Диссертация (Революция или диктатура Ханна Арендт и Карл Шмитт о сущности политического), страница 13

Концепция диктатуры Карла ШмиттаДиктатура — центральное понятие теории конституции и государства,однако исторически оно рассматривалось крайне поверхностно и оставалосьразмытым на границах таких дисциплин, как политическая история, собственнополитика и общая теория государства. Зачастую диктатура понимаетсяисключительно как политический лозунг, при этом реальное содержание понятияостается нераскрытым.В предисловии к первому изданию книги «Диктатура» Шмитт перечисляетосновные черты диктатуры в классическом понимании буржуазных авторов XIXвека (которые не рассматривали диктатуру пролетариата как вид диктатуры). Вопервых, это личное господство одного человека, который объявляется диктатороми сосредотачивает в своих руках всю полноту властных полномочий.

Во-вторых— достигнутое или вынужденное согласие народа (сам Шмитт в своей работеподробно рассматривает как законные, так и насильственные механизмыустановления диктатуры). Наконец, это сильно централизованный аппаратуправления.Такимобразом,согласноэтойточкезрения,прототипомсовременного диктатора является Наполеон.Далее кратко характеризуется диктатура пролетариата. Для марксистов сутьдиктатурысостоитвотказеотформальныхоснованийпарламентскойдемократии. Классическое понимание диктатуры как единоличной власти для нихнеприемлемо, так как субъект (инициатор) любого политического действия,64согласно марксизму — не отдельный человек, а целый класс.

В трактовкемарксистов диктатура — это ситуация, в которой пролетариат (вне зависимостиот того, является он большинством или меньшинством населения государства)становится «централизованной машиной власти» и «аппаратом управления».Обе концепции диктатуры сходятся в понимании ее как средства достиженияопределенной цели, соответственно, ее содержание определяется в первуюочередь ожидаемым результатом.

Диктатура, таким образом, не являетсяокончательным упразднением демократии; это временное состояние, инструментпо преодолению определенной кризисной ситуации, в которой демократическийметод управления не является эффективным.Диктатура — «исключительное понятие», т.е. ее суть определяется ираскрывается через норму, от которой приходится отступать.

Диктатура являетсяисключением как из демократических, так и из либеральных принципов (которыемогут не совпадать друг с другом, но об этом Шмитт пишет подробнее в главе,посвященной Великой французской революции). Таким образом, конструктивноеописание диктатуры возможно в первую очередь как описание исходнойправовой нормы и происходящих с ней трансформаций. Однако другоепонимание этой исключительности заключается в том, что диктатура всегдаявляетсяэкстраординарнымслучаем,выходящимзапределырутиныполитической жизни. Хотя в самой «Диктатуре» Шмитт еще не формулируетсвой исследовательский метод, в более поздней работе «Политическая теология»он высказывается следующим образом: «Исключение интереснее нормальногослучая. Нормальное не доказывает ничего, исключение доказывает все; оно нетолькоподтверждаетправило,самоправилосуществуетблагодаряисключению»118. Таким образом, именно изучение диктатуры дает возможностьоценить главные особенности шмиттовского понимания политики.

Диктатура118Шмитт К. Политическая теология. М., 2000.— С. 2965отрицает ценности и принципы, для защиты и сохранения которых она ивводится; в этом ее внутренняя противоречивость, но именно это и делает ееизучение перспективным способом понимания и описания этих принципов.Кроме того, по Шмитту диктатура является уникальным объектом исследованияфилософииправа,позволяющимотделитьнормыправаотнормегоосуществления. Через связь между формулировкой законов и физическим ихприменением Шмитт в итоге выходит на проблему суверенитета, однако этомупредшествуетисторическийанализразличныхконцепцийдиктатурыиконкретных случаев ее введения.2.1 Диктатура и проявление политическогоНачиная с эпохи Возрождения и вплоть до XIX века диктатурарассматривалась преимущественно исторически, как изобретение и характернаячерта римской республики.

Отсутствовали попытки определить ее универсально,как политический инструмент, доступный для любого государства и правовойсистемы.Суть диктаторских полномочий в рамках данного подхода определяется каксильная верховная власть (imperium). Задачей диктатора может быть либовнешняя война (dictatura rei gerendae), либо подавление восстания внутригосударства (dictatura seditionis sedandae), либо менее масштабные действия, такиекак проведение народного собрания, участие в религиозных ритуалах и т.п.Обычный срок, на который избирался диктатор, составлял 6 месяцев; еслиустановленная цель достигалась за меньшее время, предполагалось, что диктатордобровольно сложит с себя полномочия. Однако известны и случаи, когдадиктатор отказывался от сложения своих полномочий (как, например, Сулла илиЦезарь), мотивируя это незавершенностью действия, ради которого он избирался.Шмитт отмечает эту разницу: «Именно это бросающееся в глаза различие междуранней республиканской и поздней сулланской и цезарианской диктатурамидолжно было бы натолкнуть на мысль о внесении дальнейших определений в66понятие диктатуры.

Противоположность между комиссарской и сувереннойдиктатурами,котораявдальнейшемдолжнабытьразвернутакакосновополагающее различие, здесь намечена уже в самом политическом развитиии заключена в природе предмета. Но поскольку историческая оценка всегдазависит от опыта ее собственной современности, постольку историков XVI-XVIIвв. в меньшей степени интересовало развитие от демократии к цезаризму» 119.Различие между комиссарской и суверенной диктатурой, которое имеетпервостепенное значение для Шмитта и является основной линией его работы,проводится лишь на материале Великой французской революции.Опыт республиканского Рима закладывает некоторые черты, присущиеевропейским диктатурам Нового времени.

В первую очередь это восприятиедиктатуры как легального инструмента республиканской власти, который ни вкоем случае не сопоставим с тиранией как «искаженной» (в терминологииАристотеля) формой единоличного правления. Временный характер диктатуры иее ориентированность на достижение конкретной цели всячески подчеркиваются,нозаконодательнослабозакреплены.ПримерСуллы,который,сочтяпоставленные перед ним задачи выполненными, добровольно сложил с себядиктаторские полномочия и удалился от дел, теоретически должен быть рядовымслучаем завершения диктаторской деятельности.

Однако тот факт, что этотслучай вплоть до нового времени приводился в качестве примера политическойдобродетели, говорит о слабой регламентированности диктаторского статуса иполномочий. Римская республика не дает ясных ответов на вопросы о том, ктоконтролирует деятельность диктатора, каковы пределы его власти, ктоопределяет, исполнено ли поручение, ради которого диктатор избирался.Новый виток в развитии понятия и практики диктатуры Шмитт видит ворганизации средневековой католической Церкви.

Французский историк Жак Ле119Диктатура.— С. 2167Гофф так описывает политику Церкви в раннее средневековье: «В хаосеварварскихнашествийепископыимонахи…сталиуниверсальнымируководителями разваливающегося общества: к своей религиозной роли ониприбавили политическую, вступая в переговоры с варварами, хозяйственную,распределяя продовольствие и милостыню, социальную, защищая слабых отмогущественных, и даже военную, организуя сопротивление или борясь«духовным оружием», когда нет оружия материального.

Силой обстоятельств онипришли к клерикализму, смешению полномочий. Они пытались, вводя нормыпокаяния и канонического права… бороться с насилием, смягчая нравы»120.Шмитт говорит о более позднем периоде, начинающемся с XIII в., когдацерковная власть, воплощая эту политику, сложилась принципиально иначе,нежели светская власть европейских королевств. Со ссылкой на историка папстваЙ.Халлера Шмитт говорит о том, что в это время папа — не просто верховныйфеодалЦеркви;«онбезраздельнораспоряжаетсядоходамицеркви,руководствуясь только своей волей и милостью, распределяет в ней посты ибенефиции, он не просто наивысший — он единственный властитель в церкви»121.Епископы и архиепископы, выступавшие по отношению к светским правителямкак равноправные феодалы, в церковной структуре были чиновниками, пустьвысокого ранга, но по отношению к папе занимающие ту же позицию, чтосекретари, нотариусы и т.п.

Однако непосредственная реализация папской«полноты власти» (plentitudo potestatis) на местах была затруднена. Дляпреодоления этой проблемы был создан институт папских легатов. Легаты — этоуполномоченные папским указом комиссары, которые направляются с тем илииным поручением в регион и выступают там от лица папы, воплощая plentitudopotestatis.

Современники (такие как Марсилий Падуанский) видели в этойпрактике проявление «тирании» и критиковали ее за нарушение сложившейся120Ле Гофф Ж. Цивилизация средневекового Запада. Сретенск: МЦИФИ, 2000.— С. 37121Диктатура.— С. 6268структуры полномочий и компетенций местных должностных лиц, что, однако, вто же время служило подтверждением беспрецедентной мощи этого инструмента.Задачи легата могли быть самыми обширными — вплоть до установления мира иобщественного спокойствия в целой провинции и очищения ее от злонамеренныхэлементов. В первую очередь к легату переходили судебные функции, однако вотличие от тех, кто их исполнял на регулярной основе, легат сосредотачивал всвоих руках все средства для немеделнного исполнения вынесенных приговоров.Легат мог вмешиваться в решения любых местных инстанций власти (вплоть доепископов), имел возможность взыскивать с населения суммы для своегосодержания и компенсации всевозможных издержек.