Марианна Франке-Грикш - «ТЫ С НАМИ!» - Системные взгляды и решения для учителей, учеников и родителей (1003086), страница 19

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 19)

Через некоторое время мы услышали свист. Я обернулась. На дюне, высоко над нами, стояли несколько молодых мужчин и махали нам руками. Тот, кто свистел, отделился от группы и стал спускаться к нам.

Мы были уже не молоды. И, тем не менее, у нас пронеслась знакомая всем женщинам вереница мыслей и чувств от «даже тут нельзя спрятаться от мужских глаз» до «нет на свете места, где можно избежать приставаний». Молодой человек подошел к нам. Ему было где-то около 18 лет, он приветливо с нами поздоровался и сказал, что они смотрели, как мы с подругой занимались гимнастикой. За это они тоже хотят продемонстрировать нам несколько упражнений. Это было преподнесено так просто и невинно, что нам стало стыдно за свой негативный настрой. Теперь все шестеро спустились вниз, они ходили колесом, делали кувырки и стойки на руках. Закончив, они, смеясь, пошли дальше. Мы убедились, что на Бали есть мужчины, которые, что-то получив, стремятся восстановить баланс и по своей инициативе не начинают сексуальной провокации.

Границы авторитета

Целительный эффект, который, как известно, оказывает прерывание моделей, я демонстрировала детям (прежде всего старшим, учившимся в 8-9-м классе) при помощи одной парадоксальной учебной истории. Я рассказывала им о том, как строятся отношения в буддийских школах между учителем и учениками, о том, что ученики в них беспрекословно повинуются учителю и порой даже получают от него удары палкой. Вот эта история.

Прошедший уже длительное обучение ученик приходит к учителю и просит дать ему новое задание. Учитель говорит:

158

«Я дам тебе задачу. Но знай, если ты ее решишь, я тебя побью, а если не решишь, тоже побью». Это был уже коан, как называется этот вид учебных историй. Дети стали спрашивать, что же сделает ученик. Может быть, он встанет перед учителем на колени и попросит объяснить содержание задачи, хотя знает, что в любом случае будет побит? Или же он просто убежит, плюнув на долгие годы учебы? В зависимости от структуры личности, дети приходили к самым разным решениям. Когда кто-то из ребят все-таки нашел ответ, эта история обошла все старшие классы. Мальчик сказал: «Он встанет, вырвет палку из рук учителя и переломит ее через колено». Теперь я могла рассказать им историю до конца: в ответ учитель склоняется перед учеником и произносит: «Твое обучение закончено».

Пожалуй, это самая деликатная и эффектная форма, позволяющая показать детям разницу между воспитанием в духе естественного авторитета и подчинением в тирании.

Похожая история, в которой описывается становление человека, пока он сам не дорастает до авторитета, называется «Учение». Она происходит из индийской культурной традиции. Существует несколько ее вариантов, здесь я привожу версию Отто Бринка (1999).

Учение

Когда принцу исполнилось 16 лет, он пожелал научиться владеть мечом.

Король приказал изготовить для него острый меч и драгоценные доспехи, и юноша отправился к знаменитому учителю. Придя, принц поклонился. Учитель сказал: «Повесь свой меч и доспехи на сук дерева манго, принеси из леса дрова, разожги огонь и приготовь нам чай».

Принц делал все, что говорил ему учитель. Он приносил дрова, разводил огонь и делал чай, убирался в хижине, вытряхивал постели и готовил еду.

Время шло. Миновал год, другой, пять лет и десять. Через 25 лет у принца зародились некоторые сомнения, недо-

159

верие и даже гнев пробудились в его сердце. Он снял с дерева меч, вытащил из ножен клинок дамасской стали и скользнул к хижине своего учителя, чтобы проткнуть его насквозь. Но учитель не сидел, как обычно, в хижине. Он принес дрова, развел огонь и приготовил утренний чай. Принц с обнаженным мечом подкрался к учителю сзади и с громким криком бросился на него. Учитель с помощью крышки котла отразил удар, встал, поклонился и сказал: «Твое обучение закончено».

Эта история заставила поломать головы 15-16-летних учеников, которым я преподавала этику. Они ее разыграли и даже переписали на современный лад. Чувствовалось, что они догадываются о глубинном смысле, не умея дать ему название.

5.5. Игры в группе

Игра в изменения

Одной из игр на прерывание моделей является игра в изменения. Я научилась ей у известного терапевта Джеффри Зейга. Дело в том, что в принципе мы приучены узнавать вещи и людей так, будто они днями, месяцами, годами не меняются. На самом же деле все и всё меняется постоянно. Поэтому, на мой взгляд, имеет смысл учить детей осознавать перемены, которые они замечают в людях, ситуациях, историях или вещах. Игра в изменения помогает обострить это восприятие. Она исполнена глубокого смысла и очень нравится детям. Существует множество вариантов этой игры, и дети, однажды попробовав, дают полную волю своей фантазии!

Приведу один из вариантов.

Дети садятся в круг. Один из них будет угадывать, поэтому он выходит за дверь. Тем временем в классе начинается обмен одеждой, украшениями, обувью и заколками для волос.

160

Кто-то надевает правый ботинок на левую ногу, а левый на правую, кто-то делает пробор на другой стороне и т.д.

Очень радосто видеть, как дети все подмечают, как внимательны они друг к другу, но, в первую очередь, насколько обостряется восприятие, когда глаз постоянно готов обнаружить перемену.

Изготовление масок

Вскоре дети придумали следующий вариант игры: «Каким должно быть изменение, чтобы ребенка было уже не узнать?» Тут нам пригодились большие, размером больше головы, маски из папье-маше, над которыми мы долго трудились. Некоторые из них представляли собой морды животных, другие — искаженные лица с разинутым ртом, длинным носом и т.д. Были и совсем архаичные изображения, лица, строго разрисованные черно-белыми красками, маски в виде солнца и еще многое другое. Узнать ребенка по лицу было уже невозможно, равно как и по фигуре или одежде, если они надевали однотонные, широкие и длинные, до полу, рубахи. Но некоторые признаки все же сохранялись: например, походка, голос, жестикуляция.

11-4763

161

Границу со своими маскарадами мы перешагнули тогда, когда мальчики и девочки обнаружили, что под этими масками и архаичными одеяниями в них просыпается новое существо, им самим до этого не знакомое. У них менялись жестикуляция и голос. К тому же мы били в барабан или ставили выбранную ими музыку. Некоторые ребята сформулировали это так: «Когда я надеваю большую маску и широкую одежду, я превращаюсь в другое существо». Дело дошло до того, что, танцуя в масках, ребятам снова и снова приходилось останавливаться, поскольку они начинали бояться и себя, и других, настолько чужими они становились друг другу.

162

Взгляд в будущее

Одной из любимых игр на воображение была игра «Мой последний день в школе».

На большом листе бумаги дети рисовали себя после окончания средней школы. Им нужно было изобразить множество узнаваемых перемен, а другие должны были их отгадать: изменившийся рост, более длинные или короткие волосы, новое украшение, другой стиль одежды, важная сфера деятельности, на заднем плане указание на новое место учебы, мальчик/девочка как партнер по отношениям, музыкальная группа как указание на желание в ней играть и еще многое другое.

Дети придумали такое множество вариантов игры в изменения, что здесь я представлю только еще один.

Изменение историй

На уроках немецкого я регулярно давала задание подготовить пересказ короткой истории из книги для чтения.

Прежде чем дети начинали пересказывать, мы обговаривали количество вносимых в нее изменений, например, одно существенное и два несущественных. Ученикам доставляло невероятное удовольствие по-настоящему внимательно слушать, обнаруживать изменения и оценивать их влияние на дальнейший ход истории и судьбы персонажей. Иногда я предлагала им несколько вариантов истории, не говоря, чем она кончилась, и они могли сами придумать развязку.

Стимулом для меня послужили переделанные варианты сказок Берта Хеллингера.

Сказка о верном Йоханнесе называется у него «Заблуждение» (Hellinger, 1996). В конце своей истории он не говорит (как было в сказке), что, благодаря крови принесенных в жертву королевских детей, превратившийся в камень Йохан-нес снова оживает и все живут долго и счастливо. Напротив: окаменевший Йоханнес так и остается камнем, принесенные в жертву дети — мертвыми, а брак королевской четы

!Г

163

распадается. Миф, подпитывающий распространение бед на этой земле, оказывается разоблачен. Когда однажды я прочитала ребятам обе эти версии, первыми это поняли сербские и хорватские дети. Казалось, они осознали, сколь высокую цену пришлось заплатить им и их семьям.

Известная история о ребенке Девы Марии получает у Хел-лингера такой оборот, где демифологизируется небо и показывается, что хорошая жизнь вполне возможна и здесь, на земле (там же).

Истории «Два рода счастья» и «Ход жизни» (там же) — это измененные варианты всем известных текстов, которые отвлекают от Особого в любви и Необыкновенного в таланте и подводят к среднему, маленькому и жизнеутверждающему. Знаменитый Орфей, теряющий свою возлюбленную и остающийся один, сравнивается с обычным уличным певцом, который совершенно средне счастлив, средне живет со своей женой и детьми и как раз таки не знаменит.

История «Ход жизни» тоже указывает на то, что сказочные желания приводят к несчастью. Когда «у желаний есть предел, а дерзкие поступки оканчиваются крахом, мы снова возвращаемся с небес на землю и обретаем свою меру» (там же).

Часто ужасающе холодные окончания историй Хеллин-гера незаметно выводили нас на философские вопросы о жизни. Конечно, детей было не разубедить в их фантазиях. Для них по-прежнему существовали люди, которые умели летать, были невероятно богаты, обладали безграничной властью и такие, кого невозможно обмануть. И, тем не менее, ребята все больше осознавали разницу между желаниями и реальностью.

6. Использование

системно-феноменологического

подхода в супервизии*

для учителей

6.1. О личности учителя

и ее влиянии с системной точки зрения

Отношение учителей к своим родным семьям

Легко работается тем учителям, кто в душе согласен со своим семейным фоном, кому удается жить в мире с родной семьей, вне зависимости от того, какую судьбу она им уготовила. Они будут вдумчиво смотреть на семьи доверенных им детей и подростков, принимать во внимание тяжелые судьбы и учитывать их влияние на ребенка. Иногда мы, учителя, бываем склонны сожалеть о семейном контексте того или иного ученика, как будто школьные успехи ребенка важнее его ощущения связи с семьей и лояльности по отношению к ней. Нам не пристало давать подобных оценок, это приводит только к напряженности в отношениях между учителем и учеником. Если учитель прямо и косвенно сигнализирует: «Я уважаю судьбу вашей семьи, я не собираюсь указывать вам на недостатки и предлагать вашему ребенку нечто лучшее, чем его родной дом. Я хочу показать ему путь, который позволит ему, не изменяя вам, открыть мир за пределами родительского дома», то и позиция родителей будет скорее миролюбивой. Это позволяет ребенку без напряжения чувствовать себя спокойно и уверенно между этими двумя авторитетами.

* Супервизия — консультирование специалистов (например, учителей) по вопросам, возникающих у них в процессе профессиональной деятельности или связанных с ней, другим высококвалифицированным специалистом. — Прим. науч. ред.

165

Одновременно мы сигнализируем родителям: «Вы можете спокойно доверить мне вашего ребенка в школе». Тогда мы, учителя, не выходим за рамки своей непосредственной задачи — преподавать и создавать социальное поле в классе.

Уважение к родным семьям не только поддерживает авторитет родителей, но и укрепляет авторитет учителя, который своей работой на уроке преследует совсем другие цели и приобщает к иным ценностям, чем дома родители. Здесь учителя демонстрируют силу руководства, требуют соблюдать в учебе и коллективной жизни действующие в классе правила, проявлять уважение к социальной жизни коллектива и к судьбам всех одноклассников.

По собственному опыту могу сказать, что, благодаря этой четкой позиции в вопросах авторитета, во многих классах и прежде всего в семьях была прервана традиция насилия. Так, некоторые отцы доверительно рассказывали мне, как им было стыдно за то, что они ударили своего ребенка. Они начали что-то менять в своем поведении с тех пор, как почувствовали, что я (учительница) уважаю родительский дом.

В зависимости от собственного опыта обоих родителей, многие семьи бывают настроены по отношению к школе и учителям скептически, враждебно или боязливо. В некоторых ситуациях они даже поощряют детей к сопротивлению, считают, что кооперация необязательна, и гарантируют детям свою помощь против учителей.

Как я уже показала на некоторых примерах, описанная выше позиция учителя пресекает эти тенденции. Она приглашает родителей не распространять плохой опыт на детей и изменить свое отношение к школе.

Позиция учителей по отношению к организации

Характеристики

Список файлов книги