Диссертация (1144856), страница 72
Текст из файла (страница 72)
XVII в., в том числе датированное 16декабря 7156 (1649) г. чудо о нищем Григории, которому, когда тот лежал«в расслаблении», явился чудотворец Николай с повелением идти кВеликорецкому образу («…поиди, Господь исцелит тя и заповеждь, еже быправославнии христиане не бранилися матерны и всякою неподобноюбранию, и на питие бы душевредное не уклонялися, но приходили бы кБожиим святым церквам почасту и слушали святаго писания…» — РНБ,Погод. 935, л.
96—96 об.).О сходном сюжете повествует Сказание о иконе НиколаяЧудотворца в селе Семилужном близ Томска, созданное в начале XVIIIв.165Сказание о явлении Николая Мирликийского в дер. Крестининой (1ячетв.XVIIIлихоимства,в.)содержитнесоблюденияобличениецерковныхпьянства,сквернословия,праздников,осуждениескоморохов.166164Подробнее о соотношении редакций и списков см.: Романова А. А.Рукописная традиция Повести о Великорецкой иконе Чудотворца Николая // Почитаниесвятителя Николая Чудотворца и его отражение в фольклоре, письменности иискусстве.
М., 2007. С. 37–41.165Ромодановская Е. К. Рассказы сибирских крестьян XVII–XVIII вв. о видениях(К вопросу о специфике жанра видений) // ТОДРЛ. СПб., 1996. Т. 49. С. 141–156;Буланин Д. М. Сказание о иконе Николая Чудотворца в селе Семилужном близ Томска// Словарь книжников и книжности Древней Руси.
СПб., 2004. Вып. 3, ч. 4. С. 605–606.166Ромодановская Е. К. Избр. труды. Сибирь и литература. XVII век.Новосибирск, 2002. С. 168, 169.361Некоторые чудеса Богоматери по существу стали отдельнымилитературными сочинениями: такими как Повесть о Савве Грудцыне илиПовесть о бесноватой жене Соломонии.Распространение почитания местных святых и икон – попытка найтипосредника между человеком и Богом. Религиозное чувство искало инаходило объект почитания и заступника перед многочисленными бедамикак можно ближе: в облике основателя близлежащего монастыря или всписке чудотворной иконы, которая обретала свойства своего знаменитогопрототипа: для XVII в. чаще других таким прототипом становилась иконаКазанской Богоматери.Рассмотренныеаспектыпочитаниясвятыньпоказываютопределенные отличия между почитанием мощей и явленных икон(скажем,длярассматриваемогопериодаявлениеиконычащесопровождается проповедью моралистического содержания).362Глава 6.
Почитание местных святынь6.1. Собирание святости на местах.Новая династия, как это неоднократно указывалось в литературе,испытывала необходимость в создании новых идеологических основ. Впервую очередь для общества это означало поиск собственно российскихсвятынь, обретенных или проявивших свою чудодейственную силу вновую эпоху.Крометрансформациятого,обращаетрелигиознойнасебяжизниввниманиеРоссии,определеннаякоторуюоченьприблизительно можно датировать концом XVI в. Так, П.
С. Стефановичотметил особую роль частной религиозной инициативы,1 которая, вчастности, принимала форму «особности» в отношении икон – частныеиконы ставились в храме, им ставились свечи, но при случае их забиралииз храма, а также особый подъем «народного благочестия» и утерюрелигией элитарного характера.2 Во многих городах наблюдается активноесобирание сведений и написание текстов о местных святынях. Это явлениехорошо прослеживается на материале региональной агиографии, напримерпсковской.31Стефанович П. С. Приход и приходское духовенство в России в XVI–XVIIвеках.
М., 2002. С. 279.2Макарий. История русской церкви. Т. 12, кн. 7, с. 150–151, со ссылкой на А.Мейерберга. С. 280 – о запрете ставить свечи перед иконами 1719 г. (Малицкий Н. Изпрошлого Владимирской епархии. Владимир, 1911. Вып. 3. С. 58)3Охотникова В. И. 1) История Мирожской иконы Богоматери и литературныхтекстов о ней (кон. XVI – XVII в.) // ТОДРЛ. СПб., 1997. Т. 50. С. 739–746; 2)Литературные произведения об иконе Николая чудотворца и церкви Николы явленногов Пскове // Псков. 2003. № 18.
С. 71–81; 3) Новые материалы по литературной историиПовести о явлении икон на Синичьей горе // ТОДРЛ. СПб., 1996. Т. 49. С. 376–387.Соответственно,возникланеобходимостьвпоискеивраспространении сведений о святынях – новых палладиумах новогоцарского дома. Сохранилось несколько свидетельств о том, как собиралисьтакие сведения: прежде всего, на места из Москвы рассылались запросы отом, какие святыни почитаются там или были обретены недавно.
Запросымогли быть неофициальными, как и ответы – один из них – запискановгородского протопопа Максима о новгородских святынях, быланаписана для царицы Евдокии Лукьяновны в 1634 г. и содержала описаниезахоронений местных угодников, с указанием, где лежат мощи, есть лислужба и установлено ли празднование.4 В послесловии к первой частиТрефологиона (М., 1638. Л. 726 об.) упоминается о рассылке царскойграмоты с распоряжением присылать в Москву рассказы о святых ичудесах от икон.5Сказания о иконах XVII в.
достаточно часто указывают нараспоряжения приносить в Москву явленные чудотворные иконы (из числауже упомянутых выше об этом сообщают Сказание о иконе БогоматериКазанскойНижнеломовской,СказаниеоиконеБогоматериЦаревококшайской).Принос святынь в Москву по распоряжению царя был обычнойпрактикой в 1620–1650-е гг. Так, по приказу Михаила Феодоровича вМоскву приносился образ Иконы Богоматери Страстной, с которой быласнята копия (на месте сретения иконы у Тверских ворот царскимповелением была построена церковь, получившая название БогородицыПалецкой, а при Алексее Михайловиче в 1654 г. она была преобразована в4Забелин И.
Описание новгородской святыни в 1634 г. // ЧОИДР. 1862. Кн. 4.5Капица Ф. С. Старопечатный Пролог как текст // Книга в России. М.; СПб.,Отд. 5.2006. Сб. 1. С. 38.364монастырь).6 В Службе на перенесение Страстной иконы в Москву,инициатива перенесения образа в Москву приписана именно АлексеюМихайловичу.7Впрочем, отдельные сообщения местных летописцев, например, отом, что красноборская икона Спаса Нерукотворного была принесена вМоскву по распоряжению Михаила Феодоровича, в других источникахподтверждения не находят.8Увеличение количества дней памяти ставил вопрос о способе нетолько получения, но и распространения сведений о вновь прославленныхсвятынях.В литературе отмечен феномен появления значительного количестварусских памятей в русских изданиях 1640–первой половины 1660-х гг.: этопервые печатные месяцесловы, издания Пролога,9 особенно 1662 г.
Однакоперечень русских святых, включенных в месяцесловы богослужебныхкниг, что тоже достаточно давно отмечено, далеко не идентичен. Этопривело к выводу о том, что текст мог правиться едва ли не по личнойинициативесправщиковПечатногодвора,–вывод,достаточнообоснованно критикуемый специалистами в области книгопечатания,однако небезосновательный. Конечно, сам справщик вряд ли смог внестиопределенные изменения в перечень памятей святых и дней празднований6Токмаков И. Ф. Историко-статистическое и археологичесоке описаниеМосковского Страстного девичьего монастыря. М., 1897. С.
5–13.7Буланин Д. М. Сказание о иконе Богоматери Страстной // Словарь книжникови книжности Древней Руси. СПб., 2004. Вып. 3, ч. 4. С. 595.8ПСРЛ. Л., 1982. Т. 37. С. 175–176; Буланин Д. М., Романова А. А. Чудеса оиконе Спаса Нерукотворного на Красном Бору.
С. 249.9Начиная со второго московского издания Пролог включает большую подборкужитий русских святых и князьях – Демин А. Писатель и общество... С. 123; ЕлеонскаяА. С. Русская старопечатная книга. С. 76–98; Кучкин В. А. Первые издания русскихПрологов и рукописные источники издания 1661–1662 гг. // Рукописная и печатнаякнига. М., 1975. С. 139–154.365икон по своему усмотрению, но список этих памятей все жередактировался под чьим-то влиянием.Масштаба мероприятий по прославлению на местах святых иобретения чудотворных икон, переноса мощей чтимых подвижников,издательских проектов, включающих памяти русских святых, как в эпоху1640-х – 1650-х гг., в Московском государстве не было ни во временамитрополита Макария, ни позднее.В житийных памятниках и сказаниях об иконах нередко отмечаютсяслучаи ходатайства о причтении к лику святых или установлениипразднования – иногда ходатаи доходили до Москвы, и если им удавалосьнайти сочувствие у властей – церковных или светских – ходатайстванередко удовлетворялись.Интерес царской семьи к проявлению новых святынь сказался натом, что сообщения об этом получили большое распространение.
Однакорасположение царской власти было одним из весомых факторовпроцветания давно существующих обителей, как например МакарьевскогоЖелтоводского монастыря – Макарий Желтоводский и Унженскийсчитался покровителем новой династии, в 1619 г. Унженскую обительпосетил по обету царь Михаил Федорович.10Покровительство высшей церковной власти и епархиальногоруководства также имело большое значение. При смене церковной власти10Понырко Н. В. Обновление Макариева Желтоводского монастыря и новыелюди XVII в. – ревнители благочестия // ТОДРЛ.
Л., 1990. Т. 43. С. 58–69. Обосвидетельствовании мощей Макария Желтоводского в Унженском монастыреСимеоном, архиепископом Сибирским и Тобольским см.: Макарий, архим. Памятникицерковных древностей в Нижегородской губернии. СПб., 1857. С. 340 (Записки имп.Археологического общества. Т. 10); Буланин Д. М. Симеон // Словарь книжников икнижности Древней Руси. Вып. 3, ч. 4. С.
555. О более позднем периоде в историимонастыря см.: Марелло Т. В. Макариево-Унженский монастырь в первой половинеXVIII века: к вопросу о литературной деятельности игумена Леонтия // Герменевтикадревнерусской литературы. М., 2004. Вып. 11. С. 438–470.366политика менялась постепенно, однако влияние личности местногоархиепископа, митрополита или настоятеля монастыря прослеживаетсясовершенно определенно. Если правящий архиерей был склонен кпризнаниюновыхкультов,приветствовалинебоялсяихнеконтролируемого влияния, если он покровительствовал созданиютекстов, прославляющих святыни, возникновение новых «рассадниковсвятости» не заставляло долго ждать.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
