Диссертация (1155586), страница 17
Текст из файла (страница 17)
С. 149–223, 227–315.16176- они имеют право на уважительное отношение к их собственности, за исключением случаев, когда она имеет военный характер (ст. 52 Дополнительногопротокола I);- предумышленное нападение, которое явилось причиной смерти или серьёзного телесного повреждения, представляет собой военное преступление (ст. 85Дополнительного протокола I)163.Следует отметить, что придание прикомандированным журналистам статусагражданского лица в вооружённом конфликте обеспечивает ему не только защитуот последствий военных действий, но и от произвола сторон конфликта в случаеего пленения или задержания.Следующие виды защиты распространяются на журналистов.Если журналист находится в опасной командировке в зоне вооружённогоконфликта, он обладает статусом гражданского лица и пользуется соответствующим объёмом прав, который предоставляется гражданским лицам, а также соответствующими гарантиями защиты.
В этой связи следует отметит недопустимостьнападения на журналистов (ст. 51, п. 2 Протокола I), недопустимость поврежденияили уничтожения их собственности и имущества, если оно не используется непосредственно для военных целей (ст. 52). Заранее подготовленное, целенаправленное, умышленное нападение, которое повлекло за собой значительные телесныеповреждения или смерть журналиста относится согласно нормам международногогуманитарного права к серьёзным нарушениям и признается военным преступлением (ст.
85, например, п. 3.е).Положения международного гуманитарного права на общем уровне, несмотря на установленные гарантии прав журналистов, допускают возможность ихограничения посредством установления соответствующих пределов защиты. Вданном контексте правоведы разграничивают пределы осуществления защиты ипределы права на защиту, предусматривающие её прекращение. Пределы защитыпредусматривают прекращение правового состояния фактической защищённости.Освещение журналистами экстремальных ситуаций / авт.-сост. Г.Ю.
Арапова, С.И. Кузеванова, М.А.Ледовских, Б.Н. Пантелеев. 2-ое изд., испр. и доп. Воронеж: ООО Фирма «Элист», 2012. С. 43.16377При этом данные ограничения не обязательно взаимосвязаны с утратой права назащиту, которое сохраняется у журналиста, но не может быть реализовано. Прекращению права на защиту автоматически влечёт потерю их фактической защиты. Присохранении права и изменению условий окружающее обстановки фактически защита может быть возвращена. Пределы защиты журналистов в вооружённом конфликте – это зафиксированные в нормах международного гуманитарного праваграницы, выход за которые основан на установленной совокупности юридическихфактов, влечёт за собой прекращение защиты журналиста, в некоторых случаях предоставление соответствующего права.
Очевидно, что перечень пределов защиты журналистов в условиях вооружённых конфликтов должен представлять собой numerus clausus, то есть являться закрытым.Критерии классификации пределов защиты журналистов могут быть различными. Так, можно сгруппировать их на субъективные и объективные.
Одна из классификаций предусматривает деление пределов защиты журналистов на ситуации,когда отпадает или только фактическая защита (например, нахождение журналиставнутри военного объекта, использованием журналистом военной формы в качествеодежды и т.п.), или фактическая защита в совокупности с правом на неё (использование вооружения для участия в конфликте, осуществление разведки или шпионажа и т.п.).
Нормами международного гуманитарного права фиксируются объективные пределы, при этом воля самого журналиста не имеет самостоятельного значения как юридический фактор. При этом справедливо отметить, что современноемеждународное гуманитарное право не устанавливает объективные нормы, хотя вкачестве таковых можно рассматривать, например, наличие удостоверения илиспециального отличительного знака, рекомендованного для журналистов гуманитарными организациями, и прочие признаки, позволяющие достаточно точно идентифицировать профессионального журналиста.
В литературе и экспертном сообществе неоднократно выдвигались предложения о закреплении специальногознака, который позволяет отличать журналиста в условиях ведения военных дей-78ствий, озвучивались и различные точки зрения о целесообразности такого решения164. По нашему мнению, повсеместное распространение отличительного знакане будет иметь значительного практического эффекта, так как в условиях экстремальной ситуации журналист может забыть о его закреплении, знак может бытьповреждён и т.п.Фактическая утрата журналистом предоставляемой ему защиты возможнапри опасном приближении к месту активных боевых действий, а также при нахождении внутри военного формирования, когда противник не имеет возможность отличить комбатанта от обычного гражданского лица или журналиста165. При этоммногие журналисты, увлечённые своими профессиональными обязанностями, часто забывают об опасности приближения к военным объектам, их посещения, подвергают себя значительной опасности и фактически прекращает своими действиями гарантированное ему нормами международного права состояние защищённости.
Здесь наблюдается своего рода «растворение» правового статуса и преференций журналиста в соответствии с нормами международного гуманитарного правав правовом статусе военного объекта, способного стать законным объектом нападения противника при соблюдении принципа соразмерности в соответствии со ст.51.5 дополнительного Протокола I. Подобные ситуации не являются редкостью инеоднократно наблюдались в период войны во Вьетнаме, в Чечне, когда командование могло предоставить транспорт для перемещения журналистов, но не гарантировало им защиту166. При согласии на транспортировку в машине вооружённыхсил сторон конфликта журналист осознает, что фактически своими действиями онотказывается от предоставленной ему международным гуманитарным правом защиты.Здесь можно отметить три проблемных аспекта.
Во-первых, необходимоопределить расстояние до военного объекта, которое связано с утерей журналистомИбраева Г.Ж. Региональные конфликты и средства массовой информации [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://library.cjes.ru/online/?a=con&b_id=19&c_id=384 (дата обращения: 17.10.2015 г.).165Магомедов М.Ш. Международно-правовое регулирование пределов защиты журналиста во время вооружённого конфликта // Московский журнал международного права. 2007. № 4 (68).
С. 280–281.166Ибраева Г.Ж. Региональные конфликты и средства массовой информации [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://library.cjes.ru/online/?a=con&b_id=19&c_id=384 (дата обращения: 17.10.2015 г.).16479правовых гарантий защиты. Очевидно, что нахождение внутри соответствующегообъекта, значительно повышает риск гибели журналиста, порчи его имущества, таккак противник фактически не имеет возможности идентифицировать его и даже видеале предоставить ему соответствующие гарантии.Во-вторых, большое значение имеет характер нападения на военный объект.Например, если вооружённые силы стороны-противника носят стремительный характер, то не существует возможности идентифицировать журналиста, а нарушение его прав осуществляется в рамках дозволенного.
Если характер нападения навоенный объект таков, что нападающий может идентифицировать статус журналиста в соответствии с презумпцией гражданского лица, то фактически защита последнего продолжается.В-третьих, положения международного гуманитарного права не предоставляют статуса военнопленного журналисту, который находится внутри или в значительной близости от военного объекта при попадании его к противнику, что не позволяет осуществить его защиту в условиях плена.
По нашему мнению, данныенормы должны быть пересмотрены, а журналистам, захваченным в непосредственной близости от военного объекта, должен быть предоставлен статус военнопленного.Рассмотрим особенности правовой защиты журналиста в условиях, когда онпредупреждён о возможности совершения противником нападения на военныйобъект, но при этом он продолжает находится в непосредственной близости с нимили внутри объекта. Становится ли он в таких условиях участников военных действий - комбатантом? Очевидно, что при исполнении им исключительно своих профессиональных обязанностей основания для изменения его правового статуса отсутствуют.
При этом установление пределов его защиты в зависимости от расстояния от военного объекта следует признать обоснованным в нормах международного гуманитарного права: в противном случае из сферы допустимой атаки следовало бы исключить весь военный объект, что привело бы к массовым нарушениямнорм гуманитарного права в период ведения войн и иных видов вооружённых конфликтов.80На практике не исключена ситуация, когда объект средств массовой информации одновременно является и военным объектом. При идентификации военногообъекта в международном гуманитарном праве приоритет отдаётся его функциональному назначению в текущий момент времени (ст.
52.1 и ст. 52.2 Дополнительного Протокола I). Определение статуса невоенного объекта осуществляется попринципу исключения, в связи с чем необходимо проверить соответствие объектасредств массовой информации, в первую очередь, критериям, установленным ст.52 (2) Протокола I о статусе военного объекта. Очевидно, что если соответствующий объект оборудован и укреплён и по внешнему виду напоминает военный объект, он не может пользоваться предоставленной нормами международного гуманитарного права защитой. Аналогичный вывод справедлив и в отношении объекта, вотношении которого достоверно известно, что он не используется для профессиональной деятельности журналистов.
В любом случае нападающий обязан помнитьпрезумпцию защиты как основу обеспечения защиты гражданских объектов167. Положение, отражённое в соответствующей норме ст. 52 (2), с теоретико-практической точки зрения отражает одновременную реализацию как принципа недопущения нанесения излишних страданий, так и принципа военной необходимости168.Многие действия журналиста, связанные со спецификой его профессиональной деятельности, например, фотографирование, аудио- и видеофиксация и т.п.,могут быть основаниями для предъявления обвинений в шпионаже.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
