Диссертация (Личные и притяжательные местоимения в русских переводных текстах англоязычной прозы), страница 10

12].Таким образом, можно заключить, что на сегодняшний день тенденцияусиления аналитизма в АЯ продолжается, однако какое-то время сохранятся инекоторые синтетические структуры.При всем вышесказанном необходимо понимать, что ни в одном языкенет синтетизма и аналитизма в чистом виде. Как указывает Т.И. Вендина, «в-51-каждом языке имеются элементы аналитизма и синтетизма, хотя соотношениеих может быть разным» [Вендина 2001, с.

183]. Так, в РЯ аналитическимспособом выражаются некоторые формы будущего времени (буду писать), аАЯ среди черт синтетизма сохраняет способы образования множественногочисла и простого прошедшего времени (boy – boys, I walked).Более глубинный и «технический» подход к определению языковоготипа, а также к сравнению различных языков был предложен во второйполовинеXXв.Дж.Гринбергом,предпринявшимпопыткудатьколичественную характеристику отдельным явлениям языка «посредствомисчисления числового индекса, основанного на относительной частотности»единиц в исследуемых отрезках текста [Гринберг 1963, с.

73].На основе пяти фундаментальных признаков (степень синтеза, способысвязи, наличие или отсутствие деривационных и конкретно-реляционныхпонятий, порядок следования подчиненных элементов по отношению к корню испособы установления связи между словами) Дж. Гринберг выделил такиеприменимые ко всем языкам типологические индексы как индекс синтеза,агглютинации, словосложения, деривации, преобладающего словоизменения,префиксации, суффиксации, изоляции, словоизменения в чистом виде исогласования [Там же, с. 74-78].

На основании данных индексов всопоставительном плане можно говорить об АЯ как о языке с высокойстепенью аналитизма, а о РЯ – с низкой.Типологические исследования на сегодняшний день продолжаются.Помимо типологических грамматик отдельных языков в настоящее времясуществует и большое количество трудов по типологически-сопоставительнойхарактеристике АЯ и РЯ. Среди них можно отметить как теоретические (В.Д.Аракин, В.В. Гуревич, Л.Л. Нелюбин, И.Г. Кошевая, А.Э. Левицкий), так ипрактические и учебно-методические пособия для занятий в классе (Н.Ф,Смирнова, О.В. Злобина, Ю.В.

Фролова и др.).-52-На разных языковых уровнях эти и другие исследователи выделяютследующиезакономерныерасхождения,обусловленныетипологическимстроем АЯ и РЯ.На словообразовательном уровне, смежном как с морфологией, так и слексикологией, в АЯ и РЯ отмечаются модели разной степени продуктивности,а также специфические для каждого языка средства, как, например, конверсия(безаффиксальный способ) в АЯ. РЯ свойственна активность отыменногословообразования и более дифференциированная, чем в АЯ, система суффиксов– в частности, субъективной оценки и со значением лица; а также болеепродуктивен суффиксально-префиксальный способ словообразования.Говоря о выделяемых в рассматриваемых языках частях речи, их составпримерно одинаков, однако для АЯ, как для аналитического языка,наибольшую важность имеют функции слов в предложении и их сочетаемость,а в РЯ синтаксические признаки частей речи в значительной мере дополнятсяморфологическими.Грамматические категории в АЯ и РЯ также сходны за исключениемнекоторых особенностей.

Так, в обоих языках присутствует категория числа,однако в РЯ она морфологически выражена не только у существительных иместоимений, но и в прошедших формах глаголов, что было утрачено в АЯ[Есперсен 1958, с. 256]. Категория падежа в РЯ, в отличие от АЯ, присуща нетолько существительным и некоторым местоимениям, но и прилагательным счислительными.

Также разнится число падежных форм: шесть в РЯ и всего двев АЯ (общая и притяжательная, в том числе «групповая притяжательная»,например, the man I saw yesterday‘s wife) у существительных и общая иобъектная – у личных местоимений, причем несовпадение систем, по мнениюВ.В. Гуревича, свидетельствует о «расшатывании английской падежнойсистемы в целом» [Гуревич 2008, с. 133] и стремлении к еще большемуаналитизму.В АЯ, в отличие от РЯ, отсутствует грамматическая категория рода иболее выраженно, на уровне не только грамматики, но и лексики присутствует-53-категория одушевленности/неодушевленности (в РЯ она выражается лишь вомонимии некоторых падежных форм единственного числа). Также в АЯ, засчет наличия класса артиклей, грамматически более явно выражена категорияопределенности/неопределенности.Различаютсясинтетическиеианалитические формы степеней сравнения; в РЯ существуют полная и краткаяформы прилагательных.

Особую сложность представляет трактовка категорииглагольного вида в АЯ, которая в РЯ лексически и грамматически представленадовольно четко. При наличии в обоих языках трех временных планов –прошедшего, настоящего и будущего – в АЯ сетка временных формпредставлена гораздо шире, чем в РЯ. Категория лица в английских глаголахморфологически выражена слабее, чем в русских.Различиявморфологическихкатегорияхдиктуютразличиянасинтаксическом уровне: в АЯ и РЯ словосочетания имеют разную степеньформального и семантического построения.

Так, в силу развитой флективнойприроды РЯ, в нем преобладает согласование, а в АЯ более распространеныпримыкание и управление [Введение в сравнительную типологию английского,русского и украинского языков 1977, c. 125]. АЯ свойственен фиксированныйпорядок слов (в то время как для РЯ характерен нефиксированный); причем, помнению О. Есперсена «более твердого порядка слов оказывалось часто вполнедостаточно для того, чтобы охарактеризовать роль слова в предложении», с чеми связано постоянное уменьшение в языкеколичества падежей. [Есперсен1958, с.

225]. Ограничения в последовательности слов приводят к тому, что вАЯ чаще, чем в РЯ, используется прямой порядок слов. С этим также связано ивысокое эмфатическое значение инверсии как редкого случая употребления[Там же, с. 127].На синтаксическом уровне отмечают также различное соотношение врассматриваемыхупотребляютсяязыкахзначительноодносоставныхреже);особоепредложенийпостроение(вАЯониотрицательныхпредложений (использование двойного отрицания в РЯ и его невозможность в-54-АЯ); различные типы вторично-предикативных конструкций (причастные идеепричастные обороты в РЯ и complex object в АЯ) и т.д.Некоторые типологически обусловленные различия находят отражение винтересующей нас проблематике ЛМ и ПМ. К примеру, в силу болееэксплицитной выраженности категории определенности/неопределенности ванглийском языке ПМ в своих функциях приближается к артиклю.Грамматическая выраженность категории одушевленности/неодушевленностидиктует различное распределение ЛМ и ПМ в кореферентных цепочках врассматриваемых языках (см.

гл. 3). Различный удельный вес тех или иныхструктур (широкая распространенность односоставных предложений в РЯ,формы выражения модальности или соотношение активного и пассивногозалогов)диктуетопределеннуючастотностьиобщеязыковоефункционирование ЛМ и ПМ в тексте. Различные словообразовательныемодели служат потенциалом для окказиональных авторских употреблений ЛМи ПМ.

Нефиксированный порядок слов в русском языке допускает большуювариативность в позиции местоимения в предложении.Напротив, фиксированный порядок слов в АЯ предполагает, чтоосновной конструкцией для построения фразы служит последовательность S –P – O (подлежащее – сказуемое – дополнение), поэтому при выходе на уровеньсверхфразового единства наблюдается некое структурное однообразие и, какследствие, сетка легко расшифровываемых кореферентных цепочек. В РЯ засчет большего возможного разнообразия моделей предложения и отсутствиястоль четкой грамматической рамки, а также за счет неразличенияодушевленных и неодушевленных форм ЛМ и ПМ способы построенияместоименных кореферентных цепочек будут иными.Тем не менее, лингвистическая типология в чистом виде не всегда можетсправиться с задачей описания характерных свойств каждого языка, как итрадиционная грамматика не всегда в полной мере отвечает задачам обученияязыку.-55-Попытки поиска подхода, не основывающегося на изолированныхфактах, а систематизирующего типологически значимые языковые черты, или«характеристики», и учитывающего не столько форму выражения, сколькосодержания языка, предпринимались довольно давно (известная «Всеобщая ирациональная грамматика Пор-Рояля» А.

Арно и К. Лансло XVII в.,«философские» грамматики XVIII в., упоминание «характера языка» В. фонГумбольдтом). Известный датский лингвист О. Есперсен вовсе говорил оневозможности универсальной грамматики, так как языки принадлежат кразным строям и один не может быть образцом для описания другого [Есперсен1958, с. 49].Особенно интересным для настоящего исследования нам представляетсяконцепция лингвистической характерологии, зародившаяся в 1950-60-е гг.среди представителей Пражского лингвистического кружка и связанная,прежде всего, с именем Вилема Матезиуса.

Первые упоминания о теориивстречаются в его работе «О языковой правильности» (1912). Более глубокое ееметодологическое обоснование дано в двух позднейших трудах: «Стилистика илингвистическая характерология» (1926) и «О лингвистической характерологии(на материале современного английского языка)» (1928).Целью направления, как ее формулирует сам В. Матезиус в статье «Олингвистической характерологии», является изучение «лишь … важных ифундаментальных характеристик данного языка в данный момент времени» иисследование их «на общелингвистической основе» в попытке «выявитьотношения между ними» [Матезиус 1989, с. 18].

В отличие от собственнотипологии, лингвистическая характерология рассматривает фундаментальныеособенности определенного языка и стремится выявить «импликативныесоотношения» между ними. При этом возможности сопоставления неограничены ни генетическими связями, ни структурными характеристикамивнутри определенного класса языков.Саму же типологию В.