Диссертация (1100522), страница 21
Текст из файла (страница 21)
На что следует исчерпывающий ответ девушки: «Низкийвы и злой человек! — сказала Дуня» (с. 234. Курсив наш. — М. В.).101Сюжетная линия “Преступления и наказания”, рассказавшая о замыслеПетра Петровича Лужина жениться на Авдотье Романовне Раскольниковой ивесьма скором его крахе представила нам данного героя знаменитого романаДостоевского намного полнее и глубже, чем характеристика Лужина в письмематери Раскольникова и сцена его встречи с Разумихиным, Зосимовым иРаскольниковым в петербургской комнате-шкафе главного лица произведения.Там мы увидели этого героя романа как человека пусть и способногопорой проговориться в своих намерениях, но в целом далеко не открытого и неоткровенного, а умело скрывающего свою внутреннюю сущность под маскойто ли симпатии и сочувствия к молодой, очаровательной и сверх тогооскорбленной оговором девушки, то ли последователя модной этическойтеории, хотя и понятой в сугубо своекорыстном духе.
А также как одного изсовременников своей кризисной эпохи с порожденными ею стремлениямилюдей к составлению личного капитала, карьерному самоутверждению, и ихнепомерныминдивидуализмом,честолюбием,самоуверенностьюитщеславием.Здесь Петр Петрович Лужин, оказавшийся в отношениях с персонажаминравственно кристально чистыми, как мать и сестра Раскольникова, или, каксамРаскольниковиегодругДмитрийРазумихин,персонажаминаблюдательными и проницательными, а заодно и столь же откровенными, былволей-неволей, особенно в виду своей заинтересованности в задуманнойженитьбенаАвдотьеРаскольниковой,волей-неволейобнажатьсвоюнравственную сущность и подлинные мотивы своих поступков, в конечномсчете отличающую его морально-этическую позицию.А задуманная им женитьба на Авдотье Романовне была для него,действительно, предприятием («идеей») важности чрезвычайной.
Только этимможно объяснить и то потрясение, которое Лужин испытал после провала этогоего плана.102«Главное дело, — говорит повествователь “Преступления и наказания”, —было в том, что он (Лужин. — М. В.), до самой последней минуты, никак неожидал подобной развязки. Он куражился до последней черты, не предполагаядаже возможности, что две нищие и беззащитные женщины могут выйти из-подего власти. <...> Петр Петрович, пробившись из ничтожества, болезненнопривык любоваться собою, высоко ценил свой ум и способности и даже иногда,наедине, любоваться своим лицом в зеркале.
Но более всего на свете любил иценил он, добытые трудом и всякими средствами, свои деньги: они равняли егосо всем, что было выше его» (с. 234. Курсив наш. — М. В.).Деньги, деньги и еще раз деньги как заменители всех отсутствующихталантов и достоинств, а также как новая, но самая крепкая власть надокружающими людьми и поэтому божество быстро капитализирующейся врезультате системных реформ 1860-х годов России — вот, согласно Ф.Достоевскому, главный и сокровеннейший мотив всех и всяких предприятий иупований Лужина и лужиных, включая и отношение к женской красоте иочарованиюженственности,которыестановятсядлянихкапиталом,гарантирующим постоянную прибыль.Таким оборотным средством в своих адвокатских негоциях Лужин,очевидно, видел и во всех отношениях привлекательную в качестве его жены ив то же время изначально целиком и полностью зависящую и подвластную емуАвдотью Романовну Раскольникову.Лишь этим можно объяснить тот факт, что «теперешний, внезапный,безобразный разрыв (с ней.
— М. В.) подействовал на него, как удар грома. Этобыла какая-то безобразная штука, нелепость! Он только капельку покуражился;он даже не успел и высказаться, он просто пошутил, увлекся, а кончилось таксерьезно! Наконец, ведь он уже даже любил по-своему Дуню, он ужевладычествовал над нею в мечтах своих — и вдруг!..» (с.
235-236).103И Лужин решает: «Завтра же, завтра же все это надо восстановить,залечить, исправить, а главное — уничтожить этого заносчивого молокососа,мальчишку, который был всему причиной» (с. 236. Курсив наш. — М. В.).Как и в случае со своим письмом к Пульхерии Александровне Лужиннадеется восторжествовать над Раскольниковым в глазах его матери и сестры,снова опорочив Соню Мармеладову, уже в качестве не просто девицы«отъявленного поведения», но воровки, т.е. прямой преступницы.
При этомсвоим союзником, именно — свидетелем со стороны обвинителя, он планируетвзять Андрея Семеновича Лебезятникова, в съемной квартире которого живетпосле своего приезда в Петербург. Квартира же этого Лебезятникова находитсяв тех же нумерах госпожи Липпельвехзель, где проживает и несчастная супругачиновника Мармеладова, с которой в день его трагический смерти Лужинпознакомился и которая, приняв его за важное лицо, усиленно звала его напоминки по мужу.
В момент смерти Мармеладова в его квартире был, каквиделЛужин,иРаскольников,такжезваныйКатеринойИвановнойМармеладовой на поминки по мужу.Так у Петра Петровича сложился вполне преступный план жертвойкоторого стали бы Соня Мармеладова и Раскольников, а роль марионеткиПетра Петровича исполнил бы Лебезятников.Впрочем, отношение Лужина к этому, по словам автора “Преступления инаказания”, «человечку» (с. 279), для морального облика Петра Петровича неменее показательны, чем его расчет жениться на образованной и обаятельной,но непременно бедной девушке.Впервые помянув Лебезятникова в сцене визита к Раскольникову, Лужинназвал его здесь своим «молодым другом», не без умысла прибавив, что он —«служащий в министерстве» (с.
115).На самом деле Лебезятников был нужен Лужину не как чиновник, а как«один из самых передовых молодых прогрессистов», якобы «играющийзначительную роль в иных любопытных и баснословных кружках» (с. 278).104Дело в том, что эти-то «вызнающие, всех презирающие и всех обличающиекружки уже давно пугали Петра Петровича каким-то особенным страхом,совершенно, впрочем, определенным. <...> Пуще всего боялся он <...>обличения,иэтобылоглавнейшимоснованиемегопостоянного,преувеличенного беспокойства, особенно при мечтах о перенесении своейдеятельности в Петербург» (с. 278).Под “обличениями” и “обличителями”, так страшащими Лужина, автор“Преступления и наказания” подразумевает те газетные и журнальныевыступления многочисленных литераторов и корреспондентов, активностькоторых питалась самой атмосферой либеральных реформ в России 1860-хгодов.
А объектами публичных разоблачений становились как давнопривычные стране казнокрады, взяточники и самодуры из власть имущих, так иновейшие аферисты, и мошенники, которым циничная эпоха первоначальногонакопленияоткрываламногиенечистоплотныепути«поскорей<...>разбогатеть» (с. 118).Как известно, все разоблачения такого рода далеко не поднимались до тогосатирического уровня, который отмечал «Губернские записки» (1856, 1857) М.Е. Салтыкова-Щедрина или более позднюю поэму Н.
А. Некрасова«Современники» (1875), однако нанести существенный урон отдельнымжуликам и ворам они были в состоянии. Из этого-то и исходил Лужин.«Несколько лет тому назад, в провинции, — поясняет его страх автор“Преступления и наказания”, — еще начиная только устраивать свою карьеру,онвстретилдваслучаяжестокообличенныхгубернскихдовольнозначительных лиц, за которых он дотоле цеплялся и которые емупокровительствовали.
Один случай кончился для обличенного лица как-тоособенно скандально, а другой чуть-чуть было не кончился даже, и весьмахлопотливо. Вот почему Петр Петрович положил, по приезде в Петербург,немедленно разузнать, в чем дело, и если надо, то на всякий случай забежатьвперед и заискать у “молодых поколений наших”» (с. 279).105Первую попытку этого рода он сделал, соответственно «рекомендуясь»Раскольникову и бывшим с ним Разумихину и Зосимову, но был ими в своей«прогрессивности» разоблачен и отвергнут.
Тем более он «надеялся на АндреяСеменовича» (с. 279) Лебезятникова.Тут уместно напомнить и второе, кроме слова «спекулянт», определение,данноеЛужинуДмитриемРазумихиным,—«соглядатай»(с.156)образованное, согласно словарю В. Даля, от глагола “соглядать” (в значении«тайно высматривать <...> или разузнавать, лазутничать <...>, шпионить»), оноозначает «тайный разведчик, скрытный дозорщик <...> или подсальный,подосланный наблюдатель <...>, ищейка, шпион»80.«Не только из одной скаредной экономии, хотя это и было почти главноюпричиной» (с. 278), но и для того, чтобы выведать, насколько сейчас сильны«молодые прогрессисты» Петербурга, остановился Лужин по приезде всеверную русскую столицу у Лебезятникова, которого ему «еще в провинции»называли как одного из их коноводов» (с.
278). И, действительно, ведет себя сним как шпион, несмотря на то, что шпионит в пользу не какой-тообщественной группы, но, как всегда, и во всем, только лично для себя. Вскоре,правда, «он по инстинкту» начинает «проникать, что Лебезятников <...>никаких вовсе не имеет связей позначительнее даже в своем кружке <...> идела-то своего, пропагандного, может, не знает порядочно <...>, и что уж кудаему быть обличителем!» (с. 280). Со своей стороны, и Андрей Семенович«начал понемногу разглядывать, что Петр Петрович его надувает и втайнепрезирает и что «не такой совсем этот человек» (там же).В итоге Лужин и Лебезятников становились друг другу не нужны и,по-видимому, скоро бы совсем разошлись, если бы у Петра Петровича не былонасчет его «молодого друга» особой «собственной цели» (с.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
