Автореферат (1173933), страница 4
Текст из файла (страница 4)
В этой связи положениядиссертациимогутбытьпринятызаосновуприподготовкесоответствующего проекта разъяснения высшей судебной инстанции (в видеПостановления Пленума Верховного Суда РФ).Врезультатепроведенногоисследованиябылиустановлены(выявлены) нормы законодательства РФ, который могут быть признанысверхимперативными (их перечень приводится во II-й главе диссертации). Неявляясь исчерпывающим, данный перечень может учитываться судами при17определении и применении сверхимперативных норм отечественногозаконодательства (норм непосредственного применения) при рассмотренииконкретных дел.Апробациярезультатовдиссертационногоисследования.Диссертация выполнена и обсуждена на кафедре международного частногоправа Московского государственного юридического университета имениО.Е. Кутафина (МГЮА).Положения диссертации были использованы автором при проведениилекций и семинарских занятий по международному частному праву имеждународному коммерческому арбитражу в рамках педагогическойпрактики в Московском государственном юридическом университете имениО.Е.
Кутафина (МГЮА) в 2014 – 2016 гг.Основныевыводы,полученныеврезультатепроведенногоисследования, а также положения, выносимые на защиту, отражены внаучных статьях автора, опубликованных в рецензируемых научныхизданиях,рекомендованныхВАКРФдляпубликациирезультатовдиссертаций на соискание ученой степени кандидата юридических наук, атакжесборникахматериаловмеждународныхнаучно-практическихконференций.Материалы проведенного исследования также использовались дляподготовки рабочих программ по дисциплинам «Основы моделированияпроцесса рассмотрения споров в Международном арбитражном суде ICC» идр., преподаваемых автором в Центре международных правовых конкурсовМосковскогогосударственногоюридическогоуниверситетаимениО.Е. Кутафина (МГЮА).Результаты настоящего исследования, а также отдельные положения,выносимые на защиту, излагались на научно-практических конференциях: VIМеждународной научно-практической конференции «Кутафинские чтения»(ноябрь 2014 г.); II Московском юридическом форуме и VII Международнойнаучно-практической конференции «Кутафинские чтения» (апрель 2015 г.);18Международнойнаучно-практическойконференции«Международноечастное право в глобальном мире» (ноябрь 2015 г.); Совместной XVIМеждународной научно-практической конференции и IX Международнойнаучно-практической конференции «Кутафинские чтения» (ноябрь 2015 г.), атакже летних и зимних школах молодых ученых Университета имениО.Е.
Кутафина (МГЮА) (2014 – 2016 гг.), XI Международной школепрактикуме молодых ученых-юристов (ИЗиСП) (май 2016 г.) и других.Структура научного исследования обусловлена его целью изадачами. Диссертация состоит из введения, трех глав, включающих в общейсложности десять параграфов, заключения, а также библиографии.ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫВо введении обосновывается актуальность темы диссертационногоисследования,анализируетсястепеньеенаучнойразработанности,раскрываются объект, предмет, цель и задачи исследования, устанавливаютсяегометодологические,теоретическиеинормативныеосновы,обосновывается научная новизна, теоретическая и практическая значимостьдиссертации, формулируются основные положения, выносимые на защиту, атакже содержится информация об апробации полученных результатов.Первая глава «Современная концепция сверхимперативных норм»состоит из трех параграфов, в которых раскрывается понятие и признакисверхимперативных норм, а также их соотношение с оговоркой о публичномпорядке.В первом параграфе «Понятие и признаки сверхимперативныхнормпонормативноероссийскомуирегулированиеиностранномуоговоркиоправу»рассматриваетсясверхимперативныхнормах,анализируются понятие и признаки сверхимперативных норм.Изучение законодательства, доктрины и судебной практики различныхстран (Австралии, Германии, Италии, Канады (провинция Квебек), ОАЭ идр.) позволяет выделить три основных подхода к определению искомой19категории.
При этом ни один из указанных подходов не позволяет решитьвопрос о квалификации в качестве сверхимперативных тех норм, в текстекоторых не содержится прямого указания на их особый характер; в этомслучаетребуетсяустановлениедополнительныхпризнаков,которыепозволили бы отграничить такие нормы от «обычных» императивныхпредписаний.Особое внимание в параграфе уделяется анализу п. 1 ст. 9 РегламентаЕС № 593/2008 о праве, применимом к договорным обязательствам 2008 г.(РегламентРимI),закрепившегопервоелегальноеопределениесверхимперативных норм (преобладающих императивных положений). Изданной дефиниции можно выделить три основных признака таких норм:1) нацеленность на защиту публичных интересов (public interest) государстваили ЕС; 2) принципиальное (crucial) значение нормы для защиты указанныхинтересов; 3) особая императивность (overriding criterion).
По результатамрассмотрения каждого из перечисленных признаков, отмечаются проблемы,возникающие при их применении на практике. Основное внимание при этомуделяется толкованию критерия «публичного интереса» (public interest),ставшему одним из наиболее дискуссионных вопросов при работе наддефиницией сверхимперативных норм.Правоприменительная практика суда ЕС, а также подготовительныематериалы и комментарии к Проекту Регламента Рим I, свидетельствуют осуществовании дополнительных признаков, которые должны учитыватьсясудами стран-членов ЕС при установлении сверхимперативных норм своегонационального законодательства. К их числу относятся: 1) непротиворечиетребованиям договора об учреждении ЕС, Европейской конвенции о защитеправ человека и основных свобод, а также Хартии об основных правах ЕС;соответствие нормы критериям 2) «необходимости» и 3) «соразмерности»; атакже 4) учет правоприменительной практики суда ЕС.В отличие от Регламента Рим I, российское законодательство несодержитдефинициисверхимперативных20норм.ОднаконедостаткизакрепленноговРегламентенецелесообразностиегоопределения,свидетельствуютиспользованиядляоустановлениясверхимперативных норм отечественного законодательства.
Это делаетнеобходимым формирование собственного, свойственного российскомуправу, подхода к их определению, опирающегося на апробированныемеждународные подходы. В связи с этим, автор предлагает собственноеопределениесверхимперативныхнорм(нормнепосредственногоприменения) для целей толкования п.
1 ст. 1192 ГК РФ.Вовторомпараграфе«Проблемаразграничениясверхимперативных норм и норм публичного права» рассматриваютсяосновные подходы к решению вопроса о возможности квалификации вкачестве сверхимперативных норм публично-правовых предписаний. Приэтом анализ современного российского законодательства дает основаниесогласиться с точкой зрения А.Н. Жильцова и его сторонников, согласнокоторой«сверхимперативнымиявляютсяположениячастногоправа,выражающие публичные интересы, а также предписания, являющиесяпродолжением публично-правовых начал в частном праве».В диссертации обращается внимание на недопустимость отнесения кчислусверхимперативныхпредписаний,и,преждевсехвсего,безисключенияположенийпублично-правовыхуголовного,налогового,таможенного и административного права. Это обусловлено, во-первых,необходимостьюограничительноготолкованиякатегориисверхимперативных норм, и, во-вторых, территориальным характеромдействия публично-правовых предписаний, которые, по общему правилу,применяются лишь в пределах принявшего их государства.
Как следствие,выборприменимогочастноправовыхправаположений,осуществляетсяисключительноилишьонимогутдоговоры,актыЕС,абытьсредипризнанысверхимперативными.Международныетакженациональноезаконодательство большинства государств (в том числе и России (п. 221ст.1192ГКРФ))предусматриваютвозможностьприменениясверхимперативных норм иностранных государств, имеющих тесную связь сотношением. При этом суд определяет такие предписания в соответствии сзаконодательством,доктринойиправоприменительнойпрактикойпринявшего их государства.
В этой связи особую актуальность приобретаетвопрос о возможности применения судом иностранной публично-правовойнормы, которая в стране своего происхождения рассматривается в качествесверхимперативной.По мнению автора, пункт 2 ст. 1192 ГК РФ наделяет суды правомприменить лишь те иностранные сверхимперативные нормы, которые сточки зрения отечественного законодательства, являются частноправовыми,что обусловлено отсутствием в законодательстве РФ общего прямогоуказания на возможность применения иностранных публично-правовыхнорм. В то же время, нельзя не признавать влияние, которое публичноправовые предписания оказывают на частноправовые отношения, чтопозволяет говорить о необходимости учета их частноправовых последствий(например, таких как недействительность договора), но не о применениииностранных публично-правовых норм как таковых.В третьем параграфе «Сверхимперативные нормы и публичныйпорядок» обосновывается тезис о самостоятельности указанных категорий.Зарубежная доктрина и судебная практика свидетельствуют в пользувывода о том, что между толкованием позитивной оговорки о публичномпорядке и толкованием сверхимперативных норм имеется значительноесходство.
В частности, в обоих случаях речь идет о нормах, применениекоторых сохраняется независимо от того, какое право подлежит применениюк отношению, что обусловлено необходимостью защиты основополагающихинтересов государства и общества. Таким образом, данные понятия имеютсхожие цели, а их применение ведет к одинаковым результатам – вместоподлежащего применению права, соответствующий вопрос регулируетсянормами права страны суда. Указанные обстоятельства, однако, не должны22приводить к отождествлению рассматриваемых понятий, в силу наличиямежду ними целого ряда различий, наиболее важными из которых являются:1) содержание указанных понятий; 2) характер изменений; 3) механизмдействия; а также 4) оцениваемые обстоятельства.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
