Автор, безусловно, предлагает интересную концепцию, описывая новое качество субъекта права - его правовую идентичность, тем не менее, его разработки могут быть использованы лишь в качестве методологических

²⁶¹ Исаева Н.В. Правовая идентичность (теоретико-правовое исследование): дис. … докт. юрид.наук:. 12.00.01. / - М., 2014. С. 20-25.

ориентиров, поскольку целью нашего исследования является не столько выявление нового качества субъекта права - физического лица, но процесс изменения его правового статуса в современных, обусловленных развитием науки и технике, правоотношениях.

Обобщая изложенные точки зрения, можно сделать одно предварительное замечание. Так, можно согласиться с Е.А. Войниканис, которая отмечает, что в основе поисков новой правовой парадигмы лежит не произвольное и абстрактное теоретизирование, не искусственное перенесение на почву права методов смежных дисциплин, а глубинные процессы в развитии общества и культуры, которые оказывают неизбежное давление на правовую практику, которая, в свою очередь, заставляет менять устоявшиеся теоретические воззрения» ²⁶². Это замечание очень точно отражает состояние

«постклассического» права в разрезе его нормативного регулирования, которое

было развернуто в настоящей работе.

Таким образом, общей идеей, связывающей все новые концепции правопонимания, является тезис о том, что современный этап развития общества - это время переосмысления парадигмы науки, о чем в целом говорит каждый из исследователей, работы которых были рассмотренных нами в данном параграфе. Налицо существующие изменения, которые необходимо осмыслить правовой науке. По результату рассмотренных нами типов правопонимания можно сделать такой вывод: все исследователи признают необходимость рассмотрения проблемы человека (физического лица) как субъекта права в рамках некой новой научной парадигмы, но из всех концепций лишь антропологическая концепция В.И. Павлова, развиваемая на базе трудов С.С. Хоружего, представляет собой новую методологию, пусть и достаточно абстрактную, и пытается внести ясность в происходящие процессы, а не

²⁶² Войниканис Е.А. Парадигмальный сдвиг в современном праве // Философия политики и права: Сборник научных работ. - М.: Изд. Воробьев А.В., 2010, Вып. 1. - С. 138-161. [Электронный ресурс]: URL :// http://www.labrate.ru/voinikanis/2010_paradigm_shift_in_the_law_voinikanis.pdf (дата обращения 01.06.2014).

ограничивается только общими фразами о том, что что-то в обществе меняется. Хотя, как было указано, сама методология базируется на неочевидных для широкой научной общественности положениях.

В свете попытки осмысления новых тенденций в праве можно выделить главные составляющие, которые присущи всем рассмотренным выше концепциям.

1. Все они носят слишком общий и абстрактный характер, где размышление о праве и составляющих его элементах строится по модели «от общего к общему», что лишает эти размышления необходимой доказательной силы, поскольку не предполагают сверки с правовой реальностью (позитивным правом).

2. Высокая степень отчужденности теоретических построений от реального права не позволяет объяснить те тенденции, которые были выявлены нами в понимании субъекта права как физического лица выше: нарушение единства физического, психического и биологического аспектов человека; многообразие вариантов их правового сочетания; возможность искусственного создания тела человека. В свою очередь, отсутствие ясно понятого объясняющего принципа не позволяет начать какую-либо правовую работу по конструированию новых правовых подходов в осмыслении феномена человека.

3. Следует констатировать, что ни в одной из рассмотренных концепций не была выявлена иная убедительная теория субъекта права, по своим качествам превосходящая существующую классическую теорию субъекта права, или не представлено теоретического материала, на базе которого ее можно было бы построить.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проделанное исследование позволило выявить изменения в понимании человека как субъекта права в «постклассическом» праве на разных уровнях, во-первых, конкретной правовой работы (позитивного права), и, во-вторых, на уровне теоретического осмысления существующих изменений. Опираясь на эти данные, возможно сформулировать тенденции в развитии понимания человека как субъекта права и сделать соответствующие выводы.

1. «Постклассическое» право отражает человека не в качестве монолитного образования, состоящего из психики, физического тела и социальных проявлений, не как человека с присущим единственным вариантом сочетания этих трех частей (психике соответствует одно тело и одна социальная роль), а в виде некоего феномена, составные части которого соединены друг с другом посредством неустойчивых связей, способных к искусственному видоизменению и управлению. При этом такие характеристики как "искусственное видоизменение и управление" относятся не только к самим частям этого нового феномена, но и к связям между этими частями.

На примере гендерных правоотношений было продемонстрировано, что психическому императиву (личности) может соответствовать искусственно сконструированное тело определенного рода (или вообще без половой принадлежности), и для этой биологической конструкции может быть выбрана любая социальная роль (из законодательно установленных). Таким образом, мы наблюдаем усиление неустойчивости (виртуализации) правовых связей между частями классического субъекта и приобретение ими (связями) самостоятельного правового значения. Связь между частями субъекта в рамках классического правового регулирования однонаправлена, ясна и не имеет качества управляемости, например, мужской психике соответствует мужское же тело, и в традиционной культуре социальная роль «добытчика». В праве эта

социальная роль разворачивается через вменение субъекту специальных обязанностей и прав - воинская обязанность, увеличенный срок выхода на пенсию, приоритет при занятии вакансий в профессиях особого риска и т.д. Развал этого единства на составные части, в лучшем случае игнорировался правом, и выражался в быту констатацией – «у мужика бабий характер», а в худшем правовом варианте, рассматривался как отклонение от уголовно- правовой нормы и соответствующим образом наказывался - санкция за гомосексуализм. Напротив, «постклассическое» право признает этот «развал» как естественное положение вещей и стремится обозначить направления правового регулирования такого «разваленного субъекта».

1. В границах «постклассического» регулирования ярко проявляется тенденция к иерархизации расположения смысловых частей понятия

«человек» друг относительно друга с выдвижением на высшую ступень психики. Например, в правоотношениях по эвтаназии, «стартовым» фактом для начала процедур определения юридической судьбы тела является смерть психики человека (личности), т.е. невозможность человеком осознавать смерть тела. Это выявляет тело, как часть, подчиненную в этой связке психике. В правоотношениях, связанных с гендерными модификациями, именно физиологический пол человека приводится в соответствие с его психической определенностью, а не наоборот. Точно также и социальная роль человека конструируется, исходя из психики субъекта.

Надо отметить, что психика в данных отношениях является относительно устойчивым элементом, а жизнь тела и формы социальной реализации (социальная роль), элементами неустойчивыми и по отношению к психике - переменными. Субъект права в этом смысле приобретает образ не триединства, а скорее некоей системы отношений, в которой ярко выражены ее психический центр и его связь с иными частями - физическим телом и формой социальной адаптации.

В контексте рассмотрения психики человека, как ядра юридического понимания субъекта права, наиболее интересным и интригующим представляется вопрос о возможности существования психики вне тела и без тела. Если физическое тело человека в «постклассическом» правовом поле приобретает вполне определенную отдельную от психики правовую судьбу (эвтаназия, трансплантация органов, генные и гендерные модификации) то возникает закономерный вопрос: имеет ли самостоятельное существование психика человека, вне связи с его физически телом? (До средины XX столетия сама постановка вопроса таким образом, могла бы показаться в правовой науке странной). Между тем, современный уровень развития наук о психике человека (психология, психоанализ, психиатрия, психоэкология) позволяет утверждать, что, психика (личность) может быть: 1) искусственным образом заблокирована к активной деятельности внутри тела, а также 2) искусственно в одном теле может быть размещена дополнительная личность (даже не одна). Это указывает

на возможность отделения психики от тела²⁶³. В свою очередь, если есть

возможность моделировать разные личности (психические определенности) внутри одного тела, то, вероятно, в будущем нельзя исключать возможности переноса психики не только в тело, но и в искусственное устройство. К сожалению, эти данные являются достоянием других наук, не юридических, поэтому они не могут быть прямо интегрированы в выводы настоящей работы, поскольку не находят своего отражения ни в теоретических работах по праву, ни в позитивном праве. Поэтому в качестве гипотезы, следует принять, что в правовом смысле, психику, с большой долей вероятности, можно мыслить как субстанцию автономную от тела, но на современном уровне развития науки, это не порождает правовых последствий.

1. Главная тенденция, которую надо зафиксировать относительно правового осмысления психики состоит в том, что в дальнейшем она будет

²⁶³ См. работы: Смирнов И.В. Компьютерный психосемантический анализ и психокоррекция на неосознаваемом уровне. - М.: Издательская группа "Прогресс" - "Культура", 1995, а также Смирнов И.В. Психоэкология. М. 2003.

приобретать значение отдельного объекта правого регулирования (в качестве субъекта). Следует предполагать, что будет развиваться и правоустанавливающее законодательство, закрепляющее за психикой все те свойства, которые в настоящий момент регулируют правовой статус физического лица, а также охранительное законодательство, т.е. защищающее ее средствами права, учитывающее развитие в социуме технологий психокоррекции на бессознательном уровне (внедрения в психику извне). Иными словами, надо предположить, что свойства и качества субъекта права все в большей степени будут связываться с психической составляющей личности, и они во все большей степени будут отчуждаться от физического тела.

1. Физическое тело человека, как в своем целом (что проявляется в правоотношениях клонирования, генных модификаций, эвтаназии), так и его отдельные части (что проявляется в правоотношениях по трансплантации органов, гендерных модификаций) в «постклассическом» регулировании приобретают статус объекта права.

Уже сегодня можно говорить о реальной возможности создания

полностью искусственного тела человека, причем, как сходного генетически с каким-либо органическим донором (клонирование), так и не связанным с органическим донором (генная инженерия). Из этого факта следует ряд принципиальных выводов.

1. Возникают правовые нормы, которые призваны урегулировать отношение человека и общества к клонам и генно-инженерным созданиям, в ближайшей перспективе, как к объектам права. Сегодня этот вопрос решается преимущественно посредством запретительных норм. Вопрос об отношении общества к этим созданиям как субъектам права, остается открытым, в силу отсутствия экспериментальных данных о психических качествах таких созданий.

1. Интенсивно развивается регулирование, которое призвано упорядочить отношение человека к собственному телу, как особого рода правовому объекту. Уже сегодня, в рамках правоотношений по трансплантации органов наметились различные подходы к решению этой проблемы. Тело рассматривается как исключительная принадлежность самого человека, в рамках отношений, аналогичных отношениям собственности (Германия, Великобритания, США). В США, как указывалось выше, согласие на отчуждение органа у мертвого человека реализовано как частно-правовое отношение дарения. Тело может рассматриваться как принадлежность государства, гражданином которого человек был до своей смерти, по аналогии с государственной собственностью (Франция, Россия). Учитывая бурное развитие технологий создания искусственных тел и органов, надо предполагать, что значимость решения вопроса о правовом статусе человеческого тела будет все время возрастать.

2. Также следует зафиксировать тот факт, что новые правоотношения, связанные с трансплантацией органов, генной и гендерной модификацией, указывают на признание большинством правопорядков права физического лица на модификацию собственного тела. Следовательно, на практике возникнут вопросы о пределах модификаций, после которых трансформации принимают общественно опасный характер.

1. Как было показано выше, правоотношения связанные с клонированием и генной инженерией несут в себе серьезный риск того, что возникает вероятность манипулирования социальным статусом возникающих в результате применения этих технологий новых субъектов (объектов?). Вместе с тем, поскольку опытных данных в этих случаях нет, то предварительные выводы можно сделать на примере гендерных правоотношений, рассматривая их как начальный этап некоей мощной правовой тенденции, которая в настоящее время только набирает силу.

В этом смысле, как было отмечено во второй главе настоящей работы, гендерные отношения выявляют неустойчивость социальной роли, которая принадлежит субъекту права (в классическом смысле). Во-первых, социальная роль может меняться по воле субъекта. Во-вторых, она не связана половыми определениями, т.е. является независимой от них. Рассматривая эти факты как тенденцию, можно сделать вывод о том, что первостепенное значение для права приобретает понятие «социальная роль», которое означает ничем не обусловленную возможность выбора субъектом стереотипа социального поведения, с последующим требованием его правовой защиты. Отношения в обществе, связанные с понятием «социальная роль», вероятнее всего, будут покидать узкое поле гендерных отношений и станут «осваивать» все новые сферы права. Традиционное понятие «социальный статус» будет дополняться понятием «социальная роль».

Сегодня, например, в рамках гендерных отношений общепризнанным является возможность изменения физического пола. Но, поскольку, сама эта возможность базируется на признании различия психики, физиологии и социальной роли индивидуума, то не существует никакой логической преграды для того, чтобы был осуществлен следующий шаг в этом направлении. Каким он может быть? - например, признанием для мужчины возможности играть социальную роль женщины без изменения физического пола и требование от общества признания такой роли. Далее, нельзя исключать развития социальных ролей, основанных на умственном различии людей (умный - глупый), физическом (сильный - слабый), материальном и т.д.

1. В этой связи можно сделать и еще один вывод: социализация человека перестает быть процессом, детерминированным лишь физиологией человека и становится процедурой ничем не обусловленного волевого манипулирования и управления с его стороны.

1. Итогом работы является выявление важнейших направлений

трансформации физического лица как субъекта права. Поскольку вывод