Диссертация (1148500), страница 20
Текст из файла (страница 20)
Харитону соответствующееобвинение. Первоначально оно было сформулировано как дерзостное неуважение кВерховной власти. Дело слушалось в особом присутствии Санкт-Петербургской Судебнойпалаты 17 марта 1908 года. Председательствовал на суде сенатор В.Ф. Фененко,докладывал сенатор А.К. фон Резон. В результате слушаний «Б.И. Харитон признан былвиновным в том, что, состоя редактором газеты «Речь» и «Реформа», поместил, с цельюраспространения, в № 242 первой газеты и в № 193 второй от 13 и 14 октября 1907 года ипутем выпуска этих номеров в свет распространил статью, в которой заведомо для него,заключалось выражение дерзостного неуважения к Верховной власти.
На основании 128 иРечь. 1907. № 242. 13 октября.Там же.261Реформа. 1907. № 193. 13 октября.2592606060 статьи уголовного уложения особое присутствие приговорило Б.И. Харитона кзаключению в крепости на 1 год»262.Кассационную жалобу на решение суда подал выдающийся российский адвокатприсяжный поверенный О.О. Грузенберг.
В своей речи он обратил внимание на нескольконарушений судебным присутствием различных статей Уголовного уложения. Нампредставляется, что речь О. Грузенберга при защите Б.И. Харитона в определенномсмысле является образцом адвокатского искусства.Адвокат указал, что в инкриминируемой статье не только не допущено порицанияспособа и порядка управления государством, но о таковых даже и не идет речи; напротивтого, статья эта во всех ее частях посвящена лишь оценке деятельности органовуправления подчиненного.
В результате защитник приходит к выводу, что в деянииподсудимого Б.И. Харитона «нет ни малейшего указания на дерзостное порицаниеВерховной власти»263.Адвокат настаивал, что в данном деле отсутствует состав преступления,сославшись в своих объяснениях на решение Правительствующего Сената по его жалобена приговор Санкт-Петербургской судебной палаты по делу Корнея Чуковского. Сенаттогда категорически подтвердил соображения защитника о том, что дерзостное порицаниеВерховной власти можно усматривать лишь в явных признаках, а никак не на основаниисубъективных допущений.Газета сообщает, что после продолжительного совещания ПравительственныйСенат определил приговор Санкт-Петербургской судебной палаты отменить и делопередать в туже палату на новое рассмотрение в другом составе присутствия264.6 октября 1908 года состоялось новое заседание особого присутствия СанктПетербургской судебной палаты с участием сословных представителей.
Особоеприсутствие удовлетворило лишь первое ходатайство, и, после продолжительногосовещания, признав Б.И. Харитона виновным по 128 статье Уголовного Уложения,приговорило его к заключению в крепости на 1 год. Вместе с тем, особое присутствиепостановило до представления поручительства в 1 тысячу рублей заключить подсудимогопод стражу. Поручительство тут же было представлено, и Б.И. Харитон был освобожденпод залог265.17 апреля 1909 года во время кассационных слушаний Особое присутствие СанктПетербургской судебной палаты постановило приговор (1 год крепости) оставить безизменения266.11 февраля 1911 года прокурор Санкт-Петербургской судебной палаты сообщилначальнику Главного Управления по делам печати: «В дополнение к отношению моему от5 ноября 1907 года, за № 17827, имею честь уведомить Ваше Превосходительство, чтоРечь.
1908. № 117. 17 мая. Дело редактора газеты «Речь».Речь. 1908. № 117. 17 мая. Дело редактора газеты «Речь». Стенограмма речи О.О.Грузенберга.264Речь. 1908. № 117. 18 апреля. Дело редактора газеты «Речь».265Речь. 1908. № 239. 17 мая. Дело редактора газеты «Речь».266Речь. 1909. № 104. 7 октября. Дело газеты «Речь».26226361приговором Санкт-Петербургской судебной палаты от 3 октября 1908 года редакториздатель № 193 газеты «Реформа» от 14 октября 1907 года Борис Иосифов Харитон наосновании 128, 17, 53, 19 и 60 статей Уголовного Уложения, присужден к заключению вкрепости на один год, с заменой этого наказания, в случае надобности, по закону 22ноября 1906 года.
Тем же приговором Палаты арестованные экземпляры № 193 газеты«Реформа» от 14 октября 1907 года, на основании 36 статьи Уголовного Уложенияпостановлено уничтожить»267.31 марта 1911 года Б.И. Харитон был посажен в петербургскую тюрьму «Кресты»,где отсидел 9 месяцев, продолжая при этом публиковаться в «Речи».О точной дате начала заключения свидетельствует открытка, отправленнаяБ.И. Харитоном А.А. Дьяконову, которую мы обнаружили в РГАЛИ: «31.03.1911.Александру Александровичу Дьяконову.
Москва. Театр Незлобина. Сегодня сажусь в«Кресты». Шлю Вам, дорогой Александр Александрович, прощальные поцелуи. Приветмилой Вере Михайловне. Ваш Б. Харитон»268.Мы столь подробно разобрали это дело о привлечении к ответственностиБ.И. Харитона за опубликование статьи о Киевском политехникуме по следующимпричинам: во-первых, в защите журналиста принимали участие лучшие адвокаты, а вовторых, Б.И. Харитон отсидел в тюрьме, строго говоря, не совсем по своей вине. Он небыл автором статьи, и, будучи редактором, мог спокойно вычеркнуть фразу о«Высочайшей власти», но не сделал этого. Впоследствии, И.В. Гессен так вспоминал обэтом в юбилейной статье, посвященной 60-летию Б.И.
Харитона: «Одно недоразумениебыло, и весьма серьезное: формально короткое время ответственный за цензурноеблагонравие «Речи», Вы подверглись судебному преследованию за неосторожную фразу,увы, в моей передовой статье. Фраза (видите, до сих пор помню ее) была примерно такая:«высочайшие повеления конкурируют по нелепости с правительственнымираспоряжениями». В ней было усмотрено оскорбление величества и Вас посадили наскамью подсудимых. Если бы это были не Вы, я искал бы утешения в том, что Вы и самивиноваты, не воспользовавшись Вашим правом вычеркнуть щекотливую фразу.
Но я жене мог не знать, что Борис Иосифович не поставит своих интересов вышепублицистического долга «Речи» и потому до сих пор чувствую уколы совести привоспоминании, как без малейшего упрека Вы «сели» на девять месяцев. А вышли изузилища, не утратив ни одного грамма влюбленности и энтузиазма»269.10 мая 1908 журналист Александр Яблоновский опубликовал в газете «Речь»фельетон «Lex Timoschkin»270, вызвавший скандал не только в прессе, но и в Думе.
Статьяначинается с довольно резкого пассажа:«Прежде говорили: «понимаешь, как одна барыня в апельсинах». А теперь и«барыня», и апельсины стали уже анахронизмом, и все говорят несколько иначе:понимаешь, как Тимошкин в искусстве». И надо сознаться, что поговорка придумана какнельзя более кстати, потому что принятая Думойрезолюция (Lex-Timoschkin) онедопущении на русской сцене «антипатриотических и кощунственных пьес», как дваждыдва — четыре, доказывает, что не только Тимошкин, но и сама Дума не знает толку вЦГИА. Ф.
776. Оп. 9. Ед. хр. 155. Л. 41.РГАЛИ. Ф. 2398. Оп. 1. Ед. хр. 205. Л. 1.269Сегодня. 1936. № 322. 21 ноября. Рыцарю Прекрасной Дамы.270Речь. 1908. № 111.. 10 мая. Lex Timoschkin26726862апельсинах»271. Далее А.А. Яблоновский пишет, что депутат Тимошкин человек,очевидно, полуграмотный и серый, но смог собрать вокруг своей «серости» думскоебольшинство и смог заставить это большинство принять столь бессмысленную исмешную резолюцию. «Очевидно,- предполагает автор статьи, — самое слово «патриот»,«патриотический театр», «патриотическая пьеса» действуют на нынешнее думскоебольшинство подавляющим образом»272.Уже 21 мая газета «Речь» сообщила, что «Член Государственной Думы Тимошкинпривлек к ответственности по 1040 статье Уложения о наказания редактора газеты «Речь»Б.И.
Харитона и А.А. Яблонского за статью последнего «Lex Тимошкин» по поводуизвестного предложения г. Тимошкина о направлении нашего драматическогоискусства»273. С этого 120-го номера Б.И. Харитон больше не является ответственнымредактором «Речи», следовательно, не подписывает номера в печать. С этого момента онстановится ночным редактором, в обязанности которого вменяется окончательныйпросмотр номера, чтение вечерних и ночных телеграмм, сообщений новостных агентств итак далее.13 июня 1908 года состоялось заседание Санкт-Петербургского окружного суда.Редактор «Речи» Б.И. Харитон и сотрудник газеты А.А.
Яблоновский обвинялись в«злословии и брани» по адресу члена Государственной думы Тимошкина. На судебноезаседание ни подсудимые, ни их защитники не явились, тем не менее, Окружной судпризнал обоих подсудимых виновными и приговорил их к заключению в тюрьму на 2,5месяца.27410 января 1909 года Санкт-Петербургский окружной суд всецело посвятил своезаседание разбору дел газеты «Речь».
Первым слушалось дело по обвинению редакторагазеты «Речь» Б.И. Харитона и сотрудника его А.А. Яблоновского по 1040 статьеУложения о наказаниях за напечатание в № 111 газеты от 10 мая маленького фельетонапод названием «Lex Timoschkin». На заседание 9-го января явились А.А. Яблоновский изащитник его присяжный поверенный Переверзев. Б.И. Харитон в заседание не явился, исуд постановил, оштрафовав его на 20 рублей за неявку, оставить состоявшийся о немприговор в силе. А.А. Яблоновскому суд счел возможным сократить срок с 2,5 до двухмесяцев заключения.Второе дело касалось статьи «Из эпохи карательных отрядов», опубликованной вгазете «Речь» 21 октября 1908 года.
В ней рассказывалось об антисемитских выходках вместечке Режицы ротмистра Данилова и подполковника Верховского, которые, вызвав ксебе общественных раввинов, позволили себе грубую брань и угрозы устроить в городепогромы с многочисленными жертвами. В зал суда были вызваны свидетели,подтвердившие верность информации, и, после получасового совещания, окружной судпостановил считать Б.И. Харитона по настоящему делу оправданным.Третье дело опять касалось статьи «В варшавской цитадели». Администрациякрепости усмотрела в этой корреспонденции распространение ложных слухов,возбуждающих неуважение к властям, и просила привлечь редактора газеты «Речь»Там же.Там же.273Речь.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
