диссертация (1169317), страница 5
Текст из файла (страница 5)
Аналогия сбуддийской концепцией бодхисаттвы, ценой своих страданий спасающего людей,здесь более чем очевидна.Совершенно то же самое происходит в аниме Mahou Shoujo Madoka Magica[125], в котором главная героиня в конце концов «становится божеством» длятого, чтобы на протяжении вечности спасать людей от страданий ценойсобственного самопожертвования; различные интерпретации того же мотиваможно встретить и в других произведениях.Собственно, представление о «тьме в человеческой душе», порождающейзлокозненных сверхъестественных существ – очень распространённый мотив всовременной массовой культуре [127] [134], – тоже чисто синтоистским неявляется: такая идея могла возникнуть только под влиянием буддийскогомировоззрения с его вниманием к личному внутреннему миру отдельногочеловека. То есть, влияние буддийских идей на мир синтоистских божеств ками,характерное для средних веков отчётливо прослеживаются в манге и аниме и внаши дни.Всовременноймассовойкультуресинтоистскиебогиками,сверхъестественные существа ё:каи (или мононокэ, или аякаси) и люди хоть иделят одну и ту же территорию, в то же время существуют в параллельныхплоскостях реальности.
Правда, существует возможность контакта, – в томслучае, если человек, ради того чтобы осуществить своё желание, готов23обратиться к божеству с просьбой. Таким образом, получается, что синтоистскиебоги – это нечто очень близкое людям: сознательно о них мало кто думает, нозато все их ощущают на каком-то интуитивно-эмоциональном уровне какнеотъемлемую часть самого человеческого существования. Когда девочка Хиёриспрашивает божество Ято, почему его практически никто не видит, тот отвечает,что боги не то что бы невидимы, – просто внимание человека «скользит» по ним,не задерживаясь, как по чему-то слишком привычному, хорошо знакомому,«фоновому». Если же божество обратит на себя внимание, например, окликнетчеловека, – его увидят, но тут же забудут, так как его образ поневолевыскальзывает из памяти [134, cерия 3].
Примерно на ту же тему высказывается илокальное божество Ясима-сама из аниме Kamichu: «Когда люди попадают вбеду, они обращаются к богам с просьбами, но когда всё нормально, они незадумываются о том, есть ли боги или их нет» [115, cерия 5].Периодически в манге и аниме появляются также примеры широкоизвестных и почитаемых в Японии синтоистских божеств; в том же Noragami естьтакие персонажи, как воинственный Бисямонтэн и покровитель мудрости Тэндзин(типичный хитогами, обожествлённый после смерти; при жизни он носил имяСугавара-но Митидзанэ [8, c.91-92]).
Иными словами, как Бисямонтэн, так иТэндзин – известные, уважаемые, респектабельные божества. Соответственно, ихблагополучие – огромное количество верующих, большое количество храмов итак далее – результат скорее человеческой привычки, устоявшегося ритуала.Таким образом, в отношении популярных божеств вопрос «а зачем онивообще нужны?» не возникает, потому что их существование подразумевается какнечто само собой разумеющееся. На контрасте с их благополучной участьюсуществование Ято [46][134], Наги [118], Хоро [139] и прочих представителейабстрактного,бесчисленногомножествабожествяоёродзу-нокамигамипредставляется гораздо более хрупким. В аниме и манге часто озвучиваетсямысль о том, что боги черпают силы из молитв людей и могут существоватьтолько в том случае, если они присутствуют в сознании, памяти людей, если ихпочитают и им поклоняются.
Если же это не так, божество прекращает своё24«индивидуальное»существование,тоесть,посути,умирает;энергия,составляющая основу его бытия, «растворяется» в окружающем мире. Мотивтого, что с прогрессом и техническим развитием богов, ставших «никому ненужными», забывают, а их жилища разрушают в угоду материалистичнымнуждам людей, нашла своё отражение в целом ряде произведений современноймассовой культуры [106] [116] [130] [135] [139] [140] [147].Также стоит отметить определённую параллель между темой ками и темойсверхъестественных существ ё:каи, которая в современной массовой культуретакже крайне популярна.
И те и другие до определённой степени символизируютнациональные культурные традиции, мировоззрение, а также природу, силустихии. Однако, ё:каи скорее выступают в качестве воплощений природы икосвенно связаны с экологической тематикой, хотя тема традиционноговосприятия мира не чужда и им. А вот ками уже «отвечают» за нравственноценностные ориентиры, основанные на традиционном мировоззрении.В своей книге Japanese Demon Lore [42] Н. Рэйдер приводит известноепредположение известного японского этнографа С.
Орикути о том, что божестваками отличаются от злых духов они тем, что ками почитают, им поклоняются, аони – нет; в том же духе рассуждает и К. Комацу, говоря о том, чтосверхъестественные существа, которым поклоняются и которых обожествляют, вЯпонии называются ками, а те, которым не поклоняются и которых необожествляют, – ё:каи, а наихудшие из ё:кай называются они. Правда, людитрадиционно проводили ритуалы, чтобы превращать «злых духов» в богов [42,с.3].Возможно, эта мысль о размытости границ между ками и ё:каи как-тосвязана с тем, что в манге и аниме изредка возникает совершенно не характерноедля «традиционных» синтоистских представлений понятие отигами «падшеебожество», упоминания о котором в японоведческой литературе не встречаются.Что такое отигами, чем оно отличается от, например, сурового ками с тяжёлымхарактером, а также в чём разница между ним и могущественной «нечистью»ё:каи? В каждом отдельном случае авторы произведения дают ответы на эти25вопросы по-своему.
В одном случае [117, cерия 2], когда героиня-камивстречается с отигами, которые пытаются на неё напасть, она и её собеседникдемон приходят к единому выводу: боги, которые ненавидят людей и способнынанести вред беззащитному, недостойны звания богов, и по сути, они не болеечем сильные ё:каи. В аниме Hiiro-no Kakera [109] предполагается, что есливследствие какого-либо исключительного обстоятельства божество ками «утратитразум», то оно само превратится в сильного злого духа аякаси. В других случаях[134] разница между «павшим» божеством отигами и ё:каи заключается в уровнеи природе их силы: отигами несравнимо могущественнее, так как «павшее»божество – всё равно божество, и силу свою он черпает из молитв людей. Повидимому, именно из-за этой принципиальной разницы в уровне силы видавшийвиды экзорцист, изгнавший, победивший и покоривший немало сильныхсверхъестественных существ ё:каи, воспринимает предложение о проведениикамибараи, «изгнания божества» (в данном случае, не отигами, а просто«нежелательного» божества неурожая) как нечто немыслимое, смертельноопасное и почти неосуществимое [131].
Ещё в одном случае ё:каи становитсябожеством, поселившись в «пустующем» домике божества, потому что молитвылюдей наполняют его силой, которую он, в свою очередь, тратит на то, чтобы импомочь [130]. То есть, получается, что грань между ками и ё:каи действительно доопределённой степени размыта, но только в отдельных случаях, так как посравнению с ё:каи божества ками (даже загадочные «падшие») воспринимаютсякак нечто, находящееся на принципиально ином уровне «силы», могущества, аиногда и разума.Интересно, что божества могут считаться довольно опасными и суровыми,они могут приносить людям разные беды (боги войны Икусагами [117] и Ято[134], бог неурожая [131]), но при этом они не отигами, а самые настоящиебожества ками, символизирующие власть «высших сил» над жизнью человека.Можно высказать предположение о том, что ками всегда «играет поправилам», то есть у него есть некий внутренний «кодекс чести», точнее –представления о порядке и о том, что его нарушает.
Боги – это всё же хранители26«порядка», в то время как у ё:каи такой функции нет; и если божество позволяетсебе поведение, вносящее хаос в существование, то это уже не божество, амогущественный ё:каи.Ещё одной характерной чертой является вера в магию «души слова»,котодама: в самом общем смысле, это вера в то, что знание «истинного имени»кого или чего бы то ни было даёт над ним безраздельную власть. «Как и в другихкультурах, слово само было магическим инструментом, и произнесение его былоравноценно манипулированию означаемым объектом» [8, с.297]. Это оченьдревнее добуддийское верование встречается и в ряде других произведений [109][130] [147] [164].Ещё одним характерным «отличительным элементом» синтоистскихбожеств ками являются элементы архаичности в их речи.
Например, в обычнойречи ками Ято говорит вполне современно. Однако, когда ему нужно призватьсвоё «божественное орудие», духа-служителя, он произносит целое заклинание натаком специфическом варианте старого японского языка (причём это касается каклексики, так и грамматики), что уловить можно разве что общий смысл.Буквально текст призыва выглядит следующим образом:「諱を握りてここに留めん。仮名を似て我が僕とす。名は訓いて器は音に。我が命にて神器となさん。来い、…!」。«Имина-во нигиритэ, коко-ни тодомэн. Карина-во моттэ, вага симобэ-то су.
Нава ситагаитэ, уцува-ва ото-ни. Вага мэй-нитэ, синки-то насан. Кои…!». [46, т.1,с.49-51]. Исходя из контекста, можно перевести это заклинание так: «Я являюсьхранителем твоего имени при жизни, ныне запретного. Я дал тебе новое имя, иэто делает тебя моим рабом. Твоё имя определит облик, который ты примешь.Подчиняясь моей воле, ты станешь божественным орудием. Приди, [имя]!». Идеяо том, что речь божества должна включать в себя элемент древнеяпонского языка,возможно, восходит своими корнями к синтоистским текстам-молитвословиямнорито, написанным на архаичном варианте японского языка, и предназначен длясоздания более «аутентичного» впечатления от персонажа-божества.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
