Диссертация (Тип «подпольного человека» в русской литературе XIX – первой трети ХХ в), страница 2

М. Бахтина, А. П. Скафтымова, Г. А. Бялого, В. Г. Одинокова, Н. Ф. Будановой,О. Г. Дилакторской,выдающихсяБ. Н. Тихомирова,исследователей.Н. В. ЖиволуповойОтдельноследуетимногихотметитьдругихмонографиюА. Б. Криницына, в которой детально исследуются жанровые особенности «исповеди»«подпольного человека».Однако, несмотря на то что интерес к «подпольным людям» Достоевского неугасает и по сей день, устоявшегося и общепринятого представления о том, кто жетакой «подпольный человек» Достоевского, в литературоведении пока не существует.Исследователи, как правило, вкладывают в понятие «подпольности» то, чтопредставляется каждому из них наиболее важным, или останавливаются на изученииотдельных аспектов личности Парадоксалиста, героя «Записок из подполья»,распространяя эти выводы на ряд других героев Достоевского, но не ставя перед собойзадачи создать целостное описание типа «подпольного человека».

В связи с этим егообраз в литературоведении выглядит несколько противоречивым.Тот факт, что ряд героев Достоевского можно объединить на основанииопределенногокачества«подпольности»,отмечалсявсвоевремямногимиисследователями. В. Г. Одиноков, например, говорит о «сверхтипичности» образа«подпольного человека», называя его, наряду с «мечтателем», ключевым типом длятворчества Достоевского. А. Б. Криницын пишет, что таких героев Достоевского, какРаскольников, Свидригайлов, Ставрогин, Кириллов, Иван Карамазов, «объединяетнекий комплекс черт, общая психологическая основа, свидетельствующая об их“подпольном происхождении”» [Криницын 2001, с.

9]. Некоторые исследователи6(например, Ю. А. Романов) вообще относят к представителям «подпольного архетипа»большую часть героев Достоевского.Таким образом, вопрос о том, кого именно из персонажей Достоевского можносчитать в полной мере «подпольным», а в каких случаях речь идет только обопределенных «подпольных» проявлениях, до сих пор остается открытым. Здесьмнения литературоведов сильно разнятся. Вероятно, эти противоречия – следствиетого, что в литературоведении нет ясного и целостного описания типа «подпольногочеловека»,котороепредставлялобысобойсовокупностьопределенныххарактерологических и поведенческих черт (в том виде, в котором эти описаниясуществуют для типов «лишних людей», «маленького человека» или «новогочеловека»).Что же касается выделения самостоятельного литературного типа «подпольногочеловека» – ранее в таком аспекте этот образ не рассматривался вообще.Влитературоведениисуществуетбесчисленноемножествотрудов,посвященных влиянию творчества Достоевского на поэтику самых разных писателей,а также ряд отдельных исследований, в которых предприняты попытки сравнить образПарадоксалиста (или иных «подпольных» героев Достоевского) с персонажами другихавторов.

Так, о восприятии «Записок из подполья» В. М. Гаршиным говорится вдиссертации Г. А. Склейнис; о сходстве с Парадоксалистом героев Леонида Андреевасказано в трудах И. Ф. Анненского, Г. Б. Курляндской, В. И. Беззубова и др.;сравнению повести Достоевского и романа Ю. К. Олеши «Зависть» посвященыисследованияВ.

К. ШеншинаиВ. Н. Кузьминой 1 .Чтокасаетсяостальныхинтересующих нас писателей, то специальных работ, посвященных влиянию «Записокиз подполья» на поэтику этих авторов не существует, поскольку творчество такихписателей, как, например, М. Н. Альбов или В.

П. Свенцицкий, вообще мало изучено.Актуальностьнастоящегоисследованияобусловленанеполнотойипротиворечивостью представлений о типе «подпольного человека» в творчествеДостоевского и в русской литературе в целом. Выделение в литературоведениисамостоятельного типа «подпольного человека» не только способствует болеецелостному осмыслению творчества Достоевского, но и позволяет проследитьнеожиданные и глубинные взаимосвязи между совершенно разными писателями.1Обзор научно-исследовательской литературы по указанным авторам представлен в третьей главе настоящегоисследования.7Кроме того, исследование таких ныне забытых авторов, как, например, М.

Н. Альбов иВ. П. Свенцицкий, может послужить основой для дальнейшего изучения поэтики этихписателей, которые, несомненно, внесли свой вклад в развитие литературногопроцесса XIX–ХХ вв.Новизна работы заключается в следующем:1. Поскольку ранее тип «подпольного человека» не рассматривался вне рамоктворчества Достоевского, мы расширяем границы существования типа и доказываем,что данный тип значим для русской художественной антропологии в целом.2.

В нашей работе впервые предпринимается попытка создать детальный«типологический портрет» «подпольного человека».3.Внастоящемопределеннымиисследованииаспектамивуказываетсяхарактерена«подпольноговзаимосвязьчеловека».междуТак,влитературоведении ранее не предпринималось попыток рассмотрения мотива стыда вжизни «подпольного человека»; гордыня и самоуничижение в «подпольномхарактере» не рассматривались в тесной связи.4. Влияние повести «Записки из подполья» на поэтику В. М.

Гаршина,А. И. Куприна, Л. Н. Андреева и Ю. К. Олеши мало изучено в литературоведении. Чтоже касается таких авторов, как М. Н. Альбов и В. П. Свенцицкий, то их творчествовообще практически не подвергалось научному анализу.Теоретико-методологическуюосновудиссертацииопределяютработы,посвященные проблемам изучения творчества Достоевского в следующих аспектах:- литературно-психологическом (А. П.

Скафтымов)- типологическом(В. Г. Одиноков,Б. Н. Тихомиров,Н. Ф. Буданова,Ю. А. Романов)- жанровом(В. Н. Захаров,А. Б. Криницын,Н. В. Живолупова,О. Г. Дилакторская)- речевом (М. М. Бахтин, К. В. Мочульский, Н. Ю. Честнова).В работе были использованы следующие методы: историко-литературный,социально-генетический,историко-типологический,сравнительно-исторический,структурно-поэтический, а также метод лингвистического анализа (в параграфе оязыке Подпольного парадоксалиста).8Положения, выносимые на защиту:- Тип «подпольного человека», представленный в произведениях Достоевского,выходит за рамки творчества писателя и реализуется в произведениях других авторовXIX – первой трети XX в.- Данный тип генетически связан с другими ключевыми типами русскойлитературы: типом «лишнего» и типом «маленького» человека и представляет собойантипод типа «нового человека».- В психологии «подполья» значимы следующие доминанты: взаимосвязьгордостиисамоуничижения,чувствостыда,одиночество,этическаяипсихологическая двойственность сознания.- «Подпольный человек» является одним из важнейших типов русскойинтеллигенции XIX – начала ХХ в.- Указанный литературный тип имеет свои выраженные социальные иисторические границы, которыми обусловлено его возникновение и бытование врусской литературе.- Тип «подпольного человека» реализуется в образах Петра НиколаевичаГлазкова (М.

Н. Альбов «День итога»), Алексея Петровича (В. М. Гаршин «Ночь»),подсудимого (А. И. Куприн «Чужой хлеб»), Иуды Искариота (Л. Н. Андреев «ИудаИскариот»), доктора Керженцева (Л. Н. Андреев «Мысль»), Сергея Петровича(Л. Н. Андреев «Рассказ о Сергее Петровиче»), Странного человека (В. П. Свенцицкий«Антихрист»,«Издневника“Странногочеловека”»),НиколаяКавалерова(Ю. К. Олеша «Зависть»).Теоретическая значимость исследования состоит в освещении новых аспектовтипологии русской литературы и творчества Достоевского в частности.Практическая значимость диссертации заключается в том, что ее результатымогут быть использованы в вузовских курсах истории и теории русской литературы,спецкурсах и спецсеминарах, посвященных поэтике Достоевского.Апробация работыОсновные положения исследования излагались и обсуждались на конференцияхразличного уровня: Международных студенческих конференциях «Студент и научнотехнический прогресс» (Новосибирск 2009, 2010 и 2011 гг.), Международной научнойконференции студентов, аспирантов и молодых учёных «Ломоносов-2013» и9«Ломоносов-2014» (Москва), конференциях «Достоевский и мировая культура»(Санкт-Петербург, 2013 г.) и «Достоевский и современность» (Старая Русса, 2014 г.).Основные выводы и результаты исследования были представлены на заседанияхкафедры истории русской литературы МГУ им.

М. В. Ломоносова и аспирантскихсеминарах. По теме диссертации опубликовано 11 работ, в том числе 4 статьи вжурналах, входящих в перечень ВАК:1. Касаткина К. В. Иуда Искариот Леонида Андреева как «подпольный человек»Серебряного века // Филологические науки. Вопросы теории и практики. 2014.№ 5 (35). Часть 2. С. 100–102.2. Касаткина К.

В. О некоторых особенностях психологии «подполья» в«Записках из подполья» Ф. М. Достоевского // Вестник Московского университета.Серия 9: Филология. 2014. № 1. С. 164–171.3. Касаткина К. В. Николай Кавалеров как представитель типа «подпольногочеловека» в русской литературе // Вестник Российского университета дружбы народов.Серия «Литературоведение. Журналистика». 2015. №3. С. 30–36.4. Касаткина К.

В. Тип «подпольного человека» в романе Ю. К. Олеши«Зависть» // Вестник Ленинградского гос. университета им. Пушкина. 2015. №3. Том1. Филология. С. 17–25.Касаткина К. В. Подпольный человек Ф. М. Достоевского и герои5.Л. Н. Андреева. К вопросу о типологическом родстве // Достоевский и мироваякультура. 2014. №31. С.