Автореферат (Повествование действующих лиц и его значение в драматургии А. П. Чехова), страница 2

Чехова в нынешнее время,она объясняет причину признания чеховских пьес прежде всего эффективной режиссурой,отражающей проблематичное настроение среди интеллигенции того времени.6полифонической 8 , сильно привлекала внимание многих исследователейчеховской драматургии. Они хотели найти подходящее объяснение его пьесам,основанным на неслиянности судеб и голосов героев, – пьесам, которыепредставляли новую концепцию психологических начал человека, завоеваннуюроманистами XIX века.Однако, к сожалению, в применении этого термина к пьесам А.П.Чехова не учитывалась родовая специфика драматических произведений,которые, очевидным образом, в гораздо большей степени опираются наповествовательнуюдеятельностьразныхперсонажей,анеединогоповествователя. То есть без достаточного учета разновидности иерархическойструктуры повествовательных инстанций между двумя родами литературы такназываемая полифония в чеховской драматургии стала исследоваться нестолько на основе признания физически размещенного на сцене существованиямножественныхговорящихинстанций-персонажей,скольконаосноверасширенного спектра точки зрения автора в паратексте (Н.И.

Ищук-Фадеева,8Для того, чтобы применить идею М.М. Бахтина к пониманию драм А.П. Чехова, прежде всегонам нельзя упускать того, что М.М. Бахтин сам, родоначальник этого термина, явно отрицалвозможность драмы быть полифонической. Несмотря на врожденное отсутствие единогодоминантного нарратора и озвучивание разных голосов персонажей в драматическомпроизведении, М.М. Бахтин констатирует: «Концепция драматического действия,разрешающего все диалогические противостояния, – чисто монологическая.

Подлиннаямногопланность разрушила бы драму, ибо драматическое действие, опирающееся на единствомира, не могло бы уже связать и разрешить ее» (Бахтин М.М. Проблемы творчестваДостоевского // М.М. Бахтин Собр. соч. Т. 6. М.: Русские словари языки славянской культуры,2002.

С. 23). Предполагая, что у шекспировских героев не хватает идеологичности дляудовлетворения условий полифоничности в полном смысле этого слова, М.М. Бахтин уточняет,что «драма может быть многопланной, но не может быть многомирной, она допускает толькоодну, а не несколько систем отсчета» (Бахтин М.М. Указ. соч.

С. 43). В представлении М.М.Бахтина аналогией плохого романа т.е. романа, «оторванного от подлинной языковойразноречивости романа», является «…драма для чтения с подробно развитыми ихудожественно-обработанными ремарками» (Бахтин М.М. Слово в романе // М.М. БахтинСобр. соч. Т. 3. М.: Языки славянских культур, 2012. С. 81).7Т.Г. Ивлева).9Мы же в данной работе пытаемся объяснить чеховскую полифонию не сточки зрения смысловой многогранности авторского замысла, а с точкизрения признания существования многочисленных персонажей. В своемпрозаическом творчестве А.П. Чехов показал, что он считает важнымосознание ограниченных кругозоров отдельных персонажей и их рассказов.Отмечаем, что при этом одновременно автор осознал ограниченность вповествовании единого нарратора в прозе, т.е. конститутивной инстанцииповествования 10 .

Он пишет А.С. Суворину: «Поневоле, делая рассказ,хлопочешь прежде всего о его рамках: из массы героев и полугероев берешьтолько одно лицо – жену или мужа, – кладешь это лицо на фон и рисуешьтолько его, его и подчеркиваешь, а остальных разбрасываешь по фону, какмелкую монету, и получается нечто вроде небесного свода: одна большаялуна и вокруг нее масса очень маленьких звезд. Луна же не удается, потомучто ее можно понять только тогда, если понятны и другие звезды, а звезды неотделаны. И выходит у меня не литература, а нечто вроде шитья Тришкиногокафтана»11.

Хотя автор, скромничая, считает себя нескладным, именно в этомбеспокойстве хорошо выражены деликатное отношение молодого автора к9«Паратекст включает название пьесы, список действующих лиц, временные ипространственные указания, описания декораций, дидаскалии, а также любойсопроводительный дискурс, как, например, посвящение, предисловие или предуведомление»(Пави П.

Словарь театра. М.: Прогресс, 1991. С. 217). На самом деле ремарка какспецифический элемент драматургической структуры, маркирующий смену театральных эпохили литературных направлений, становится в последнее время объектом все болеепристального внимания исследователей. См., например: Ищук-Фадеева Н.И. Ремарка как знактеатральной системы.

К постановке проблемы // Драма и театр II. Тверь, 2001. С. 5-16;Сперантов В.В. Поэтика ремарки в русской трагедии XVIII – начала XIX века (К типологиилитературных направлений) // PHILOLOGICA. 1998. Том 5. № 11/13. С. 9-47.10Вольф Шмид разделяет повествующих на два основных типа: автор и нарратор –конститутивные коммуникационные уровни, выделяет также различных изредкаповествующих персонажей – факультативные коммуникационные уровни (Шмид В.Нарратология. М.: Языки славянской культуры, 2008. С. 44-95).11Чехов А.П.

Полное собрание сочинений и писем: В 30-х томах. Письма. Т. 3. М.: Наука, 1976.С. 45.8своимперсонажамиегонедовольствофункциейвсезнающегоповествователя как необходимого для прозы устройства. В этом смысленеудивительно, что автор в конечном счете перешел к драме, где персонажипредставляются «без пояснений автора, из хода рассказа, из разговоровдействующих лиц, из их поступков»12.Итак,цельюнашейработыявляетсяразъяснитьвозможностьприменить термин полифония к чеховской драме с точки зрения авторскогопредставления персонажей не как предметов и лиц изображаемого автороммира, а как единственных свидетелей пережитого ими-в-себе времени. Нанаш взгляд именно в этом смысле заключается суть диверсификациидраматического изображения мира А.П. Чехова, названного Д.П.

Мирским«лоскутным одеялом» 13 . В первой главе мы рассматриваем значениепоявленияповествованиядействующихлицвсвязисавторскимпредставлением человека, а во второй главе, основываясь на итоге первойглавы, заново оцениваем оригинальность изображения А.П. Чеховымчеловеческой коммуникации.Для достижения этой цели ставятся следующие задачи: отличитьповествования действующих лиц в драме А.П. Чехова от элементовповествования в традиционном смысле; характеризировать нарратив драмыдвухмодусностью(миметическиймодусидиегетическиймодус);анализировать конкретные моменты повествования действующих лиц А.П.Чехова и их развивающиеся аспекты; описать общее понятие провалакоммуникации между чеховскими персонажами и предложить новую точкузрения на понимание их коммуникации.12Щукин С.Н.

Из воспоминаний об А.П. Чехове // А.П. Чехов в воспоминаниях современников/ Серия Литературных Мемуаров. М.: Художественная литература, 1960. С. 461.13Святополк-Мирский Д.П. Чехов <Фрагмент> (1926) // А.П. Чехов : pro et contra. Т. 2.

СПб.:РХГА, 2010. С. 189-190.9Предметомисследованияявляетсяповествовательнаядеятельностьперсонажей, демонстрированная в пьесах А.П. Чехова <Безотцовщина>,«Иванов», «Леший», «Дядя Ваня», «Чайка», «Три сестры», «Вишневый сад»,и некоторых прозаических произведениях 90-х годов в форме рассказ врассказе.Методологическая и теоретическая база диссертации.

Для пояснениянашей точки зрения в диссертации широко использованы принципыизучения поэтики и генезиса художественных текстов, изложенных в трудахМ.М. Бахтина, В.Е. Хализева, П. Пави, П. Сонди и В. Шмида и др. Особенноначальный импульс к постановке нашего вопроса дали размышления М.М.Бахтина о невозможности драмы быть полифонической и недооценка В.Шмидом позиции пьесы с точки зрения нарратологии в эпоху визуальногоискусства. Помимо этого наше исследование обусловливают разъясненияобъективности в стадийном развитии стиля повествования в прозе А.П.Чехова (А.П.

Чудаков) и работы, уделяющие особое внимание к чеховскойгносеологической проблематике (В.Б. Катаев).Основные положения диссертации.1) Несмотря на то, что в целом бесспорно мнение о том, что новаторствочеховской драматургии восходит к стремлению автора к системномуосвобождению от канонов и критериев традиционной драмы, на наш взглядисследованиесутичеховскойдраматургииболееплодотворноприориентировании на его одновременную творческую деятельность в двухродах литературы (проза и драма). Соответственно, наибольшего вниманиязаслуживает обращение/возвращение А.П. Чехова к форме драмы в качествеего внутреннего требования к совершенству в выражении собственногопонимания человека и мира.102) Хотя М.М.

Бахтин явно отрицал возможность драмы быть полифонической,данная работа строиться на предложении, что форма драмы, – во всяком случае,у А.П. Чехова в полной мере, – отличается наибольшей полифоническойструктурой. В этом плане мы отмечаем, что до сих пор понятие полифония вчеховской драматургии исследовано не на учете родовой спецификидраматических произведений, которые опираются в высшей степени на прямоезвучание речи действующих лиц в качестве единственного свидетелянарратора пережитого им времени, а не на повествование единого,конститутивного нарратора.3) Хотя драматургия с древних времен и создавалась с расчетом навизуальное представление, и тем более в нашу эпоху под влиянием кино сустановкой на кассовый успех фильма у массового зрителя, спектакльпостепенно склоняется к быстрому, линейному развертыванию сюжета ипреувеличению драматической тревоги ожидания (suspense), все жеотнесение драмы (в широком смысле) преимущественно только к нарративу,основанному на прямом подражании14, не вполне верно.