Диссертация (Уголовно-правовая юрисдикция теоретические вопросы действия уголовного закона в пространстве), страница 12

3). Этоположение было широко воспринято мировым сообществом, и на сегодняшний день воздушные суда признаются частью квазитерриториигосударства его регистрации, на которую распространяется уголовнаяюрисдикция последнего в случае нахождения судна в открытом воздушном пространстве.2.Дополняющие предписания национального закона.Например, Конвенция о территориальном море и прилежащейзоне (Женева, 29.04.1958 г.) содержит в себе определение территориального моря, его границ, и некоторые другие предписания, как правило, не содержащиеся в национальных уголовных законах.

Эти нормы не опосредуют разграничения государственных юрисдикций кактаковых, но скорее дополняют уже существующее «территориальное»правило действия уголовного закона в пространстве, определяя, докаких границ может простираться территория государства в морскомпространстве.3.Устанавливающие изъятия из уголовно-правовой юрисдикции государств.В соответствии с ч.

1 ст. 31 Венской конвенции о дипломатических сношениях (Вена, 18.04.1961 г.): «Дипломатический агент пользуется иммунитетом от уголовной юрисдикции государства пребыва-64ния». Подробный анализ уголовно-правовых иммунитетов, а также ихсоотношение со смежными юридическими категориями будет проведен нами в части 2.1.3 настоящей работы.4.Определяющие границы юрисдикции международныхтрибуналов.Согласно ч. 2 ст. 4 Римского статута Международного уголовного суда (Рим, 17.07.1998 г.): «Суд может осуществлять свои функции и полномочия, как это предусмотрено в настоящем Статуте, натерритории любого государства-участника и, по специальному соглашению, на территории любого другого государства».

Данная группанорм, как указывалось ранее, не относится к уголовно-правовойюрисдикции государств, имея иную направленность, сущность и содержание, в связи с чем заслуживает отдельного рассмотрения внерамок настоящей работы118.На основании анализа международных положений и внутреннейзаконодательной регламентации уголовно-правовой юрисдикции зарубежных стран, М.Г. Решняк пришла к выводу, что большая частьописанных ранее международных положений (за исключением, разумеется, четвертой группы) перенесена во внутренние законы государств и учитывается ими119. С этим тезисом можно согласиться, в118См., напр.: Akande D. The jurisdiction of the International Criminal Court over nationals of nonparties: legal basis and limits // Journal of International Criminal Justice.

2003. Т. 1. №. 3. С. 618 – 650.;Aldrich G.H. Jurisdiction of the International Criminal Tribunal for the former Yugoslavia // The American Journal of International Law. 1996. Т. 90. №. 1. С. 64 – 69.; Graefrath B. Universal criminal jurisdiction and an international criminal court // Eur.

J. Int'l L. 1990. Т. 1. pp. 67 – 88.; Sunga L.S. The Crimeswithin the Jurisdiction of the International Criminal Court (Part II, Articles 5-10) // European Journal ofCrime Criminal Law and Criminal Justice. 1998. Т. 6. С. 377 – 399. и др.В русскоязычной литературе свои исследования данному вопросу предметно посвятили Л.А. Камаровский, А.А.

Рабаданова, И.П. Сафиуллина и некоторые другие. См.: Камаровский Л.А. Омеждународном суде / отв. ред. Л.Н. Шестаков; автор биографического очерка: В.А. Томсинов;автор вступительной статьи: У.Э. Батлер. М.: Зерцало, 2007. 488 с.; Рабаданова А.А. Международное уголовное правосудие: становление, современное состояние, перспективы развития. Дис. …канд. юрид. наук. М. 2006.; Сафиуллина И.П. Нюрнбергские принципы и их влияние на формирование международных уголовных судов в современных условиях. Дис.

… канд. юрид. наук. Казань. 2003.119Решняк М.Г. Современные проблемы действия уголовного закона в пространстве: монография.М.: Юрлитинформ, 2013. С. 76 – 77.65связи с чем вполне допустимо не подвергать отдельному предметномурассмотрению международно-правовое регулирование действия уголовного закона в пространстве, сосредоточившись именно на законодательной части исследуемого института.Юрисдикционные коллизионные нормы уголовных законовпредставлены нормативными положениями, содержащимися во внутреннем законодательстве практически всех государств мира120. Предписания, определяющие границы действия уголовного закона государства в пространстве, как правило, являются основными регуляторами юрисдикционных отношений в рассматриваемом случае.

Средигосударств-членов Совета Европы только Великобритания, Ирландия,Испания, Лихтенштейн и Монако пользуются иными регуляторамидля разрешения уголовно-правовых юрисдикционных отношений вкачестве основных.Следует оговориться, что содержание юрисдикционного коллизионного регулирования в уголовном праве несколько отличается отпринятого в международном частном праве. Если в рамках коллизионного регулирования частно-правовых отношений происходит выборприменимого права, при общей неизменности (статичности) органарассматривающего дело и самого круга регулируемых отношений; тов уголовном праве наблюдается обратная ситуация: применимое право, как правило, остается неизменным (национальный закон), выби-120Вторым по значимости «внутренним» регулятором является прецедентное регулирование, распространенное в странах англо-саксонской правовой традиции, однако на сегодняшний день зарубежными юристами отмечается тенденция по существенному сокращению прецедентного регулирования юрисдикционных отношений.

Даже старейшие системы общего права, такие как США иВеликобритания, постепенно переходят к статутному определению границ собственного уголовно-правового суверенитета. См.: Charles Doyle. Extraterritorial Application of American Criminal Law// Congressional Research Service. 7-5700. 2012. p. 39.; Michael Hirst. Jurisdiction and The Ambit ofTheCriminalLaw//OxfordUniversityPress,2003.URL:http://oxfordindex.oup.com/view/10.1093/acprof:oso/9780199245390.001.0001В рамках настоящего исследования мы не будет заострять внимание на прецедентном регулировании юрисдикционных конфликтов.66раются же общественные отношения, на которые данное право распространяется.Вместе с тем, как мы полагаем, сущность обоих приведенныхвариантов восходит к выполнению одной цели: разрешению юрисдикционного конфликта.

Частное право, пользуясь имеющейся в егораспоряжении широтой источниковой базы, выбирает право непосредственно; уголовное же право куда более ограничено в этом контексте, единственной возможностью для него остается установлениесобственной юрисдикционной компетенции посредством выбора подлежащих урегулированию общественных отношений, через который,по сути, осуществляется выбор применимого права. Другими словами,происходит один и тот же процесс, но с разных сторон.Так, если будет установлено, что право государства «А» регулирует группу отношений «1», а государство «Б» регулирует группу отношений «2», то не все ли равно, может государство «А» применятьправо государства «Б» (как это имеет место в международном частномправе) или оно обязано передать рассмотрение правоотношений группы «2» государству «Б» (как это имеет место в уголовном праве)? Какпредставляется, результат в сущности будет один – применению подлежит право государства «Б», разница лишь в правоприменителе, которая в идеальной модели не имеет правового значения.Не сомневаемся, что в нашей позиции можно найти массу недостатков терминологического характера, но ее сущность при всем этомостанется нетронутой.

Исследуя уголовно-правовые юрисдикционныеотношения можно исходить из коллизионного характера уголовноправового регулирования, как это делаем мы, а можно придерживаться более традиционной теории об одностороннем установлении юрисдикционной компетенции, однако при любом из вариантов возникнетпроблема соотнесения юрисдикционных предписаний разных госу-67дарств которую необходимо решать. И в данном контексте важна неформа (название юрисдикционных норм), а содержание и направленность регулирования, предполагающие учет интересов иных претендующих правопорядков.Повторимся, даже при такой постановке задачи можно исходитьиз более традиционного взгляда (как это сделали, например, А.И.Ильина иА.А. Макасеева), однако, данное решение с необходимо-стью повлечет совершенно определенную структуру изложения материала, специфические критерии для сопоставления юрисдикционныхпредписаний, заранее заданное направление по применению сравнительно-правового метода исследования и многие другие неудобствачисто прикладного характера.

И в этом контексте выбор наиболееудобной формы, как представляется, остается за исследователем, вданном случае – за нами, что ни в коем случае не исключает возможности иного подхода.2.3. Юрисдикционные коллизионные нормы уголовного закона:понятие и структура121По признанию большей части исследователей, ведущая рольсреди инструментов преодоления (устранения) юридических коллизийпринадлежит коллизионному праву: «Коллизионные нормы являютсясвоеобразным стабилизатором правоприменительной деятельности,позволяя оперативно и единообразно разрешать возникающие проти-121При подготовке данной части работы использовались материалы нашей статьи: Цай К.А.

Коллизионное уголовное право: аналитический аспект // Журнал зарубежного законодательства исравнительного правоведения. № 3. 2016. С. 142 – 152.68воречия норм права, обеспечивая надлежащее функционирование системы законодательства»122.В теории права под коллизионными нормами понимается «разновидность специализированных правовых норм, принимаемых с целью устранения коллизий, возникающих между юридическими предписаниями»123. Более узкое значение данной категории правовыхпредписаний придается в международном частном праве; коллизионная норма понимается как норма права, определяющая, право какогогосударства должно быть применено к данному частноправовому отношению, осложненному иностранным элементом124.Очевидно, что коллизионные нормы международного частногоправа являются подвидом коллизионных предписаний из общей теории права, выделенным в силу специфики их структуры, сущности иназначения.

Таким образом, рассмотрение уголовно-правовых пространственных коллизионных норм также следует начать с определения их места в системе схожих правовых предписаний.Существуют несколько существенных особенностей юрисдикционных коллизионных норм уголовного закона, отличающих их отаналогичных конструкций в общей теории права и международномчастном праве.Во-первых, рассматриваемые правовые предписания, как правило, немногочисленны, имеют обобщенный характер, охватывая весьмаширокий круг подлежащих регулированию общественных отношений125. Например, УК Республики Польша126 содержит в своем составе122Поляков О.А. Юридические коллизии в сфере деятельности органов внутренних дел по обеспечению и защите прав граждан. Авт. дис.