Диссетация (Насилие и сакральное в философии Жоржа Батая)

Федеральное государственное автономное образовательноеучреждение высшего образованияНАЦИОНАЛЬНЫЙ ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ«ВЫСШАЯ ШКОЛА ЭКОНОМИКИ»На правах рукописиЗыгмонт Алексей Игоревич«Насилие и сакральное в философии Жоржа Батая»Специальность09.00.03 – История философииДиссертация на соискание ученой степеникандидата философских наукНаучный руководитель:кандидат философских наук,доцент Кнорре Б.К.Москва – 20181ОглавлениеВведениеГлава 1. Солнце в ранних текстах Батая (1920-е – 1930-е гг.): от образа к концепту.......261.1. Образ солнца в литературных произведениях философа конца 20-х гг..............................281.2.

Икар и Ван Гог: солярная мифология и теория жертвоприношения...................................411.3. Солнце как гносеологический концепт...................................................................................51Глава 2. Первые опыты систематического философствования (1930-е гг.) ......................632.1. «Низкий материализм»: синтез возвышенного и низменного..............................................642.2.

Переходные концепты насилия: агрессия, крик, эксцесс......................................................722.3. Божественное насилие как предмет этнографии....................................................................802.4. Гетерогенное и его соотношение с сакральным.....................................................................93Глава 3. Насилие в перспективе сакрального сообщества (1934-1939 гг.) .......................1043.1. «Контратака»: сообщение как жертвоприношение..............................................................1053.2. Общество «Ацефал»: насилие в теории и на практике........................................................1143.3.

«Куда делась голова Ацефала?»............................................................................................1303.4. Теория насилия и сакрального в Коллеже социологии.......................................................144Глава 4. Насилие и сакральное в поздних текстах Батая (1940-е – 1960-е гг.).................1564.1. Понятия насилия и траты в рамках проекта «всеобщей экономики»................................1584.2. «Теория религии»: интимность и забвение насилия............................................................1684.3.

«Эротизм»: заключительный синтез.....................................................................................1844.4. Сакральное насилие и язык....................................................................................................194Глава 5. Морфология войны в контексте философии сакрального..................................2095.1. Первые опыты рефлексии: армия, оружие и борьба............................................................2135.2. Война как внешний конфликт и внутренний опыт..............................................................2265.3. Понятия архаической и современной войны в поздних текстах философа......................236Заключение....................................................................................................................................248Библиография...............................................................................................................................2542ВведениеОдной из характерных особенностей французской философии XX в.

является еекомплексный характер: помимо некоторой вольности стиля, который в нейместами явно торжествует над содержанием, ее часто отличает смешение жанров,так что в качестве философии она включает в себя науку в том или ином ее виде,литературу, публицистику, а также социальный и политический активизм.Некоторые авторы – Ж.-П. Сартр, А. Камю, М. Бланшо, Ю. Кристева и т.д., –писали художественную прозу; другие – напротив, профессионально занималисьлитературоведением или историей идей; третьи, – как Ф.

Фанон, – прославилисьпрежде всего философским участием в, условно говоря, нефилософской сфере.Жорж Батай (1897-1962) – мыслитель, превосходно иллюстрирующий этуфранцузскую особенность: его принято считать «сложным» автором, но егосложность является эффектом, вызванным именно этим переплетением жанров,регистров письма и влияний: перед нами литератор, поэт, философ, мистик,политический активист – и ни одну из этих его сторон нельзя отделить от другой.Его концепция насилия и сакрального, которая стала центральной темойнастоящей работы, в свою очередь, является здесь наглядным примером: будучипо сути философской концепцией, имеющей дело со вполне специфическойонтологией, гносеологией, теорией субъекта и т.д., она начинает формироватьсяеще в наиболее ранний, литературный, период его творчества, затем находит себереальное приложение в форме всякого рода общественных инициатив, и, наконец,завершается в близости к науке – социологии, антропологии, экономике.

Все этовынуждает нас задаться вопросом, был ли Батай философом вообще – и если да,то в какой мере и чем это доказать?Ответить на эти вопросы нам поможет определение его места в историизападной философии. Определяющее влияние на его становление как мыслителяоказали два момента.

Первый – встреча в 1922 г. с русским религиозным3философом Львом Шестовым, ставшим его «первым учителем философии»1 ивпервые познакомившим его с мыслью Достоевского и особенно Ницше,которому Батай оставался верен до конца своих дней. Эта встреча определила вседальнейшее направление батаевской мысли – в частности, его иррационализм,интерес ко всякого рода предельным сторонам человеческого существования испецифическую религиозную интерпретацию ницшеанства, характерную длярусской мысли2. О различных аспектах влияния Шестова на Батая писали такиеисследователи, как М.

Сюриа3, С. Фокин4, М. Пономарева5, К. Ворожихина6, и всеони указывают на глубокое преемство между учениями этих двух авторов.Второй момент – посещение Батаем семинаров по «Феноменологии духа»,которые Александр Кожев вел в Высшей школе практических исследований в1934-1939 гг. Винсент Декомб в своей работе «Тождественное и иное» (1978)представляет этот семинар как своего рода «матрицу» всей французской мыслиXX в., оказавший определяющее влияние, например, на таких мыслителей, какЖ.-П. Сартр, М. Мерло-Понти, Ж. Ипполит и многих других7. В его терминахБатай также принадлежал к поколению «трех "H"» (Hegel, Husserl, Heidegger),определяющее влияние на которое оказали именно эти немецкие мыслители.Оригинальная кожевская интерпретация гегельянства оказывала на Батая стольсильное влияние, что он, по его же собственным словам, выходил с семинара«растерянным, уничтоженным, десятикратно убитым», и, в сочетании сиррационализмом, также определила собой все содержание его философии.Исследователь Кристофер Джемерчак, автор «Воскресенья негативности» (2003)1Bataille G.

Conférences // ŒC. T. 8. P. 561-562.Бонецкая Н.К. Русский Ницше // Вопросы философии. 2013. № 7. С. 133-143.3Surya M. Georges Bataille, la mort à l'œuvre. Gallimard, 2012. P. 100-103.4Фокин С. Философ-вне-себя. Жорж Батай. СПб.: Изд-во Олега Абышко. С. 14-18.5Пономарева М.О. Л. И. Шестов как предтеча постмодернизма // ХОРА.

2008. №2. С. 91-98.6Ворожихина К.В. Лев Шестов и его французские последователи. М.: ИФ РАН, 2016. С. 68-85.7Декомб В. Современная французская философия. М.: Весь мир, 2000. С. 15-21. О философии Кожева в целом см.:Руткевич А.М. Левое гегельянство А. Кожева // Вопросы философии. 2010. №10. С. 122-128; Руткевич А.М.Формирование философии Александра Кожева [препринт][https://www.hse.ru/data/2015/03/11/1093781612/WP6_2015_01.pdf].24–самого полного на сегодняшний день труда о влиянии Гегеля на Батая, отмечает,что без понимания масштабов этого влияния понять батаевскую мысльстановится невозможно8.Подобное заявление при всей его радикальности вполне подтверждается исвидетельствами самого автора: так, в знаменитом «Диспуте о грехе»,состоявшемся в 1943 г.

в самый разгар войны в оккупированном Париже, онзаявляет: «...я не делаю никакой тайны из того, что являюсь прежде всего, – хотяи не до конца, – гегельянцем»9. Следует обратить внимание, что говорит он этоЖ-П. Сартру и Ж. Ипполиту, вместе с ним посещавшими кожевский семинар в1934-1939 гг., пытаясь тем самым нащупать для их дискуссии общую почву. Сдругой стороны, это уклончивое «не до конца» позволяет нам спросить: что жеон, в таком случае, прибавляет к кожевскому гегельянству, что он с ним делает?В докладе для Коллежа социологии от 5 февраля 1938 г., он дает намотносительно этого следующую подсказку:...любопытно было бы обратиться к этому столкновению хоть в общих чертах: почему бы,скажем, не свести меж собой данные научной – или претендующей на научность, – социологиии чисто феноменологические данные Гегеля.

Может статься, то, что я пытаюсь сделать,окажется в итоге сведено к этому столкновению. [...] Гегелевская феноменология представляетдух как сущностно гомогенный. Однако же новейшие данные, на которые я опираюсь, сходятсяв том, что устанавливают между разными областями духа формальную гетерогенность. Идеяярко выраженной гетерогенности, которую французская социология устанавливает междусакральным и профанным, представляется мне совершенно чуждой Гегелю10.8Gemerchak Christopher M. The Sunday of the Negative. Reading Bataille reading Hegel. State University of New YorkPress, 2003. P. 12.9"...je ne fais pas mystère de ce fait que je suis plus que tout autre chose et sans l'être de bout à bout, hégélien", Bataille G.Discussion sur le péché // ŒС.