Диссертация (1098721), страница 16
Текст из файла (страница 16)
На вопрос о том, почему риторика России по-разному воздействовала на российскую и западную аудиторию, можно ответить следующим образом: Кремль и отечественные СМИ выстраивали коммуникацию единообразно, тогда как зарубежная аудитория существенно отличается от российской по наличию когнитивных стереотипов. Один из наиболее показательных примеров - трансляция кадров, на которых грузинский президент в зоне военных действий показан испуганным и сбегающим. Этот материал был позитивно воспринят внутренней аудиторией, поскольку соответствовал стереотипу о трусости и несерьезности грузинского президента, тогда как внешняя аудитория восприняла материал отрицательно в результате соответствия видеоряда стереотипу об агрессии России против Грузии и о масштабах военных действий. Следует дополнить сказанное тем, что дифференцированное воздействие на российскую и западную аудиторию объясняется также отсутствием каналов коммуникации, позволяющих России доносить свою точку зрения до мировой общественности. Другими словами, наличие неограниченных возможностей по разъяснению ситуации внутри страны не могло компенсировать полного отсутствия возможностей представления аналогичных аргументов мировой аудитории. Следует отметить, что российские СМИ, вещающие на английском языке, не имеют реального выхода на широкую аудиторию. В первую очередь это относится к телеканалу «Russia Today». В западных странах аудиторией данного телеканала являются преимущественно выходцы из России, но не американские и европейские граждане.
Кроме того, в качестве проблемного и сдерживающего фактора следует выделить наличие различных систем восприятия аргументов у российской и западной аудитории, другими словами, наличие стереотипов, определяющих призму восприятия аргументов. Так, Е.В. Забурдаева пишет, что Грузия находилась в одном семантическом поле с западными СМИ, используя привычные понятия для потребителей англоязычной информации126. Например, понятие «демократических ценностей», которое в международных речах России
126 Забурдаева Е.В. Управление общественным мнением в условиях современной России// Дис. … канд. соц. наук. М., 2009. – 201 с.
реже находит отражение, чем категории «национальной безопасности»,
«национальных интересов», «государственной мощи» и другие словосочетания, которые традиционно употребляются в милитаристских государствах. Данная точка зрения подтверждает взгляды У. Липпмана о том, что сформированная западными медиа картина мира фактически поддерживает американские и европейские ценности. В результате Россия столкнулась с тем, что для донесения своей позиции следовало не только «прорваться» сквозь информационную блокаду, но и за короткий срок развенчать систему стереотипов, играющих против Кремля и российской геополитики долгое время.
В период анализируемого политического конфликта действия России в информационном пространстве велись по наименее важным позициям. В частности, на внутреннем информационном пространстве Россией могла осуществляться работа по акцентуации проблемы реагирования США и стран Европы на происходящее. Наконец, внимание к конкретным аргументам противоположной стороны было бы полезнее, чем множество разовых акций, направленных на дискредитацию властей Грузии, которые к тому моменту уже имели негативную оценку среди российского населения. Другими словами, основные действия, во-первых, направлялись на те проблемы, которые были решены, нежели на те, что только требуют решения. Наиболее значимым примером являются усилия отечественных СМИ по интерпретации видео с участием М. Саакашвили, жующим галстук. Во-вторых, действия российских властей не были подчинены единой цели и не укладывались в единую информационную стратегию. Об этом также свидетельствует тот факт, что в первые дни конфликта у России не было официальной точки зрения, а также собственных информационных репортажей. Для донесения своей позиции использовались кадры, снятые грузинами и американцами.
Еще один промах России на внутреннем информационном поле заключался в том, что не учитывалась необходимость работы с оппозиционно настроенной частью аудитории, которая под воздействием западных медиа формировала негативное отношение к действиям власти, тиражируя их в сети Интернет. Кроме того, большинство российских граждан осознавало, что Россия проигрывает в информационной войне, что не могло не сказываться на общих настроениях.
Некоторые авторы утверждают, что главным промахом России в период конфликта была не столько некорректная работа с информацией, сколько запаздывание аргументов. Е.В. Забурдаева утверждает, что российские масс-медиа включились в публичное обсуждение конфликта лишь на второй день, и «именно отставание от противников на шаг-два по скорости стало одним из критических факторов, которые повлияли на исход информационного противостояния» 127. На наш взгляд, отставание России в скорости предоставление аргументов сыграло лишь второстепенную роль, поскольку опережающая реакция не могла быть донесена в силу отсутствия доступных каналов коммуникации, действительно имеющих воздействие на широкую аудиторию. Кроме того, наличие стереотипов западного населения, а также предшествующие «газовые конфликты» с Украиной сказались на негативном восприятии Кремля.
Однако, можно поддержать автора в том, что Россия усугубила свое неблагоприятное положение в рамках информационного пространства отсутствием собственной точки зрения в первые часы/дни конфликта. Трансляция аргументов на первом этапе осуществлялась фрагментарно, что не позволяло сформировать точку зрения даже нейтральным зрителям. Тогда как предложенная хронология событий со стороны BBC и CNN с очерченными причинно-следственными связями упала на благодатную, никем не занятую почву.
К моменту, когда Россия вступила на путь представления собственной точки зрения, уже было высказано множество упреков по поводу действий России в Грузии и российской геополитики в целом. Как следствие, для донесения своей позиции отечественным СМИ следовало ответить на все, что уже прозвучало, однако, это был непосильный объем информационной работы в условиях умножения отрицательных комментариев западной публики.
К числу причин, которые позволили западным СМИ сформировать определенное видение ситуации, относится также невозможность журналистов посетить места боевых действий. Заявление о военных действиях на границе Грузии (в Южной Осетии) и России не могло быть подкреплено реальными репортажами с мест событий. Как следствие, информационный вакуум заполнялся тем, что было известно по интерпретациям властей Грузии. При этом
127 Забурдаева Е.В. Управление общественным мнением в условиях современной России// Дис. … канд. соц. наук. М., 2009. – 201 с.
ограничения активности журналистов инициировалось Россией. Опасения Кремля заключались в том, что все зарубежные СМИ по примеру грузинских и американских будут заниматься прямой дезинформацией и подлогами. Нежелание допускать западных представителей на места военных действий привело к незнанию последними реальной обстановки в регионе. Следует отметить, что в конце 2008 года, когда давление американско-грузинской точки зрения ослабло в силу различных обстоятельств, европейские журналисты совершили поездку в Осетию с целью понимания реальных причин конфликта. Это, в свою очередь, привело к признанию агрессии Грузии и обстрелу мирного Цхинвала, а после и смягчению обвинений в адрес России. Тем не менее, неправильно было бы утверждать, что недопуск иностранных журналистов по инициативе России был ошибкой, т.к. смена позиции Запада к концу 2008 года было связано с изменением мирового информационного пространства. В частности, обозначил себя идейный раскол между США и Европой (за исключением Британии, Польши и стран Прибалтики, которые разделяли грузино-американскую точку зрения).
Как было отмечено ранее, когда в условиях конфликта начинается информационное противостояние, возникает ситуация, при которой лидирующую позицию занимает более подготовленный участник. Так, зарубежные медиа были более подготовлены. Это выразилось в наличии единой точки зрения, которая была высказана лидерами общественного мнения (представителями США) и могла тиражироваться ввиду наличия каналов коммуникации. Возможность вещания и передачи аудиовизуальных аргументов на широкую мировую аудиторию в период политического конфликта сложно периоценить. Как отмечают специалисты, в первые дни конфликта Россия транслировала кадры, предоставляемые BBC, поскольку отсутствовали собственные материалы128.
Наличие у зарубежных медиа репортажей, созданных по заказу Грузии,
говорит о том, что имела место целенаправленная информационная кампания, в ходе которой создание и освещение событий было подчинено единой цели. Об этом свидетельствует и создание ряда информационных агентств и медиаплощадок для зарубежных журналистов в г. Гори, которые давали возможность обеспечивать
128 Цыганок А.Д. Война 08.08.08. Принуждение Грузии к миру.- М., 2001. С. 118.
западной аудитории «эффект присутствия», а также осуществлять подмену видеоряда. В числе оперативно созданных грузинских СМИ были следующие:
«Грузия Online», телекомпания «Рустави-2», грузинское информагентство ИнтерпрессНьюс, грузинское радио «Имеди» и т.д.
Далее следует обратить внимание на особенности риторики России и Грузии, которая также стала одной из причин провала первой. Ранее было отмечено, что Москва не имела единой тактики подачи информации и выстраивала оправдательные речи, используя образы, не основанные на когнитивных стереотипах целевой аудитории (геноцида осетин, террористических атак 11 сентября, агрессивной геополитики США и т.д.). Сложность российской риторики сталкивались с простотой грузинских обращений, которые сводились к трем простым фразам: «Россия – агрессор»;
«Мы - маленькая демократическая страна»; «Пожалуйста, помогите нам».
Как отмечает Е.В. Забурдаева, действия по подготовке общественного мнения начались как минимум за год до начала основных событий129. Другими словами, можно говорить о том, что действительно имела место спланированная информационная кампания. Подтверждением этого факта может служить ряд информационных материалов о незаконных действиях России в отношении Грузии и ее государственной границы, появившихся задолго до августа 2008 года. Однако, Россия не только не начала ответную информационную кампанию, но и пассивно реагировала в отношении высказанных обвинений. Таким образом, когда против Москвы уже велась активная кампания, российские представители лишь отбивали удары, занимая оправдательную позицию. Факт о том, что старанием западных СМИ Россия вносится в повестку дня именно как агрессор, от действий которого страдает Грузия и другие государства, не был признан своевременно.
В рамках российско-грузинского конфликта проявились также возможности киберпространства для воздействия на общественное мнение. В частности, обозначила себя так называемая «война блоггеров», которая выразилась в противостоянии русскоязычных представителей блоггосферы, которые поддерживали точку зрения федеральных каналов и подтверждали правдоподобность сведений относительно обстрела Цхинвала, а также
129 Забурдаева Е.В. Управление общественным мнением в условиях современной России// Дис. … канд. соц. наук. М., 2009. – 201 с.
зарубежных, которые, напротив, высказывались в пользу грузинской версии событий. Следует отметить, что именно блоггеры во многом способствовали вовлечению большей аудитории в обсуждение конфликта на границе с Грузией. Недостатком стратегии блоггеров со стороны России является отсутствие выхода на англоязычную аудиторию, которое было свойственно и традиционным отечественным СМИ.
Популярность блоггеров и их способность воздействовать на широкую аудиторию объясняется возможностью установления тесного общения между тем, кто потребляет информацию, и тем, кто ее высказывает, т.е. ведет блог. Устанавливается персональная связь, коммуникация обретает черты межличностной, тогда как именно это вид коммуникации может считаться наиболее эффективным и убедительным.
Имели место и хакерские атаки, которые были начаты Грузией в день обстрела Цхинвала. Так, началом хакерского противостояния стал взлом югоосетинских сайтов, на который ответила Россия, взломав систему сайта президента Грузии, правительства Грузии и другие «оплоты Саакашвили в киберпространстве» 130.
При всех высказанных замечаниях, стоит остановиться на тех действиях
России, которые можно считать эффективными в рамках информационной войны 2008 года. Например, Москва использовала методы, позволяющие косвенно выразить собственную позицию, минуя коммуникационную «блокаду» в традиционных СМИ путем отказа от прямолинейных способов предоставления информации. Так, одним из способов выражения своей позиции стал концерт Мариинского театра под управлением В. Гергиева в Цхинвале 21 августа 2008 года.
Зарубежные медиа в целом негативно отнеслись к данному событию, но после этого стали появляться первые одобрительные отклики с Запада о действиях и мотивации России. Появление В. Гергиева, который является знаковой фигурой в мировой культуре на современном этапе, стимулировало возникновение нового витка обсуждений событий в Грузии, а также позволило
| 130 Defenders of cyberspace// The | Guardian, | 2.10. | 2008. | ||
| http://www.theguardian.com/technology/2008/oct/02/4 | Russia/Georgia: | War | of | the |
Web//opendemocracy.ru 13.08.2008 http://www.opendemocracy.net/russia/article/russia-georgia-war-of-
the-web
выразить мысль о том, что может существовать и альтернативная точка зрения той, которая транслируется западными СМИ.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
