросы: мир и конечен – и не имеет пределов; существуют неделимые частицы (атомы) – и неделимых частиц нет; все процессы протекают как причинно обусловленные – и существуют процессы (поступки), совершающиеся свободно. Т. о., разум по самой своей природе антиномичен и в этом смысле диалектичен. Однако эта диалектика космологических положений остается, по К., только субъективной, не выражает противоречивости самих вещей и не нарушает логического запрета противоречивости. Все противоречия космологической «диалектики» падают, как только падает лежащее в их основе ложное, по К., допущение, будто мир как безусловное целое может быть предметом разумного теоретического познания.

На основе результатов критики теоретического разума К. построил свою этику. Исходной ее предпосылкой оказалось сложившееся у К. под влиянием Руссо убеждение в том, что всякая личность – самоцель и ни в коем случае не должна рассматриваться как средство осуществления каких бы то ни было задач, хотя бы это были задачи всеобщего блага. Основным законом этики К. провозгласил формальное внутреннее повеление – категорический императив. При этом К. стремился строго отделить сознание нравственного долга от чувственной, эмпирической склонности к выполнению нравственного закона: поступок будет моральным только в том случае, если совершается единственно из уважения к нравственному закону. В случае конфликта между чувственной склонностью и нравственным законом К. требует безусловного подчинения нравственному долгу.

Категорический императив, термин, введенный К. в «Критике практического разума» (1788) и обозначающий в отличие от условного «гипотетического императива», основной закон его этики. Имеет две формулировки: «…поступай только согласно такой максиме, руководствуясь которой ты в то же время можешь пожелать, чтобы она стала всеобщим законом» и «…поступай так, чтобы ты всегда относился к человечеству и в своем лице, и в лице всякого другого также как к цели и никогда не относился бы к нему только как к средству». Первая формулировка выражает характерное для К. формальное понимание этики, вторая ограничивает этот формализм. Согласно К., категориальный императив является всеобщим общеобязательным принципом, которым должны руководствоваться все люди независимо от их происхождения, положения и т. д.

В эстетике К. сводит прекрасное к «незаинтересованному» удовольствию, доставляемому созерцанием эстетической формы предмета. В этом смысле прекрасное субъективно и его оценка не может быть доказана, однако эстетическое суждение высказывается так, как если бы выражаемая в нем оценка имела общее для всех и необходимое значение. Произведение искусства рассматривается в эстетическом суждении как целесообразное, но его целесообразность не предписана художнику извне: эта целесообразность без цели. Формалистическая тенденция в понимании художественного творчества у К. вела к оправданию взгляда, будто высшим видом искусства должно быть совершенно бесцельное искусство (в виде арабески). Впрочем, последовательно свой формализм К. не приводит: в этике, вразрез с формальным характером «категорического императива», К. выдвинул принцип самоценности каждой личности; в эстетике – объявил высшим видом искусства поэзию, т. к. она возвышается до изображения идеала.

Прогрессивным было учение К. о роли антагонизмов в историческом процессе жизни общества. Только через действие сил, которые кажутся источником одной лишь борьбы и вражды, возможно, по К., достижение величайшей задачи человеческого рода – всеобщего правового гражданского состояния. Параллельно с этим должно быть установлено состояние вечного мира между всеми государствами. Средством к установлению и сохранению мира К. считал развитие международной торговли и общения с их взаимными выгодами для различных государств.

Учение К. оказало огромное влияние на последующее развитие научной и философской мысли. Своим учением об антиномиях разума К. сыграл выдающуюся роль в развитии диалектики. К. критиковали и пытались на него опереться философы самых различных направлений. Возникшее в 60-х гг. 19 в. неокантианство стремилось разработать на основе идей К. системы (преимущественно субъективного) идеализма.

«Критика чистого разума» (1781), основной труд Канта. Во 2-ом издании (1787) существенно переработан ряд разделов и введен фрагмент «Опровержение идеализма». Посвящен определению и оценке источников, принципов и границ научного знания, состоит из предисловий, введения, трансцендентальной эстетики, аналитики и диалектики чистого разума, а также учения о методе

В «Трансцендентальной эстетике» говорится о необходимом эмпирическом основании познания – ощущениях, возникающих в результате воздействия объектов на нашу способность восприятия, но в дальнейшем изложении преимущественное внимание уделяется анализу способов «упорядочения», «связывания» ощущений с помощью априорных и субъективных форм чувственного познания – пространства и времени. Чувственные представления и вообще все «феномены», подчиненные субъективным условиям восприятия (пространству и времени), по К., не дают подлинного знания об объектах, или «вещах в себе». Последние он объявляет непознаваемыми. Априорный характер К. приписывает всем формам познания. В «Трансцендентальной аналитике» рассматривается рассудок как способность мыслить, синтезировать, обобщать содержание чувственных представлений посредством априорных понятий – категорий. В основе способности объединять представления лежит «первоначально-синтетическое единство апперцепции». «Подведение» эмпирических созерцаний под категории осуществляется с помощью способности суждения, или продуктивной способности воображения. В «Аналитике основоположений» рассмотрены общие методологические принципы и требования научные познания (принцип каузальности, идея субстанции и др.), которые определяют условия и границы «возможного опыта». В «Трансцендентальной диалектике» исследуется разум, требующий абсолютной завершенности опыта, и дается критика его иллюзий и ошибочных заключений (паралогизм, антиномии, идеал), в которые он впадает, отрываясь от чувственного основания познания и стремясь к познанию сверхчувственного – души, мира как целого и Бога.

К. далек от однозначно отрицательной оценки заблуждений разума и его антиномичности – он видит в этом проявление стремления к неограниченному расширению знания. Идеи разума имеют для естествознания регулятивное, направляющее значение. Учение об априорных, рациональных структурах и диалектике разума составляет, по К., подлинный предмет философии. В «Трансцендентальном учении о методе» определяются методы критического философского исследования (дисциплина), его цели, идеал и способы их достижения, рассматривается система предметов чистого разума (сущее и должное) и знаний о них (метафизика природы и нравственности), а также его архитектоника. Краткое изложение «К. ч. р.» содержится в «Пролегоменах» (1783).

«Критика практического разума (1788), главная этическая работа К. Состоит из предисловия, введения, учений чистого практического разума о началах («Аналитика» и «Диалектика») и методе и заключения. Исходя из проблематичного понятия свободы теоретического разума, К. показывает в «Аналитике», что единственным определяющим основанием свободной и доброй воли может быть только необходимый и общезначимый моральный закон практического разума – категорический императив: требование поступать так, чтобы максима индивидуальной воли могла иметь силу принципа всеобщего законодательства. Это собственное априорное законодательство практического разума, или способность воли действовать на основании представления о законе независимо от чувственных склонностей, природной причинности и эмпирических условий, и определяет свободу в положительном смысле. Сознание необходимости следовать моральному закону К. называет моральным велением, или долгом, а уважение к нему – моральным чувством. Моральность в отличие от легальности требует поступков, вызванных уважением к закону, а не только внешне сообразных с ним. Подчинение долгу и уважение к закону возвышают человека над собой как частью чувственного мира и превращают его в свободную от механизма природы и условий времени личность, которая является целью самой по себе. В «Диалектике» рассматривается возможность высшего блага, предпосылкой которого является справедливое соответствие добродетели и счастья. Их необходимая связь, а значит, и высшее благо возможны лишь в силу принадлежности человека не только чувственному, но и сверхчувственному миру и при допущении бессмертия души и бытия Бога. Эти трансцендентные и гипотетические для теоретического разума идеи имеют объективное и конститутивное значение лишь в качестве постулатов, или необходимых допущений практического разума. Они выражают потребность в определении конечной и полной цели воли в умопостигаемом мире. В учении о методе рассматриваются способы воздействия «объективных» законов практического разума на человеческую душу, их влияние на максимы поведения эмпирического субъекта.

«Критика способности суждения» (1790), работа К., завершающая его систему критического идеализма. В ней дано обоснование единства форм познавательной (чувственной) и целеполагающей (нравственной) деятельности. Связь их К. обнаруживает в способности рассматривать явления согласно принципу целесообразности. Различая понятия целесообразности в искусстве и живой природе, он делит свою работу на «Критику эстетической способности суждения» и «Критику телеологической способности суждения».

Первая часть посвящена анализу суждений вкуса. Суждения этого типа говорят о форме предмета исходя из состояний субъекта. Прекрасное, по мнению К., есть образ идеальной природы субъекта, а возвышенное – образ свободы субъекта. В суждениях вкуса он усматривает особую априорную структуру, выражением которой служит т. н. чувство удовольствия и неудовольствия. Специфика его состоит в отсутствии прагматического интереса к предмету, оно возникает из непреднамеренной игры воображения и имеет субъективный, но вместе с тем общезначимый и автономный характер. Вкус определяется как способность придавать эстетическому переживанию «всеобщую сообщаемость». Эстетическая деятельность трактуется как сфера символического воплощения нравственного идеала.

Во второй части работы говорится о том, что телеологическое рассмотрение организмов предполагает функциональное объяснение их частей относительно условий существования целого. Оно диктуется не столько свойствами объектов, утверждает К., сколько способом нашего представления и служит эвристическим принципом описания в тех случаях, где механическое объяснение оказывается недостаточным.

Философия К. – завершение и одновременно критика Просвещения. Вместе с тем она образует начало последней фазы развития классической европейской философии, представленной школой немецкого идеализма (Фихте, Шеллинг, Гегель). Канту, т. о., принадлежит особо важное место, и неудивительно, что именно к нему постоянно возвращается философская мысль 19 и 20 столетий.

Творческая жизнь К. отчетливо распадается на два периода: докритический (по 1770) и критический. В первый период интересы К. носят ярко выраженный естественно-научный и натурфилософский характер. В это время им написан знаменитый трактат «Всеобщая естественная история и теория неба» (1755), в котором обосновывается космогоническая гипотеза, получившая позднее название теория Канта-Лапласа. Со времени появления работы «О формах и принципах чувственно воспринимаемого и умопостигаемого мира» (1770) ведется отсчет начала критического периода его творчества. Работа над главным трудом этого периода «К. ч. р.» затянулась на целые 16 лет (1881). Название этого периода «критический» призвано обозначить существо нового подхода К. к задачам философии. Он состоит в исследовании условий возможности самих предметов философского интереса (познания, морали, религии и т. п.) и критического испытания всякого догматизма. К. испытал на себе влияние многих мыслителей, но из их числа следует выделить Ньютона, Руссо и Юма.

Исходный пункт философии К. удобнее всего пояснить той позицией, которую занял мыслитель в историческом споре рационалистов и эмпириков. К. удалось осуществить синтез двух противоположных традиций, удержав в этом синтезе истину каждой из них и отклонив то, что, на его взгляд, оказалось в них ложным. К. признал справедливость суждений эмпириков, утверждающих опытную природу нашего знания, но отклонил их идею о разуме как о «чистой доске», на которой лишь природа пишет свои письмена. Идея рационалистов о существовании врожденных идей также не была им принята, хотя в ней он усмотрел некоторый плодотворный смысл. Путем самонаблюдения нетрудно убедиться в том, что в нашей душе нет чистых идей (например, причинности), свободных от всякого опытного содержания, от тех или иных конкретных причин и следствий. Вместо врожденных идей К. вводит понятие об априорных формах созерцания и рассудка. Эти формы принадлежат субъекту, а не объекту. Они характеризуют структуру соответственно чувственного восприятия и рассудочного мышления и ни в коем случае не присущи вещам самим по себе. Тем не менее эти формы нельзя обозначить в качестве врожденных, т. к. это означало бы решение вопроса об их реальном происхождении, что, по К., превосходит наши возможности, опирающиеся на метод самонаблюдения или доказательство посредством разума. Бесспорно лишь то, что общие формы познания и содержание нашей душевной жизни даны нам в единстве своего существования. Само название «априорный» взято К. из терминологии средневековой логики, где этим термином обозначался ход умозаключения от предыдущего к последующему и тем самым употребляется им в значении обусловливающего, определяющего начала (т.е. формы созерцания или рассудка ответственны за организацию опытного содержания). Данные опыта получают название апостериорных элементов нашего сознания, т. е. всегда оказываются «заключенными» в априорные формы. Акт познания предстает тем самым как действие субъекта, как проявление его активности.

Исследуя условия возможности человеческого познания, К. полагал себя не вправе исходить из безусловной веры в безграничные возможности человеческого Разума. Для рационалистов и эмпириков то или иное решение вопроса о происхождении Разума по существу предопределяло основания их убежденности в познании природы вещей. Введение К. понятия «априорные формы чувственности и рассудка» меняло ситуацию по существу. Теперь «доступ» к вещам самим по себе оказывается невозможным именно из-за этих форм. В прежнем значении слова «познание» становится неисполнимым, а потому «вещи в себе» непознаваемы. Мы можем знать лишь мир явлений, но не то, что является в нем. В то же время явления – это не только данные опыта, но и формы познания, в которых они закреплены. Необходимое и всеобщее в явлениях есть выражение априорных форм познания, а разнообразное и изменчивое в них относится к данным опыта.

Т. о., являющийся нам мир предстает в качестве целого, проникнутого законом и порядком, источниками которых являются априорные формы познания. Как в этом убедились еще сами эмпирики, всеобщность и необходимость невозможно обосновать или вывести из опыта. Опыт всегда безмолвствует о будущем, но всеобщность и необходимость безразличны к тому, где и когда нечто имеет место. Истоки законосообразности мира, как он нам дан в опыте, заключены в самом нашем уме и потому, с т. зрения К., рассудок законодательствует в природе. Последнее необходимо понять не как произвол самого рассудка, но как видение всей природы под формой закона и закономерности. Различение мира явлений и мира вещей в себе позволяет К. ввести важные для его философии понятия «трансцендентального» и «трансцендентного». Не будучи новыми словами, они получают здесь строгий смысл. «Трансцендентальный» означает для него «имеющий признаки априорности», «трансцендентный» же указывает на нахождение чего-либо за пределами или границами опыта.

Характеристики

Список файлов ответов (шпаргалок)