Автореферат (1105962), страница 4

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 4)

При анализе предмета преступления отмывания по австрийскому праву проводится различие в двух «видах» отмывания – связанного с предикатным деянием и связанного с организованной преступностью. Даётся анализ пред- мета преступления в этих видах отмывания, условий или предпосылок, необ- ходимых для признания имущества предметом отмывания (например, что именно понимается под имуществом и есть ли ограничения в данном вопросе по виду этого имущества, что понимать под предметом отмывания в виде имущества, в котором воплотилась имущественная ценность приобретенного от или полученного за деяние имущества, необходима ли идентификация

именно того имущества, которое получено от предикатного деяния, или же того, в котором выразилась его стоимость).

Изучение российского уголовного права в части понимания предмета

отмывания показывает неоднозначные и иногда спорные подходы в этом во- просе. По мнению диссертанта, в качестве предмета отмывания в смысле ст. 174 и 174¹ УК РФ следует закрепить имущество и интеллектуальную соб- ственность. Однако в силу сложности юридической конструкции данной ста- тьи, предпочтительным представляется закрепить в диспозиции термин

«имущественные ценности», добавив примечание соответствующего содер- жания.

В диссертации также анализируются вопросы отнесения к предмету преступления не только того, что было получено непосредственно в ходе со- вершения преступления, но и полученного за совершенное деяние, или иму- щественного воплощения ценности одного из этих видов доходов; отграни- чения законного имущества от полученного преступным путём в случае, ко- гда они были смешаны, т.е. идентификации; необходимости приговора по предикатному преступлению для установления факта «приобретения имуще- ства преступным путём».

§ 4 «Деяние в преступлении отмывания» посвящён анализу объек- тивной стороны преступления. Применительно к анализу австрийского уго- ловного законодательства указывается, что необходимость охватить нормой об отмывании наибольшее количество деяний, в том числе и те способы от- мывания, которые появятся в будущем, продиктовала многослойную и слож- ную структуру объективной стороны в отмывания в австрийском УК. Выде- ляются две группы: первая группа деяний, закрепленная в абз. 1, и вторая группа в абз. 2 и 3 § 165 УК.

1. Первая группа (абз. 1): сокрытие имущества и утаивание происхож- дения. Названные деяния характеризуются в литературе как сами по себе не- обычные, которым присуща несомненная подозрительность. Оба вида долж- ны обладать эффектом утаивания, под которым, прежде всего, понимается активное поведение, способствующее создать эффективное препятствие для обнаружения составных частей имущества.

2. Абзац 2 закрепляет альтернативные действия. В нём речь идёт о ти- пичной договорной и внедоговорной повседневной деятельности в сфере экономики, банков, торгового оборота, охватывая крайне широкий спектр действий. В литературе отмечается, что данный перечень должен охватывать любое движение имущества. Эти альтернативные варианты также пригодны для затруднения деятельности правоохранительных органов по установле- нию происхождения имущества или по его обнаружению. Не имеет значения,

совершаются ли они от своего имени или от имени третьего лица. Важно, что могут быть сочетания различных вариантов, при этом, разумеется, имеет ме- сто только единичная квалификация, но с указанием всех выполненных дей- ствий. К числу альтернативных действий относится приобретение, присвое- ние, владение, хранение, вложение, управление (распоряжение), преобразо- вание, реализация, передача третьему лицу.

Абзац 3 закрепляет те же альтернативные действия, что и абз. 2, но по поручению или в интересах преступной организации или террористического объединения.

После анализа российского законодательства и его отражения в литера- туре делается вывод о том, что можно встретить множество различных дефи- ниций отмывания преступных доходов. Большинство диссертационных ис- следований содержат перечисление практически всех взглядов на рассматри- ваемое явление.

Критический анализ законодательства показывает, что ни одного убе- дительного аргумента в пользу оставления существующей формулировки объективной стороны в УК РФ не существует. Термин «финансовые опера- ции» должен быть изъят из УК РФ как не имеющий какого-либо определения в законодательстве России и не несущий в себе отличный от понятия «сдел- ка» смысловой нагрузки. В равной мере некорректно использование понятия

«сделка» для описания объективной стороны, поскольку это существенно сужает пределы действия нормы. Правоотношения могут возникать, изме- няться и прекращаться не только в результате сделок, но и как следствие по- ступков, т.е. определенного поведения людей, не попадающего под законода- тельное определение сделки, закрепленное ст. 153 ГК РФ. Ограничивая объ- ективную сторону преступления только сделками (включая и финансовые операции), законодатель оставляет большой спектр возможностей для отмы- вания за счет всех не юридических действий со стороны преступника.

Имеющаяся в настоящий момент формулировка в ст. 174 и 174¹ УК РФ объективной стороны отмывания не охватывает все способы отмывания в со- ответствии с международными обязательствами России. Такие действия, как конверсия или перевод, охватываются понятием «сделка». Однако что каса- ется сокрытия или утаивания, то эти деяния могут происходить и без совер- шения каких-либо сделок. Приобретение, владение и пользование также весьма спорно обозначать как охватываемые объективной стороной ст. 174 и 174¹ УК РФ, поскольку владение и пользование являются институтами вещ- ного права, в то время как сделка – институт права обязательственного, по- этому «владеть» с помощью сделки представляется не всегда возможным. Так же и использование имущества исключительно в определенных случаях

можно рассматривать в качестве сделки. Придание правомерного вида пре- ступно полученным доходам может иметь место и путем совершения таких фактических, а не юридических действий, как, например, использование кра- деного оборудования с извлечением прибыли из него. Данный факт подтвер- ждает уже высказывавшееся в литературе мнение о необходимости дополне- ния (или изменения) ст. 174 и 174¹ УК РФ путём использования для обозна- чения объективной стороны деяния обобщающего термина «действие» либо

– как это сделано в уголовных кодексах Австрии и Германии – путём закреп- ления наиболее широкого спектра потенциальных деяний по сокрытию про- исхождения преступного имущества и его введению в экономический обо- рот, независимо от того, были ли для этого совершены сделки или нет.

На основе сравнительно-правового анализа в диссертации предлагается принципиально новый подход к формулирования признаков объективной стороны отмывания, согласующийся с международными актами в этой сфе- ре. Так, выделение в одну часть действий по сокрытию имущества и деятель- ности по утаиванию его происхождения, а в другую – остальных действий, позволяет сделать более наглядной для применения данную норму. Такое де- ление обусловлено и разной направленностью умысла (при имманентности цели придания правомерного вида, не требующей дополнительного указания на неё в законе). Если в первом случае лицо имеет прямой умысел именно на сокрытие и утаивание, то во втором случае желание субъекта (при наличии всех остальных характеристик прямого умысла) направлено именно на со- вершение всех перечисленных сделок и действий и отличие их от законных лежит только в порочности предмета, с которым они совершаются. Вторая часть должна покрывать все остальные возможные действия, а также соот- ветствовать требованиям международных конвенций и сложившейся практи- ке. Представляется, что такой перечень может выглядеть так: приобретение, владение, использование, распоряжение, а равно совершение сделок. В целях экономии уголовной репрессии оправданным представляется необходимым закрепить минимальный размер в качестве криминообразующего признака данного состава.

Кроме того, необходимо различать ст. 174 и 174¹ УК РФ, поскольку данное предложение касается нормы об отмывании в отношении имущества, полученного другими лицами. Что касается так называемого «само- отмывания», то представляется единственно возможным вариантом, не нарушающим базовый принцип уголовного права ne bis in idem, установле- ние ответственности только за сокрытие или утаивание подлинного характе- ра, способа распоряжения, источника происхождения, местонахождения де-

нежных средств или иного имущества, приобретенных лицом в результате совершения им преступления, а равно прав на него или его принадлежности.

В § 5 «Субъект преступления» анализируются вопросы описания в

законе того, кто может выступать субъектом преступления отмывания. По австрийскому законодательству субъект такого преступления предполагается общий, а не специальный. Возраст наступления уголовной ответственности в Австрии – 14 лет. Однако имеется несколько отличительных особенностей. Во-первых, до изменений 2010 г. не было криминализировано отмывание имущества, полученного в результате совершения лицом предикатного дея- ния. В 2010 г. исключением слов «другого лица» в абз. 1 § 165 УК данное действие было криминализировано в отношении укрывательства или сокры- тия происхождения имущества. Однако, вопреки проекту правительства, за- конодатель оставил в абз. 2 ограничение ответственности по этой части толь- ко за действия с имуществом, полученным в результате преступления, со- вершенного другим лицом, оставив ненаказуемым «само-отмывание». При обсуждении данного вопроса был принят во внимание следующий аргумент. Криминализация такого деяния означала бы, что многие преступники (осо- бенно в имущественных деликтах) уже путем совершения простой бытовой сделки с полученным от преступления имуществом – например, покупка по- требительских товаров – уже также совершали бы отмывание, что часто наказывается более строго, чем основное – предикатное – преступление. Этим нарушался бы принцип австрийского уголовного права, что обычные действия по использованию ценности преступного имущества как последу- ющие к первоначальному преступлению являются ненаказуемыми. При этом необходимо отметить, что отмыватель не может быть не только исполните- лем, но и соучастником по предикатному преступлению. Даже в случае зара- нее обещанного укрывательства преступно полученного, ответственности за отмывание в его отношении наступать не будет.

Во-вторых, как и в отношении остальных признаков преступления, следует различать отмывание, связанное с предикатным деянием, и отмыва- ние, связанное с террористическими и преступными организациями. В пер- вом случае в абз. 1 и 2 § 165 УК, как было показано, есть различия, и второй абзац устанавливает ограничение для субъекта. В случае же с абз. 3 никакого ограничения нет; субъект остается общим и должен удовлетворять только общим условиям для субъекта по уголовному праву Австрии. Не имеет также значения для наступления ответственности, является ли лицо участником та- кой организации или нет. Однако, в случае, если оно относится к такой орга- низации, будет действовать квалифицирующий признак, закрепленный в абз. 4.

В диссертации также анализируются вопросы уголовной ответственно- сти юридических лиц, введенной в Австрии в 2006 г. (Закон об ответственно- сти юридических лиц (точнее «объединений (обществ)» – «Verband») за пре- ступления (Verbandsverantwortlichkeitsgesetz)).

Таким образом, субъектом преступления отмывания по австрийскому законодательству может быть как физическое, так и юридическое лицо. Это соответствует требованиям, которые выдвигает ФАТФ в своих рекомендаци- ях, рассмотренных в другой главе диссертации.

Применительно к российскому праву анализируются признаки субъек- та в ст. 174 и 174¹ УК РФ раздельно. Освещаются точки зрения, связанные с возрастом наступления уголовной ответственности, прикосновенности к пре- дикатному преступлению, необходимости криминализации «само- отмывания». Применительно к уголовной ответственности юридических лиц делается вывод, что хотя в отчёте ФАТФ от 20 июня 2008 г. в качестве недо- статка российской системы противодействия отмыванию и было обозначено нарушение 2-й рекомендации и отсутствие уголовной ответственности юри- дических лиц, но в отношении отмывания эффективная борьба на сегодняш- ний день может быть обеспечена и успешной совместной «работой» уголов- ной ответственности для конкретных физических лиц, и административной ответственности для юридических лиц, штрафные санкции в которой зача- стую во много раз превышают имеющиеся в УК РФ.

В § 6 «Субъективная сторона» исследуются соответствующие при- знаки состава преступления. Анализ австрийского законодательства показы- вает, что по субъективной стороне деяния, закрепленные в абз. 1 и абз. 2

§ 165 УК Австрии различаются, несмотря на то, что оба состава требуют наличия умышленной формы вины. Для первой из рассмотренных групп –

«Verbergen» (сокрытие) и «Verschleiern» (утаивание) достаточно непрямого умысла – dolus eventualis. При рассмотрении деяний, закрепленных в абз. 2, речь идет о «сделкоподобных» действиях, в которых уже требуется осознан- ность. Если в отношении первой группы деяния сами по себе являются со- мнительными и поэтому достаточно только установления dolus eventualis, то во второй группе деяния сами по себе отличаются от законных сделок един- ственно неправомерным объектом. То есть главное отличие состоит в том, что лицо знает о незаконном происхождении имущества. Поэтому требуется установление осознанности, причём она должна охватывать два уровня:

1. обстоятельства, которые делают первоначальный деликт допустимым в качестве предикатного деяния для отмывания; 2) соответствующее имуще- ство действительно происходит от такого предикатного деяния. Что касается третьей формы отмывания, закрепленной в абз. 3 и связанной с преступной

или террористической деятельностью, то здесь также требуется осознан- ность.

Анализ российского законодательства и литературы показывает, что в

Характеристики

Список файлов диссертации