Диссертация (1168988), страница 10
Текст из файла (страница 10)
Ранее было сказано о том, чтоматеринство подразумевает осуществление нравственного выбора, которыйсовершается,когдаматьсоглашаетсяухаживатьзасовершеннобеспомощным ребенком. Если бы такого выбора не существовало и всенаправлялось лишь инстинктом, возможно не наблюдалось бы сейчас такогоогромного количества социальных сирот, т.е. детей, матери которыхдобровольно отказались от ухода и воспитания за ними, что и является, вконечном счете, необходимостью исследовать материнство с позицийнравственных, которые прежде остальных формируют социальные реалии.Принадлежащая отныне матери власть вынужденно осознается ею, впервую очередь, как немыслимая ответственность, ни с чем не соразмерная,но необходимая и неотчуждаемая часть возникшей диады «властьответственность».
Отчуждение этой власти у матери-природы и низведениеее к ресурсу, помогающему обрести и удержать власть, привели квозможности появления, с одной стороны, пренебрежительного отношения кматери, забвению ее изначального фактически абсолютного и божественногостатуса, отношению к ней как к потенциально слабому существу, котороеэлементарно не сумело власть удержать. Сюда же можно отнести и«физиологическое слабоумие»1 - «открытие» XIX века. А с другой стороны:Так называется работа доктора-невролога Мебиуса П.Ю., написанная в 1909 г.
иобосновывающая «физиологическое слабоумие» женщин, под которым он понимаетанатомию мозга. Согласно Мебиусу П.Ю. некоторые части женского мозга от рождениянеполноценны по сравнению с мужским, так как на основании анатомических измеренийон пришел к выводу, что для задач женской жизни достаточен мозг, помещающийся в144мнимого уважения, так как она (мать) все же остается неиссякаемымисточником актуализации этой власти, только от нее и проистекающей, какиз некоей питательной основы. Такая уродливая инициация легла в основусовременного мировоззрения, так глубоко погрузившегося в систему ложныхмифологических образов, но как будто теперь, наконец, доступных ипонятных, хотя и упрощенных донельзя современным дискурсом.Так, искуплением забвения однажды, казалось бы, достигнутойсвятости, стала новая эпоха, в которую человечеству пришлось пережитьтьму в ее самом мрачном и невиданном доселе размахе, как пишет о нейнемецкий прозаик Т.Манн: «Я знаю смерть, я давно служу при ней, и еепереоценивают, поверьте мне.
Я могу вам сказать: она почти ничего собой непредставляет…Мы приходим из тьмы и уходим во тьму, между этим бываютразные переживания, но начало и конец, рождение и смерть не переживаютсянами, они не имеют никакого субъективного характера, они, как процессы,протекают целиком в области объективного. Вот так-то обстоит дело». Таковбыл способ утешать, к которому прибегал гофрат» 1.Последующая некрофилизация культа матери превращалась то влюбовь к Родине, которой обязательно нужны жертвы, барабаны, костры –новые ритуалы, то в обязательность принадлежности к партии, какой-либовоинственной идеологии, о чем довольно много писал Э. Фромм, особенно вработеподговорящимназванием«Анатомиячеловеческойдеструктивности»2. Затем поиск идеальной (нордической) расы, являющейсяпрародительницей и обладающей поэтому исключительным превосходствомголове с окружностью меньше, чем у любого мужчины.
Женщина, таким образом – нечтосреднее между ребенком и мужчиной. Мебиус П.Ю. также настаивал на изменениисовременного ему законодательства с учетом реального положения женщины, неискаженного толерантными воззрениями. 165 лет со дня рождении П.Ю.Мебиуса[Электронныйресурс].Режимдоступа:http://psyvl.ru/publ/1/165_let_so_dnja_rozhdenija_p_ju_mjobiusa/5-1-0-271 (дата обращения: 10.05.18).1Манн, Т. Волшебная гора. Из книги Слотердайка П. Критика цинического разума.
- М.:Изд-во «АСТ», 2009. - C. 761.2Фромм, Э. Анатомия человеческой деструктивности / Пер. с англ. Э. М. Телятникова, Т.В. Панфилова. – М.: АСТ. – 2004. – 635 с. (Серия: Philosophy).45над другими, и апологетика неограниченной власти, как проявление в такомслучае естественного права, поскольку оно исходит от настоящей материпрародительницы, от природы наделенной способностью управлять другиминародами. Интересно как германский антрополог, расовый теоретик ирелигиозный реформатор, Ганс Ф.К. Гюнтер пишет о том, что нордическойрасе, более чем другим, свойствененно «чувство реальности, котороеспособно уберечь нордическое движение от фантазий»1. Теоретики будущейжизни при этом совершенно забывают о необходимости фантазий, безкоторых вся цивилизация выглядит неприглядной пустыней.Такая ситуация, противоречащая смыслу бытия, является возможной,что по-разному осмысливалось, в том числе и в истории русскойфилософской мысли.
Конечно, в России происходил процесс европеизации,который касался унификации растущих производств, определения некоегостандартажизни,повлекшего,помнениюнекоторыхмыслителей,обобщенное нравственное обнищание народа, заключающееся в потереключевых культурных ориентиров, служащих для определения себя и своегоместа в непростом процессе жизни. Малое место или совершенноенизведение роли материнства в обществе до уровня функциональноприкладных навыков, которые не воспринимались как значимые хотя быэлементарно для воспроизводства самого этого общества.
Пренебрежение,оказываемое женщине в России в роли матери хорошо иллюстрируетотрывок из Записок Екатерины II с описанием ее собственных первых родов2.Гюнтер, Ганс Ф.К. Избранные работы по расологии / Ганс Ф.К. Гюнтер. - М.: Изд-во«Белые альвы», 2002. - C. 92.2Екатерина II. Записки. - С-Петербург.: Изд-во дом «Азбука-классика», 2009. - С.185: «20сентября я разрешилась сыном. Как только его спеленали, императрица (Елизавета) ввеласвоего духовника, который дал ребенку имя Павла, после чего тотчас же императрицавелела акушерке взять ребенка и следовать за ней…я никого не видела ровно до трехчасов. Я много потела; я просила Владиславову сменить мне белье, уложить меня вкровать; она мне сказала, что не смеет. Она посылала несколько раз за акушеркой, но та неприходила; я просила пить, но получила тот же ответ. Наконец после трех часов пришлаграфиня Шувалова, вся разодетая.
Увидев, что я все еще лежу на том же месте, где онаменя оставила, она вскрикнула и сказала, что так можно уморить меня. Это было оченьутешительно для меня, уже заливавшейся слезами с той минуты, как я разрешилась, и146Необходимость отношения к материнству как к непреложной ценностив истории русской философии наиболее полно формулировал В.В.Розанов.Это было связано с тем, что основная тематика, которая интересоваламыслителя, касалась проблем пола. В целом же русская философия внесланекоторое количество свежих идей (учитывая воззрения Н.Ф.Федорова иВ.В.Розанова), которые не были простым переосмыслением институтаматеринства в рамках христианской и даже древнеславянской языческойпарадигм, а содержали принципиальную переработку и нетривиальноеосмысление всей истории вопроса.Если некоторые русские философы, так или иначе исследующие всвоих трудах вопросы пола, например, В.С.
Соловьев и Н.А. Бердяев былипоследователямизападнойфилософскойтрадицииплатоническогомировоззрения, то В.В. Розанова невозможно определить в последователикакой-либо существующей на тот момент западной традиции и егосправедливо считают основателем отечественной фамилистики (науки осемье), провидцем тех насущных проблем, относительно которых в XX векеможно было лишь строить догадки.Набирающая обороты позитивистская традиция с ее неуемной тягой кпрепарированиюдействительноститакжеоптимистичносмотреланавозможности решения всех задач, касающихся бытия самого человека,разумеется, не доверяя внерациональным формам познания мира.
Однако,читая работы совершенно непохожих, своеобразных русских философов,понимаешь,чтоотечественнаяфилософскаятрадициявсегдабылаавангардом не в системе рационального осмысления действительного бытия,особенно оттого, что я всеми покинута и лежу плохо и неудобно, после тяжелых имучительных усилий, между плохо затворявшимися дверьми и окнами, причем никто несмел перенести меня на мою постель, которая была в двух шагах, а я сама не в силах былана нее перетащиться. Шувалова тотчас же ушла, и, вероятно, она послала за акушеркой,потому что последняя явилась полчаса спустя и сказала нам, что императрица была такзанята ребенком, что не отпускала ее ни на минуту.
Обо мне и не думали. Это забвениеили пренебрежение по меньшей мере не были лестны для меня; я в это время умирала отусталости и жажды; наконец меня положили в мою постель, и я ни души больше невидала во весь день, и даже не посылали осведомиться обо мне».47а в сфере его первостепенного духовного (интуитивного, мистического)постижения, которое, собственно, всегда постулировалось при разныхвариантах решения значимых проблем как самоочевидное и не подлежащеесомнению. Можно, конечно, сослаться и на М. Хайдеггера, одного изкрупнейших мыслителей XX в., cчитающего, что философия не может бытьнаукой, поскольку предельные основания мира слишком таинственны длятого, чтобы можно было постичь их средствами общенаучного дискурса.
В.С.Соловьев в своей магистерской диссертации «Кризис западной философии.(Против позитивистов)» пишет: «Та самодовольная уверенность, с котороюпозитивизмизнесостоятельностистаройметафизикивыводиттозаключение, что несостоятельны и самые метафизические вопросы, которыепоэтому и должны быть совершенно оставлены, - эта уверенность кажетсямне крайне ограниченною и неосновательною»1.Одним из факторов длительного замалчивания в истории вопросовпола не в последнюю очередь была невозможность их решения посредствомредукции к каким-либо общенаучным методам.
Учение З. Фрейда,совершившеереволюциюнаЗападе,активнокритиковалосьинепринималось в России в рассматриваемый период (стоит упомянуть Б.П.Вышеславцева, расширившего понятие либидо, но не затрагивающего темунастоящего исследования, или опять-таки В.В. Розанова, которого называлирусскимФрейдом).Такимобразом,существоваланеобходимостьнравственного осмысления проблем пола, которое, пожалуй, реализуетсятолько в русской философской мысли.Как мы уже указали, В.С. Соловьев являлся наследником западныхплатонических идей об изначальной андрогинности человеческих созданийи, исходя из такой посылки, обосновал необходимость существования Софии– Премудрости Божьей, образ которой был знаком русской культуре болеетысячи лет и представлял собой объединение библейской девы Мудрости изСм.: вступительную статью к работе Соловьев, В.С.
Смысл любви: Избранныепроизведения. – М.: Современник, 1991. – С. 8.148Книгипритч и эллинскойАфиныПаллады,как аспектоввечнойЖенственности в духовном, божественном измерении. Воплощение этогоначала в индивидуальности посредством любви приводит не только квоссоединению с противоположной половиной, но и к мистическому,божественному слиянию с мировой душой. «Красота спасет мир» и «Любовьспасет мир» - конечный смысл такого слияния, отсылающего к ощущениютождества символа вечной Женственности Софии с Абсолютом.Удивительно, что философ никак не связывает образ вечнойЖенственности с наличным материнством, признавая последнее лишьинстинктивнымпоступком,подобноОттоВейнингеру,тоестьбезнравственным, с чем мы не можем согласиться.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
