диссертация (1169342), страница 11

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 11)

Характерно, что из всех личностей,которым Мусянокодзи «поклонялся», он встречался вживую только с НацумэСосэки, к которому быстро «остыл» и начал критиковать его сочинения. Вчастности,МусянокодзивиделвроманеСосэки«Затем»(Сорэкара)искусственность, связанную с тем, что автор намеренно подстраивал всеповествование, характеры героев под главный замысел. Остальные же его кумиры– или западные культурные деятели, или японские писатели, которых уже давноне было в живых – например, Ихара Сайкаку.«Художникам (западным) они поклонялись как богам, а образ ихпредставляли по их картинам, и не интересовались тем, что было на самомделе» 79 , – писал о сиракабовцах критик Такасина Сюдзи. Нужно при этомпомнить, что, если японские исследователи рассматривают «Сиракабу» в общем,указывая на определенные характеристики, в реальности их замечания относятсяв первую очередь к Мусянокодзи, который задавал общий настрой в группе.Когда мы говорим о Сиге или тем более Арисиме, нужно делать значительныеуточнения и поправки.

Так, Сига Наоя не поклонялся западным деятелямкультуры, как богам, он ими просто увлекался или восхищался. Арисима же ихвнимательно изучал.К «иностранным» лидерам мировых религий – Христу и Будде, КонфуциюМусянокодзи также подходит рационально. Он использует их теории в своихпроизведениях и для убеждения читателя в тех или иных вещах.

В пьесе «А ятоже не знаю» («Васи мо сиранай») разговаривают Будда Шакьямуни, Христос иБог. В конечном итоге все трое признают свою неспособность спасти79Такасина Сюдзи. Нихон киндай-но биисики. (Эстетическое сознание в Японии в современную эпоху). Токио:Сэйдося, 1994. С. 336.53человечество и удаляются каждый в свой рай. Они не могут спасти человечествопотому, что сама эта цель бесполезна. Человечество не нужно спасать, нужно его«развивать».Критик Куно Асаму, говоря в первую очередь о Мусянокодзи, называетрелигию сиракабовцев «аристократическим синкретизмом», добавляя, что ониимели не «религиозную веру, а веру в то, что они имели религиозную веру», и темсамым приближались к некому подобию религиозности80.Следующая цитата характерно показывает нам своеобразный синкретизмМусянокодзи:«Здоровый дух забывает о себе и входит высшую форму «не-сознания»(мусин).

Он входит в гармонию с Космосом и может жить в истине. Этоспокойное состояние, слияние с вечностью, то, что буддисты называютнирваной» 81 . С одной стороны, можно заметить, что Мусянокодзи также невполне рационалист, а признает трансцендентальные состояния. С другойстороны, как мы увидим ниже, это совершенно не похоже на те болезненные илиэкзальтированные состояния человеческой психики, которые встречаются впроизведениях Сиги или Арисимы, даже не помышлявших о «здоровом духе».Мусин, или «отсутствие сознания» – одно из основных понятий японскойтрадиционной эстетики, основанной на буддийском мировоззрении.

Оноподразумевает выход за пределы персональной реальности, погружение всостояние небытия индивидуального ума. Как считают теоретики традиционногоискусства, именно к этому состоянию должен стремиться художник или артистдля достижений высшей степени мастерства. Мусянокодзи же приписывает к этойкартине гармонию с Космосом и здоровый дух. Для него и то, и другое – средствоупорядочить и гармонизировать свое персональное существование.В религиозных или околорелигиозных представлениях Мусянокодзи мывидим взаимодействие утилитарного языческого отношения к «пантеону»западных писателей и стремления к гармоничному целостному «здоровому» духу,80Куно Осаму, Цуруми Сюнсукэ. Гэндай нихон-но сисо; соно ицуцу-но удзу (Современная японская мысль: пятьводоворотов).

Токио: Иванами сѐтэн, 1956. С. 19.81Там же. С.80.54характерное для японской эстетической традиции. Такое мировосприятиеобусловило как содержание идей Мусянокодзи, так и способ их формирования.Так, у Мусянокодзи, в отличие от Арисимы, нет ни противоречий, ни конфликтовуже на начальной стадии рассуждений. Он стремится сразу упорядочить своимысли и задать их основное направление. Это оказалось наиболее эффективно вделе создания волны оптимистической литературы, которой известна «Сиракаба».Характерно, что идеальные герои Мусянокодзи – Счастливый Тайдзан,Синри-сэнсэй, Сэнсэй в «Счастливом человеке» (Ко:фуку моно) – обладают этимкачеством «здорового духа».

Все эти люди живут в гармонии с собой и сприродой, находясь в спокойном состоянии равновесия. Они харизматичны неблагодаря своим достижениям, а сами по себе, своим существованием. Так,Синри-сэнсэй – некрасивый, маленького роста человек, но обладает невероятнойпритягательной силой. Он не стремится к успеху или материальному богатству, атолько ко внутренней гармонии. Герои Мусянокодзи занимаются каллиграфиейили живописью в свое удовольствие и мечтают о том, что воспроизводит Синрисэнсэй в каллиграфической работе «Дай ган дзѐ дзю» – достижении самыхсокровенных желаний своего сердца.В религиозных представлениях сиракабовцев (в особенности МусянокодзииСиги)господствовалотрадиционное(синтоистско-буддийское)мировосприятие, которое обусловило их взгляд на реалии западного искусства ирелигии.

Христианство было чуждо Мусянокодзи и Сиге, но не смог его освоить вполной мере и Арисима. Это произошло, возможно, по тем же причинам, что и уних – Арисима не был воспитан в христианской традиции, для него эта религияоказалось неприемлемой. Не потому ли он пытается «почувствовать» Бога иразочаровывается в этом? Это сенсуалистическое желание, которое можетвозникнуть, например, у Сиги, не присуще христианину. Как мы увидим ниже, вконце жизни Арисима, действительно, пришел к мировосприятию, близкомугораздо более к буддизму, нежели чем к христианству.55§ 1.6. Определение цели жизни и творческой деятельности человекаМусянокодзи провозгласил главной целью человеческого (и собственного)существования достижение гармонии инстинктов, которыми наделила человекаприрода.

Если идея привести «инстинкты» в гармонию была общей для писателей«Сиракабы», ее конкретное содержание и само понимание «инстинкта»различалось.Человек обладает рядом инстинктов – в теории Мусянокодзи это инстинкты«индивидуальности»,«животного»,«социальногосущества»,«всегочеловечества», «Земли», «вещи в себе 82 ». Мусянокодзи через индивидуальныйинстинкт видел путь к общечеловеческому. Реализуя себя, мы подходим ближе наодну ступень к воплощению общечеловеческой истины, поскольку мы являемсяее частью, каждый из нас – член мирового сообщества.«Инстинкт» для Мусянокодзи практически синоним «потребности».Наличие определенного «набора» потребностей уникально для человека, отличаетего от животного и определяет его действия в окружающем мире, в том числе итворческую деятельность.В понимании Арисимы человек существует в трех измерениях – жизни«обыденной» (сю:сэй-тэки), «интеллектуальной» (ти-тэки) и «интуитивной» или«инстинктивной»83 (хонно:-тэки).

Первое измерение ставит его в зависимость отвнешнего мира и заставляет ежедневно повторять ряд обыденных действий:вставать,умываться,идтинаработу.Вышеуровнемстоитжизнь«интеллектуальная», в которой человек мыслит, устанавливает логические связи82В словосочетании 物如 (буцунѐ), которую мы переводим как «вещь в себе», первый иероглиф означает «вещь», авторой – буддийское понятие «таковости» (ариномама) или сходства. Критики не сходятся во мнении, что именноМусянокодзи имел в виду, сам он тоже не дает объяснения.

Однако можно предположить, что это некая чистаяпотребность человека как такового, «подлинная субстанциональность», без разделения на физический илисоциальный инстинкт, стремление человеческой натуры быть самой собой и ничем больше.83Термин хонно:, означающее в буквальном переводе «инстинкт», в случае Арисимы ближе к понятию«интуиция», поэтому здесь и далее мы будем переводить его таким образом, чтобы не возникла путаница с темидеалом, который подразумевает Арисима, и обыденным пониманием инстинкта. Инстинкты хонно: (или желания– ѐкубо:) побуждают человека к разнонаправленным действиям, главная задача – «гармонизировать» их с цельюмаксимально использовать свои природные способности. Это и означает «реализовать себя» (дзико-о икасу). Так,несмотря на то, что «сексуальное желание дано (нам) в избытке», только гении имеют право себя ограничивать водном инстинкте ради другого, только ради создания чего-то великого, простой смертный должен по возможностииспользовать все.

Поэтому он не станет отдаваться всецело только одному инстинкту – как Будда инстинктупросветления, или подавлять в себе животный инстинкт, как Христос.56между явлениями, познает окружающий мир. Однако, поскольку и этот актпознания можно зафиксировать и повторить, в «интеллектуальной» жизни,руководствующейся разумом, человек не достигает полной свободы. Только в«инстинктивной жизни», когда не остается ни малейшей зависимости отокружающего мира, устраняется двойственность телесного и духовного,начинается истинная, творческая, неповторимая и индивидуальная жизнь. ЭтоАрисима называет «возвращением к себе» и считает главным идеалом, к которомудолженстремитьсятворческийпоискхудожника.Этовидоизменныйхристианский концепт внутреннего, духовного, свободного человека.

В то жевремя здесь можно видеть влияние теорий западного трансцендентализма84.Если Мусянокодзи призывает «гармонизировать» инстинкты, то естьсочетать, добиваться их разумного сосуществования, то Арисима выступаетпротив отдельного существования духовного и телесного, теоретического ипрактического, рационального и иррационального как различных сущностей ипризывает к видению мира целостно, «с двух полюсов» одновременно. В этих ипоследующих идеях Арисимы отчетливо видно влияние А. Бергсона (створчеством которого он был хорошо знаком) и других представителей«философии жизни», которые настаивали на интуитивном познании жизни в еецелостности. Становится ясно, что речь идет о преобладающем значенииинтуитивного познания над интеллектуальным, об «открытой морали» поБергсону.

Характеристики

Список файлов диссертации