Диссертация (1100449), страница 7
Текст из файла (страница 7)
Дневник моих встреч: [Электронный ресурс]: Знамя, 2006. № 6. URL:http://magazines.russ.ru/znamia/2006/6/vas23.html (дата обращения: 1.03.2017).74Там же.33себе как портретист-художник. Стереофонический эффект потрясает. Отпрочтения-рассматриваниякнигистановишьсяумнееитоньше.Глазопределенным образом настраивается не только на искусство, но и на жизнь.
Вней видишь то, что не замечал прежде»75.Вэтойрецензии«Дневник»рассматриваетсячерезпризму«одноглазости» анненковских портретов (М. Р. — художнику была свойственначерта изображать героев портретов и себя самого не целиком, а частично, будтоизображение в момент своего «проявления» на холсте в какой-то моментзастыло, не позволив таким образом обозначиться второй половине лица тогоили иного портретируемого человека), которая, по мнению П. Басинского,символизирует«остротузрения»художника,проявившуюсякаквграфических, так и словесных портретах.
Автор статьи указывает, чтосовмещение в едином пространстве книги изобразительного и вербальногоплановоказывают«стереофоническийэффект»,усиливающийобъемвоплощаемых в книге воспоминаний художника.Эту особенность «Дневника», столь удачно сформулированную П.Басинским, также рассматривает Агата Кшихилькевич в своей работе «Актвоспоминания в «Дневнике моих встреч: Цикл трагедий» Юрия Анненкова»76.Исследовательница в качестве материала для своей работы использует первоеиздание «Дневника», подчеркивая, что подзаголовок «Цикл трагедий», «впоследующих изданиях не выступает77». Но данное утверждение не являетсяверным: на всех изданиях «Дневника» есть это указание, столь важное дляпонимания сущности и цели этой книги.
В работе также обнаруживаются идругие неточности: многочисленные очерки, которые и составили основу этойкнигивоспоминаний,встатьеименуются«отдельнымифрагментамиДневников», немногие из которых «печатались раньше за рубежом78», что75Басинский П. Острый рисовальщик: [Электронный ресурс]: Российская газета. №3932 (0). 23.11.2005. URL:https://rg.ru/2005/11/23/dnevnik.html (дата обращения: 1.03.2017).76Кшихилькевич А. Акт воспоминания в «Дневнике моих встреч: Цикл трагедий» Юрия Анненкова // SlavicAlmanac. Vol 13 No 2.
The South African Journal for Slavic, Central and Eastern European Studies. 2007. С.104-115.77Там же. С.113.78Там же.34искажает саму хронологию создания книги, так как представляет ранееопубликованные мемуарные статьи Анненкова как части будто бы ужесуществовавшего «Дневника».Целью работы А. Кшихилькевич стало рассмотрение и выявлениеспособов репрезентации памяти в «Дневнике». На основе анализа композиции иструктуры повествования книги исследовательница выделяет четыре типавоспоминаний: «1. автор-рассказчик выступает как активный участникописываемого; 2. автор-рассказчик воспоминает себя; 3. автор-рассказчиквыступает в роли пассивного свидетеля описываемых им происшествий; 4.воспоминания, возникают в связи со сведениями, имеющими свое начало вразличных источниках79». Благодаря выявленным актам воспоминаний,представленныхкомпонентнуюв«Дневнике»,структуруэтойисследовательницакниги,распределяяклассифицируетвсефрагментыповествования по представленному в них способу «осмысления прошлого».Этот метод нам представляется недостаточным для объяснения самобытности«Дневника».
Тем не менее работа А. Кшихилькевич свидетельствует о новомвзгляде на мемуарное наследие Ю. Анненкова, о все возрастающейпотребностикболеедетальномулитературоведческомурассмотрению«Дневника моих встреч». Особо следует отметить, что в исследованиизатронута проблема жанровой специфики этого мемуарного произведения: так,в статье есть указание на то, что сам автор в названии книги отразилнеобходимую для ее понимания модель повествования и такую черту какцикличность.К. А. Рогова в своей статье «Речевой портрет в «Дневнике моих встреч»Ю.
П. Анненкова»80 также представила необычный взгляд на мемуарную книгухудожника.79Там же. С.108-109.Рогова К. А. Речевой портрет в «Дневнике моих встреч» Ю. П. Анненкова // Литература русского зарубежья(1920-1940-е годы): Взгляд из XXI века: Материалы Международной научно-практической конференции 4-6октября 2007 года. СПб.: Филологический факультет СПбГУ, 2008. C.251-259.8035Эта работа, по замыслу автора, представляет собой «взгляд лингвиста» насоздаваемыеАнненковымвоспоминаний;статьясловесныеявляетсяпортретыпопыткойврамкахегопредоставитькнигиречевуюхарактеристику самого автора «Дневника», создать его «речевой портрет». Нона протяжении довольно сбивчивого повествования изначальный замыселисследования теряется на фоне обширного цитирования различных источников,частой смены рассматриваемого объекта, поверхностной оценки автором статьиспособности художника «достоверно» описывать и оценивать события.В самой работе исследовательница отмечает мастерское включениехудожником «чужой речи» в повествование.
Особое внимание уделяется«открытости авторского отношения к своим персонажам», что проявляется ввербальной структуре созданных портретов, их рамочной композиции. Однакокак такового детального анализа речевого портрета в статье не представлено.Есть обширные цитаты из «Дневника», но довольно скупые лингвистическиекомментарии: «Ритм описания, создаваемый синтаксическими конструкциями,вводит в атмосферу времени, куда вписывается и деталь портрета <…>81».Приводявкачествепримеровдлярассмотрениявыдержкиизлитературных портретов А.
Блока и Е. Замятина, автор статьи утверждает, что«у Анненкова нет подробных портретных зарисовок82». Это утверждениекажется,какминимум,странным,потомукаквтекстестатьиисследовательница приводит фрагменты из детального описания Анненковымвнешности А. Блока, которое менялось с течением времени (внешность поэтадо революции, послереволюционное его «описание» и портрет мертвого Блока).По непонятной причине не принимается в расчет то, насколько художественнои эмоционально насыщенными изображены портреты М.
Горького, А.Ахматовой, Б. Пастернака, С. Есенина и других героев книги воспоминаний.Как бы ни были противоречивы и порой поверхностны доводы,представленные в статье К. А. Роговой, значительный интерес представляет8182Там же. С.257.Там же. С.258.36выдвинутая исследовательницей гипотеза о «Дневнике моих встреч» каксборнике эссе, представленным с помощью «креолизованного текста»83,84. Этоценное, на наш взгляд, предположение, к сожалению, не рассматриваетсяподробно и не подкреплено теоретическими аргументами (М.
Р. — похожееотношение к творчеству Анненкова наблюдается в статье А. Кшихилькевич,которая была рассмотрена ранее).83Там же. С. 256.Креолизованными считаются тексты, состоящие из вербальной (языковой) и невербальной (относящейся кдругим знаковым системам) частей. Согласно концепции Анисимовой Е.Е., в рамках письменнойкоммуникации креолизованным является тот текст, доминирующая фактура которого составлена из«иконических (изобразительных) средств». Возрастающий интерес к изучению креолизованных текстовобусловлен экспансией визуальной информации на все сферы деятельности человека. В частности, это касаетсярекламы, плакатных текстов, афиш, комиксов, иллюстрированных художественных текстов и др. Изучениетакого рода паралингвистических текстов входит в парадигму семиотики и лингвистики текста и представляетотдельное направление, не связанное с теорией литературных жанров.
Поэтому рассмотрение «Дневника моихвстреч» в этом аспекте представляется интересной научной перспективой, однако не входит в диапазонрешаемых в настоящей работе задач.8437Глава втораяСВОЕОБРАЗИЕ МЕМУАРИСТИКИ КАК ЖАНРА1950-е и 1960-е годы стали непростой вехой в русской культурной жизникак в СССР, так и за его пределами. Именно в этот период уходят из жизниодни из ведущих деятелей искусств — И. Бунин, М.
Зощенко, Б. Пастернак, А.Ахматова. В те же годы все активнее стали издаваться мемуарныепроизведения тех, кто, как правило, стал свидетелем не только творческого идуховного расцвета целого поколения, получившего название Серебряного векарусской культуры, но и его гибели: «Воспоминания» И.
А. Бунина, «Моисовременники» Б. К. Зайцева, «На берегах Невы» и «На берегах Сены» И. В.Одоевцевой, «Курсив мой» Н. Н. Берберовой. «Дневник» Анненкова делаетособый акцент именно на трагедиях этого поколения, на безысходном ипредсказуемом финале многих творческих и благих начинаний в реалияхсначала революционной, а позже - советской действительности. Именно такаярасстановка акцентов объясняет, почему «Дневник моих встреч» носитдополнительное название «Цикл трагедий».Появление мемуарного произведения Ю.
Анненкова всецело отвечаетлитературным тенденциям того времени. Ведь именно в творчестве эмигрантовстаршего поколения, частью которого стал и покинувший СССР в 1924 г.художник, мемуары стали господствующим жанром в литературном процесс.Как отмечает О. Коростылев: «…Но старшие писали о событиях, активнымиучастниками которых были, и почти всегда повествование в их книгахзавершалось отъездом из России85».Необычнаякомпозиция«Дневника»,его«разнофактурность»,оригинальная и притягательная повествовательная нестройность заставляют85Коростелев О.А.
Владимир Варшавский и его поколение // Варшавский В.С. Незамеченное поколение / Сост.,коммент. О.А. Коростелева, М.А. Васильевой. М.: Дом русского зарубежья имени Александра Солженицына;Русский путь, 2010. С. 11.38задавать много вопросов относительно места этого произведения в большомкорпусе книг-воспоминаний.Как отмечает Д. А. Скобелев, один из исследователей творчествахудожника: «Жанр «Дневника...» определить достаточно сложно <…>.«Дневник...» можно назвать циклом очерков или эссе, автор которых хочет,чтобы читатель верил каждому факту, приведенному в книге. Существуетмнение, что Анненков кое-что придумал, но выдал за реальность, например,встречи с Лениным, чьи портреты он делал якобы не с натуры, а пофотографиям. Истину сейчас восстановить невозможно, но для нас важно то,что автор выдает все, им написанное, за публицистический факт86».А.А.Данилевскийвсвоемисследовании,посвященномухудожественному произведению Анненкова «Повести о пустяках», называет«Дневник моих встреч» мемуарами, тем самым просто указывая наавтобиографическую природу этого произведения, собранного из рядаанненковских публикаций: «В течение 1940-х и особенно 1950-х гг.эмигрантская читательская аудитория узнала Анненкова и как мемуариста —автора длинного ряда биографических очерков об известных современниках, скоторыми его сводила судьба.
Собранные вместе, они составили в 1966 г.двухтомный «Дневник моих встреч. Цикл трагедий», изданный нью-йоркским«Международным литературным содружеством» и снискавший заслуженноевнимание читателей87».И.В.Обухова-Зелиньская,крупнейшийнасегодняшнийденьисследователь наследия Анненкова, не ставит задачи дать точное жанровоеопределения«Дневника».Однакоинтереснымиважнымдлянаспредставляется ее предположение о том, что выбор художника выстроитьповествованиеневхронологическойпоследовательности,аоформив«Дневник» в виде очерков об известных деятелях культуры и искусства, во86Скобелев Д.А. Эстетическая рефлексия Ю. П.
Анненкова (на материале художественных и публицистическихпроизведений): дис. … канд. фил. наук. Воронеж, 2009. С.97-98.87Данилевский А. Поэтика «Повести о пустяках» Б. Темирязева (Юрия Анненкова): дис. . д-ра филос. порусской лит-ре. Тарту, 2000. С.9.39многомбылобусловлениопределен«Некрополем»В.Ходасевича.Исследовательница обращает особое внимание и на такую черту Анненкова,какактивноезадействование«мемуарного»материалакаквсвоихбеллетристических произведениях, так и в документальных работах88.В настоящее время мемуаристика как предмет лишена единства впониманиииопределениисамоготермина«мемуары»,егобазовыххарактеристик, статуса этого типа произведений в иерархии теоретиколитературоведческих работ, видовой классификации текстов, в той или иноймере связанных с воспоминаниями.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
