Диссертация (1101253), страница 16
Текст из файла (страница 16)
С одной стороны, этонапоминает Христово хождение по водам (Мф. 14:22-36; Мк. 6:45-56; Ин.177Petri Vita Ioannicii, p. 409A.Sabae Vita Ioannicii, p. 343A.179Symeonis Met. Vita Ioannicii, col. 48.180Соображение предложено Д. Е. Афиногеновым.178776:16-21), но сам агиограф сравнивает описанное чудо с эпизодом из книгиИисуса Навина.
И подчеркивает, что чудо было не менее значительным хотьводы и не расступились, как написано в Ветхом Завете181.Агиографы Ильи Нового (X в.) и Никона Метаноите (XI-XII вв.) (обажития более поздние, чем перечисленные выше) не сообщают никакихдеталей и предлагают более абстрактное описание чуда. Илья Новый простовдруг оказывается на противоположном берегу, при этом вовсе не замочивног182.
А о Никоне Метаноите сообщается, что он со страхом бросился вводу, но с помощью Богородицы был вынесен из потока, как именно неясно183.Типологически с преодолением реки очень схож эпизод из житияЛеонтия Иерусалимского, несмотря на то, что герой там бросается не в реку,а в море, поскольку не успел к последней лодке, переправлявшей людейчерез узкий пролив в окрестностях Константинополя.
Леонтий сравниваетсяс апостолом Петром, который шел по воде к Спасителю. Герой бросился впучину,сталстаратьсяпередвигатьногами,ипочувствовал,чтопродвигается вперед, и, в конце концов, с помощью божественных силоказался на нужном берегу, хоть и был полностью погружен в воду и весьвымок. Этот текст самый поздний из рассмотренных нами (XII в.), ипредставление чуда в нем отличается бόльшим вниманием к окружающимобстоятельствам в сочетании с обширным описанием размышлений героя иегодушевныхметаний,чтовообщеоченьхарактернодлявсегоповествования184.
Но самое интересное, что агиограф после описания чудатоже начинает размышлять о «методике», выстраивая собственную систему.Он говорит, что если кто-то спросит, почему же Леонтий не мог идти поповерхности воды или по морскому дну, то он ответит: юноша был еще181Vita Constantini, р. 638.Vita Eliae Iunioris, cap. 59:1266-1279.183Vita Niconis, p.
66.184Vita Leontii, cap. 12-14. Особый психологизм этого жития отмечает С. А. Иванов (Иванов С.А.Блаженные похабы: культурная история юродства. М., 2005. С. 200).18278слишкоммолод,чтобыудостоитьсятакогоневероятногочуда,приличествующего только поистине великим и опытным в духовномразвитии подвижникам.Особый вариант преодоления реки представлен еще в одном житииXII в. Речь идет об эпизоде из жизнеописания Климента Охридского (BHG355), где описывается переправа через Истр. В данном случае элементчудесного фактически сведен к нулю, и процесс выглядит оченьреалистично: «…когда они прибыли на берег Истра, увидели, что течениеочень бурное и из-за этого непреодолимое.
Связав три бревна ивовымипрутьями, они, хранимые высшей силой, переправились через реку (ἐπεὶ δὲκατὰ τὰς ὄχθας τοῦ ῎Ιστρου γενόμενοι ἑώρων τὸ `ρεῦμα πολὺ καὶ διὰ τοῦτο καὶἄπορον, ξύλα τρία συνδήσαντες φιλύρας φλοιῷ τῇ ἄνωθεν δυνάμει φρουρούμενοιτὸν ποταμὸν διεπέρασαν)»185.Особый вариант чуда – переправа, совершенная не самим святым, ноего последователями. Очевидно, что эти персонажи не могли быть наделенысверхъестественными способностями, которыми обладали святые.
В данномслучае, подразумевается лишь некое заступничество святого и высших силпри преодолении опасности. Так, в сборнике чудес св. Димитрия есть эпизод,где небесный покровитель является эпарху Иллирика Леонтию во времяпутешествия и воодушевляет его на опасную переправу через Дунай.А. П. Каждан сопоставляет варианты этого эпизода в одном из раннихсобраний (VII в.) и в метафразе Никиты Солунского (XI в.)186. В обоихслучаях св.
Димитрий выполняет одну и ту же роль: он укрепляет Леонтия ввере и помогает решиться на отчаянный поступок. Однако обстоятельства,сопровождающие переправу, не имеют между собой ничего общего. Впервом случае на Дунае разыгралась буря, и из-за ненастья никто не хотелдаже попытаться переплыть реку. Только Леонтий смог сесть в лодку и185Mилев А. Гръцките жития на Климент Охридски. София, 1966.
С. 120.Kazhdan А. Post-hoc of two byzantine miracles/ Authors and Texts in Byzantium. Farnham, 1993. P.420-422.18679благополучно преодолеть стихию187. В более позднем варианте рекаоказывается скованной льдом, и герою непросто довериться льду, ведьнеизвестно, насколько он крепок. В итоге, эпарх все же переходит пешком надругой берег188. Каждан делает предположение, что такая интерпретациябыла вызвана реальными климатическими условиями середины XI в.,поскольку сведения о замерзании Дуная в 1046 г. содержатся у Скилицы.Такое необычное явление вполне могло вдохновить автора на созданиесобственной версии чуда.Понашемумнению,представленныйобзорэпизодовяснодемонстрирует, что агиографы, находясь в рамках библейской традиции, темне менее, не всегда воспроизводят ее в исходном виде, а используют длясоздания своих вариантов, вероятно, намеренно, ведя подобие игры считателем, когда вместо привычного чуда, он получает что-то новое инеожиданное.
Кроме того, такие изменения в представлении чудес вполнеможно рассматривать как отражение в литературе специального, именновизантийского, восприятия чудесного. Данный дискурс рассматривается висследовании А. Калделлиса189. Автор постулирует тезис о том, что начинаяс самых истоков утверждения христианства, рассказы о чудесах встречалиожидаемое сомнение в их подлинности.
Они требовали свидетельств и какихто обоснований в условиях, когда новая религия находилась в конкурентныхобстоятельствах. Однако, удивительно то, что подобный скепсис не исчезал стечением столетий, и в средневизантийский период в агиографии можно попрежнему находить примеры, говорящие о сомнении в чудесах, да и в самихсвятых тоже.
Особенно очевидно это проявляется к X-XI вв.190 В нашихтекстах это обнаруживается, прежде всего, в самом принципе описаниянекоторыхчудес,например,сверхъестественногоперемещениявпространстве на большие расстояния. В сюжет о таком чуде обязательно187Passio altera s. Demetrii Martyris // Acta sanctorum. Octobris. T. 4. Brux., 1780. P. 94-95.Sigalas Α. Νικήτα ἀρχιεπισκόπου Θεσσαλονίκης εἰς τὰ θαύματα τοῦ ῾Αγίου Δημητρίου // ΕΕΒΣ.1936.
Τ. 12. Σ. 333.189Kaldellis A. The Hagiography of Doubt and Scepticism// Companion, р. 453-477.190Pratsch, s. 414-415.18880включается некий дополнительный «независимый» свидетель, фиксирующийместо и время прибытия-отбытия святого, что подтверждает его чудесноеперемещение191.Возвращаясь к примерам с преодолением реки и рассматривая их всвете вышесказанного о византийском скепсисе, можно предположить, чтоданные попытки по-новому представить старое чудо отражают стремлениеавторовпереосмыслитьегонасвойлад.Кто-тоищетболеерационалистического объяснения, как Петр, агиограф Иоанникия, сзамораживанием воды, а для кого-то, наоборот, лучшим вариантом являетсямаксимально абстрактное описание, не требующее никаких деталей,могущих вызвать читательские сомнения, и больше соответствующее духучудесного в высоком богословском понимании.3.2.Чудесное преодоление опасностиОчевидным образом, все всегда понимали, насколько путешествияопасны:целыйкомплексморскихопасностей,штормы,пираты,кораблекрушения, разбойники, дикие животные.
Помимо этих очевидныхпроблем, стоит обозначить и более специфическую – демоны, которые, какмы выясним, имели обыкновение причинять путешественникам многонеприятностей. Хотя восприятие путешествий представляет собой отдельнуютему, гораздо больше относящуюся к ментальной истории, чем к историилитературы, однако сложно удержаться от цитаты, демонстрирующей, какхорошо византийцы понимали, насколько путешествия опасны и сложны.Это фрагмент из прооймиона к житию Германа из Козиницы:Я рассудил, что это как-то нелепо.
Ведь купцы отваживаются преодолеватьогромные морские расстояния, а некоторые на суше претерпевают смену жары, ихолода, другие мучения и немалые опасности, множество которых можноупомянуть, и все это, по правде сказать, единственно с целью наживы, и именно внадежде на нее они презревают такие страшные вещи. А я же смогу доставить себе191Подробнее об этом, см. c. 99-100.81огромную выгоду, не намереваясь ни плыть далеко по морю, ни мучиться,преодолевая под облаками заснеженные горные тропы. Не уверившись примеромтаким людей, я непременно счел бы себя нерасторопным и непредприимчивым (καὶγὰρ ἄτοπον εἶναι ἐλογιζόμην, εἰ ἔμποροι μὲν καὶ θαλάσσης κατατολμῶσι μακρὰδιαπερῶντες πελάγη, καὶ ὅσοι κατὰ γῆν ποιοῦνται τὰ συναλλάγματα ἄλγους καὶ θάλπουςκαὶ κρύους, καὶ τῶν ἄλλων ὅσαπερ ἐπάγειν οὐ μικροὺς εἴωθε τοὺς κινδύνους, καὶ ταῦτα,δήλου τοῦ πράγματος ὄντος, πρὸς ἓν μόνον βλέποντες τὸ κέρδος, καὶ ταῖς ἐλπίσι τούτουπαρ᾿ οὐδὲν ποιούμενοι τὰ δεινά· ἐγὼ δ᾿ οὔτε πελάγη διαπλέειν μέλλων μακρά, οὔθ᾿ ὑπὲρνέφη καὶ νιφόεντα διαβαίνειν ὄρη πράγματι δυσχειρεῖν, πολλὴν ἐμοὶ τὴν ὄνησινπροξενήσοντι φανείην βραδύς τε καὶ ἄ[ι]καμπτος τοιούτων ἀνδρῶν παραινέσεσι μὴπειθόμενος)192.3.2.1.
Морские опасностиПредсказуемым образом, наиболее распространенное чудо, связанное сморской стихией – это усмирение шторма, соответствующее Евангельскомуэпизоду, где Иисус успокаивает разбушевавшуюся стихию (Мф. 8:23-27; Мк.4:35-41; Лк. 8:22-25). Но, так же как и в случае с преодолением реки, помимоповторения чуда в исходном образце193, агиографическая литературапредлагает некоторые варианты, как в сюжетном смысле, так и вособенностях художественной реализации. Например, в житии ЛеонтияИерусалимского описание бури гораздо более подробное и драматичное, чемв других памятниках:Воздух потемнел, море же побелело от порывов ветра, и волны вот-вот должныбыли поглотить корабль. Все, находившиеся на борту, видя смерть не где-товдалеке, а совсем близко, горестно стенали, наполняя воздух криками, и дикосмотрели друг на друга.
Когда же они увидели, как под натиском стихии разорвалсякрепивший шлюпку канат, и она вместе со всеми, кто был вокруг, сорвалась скорабля, крики преумножились, а слезы так и хлынули потоком. Великий же[Леонтий] видя повсюду на корабле людей в таком ужасном положении,исполнился состраданием, и, затворившись в своей каюте на носу судна, началмолиться, призывая Бога. Он же, скоро помогающий тем, кто искренне взывает кНему, внял святому194.В этом эпизоде автор основывается на эпизоде из Деяний апостолов(Деян. 27), где описывается, как Павел со спутниками несколько дней192Vita Germani, p.
6*.Vita Constantini, p. 643; Vita Eliae Iunioris, p. 58; Vita Petri Atroensis, cap. 6:23-30.194Vita Leontii, p. 138.19382боролись с морской бурей. Когда все были в отчаянии, Бог открыл ему, чтовсе спасутся, но корабль будет потерян. Агиограф Леонтия сравнивает его сапостолом и говорит, что и этому святому тоже было даровано откровениеузнать об успешном преодолении опасности, только на этот раз даже икорабль не пострадает: «И как Он уже однажды поступал с Павлом, Ондаровал ему [Леонтию] всех, кто находился на корабле, и сам корабль, ишлюпку, и людей в ней ради того, чтобы никакая часть пассажиров неподверглась мучениям. <…> он сказал: “Держитесь! Никто из нас непропадет, но все будут спасены во имя Господа.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
