Диссертация (1101774), страница 11
Текст из файла (страница 11)
В этихисследованиях становится заметным возвратное движение жанрологии к анализу формы, стой лишь разницей, что понимание категории жанра как социального действия призывает55Swales J.M. Genre Analysis: English in Academic and Research Settings. NY. 1990.
xi, 260 P.46ученых иначе интерпретировать саму форму56. Джон Суэйлз, определяя дискурсныесообществакаксообществариторическихагентов,объединенныхобщимикоммуникативными целями и использующими определенный репертуар жанров для ихдостижения (Swales, p. 9), видел в термине действенный инструмент анализа жанра в егодинамике. На практике применение этого понятия к изучению литературных жанровпринимаетформуквантитативногоанализахарактеристиктекстасучетомкоммуникативных целей конкретного жанра и его целевой аудитории 57. Количественныйанализ образцов жанра разных этапов истории в свою очередь дает возможностьсравнительного анализа этапов эволюции литературного жанра в целом, построенного наточном количественном подсчете.В то же время представляется, что потенциал понятия дискурсных сообществ какинструмента изучения жанра литературы в его становлении и оформлении из полядискурсивныхпрактикнеиспользуетсявполноймере.Врамкахданногодиссертационного исследования на материале истории жанра научной фантастики вРоссии мы предлагаем проследить механизмы самоорганизации жанра популярнойлитературы в рамках дискурсного сообщества, формировавшегося вокруг научнопопулярных журналов на рубеже XIX-XX веков.
Анализ такого рода позволитакцентировать внимание на процессуальности жанрогенеза и описать его каккомплексный акт взаимодействия дискурсных агентов и практик. Исследователилитературных жанров отмечают, что в XIX-XX веках происходит размывание границмежду жанрами «серьезной» литературы58. В то же время в «популярной» литературепроисходит кристаллизация жанровых конвенций и ожиданий59. Процесс формированияпопулярного жанра научной фантастики в начале XX века на стыке взаимодействующихСм., к примеру, сборник работ о жанрах Интернета: Genres in the Internet: Issues in the Theory of Genres.Amsterdam; Philadelphia. 2009.57См.: глава «Historical Evolution of Registers, Genres, and Styles» // Biber D., Conrad S. Register, Genre, andStyle.
Cambridge, UK. 2009. P. 143-176.58Тодоров называет истинно современными писателями тех, кто не признает разделения между жанрами.Кризис жанра ученый видит еще в начале XIX века и связывает с деятельностью немецких романтиков, а егонаиболее ярким глашатаем в современной литературе называет Мориса Бланшо (Todorov, p.
159).59К примеру, С. Зенкин определяет массовый жанр в кино как «жесткую, четко опознаваемую серийнорепродуцируемую схему массовой культуры» (Зенкин, 2006, с. 54). Еще ранее в 1972 году Дж. Кавелти ввелпонятие «формульности» как базовое для разговора о массовой, популярной литературе (Кавелти, 1996).4756дискурсивных практик, поиск своего особого хронотопа и обретение жанрового именисоставляют поле анализа механизмов жанрогенеза. Обозначенные выше подходыжанрологии (эссенциалистский, структурный и прагматический) исторически сменялись,но функционально не отменяли, а дополняли друг друга, каждый раз позволяяисследователю менять угол обзора и оптику исследования. Жанр научной фантастикиподвергался пристальному изучению с различных позиций; в результате ученые имеютобширную базу общетеоретических и конкретно-проблемных работ, раскрывающихприроду жанра и его бытование в обширном литературном, социальном, культурном,технологическом и медийном контекстах.
Изучение жанра как категории историческиизменчивойпредставляетсянаиболееоправданнымипродуктивнымврамкахпрагматического подхода, смещающего фокус анализа на динамику жанра – егостановление и развитие.§ 2. Научная фантастика в контексте академических исследованийНаучная фантастика, долгое время изучалась, наряду с детективом или дамскимроманом, как литература массовая, «низовая» или популярная. Тем не менее, традициинаучной фантастики принадлежит немалое число авторов, пишущих вне границ жанра исумевших создать себе репутацию и в рамках «большой» литературы (литературыосновногопотока,«mainstreamliterature»)60.Долгоевремяназваниежанравоспринималось как компрометирующее, а художественные возможности жанрасчитались попросту непригодными для глубокого критического осмысления глобальныхкультурных и социальных проблем.
История жанра научной фантастики может бытьИзнутри фантастоведческого сообщества нередко выделяются две магистральные линии историилитературы: фантастическая (называемая в англоязычной традиции «the fantastic», или – с 2007 года по волеисследователя Джона Клюта – «fantastika») и реалистическая («миметическая») литературы. С этой позициитрадиция фантастической литературы уходит корнями в далекое прошлое, причем научная фантастика,фэнтези или романы ужасов рассматриваются как частные явления в рамках фантастики.Подробнее о соотношении терминов см.: Головачева И.В. О соотношении фантастики и фантастического// Вестник СПбГУ. Серия 9.
– 2014. – Вып. 1. – С. 33-42.4860описана как разрушение границ жанрового «гетто» и становление ее полноправнымучастником литературного процесса61.Значимым моментом истории жанра стала прочитанная в 1941 году писателемРобертом Хайнлайном речь на Всемирном конвенте научной фантастики, в которой авторзаявил: «Даже самый банальный образец научной фантастики, не зависимо от того, какплохо он написан, обладает важной терапевтической ценностью, поскольку он, в первуюочередь, заявляет, что мир меняется»62. Хотя выступление Хайнлайна обратило вниманиеширокой общественности на жанр научной фантастики, она, тем не менее, еще долгоевремя не становилась объектом серьезных научных исследований.
Момент обращенияученых к научной фантастике красноречиво описывает Дэвид Хартвелл: «В семидесятыеоценка НФ в академической среде сменилась с «это мусор» на «это интересный мусор» ина «что-то из этого важно и заслуживает внимания, и даже изучения» …. Большинстводиссертаций – это пустая трата хорошей бумаги, так как многие продвинутые«пожиратели» фантастики прочитали ее в разы больше, нежели все докторанты вместевзятые, и никто еще не смог дать определение научной фантастке так, чтобы оно былопонятным тем, кто с этим жанром мало знаком» (Hartwell, p.
15). Такая резкаяхарактеристика связана с тем, что Хартвелл, не являясь ученым и историком литературы,а будучи представителем научно-фантастического сообщества, воспринимает серьезныеисследования как некомпетентные, ведь ученые не могут подходить к материалу с той жеверностью и любовью, на которые способны преданные поклонники жанра.Исследовательница Шеррил Винт, ссылаясь на одного из ранних теоретиковпостмодернизма Ихаба Хассана, связывает зарождение интереса к научной фантастике вакадемической среде со становлением постмодернистской культурной парадигмы.
Вчастности, она отмечает присущее постструктурализму и постмодернизму пониманиеязыка – язык не отражает реальность, но создает ее. Это понимание языка оказываетсяОбзор теоретических направлений фантастоведения см.: Головачева И.В. Фантастика и фантастическое:поэтика и прагматика англо-американской фантастической литературы. СПб., 2013; Головачева И.В.Размышления о теориях научной фантастики 2000-х годов // Вестник СПбГУ. Серия 9.
2013. Вып. 2. С. 1827.62Цит. по: Hartwell D. Age of Wonders. NY. 1984. P. 17.4961родственным той «миро-строительной» функции, которую он выполняет в произведенияхнаучной фантастики63. Несомненное родство постмодернизма и литературы «киберпанка»,одного из под-жанров научной фантастики, отчетливо проговорил Ф. Джеймисон, отметивих общую заинтересованность виртуальностью и гиперреальностью (Jameson, 2005)64.Обращение ученых к научной фантастике в Америке и России происходило почтиодновременно. Так, одной из первых работ по истории научно-фантастическойлитературы в России стала работа Е.П.
Брандиса, посвященная творчеству Ж. Верна 65. Вамериканской традиции фантастоведения одной из первых работ, целиком посвященныхвопросам истории научно-фантастической литературы, стала книга Кингсли Эмиса«Новые карты ада», основанная на прочитанном автором в 1960 году курсе лекций посовременной фантастике в Принстонском университете66.
В настоящее время научнаяфантастика является объектом серьезных исследований не только в области истории итеории литературы, но также философии, социологии и культурологии. За последние годыконтекстфантастоведческихисследований(“sciencefictionstudies”)обогатилсямножеством новых подходов и методов критического анализа: научная фантастика вконтексте литературы постмодернизма, глобализации, феминистской критики, «квирисследований» (“queer studies”) и др.67 Поскольку научно-фантастический дискурсявляется не только фактом литературы, но охватывает почти все области современнойкультуры – кино, телевидение, комиксы, изобразительное искусство, фотографию, театр,видеоигры – то и диапазон возможных научных подходов оказывается широким.
Особоераспространение получают работы о кинофантастике, которая, безусловно, являясьVint Sh. Postmodernism 101 // SFRA Review. 2008. № 286. P. 3-5.См. также: Jameson F. The Political Unconscious: Narrative as a Socially Symbolic Act. Ithaca, 1981; JamesonF. Science Fiction as a Spatial Genre: Generic Discontinuities and the Problem of Figuration in Vonda McIntyre’sThe Exile Waiting // Science Fiction Studies. 1987. № 1, Vol. 14. P. 44-59.65Брандис Е.П. Жюль Верн и вопросы развития научно-фантастического романа.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
