Оптина пустынь и её воспитанники (1825 - 1917 гг.) (1098468), страница 5
Текст из файла (страница 5)
и множества других источников изнескольких архивов была создана база данных, отразившая сведения обовсех воспитанниках Оптиной пустыни, выявленных в рассматриваемыйпериод. Сформированный список монашествующих насчитывает 445человек (можно утверждать, что выявлено подавляющее большинствовоспитанников). В среднем воспитанники жили в монастыре 7,03 года, намомент выхода их возраст составлял 37,41 года.Любопытен состав выходцев из Оптиной по социальномупроисхождению. Поскольку они представляют собой довольно ощутимуючасть всего братства, полученные данные достаточно точно отражают исоциальный состав оптинских монашествующих в целом. Средивоспитанников преобладали выходцы из крестьян (34,71%), далее шливыходцы из мещан (23,53%), духовенства (12,65%), дворян (9,71%) икупцов (9,41%).
Нам удалось проследить и социальную динамику. В эпохуНиколая I среди воспитанников Оптиной пустыни больше всего быловыходцев из мещан (31,40%), духовенства (18,60%) и купечества (17,44%).Процент дворян в этот период достигал 12,79% (относительно высокаядоля дворян стала одной из характерных особенностей братства), акрестьяне в формулярных списках практически не упоминаются. ПриАлександре II благодаря реформам значительно повысилась мобильностькрестьян, что сразу отразилось на составе монашествующих. Выходцы изкрестьян вышли на первое место (30,63%), немного им уступали мещане(27,03%). Начиная с 1881 г.
Оптина пустынь постепенно становиласькрестьянским монастырем. Теперь среди воспитанников 71,17%приходились на крестьян. Мещан было только 15,83%.Большинство из воспитанников в разное время приходило в обительиз ближайших к ней губерний. Любопытно, что на первое место вышлаОрловская губерния (18,75% от тех монашествующих, о ком удалось найтисведения), которой уступила даже Калужская губерния (15,10%), в которойнаходилась Оптина. Далее следовали другие соседние губернии:Московская (9,90%), Тульская (8,33%) и Курская (7,81%).
В целом жеразброс регионов был весьма впечатляющим: среди них большинство15губерний Европейской России, в том числе Варшавская, Олонецкая,Пермская, Таврическая.Удалось выяснить, что динамика выхода насельников из Оптинойпустыни изменялась зигзагообразно, в основном колеблясь в пределахдвух-семи человек в год (в среднем около пяти).
Периодически (вчастности, в 1857, 1872-1877, 1914-1916 гг.) происходили всплески,объясняемые призывом в армию во время войн и уходом целых группмонашествующих в отдельные монастыри. Динамика выхода практическине зависела от изменения численности братства Оптиной пустыни, котороеросло достаточно устойчивыми темпами: от 46 человек в 1825 г. до 159 в1885 г., после чего численность братства менялась мало.Если рассматривать оптинских воспитанников в момент их выходаиз монастыря, эта группа окажется не вполне однородной.
Она распадаетсяна две неравные части. Большинство (примерно две трети) составлялипослушники и рясофорные монахи, которые не приняли полный постриг:они более свободно перемещались между монастырями и, кроме того, небыли свободны от выполнения своих мирских обязательств. Другая частьвоспитанников представлена теми, кто прошел постриг. Они чащеперемещались на конкретные должности в другие монастыри, наиболеевостребованными из них были иеромонахи (11,24% от общего числавоспитанников), которые воспринимались как готовые опытные кадры изизвестного монастыря.
В этой группе перемещение из монастыря чащевсего объяснялось волей архиереев Калужской или других епархий.Изучая, куда монашествующие переходили из Оптиной пустыни, мывыяснили, что 11,91% из них возвращались в мир. Некоторым из нихтребовалось уладить дела в миру, например получить увольнительноесвидетельство от своего сословного общества. Другие не выдерживалистрогих монастырских порядков или высылались начальством заразличные проступки. 18,43% воспитанников (только из числапослушников и рясофорных монахов) уходили служить в армию.
Чащевсего их призывали во время войн: в ходе русско-турецкой войны 18771878 гг. на службу были взяты 7 человек из Оптиной, во время русскояпонской 1904-1905 гг. – 8 человек, во время первой мировой – 67 человек.В 1850-х – 1860-х гг. ряд послушников и монахов (всего 10 человек)пополнил духовные миссии (Алтайскую, Забайкальскую, Урмийскую,Иерусалимскую). Особенно широкое представительство пришлось намиссию в Иерусалиме, которую в 1863-1865 гг.
возглавлял выходец изОптиной архимандрит Леонид (Кавелин). В конце 1880-х – начале 1890-хтрое оптинских воспитанников поступили на учебу в Московскую иСанкт-Петербургскую духовные академии.Преобладающая часть всех воспитанников (65,39%) переходила вдругие монастыри.
57,73% из них оставались в Калужской губернии,пополняя штат всех местных мужских монастырей. Немало людей уходилов соседние губернии, прежде всего в Московскую (13,75%). Встречалисьоптинские воспитанники и в отдаленных местах, в том числе на Афоне (вконце XIX и в начале XX в.). Анализ последующих перемещений16монашествующих между монастырями (хотя это удалось далеко не вовсех случаях) показал дальнейшее расширение географии переходов.После второго и следующих переходов в Калужской губернии оставалосьгораздо меньше оптинских воспитанников (32,45%), а большинство(35,76%) приходилось на отдаленные губернии.Часто выходцы из Оптиной становились настоятелями иныхобителей, занимали в них другие высокие должности. Это показывало, чтоархиереи ценили их и охотно использовали в своих целях.
В ряде обителей(прежде всего в большинстве монастырей Калужской губернии) в XIX в.установилась традиция приглашать настоятелей со стороны – из числаоптинских воспитанников. Удалось выявить обители, в которыхнастоятели из Оптиной непрерывно сменяли друг друга на протяжениимногих десятилетий. Например, они управляли МалоярославецкимЧерноостровским монастырем в 1839-1900 гг., Тихоновой пустынью в1830-1895 гг., Мещовским Георгиевским монастырем в 1869-1918 гг. Этатрадиция ставила такие монастыри в определенную зависимость отОптиной.
Особенно она развилась при Калужском архиепископе Григории(Митькевиче), который за время пребывания на кафедре (1851-1881) 12 разставил оптинских воспитанников во главе монастырей.Частое сосредоточение групп оптинцев в одном монастыре или вмиссии было еще одним характерным явлением для всего изучаемого намипериода. Оно объяснялось как желанием церковных властей перенестиатмосферу Оптиной пустыни в другие места, так и стремлением самихмонашествующих образовывать своеобразные «духовные землячества»вне Оптиной. Мы обнаружили подобные «землячества» в разное время вбратстве почти всех обителей Калужской губернии.
В частности, вЛихвинском Покровском Добром монастыре в узком промежутке с 1874 по1876 гг. состояло не менее 14 выходцев из Оптиной пустыни.Сосредоточение оптинских воспитанников наблюдалось и в КиевоПечерской и Троице-Сергиевой лаврах, Курской Коренной РождествоБогородицкой и Троице-Сергиевой пустынях и т.д. Обычно оно совпадалос настоятельством в данном монастыре выходца из Оптиной, которыйстановился центром притяжения для знакомых ему монашествующих.Назначаясь настоятелями разных монастырей, оптинские питомцывключались в церковный аппарат управления, который в условияхсинодальной системы, когда Церковь функционировала как типовоегосударственное ведомство, предоставлял возможность быстрыхперемещений по службе и карьерного роста.
Переходя с места на место,многие выходцы из Оптиной успешно продвигались по карьернойлестнице, становясь благочинными, наместниками лавр, епископами.Через Оптину пустынь в разное время прошли пять архиереев: Кавказскийепископ Игнатий (Брянчанинов), Литовский архиепископ Ювеналий(Половцов), митрополит Трифон (Туркестанов), Уфимский епископ Михей(Алексеев), а также Томский епископ Петр (Екатериновский), живший вОптиной на покое уже в архиерейском сане, а затем вышедший из нее.17Отметим, что этот факт корректирует утверждение И.К. Смолича,писавшего, что через «оптинскую школу» прошел один архиерей 68 .Многие воспитанники достигали известности, успешно занимаясьмиссионерскими, литературными и научными трудами. Среди них следуетупомянуть епископа Игнатия (Брянчанинова), архимандрита Леонида(Кавелина), игумена Антония (Бочкова) и др.
Привлеченные источникипозволили в подробностях восстановить ряд судеб монахов, уточнитьмножество биографических данных. В частности, удалось восстановитьбиографию практически неизвестного духовного писателя иеромонахаАрсения (Троепольского) и атрибутировать ряд принадлежащих емупроизведений, которые хранятся в ОР РГБ 69 .
Это стало логическимпродолжением исследований А.М. Пентковского и В.А. Котельникова,обратившихся к данному вопросу в 1990-х 70 . Установить факт авторстваудалось благодаря сопоставлению различных автобиографическихупоминаний в тексте произведений с делопроизводственнымидокументами Московского университета и нескольких монастырей.В третьей главе – «Самосознание оптинских воспитанников и ихсвязи» – речь идет о самосознании воспитанников, их отношениях междусобой и с родной обителью.Далеко не все выходцы из монастыря сохраняли связи с Оптинойпустынью и между собой. Некоторые из них действовали совершенно не врусле монастырских традиций, другие вообще порвали с монашеством.Тем не менее благодаря источникам личного характера (прежде всегообширному массиву писем из архива Оптиной пустыни) можно выделитьопределенное ядро воспитанников, которых отличало сходноесамосознание.Они чувствовали причастность к оптинскому братству, с грустьюпокидали родную обитель (как правило, в результате назначения надолжность в другом монастыре или миссии), а потом часто вспоминали оней, испытывали ностальгию.
Питомцы поддерживали контакты сОптиной пустынью через переписку: множество писем из разных обителейполучали оптинские настоятели, особенно архимандриты Моисей(Путилов) (1825-1862) и Исаакий (Антимонов) (1862-1894). В частности,они активно переписывались со своими братьями, оказавшимися в другихобителях. Брат Моисея игумен Антоний (Путилов) вел с ним переписку в1839-1853 гг., будучи настоятелем Малоярославецкого Черноостровскогомонастыря. Брат Исаакия архимандрит Мелетий (Антимонов), екклесиархКиево-Печерской лавры, переписывался с ним в 1853-1865 гг.
Выходцы изОптиной приезжали в родную обитель, при возможности оказывали68Смолич И.К. Указ. соч. С. 309.Записки «опытов жизни» // ОР РГБ. Ф. 214. Опт.-411; Сборник выписок и различных записей // Там же.Опт.-449; Учение молитве. Подвижнический сборник, содержащий выписки из святых отцов в 15 частях.Ч. 6 // Там же. Опт.-655; Откровенное послание пустынного отшельника к своему старцу и наставнику вовнутренней молитве // Там же. Опт.-715.70Пентковский А.М. Кто же составил Оптинскую редакцию рассказов странника? // Символ.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
