Диссертация (Современные коммуникативные практики в пространстве российско-китайского межкультурного взаимодействия), страница 3

В ходе исследования использовались такие общенаучные методы как: типологический (с помощью которого были выявлены основные типологические характеристики русской и китайской культуры, имеющие ключевое значение для анализа основных стратегий межкультурного взаимодействия); компаративистский (который позволил сравнивать доминирующие особенности взаимодействующих культур в синхронном плане; а также проводить сопоставительное изучение стереотипов взаимного восприятия, сравнительный анализ коммуникативных стратегий и тактик и исследование их ментальных детерминант); сравнительно-исторический (с помощью которого производилось сопоставительное исследование наиболее значимых исторических этапов развития российско-китайской межкультурной коммуникации, сопоставительное изучение динамики исторически обусловленных состояний российско-китайского межкультурного взаимодействия (диахронные срезы взаимодействия)); в ходе изучения современных практик российско-китайского межкультурного взаимодействия апробированы гендерный анализ и стратагемно-дискурсивный подход.

Применялись такие специальные (конкретнонаучные) методы как семиотический метод (с помощью которого проводилось сравнительное исследование семиосфер русской и китайской культуры и осуществлялась атрибуция культурных картин мира России и Китая), аксиологический метод (позволивший изучить аксиологическую доминацию российско-китайского межкультурного взаимодействия), метод реконструкции (который позволил воссоздать наиболее значимые для изучения современных коммуникативных практик исторически обусловленные тенденции формирования культурных полей и в целом пространства межкультурного общения); метод социокультурных наблюдений (позволивший, с одной стороны, получить в непосредственном личном восприятии информацию об особенностях поведения китайцев в повседневной жизни и в ситуациях делового и межкультурного общения, соотнести ее с информацией, представленной в иных источниках, а с другой стороны – верифицировать полученные ранее теоретические выводы реальной практикой российско-китайской межкультурной коммуникации); контент-анализ позволил выявить, систематизировать и обобщить разнообразную историко-культурологическую информацию, представленную в российских и китайских средствах массовой коммуникации, в текстах публицистов, писателей, мемуарах и т.д.; использование методов социологических опросов и интервью (письменных и устных), которые позволили расширить эмпирическую базу данного исследования.

Достоверность результатов исследования обеспечивается теоретической обоснованностью основных положений диссертации, фундаментальностью её теоретико-методологических, эмпирических и источниковедческих оснований, полнотой и системностью рассмотрения предмета исследования; всесторонним апробированием основных научных положений на международных конференциях в КНР и России; опытом проведения совместной научно-исследовательской работы с коллегами из университетов КНР; опытом практической работы в Научно-образовательном центре ГОУ ВПО МГЛУ «Регионоведение, лингвистика и межкультурная коммуникация в странах ШОС» и в гуманитарных вузах КНР.

Научная новизна полученных в диссертации результатов состоит в том, что:

• осуществлено исследование базовых различий русской и китайской культур с применением дискурсивного и гендерного подходов, позволивших выявить наиболее значимые ментальные оппозиции в картинах мира вступающих во взаимодействие носителей китайской и русской культур; рассмотреть эти оппозиции как социокультурные и этнопсихологические доминанты процесса формирования моделей, сценариев и стратегий межкультурного взаимодействия; ментальные оппозиции, наиболее значимые для практики межкультурного взаимодействия, исследованы в контексте трех культурно-символических пространств («война и мир», «игра и карнавализация», «мир детства»); атрибутирована система концептов, в которых актуализируются данные оппозиции, выявлены механизмы их влияния на коммуникативные сценарии определенного типа;

• выделены и проанализированы современные коммуникативные практики в сферах культуры, наиболее значимых для процесса российско-китайского межкультурного взаимодействия – морально-этической, эстетической, правовой, повседневно-бытовой;

• показано значение культурологической теории крупнейшего китайского философа и культуролога ХХ века Линь Юйтана для адекватного понимания особенностей китайского национального характера, мышления и основанных на них коммуникативных стереотипах и коммуникативно-сценарных установках;

• выявлены и изучены принципы и особенности структурирования современного российско-китайского межкультурного дискурса; исследованы механизмы дискурсивной обусловленности коммуникативных практик в рамках российско-китайского межкультурного взаимодействия, что дало возможность разработать новую типологию современных стратегий российско-китайских межкультурных коммуникаций и ввести систему критериев их различения;

• раскрыты основные механизмы формирования и означивания образа «другого» в китайской и русской культурах, проанализированы и типологизированы базовые (и доминантные) коммуникативные ожидания, с ним связанные; установлено, что существенные различия в восприятии друг друга представителями разных культур обусловлены особенностями взаимосвязей между отдельными элементами ассоциативных полей, заданными языковой и концептуальной картинами мира;

• на основе всесторонней атрибуции и экспликации коммуникативных стратегий российско-китайского культурного диалога выявлена специфика стереотипов и мифов во взаимном восприятии агентов российско-китайского межкультурного взаимодействия в условиях современной модернизации и глобальных «вызовов».

Положения, выносимые на защиту:

• В рамках культурологического исследования российско-китайских межкультурных коммуникативных практик в настоящее время больше всего востребован стратагемно-дискурсивный подход к изучению, моделированию и формированию коммуникативных технологий и процессов. При этом наиболее актуальной проблемой является изучение российско-китайского межкультурного взаимодействия как особым образом структурированного дискурса, а не только как совокупности единичных коммуникативных актов. Это обусловлено необходимостью системного теоретического осмысления особенностей и закономерностей развития современного российско-китайского межкультурного взаимодействия с целью выявления основных тенденций его формирования, динамики, определения системообразующих векторов и структурных характеристик. Дискурсивный подход к изучению коммуникативных практик дает возможность выделить действительных субъектов дискурса, в чьих явно или неявно выраженных интересах, собственно, формируется и развивается межкультурное взаимодействие, а также установить и всесторонне исследовать те средства, способы и механизмы, с помощью которых целенаправленно выстраивается коммуникативное пространство определенного типа. Под межкультурным дискурсом в диссертации понимается семиотический процесс формирования и реализации стратегий в практике межкультурного взаимодействия с целью означивания и / или символизации той или иной сферы (области, ситуации) и организации когнитивного пространства межкультурной деятельности. Межкультурный дискурс реализуется во многочисленных дискурсивных практиках.

• Сопоставительный анализ русской и китайской культур, проведенный на основе выявленной гендерной дихотомии показал, что гендер в рамках культурологического анализа целесообразно понимать как особую культурную метафору, дающую возможность эксплицировать структурно-содержательные элементы картины мира в координатах «мужское–женское». Гендерный анализ позволил выделить и описать устойчивые аутентичные образы самопрезентации и символического позиционирования культур России и Китая в процессе взаимодействия как основания коммуникативных сценариев, построенных по «мужскому» и «женскому» типу соответственно.

• Атрибуция культурных картин мира России и Китая через и посредством гендерной дихотомии показала, что самооценка данных культур во многом противоположна и связана с символическим «гендерным сдвигом», когда восприятие другой культуры сопряжено с приписыванием ей свойств, резко отличающихся от качеств, лежащих в основе самовосприятия и самоотождествления субъектов межкультурной коммуникации. Так, в культуре Китая в качестве доминантной присутствует оценка своего аутентичного образа по «женскому» гендерному типу, в то время как России приписываются черты, свойства и возможные сценарии поведения, характерные для культур «мужского» типа. В русской же культуре собственная самооценка традиционно корреспондируется с «женскостью», Китай же оценивается в координатах «мужской идентичности». Существенные несовпадения наблюдаются и при сопоставлении гендерных спецификаций, проявляющихся при конструировании представлений об «идеальной» социальной иерархии, «идеальной» системе социальной и культурной субординации, о природе и назначении власти, об «идеальном» возрасте, определяющем характер делегирования культурно значимых полномочий и меру социальной ответственности, о символических означиваниях культурных возрастов, о социальном и культурном статусе гендерных групп. Достаточно сильно контрастирующие между собой идентификационные параметры сообщают российско-китайскому межкультурному дискурсу особую напряженность и обусловливают неадекватность взаимных ожиданий, которая может быть снята как системой специально разработанных компенсационно-конвертационных процедур, так и целевым наращиванием интенсивности межкультурных контактов и повышением степени их глубины и адекватности. Отсюда следует, что только сравнительное изучение архетипических (в том числе гендерных) основ вступающих во взаимодействие культур и исследование различных форм их проявления в современных коммуникативных практиках позволяет выработать эффективные стратегии и тактики межкультурного взаимодействия.

• Сравнительное исследование картин мира русской и китайской культур осуществлено на двух уровнях: общекультурном и индивидуально-личностном. Это позволило выявить не только универсальные этнокультурные детерминанты формирования межкультурного дискурса, но и атрибутировать наиболее значимые ментальные оппозиции, проявляющиеся в способах и формах реализации разноуровневого российско-китайского межкультурного взаимодействия. К таким оппозициям следует в первую очередь отнести: мужское – женское; свое – чужое; профанное – сакральное; абстрактное – конкретное; движущееся – покоящееся и др. Указанные ментальные оппозиции объективируются и транслируются при помощи традиций, мотивационных и поведенческих стереотипов и ценностных ориентаций, передающихся в процессе инкультурации / аккультурации и образующих знаково-смысловую «сеть» культуры. Данные оппозиции выступают в качестве доминант в процессе формирования моделей, сценариев и стратегий межкультурного взаимодействия. Указанные оппозиции по своему содержательному наполнению обладают универсальной значимостью, что способствует построению адекватного межкультурного дискурса в результате эффективного обмена смыслами, лежащего в основании продуктивного диалогового контакта. Однако существующие различия в понимании содержания данных оппозиций в инокультурном контексте создают дискурсивное напряжение, способствующее формированию потенциально-конфликтных ситуаций и пространства межкультурной коммуникации дискретного типа.

• В диссертации стратегия межкультурной коммуникации рассматривается как способ целенаправленного использования вербальных и невербальных средств коммуникации при взаимодействии с носителями другой этнической, духовной, социальной или какой-либо иной культуры. Межкультурная дискурсивная стратегия понимается как способ организации когнитивной деятельности участников межкультурного взаимодействия, определяющий систему доминирующих значений, актуализирующихся в ходе дискурсивных практик, определяющих основные алгоритмы обработки информации, принятия решений и выбора моделей поведения. Сравнительный анализ культур России и Китая показал, что к доминирующим структурным элементам российско-китайских коммуникативных практик помимо выявленных оппозиций могут быть отнесены следующие наиболее значимые для развития межкультурных взаимодействий двух стран символические «пространства» («сферы», «поля»): «война и мир», «игра и карнавализация», «мир детства». Их значимость определяется в первую очередь тем, что в них находит знаково-символическое воплощение система представлений о наиболее важных, с точки зрения межкультурных контактов, параметрах взаимодействия: о способах распознавания «друзей», «врагов», потенциально конфликтных ситуаций, механизмов их разрешения и преодотвращения (или продуцирования); об образах «своих», «иных», «чужих»; о характере доминирования; о смеховых формах общения; о целях, способах, границах, субъектах и предмете осмеяния (комического отрицания); о рамках дозволенной иронии и выстроенных на ее основе подтекстах; об игровых коммуникативных практиках как средстве сокращения коммуникативной дистанции и интенсификации взаимного познания; о способах творчески-игрового восполнения коммуникативного дефицита и разрешения возникающих ситуаций непонимания/недопонимания; о тактиках переозначивания коммуникативных контекстов путём их «карнавализации»; об ожидаемых и истинных характеристиках субъектов коммуникации; о хронотопических спецификациях межкультурного диалога и др.

• Аксиологическая доминация дискурсивных практик при российско-китайском межкультурном взаимодействии связана с процедурами «раскрашивания» диалогово-коммуникативных актов, с различием в ценностно-смысловом означивании одних и тех же объектов, явлений, ситуаций, феноменов. Особое значение в данном случае приобретают процедуры адекватной интерпретации и межкультурной переводимости транслируемых сообщений. К важнейшим аксиологическим доминантам российско-китайских дискурсивных практик следует отнести систему этико-эстетических, правовых и обыденно-повседневных регулятивов, связанных с формированием и трансляцией аутентичных образов взаимодействующих культур в пространстве межкультурного диалога. Анализ показал, что аксиологическая доминация со стороны Китая выражена сильнее и выстраивается по традиционному типу, в то время как со стороны России аксиологическая доминация имеет несколько сглаженный характер и подчиняется в основном прагматической детерминации. Резкие различия в аксиологической доминации, затрудняющие межкультурное взаимодействие между двумя странами, снимаются в настоящее время благодаря процессам глобализации и модернизации, достаточно интенсивно протекающим как в России, так и в Китае. Кроме того, их нивелирование сопряжено с активизацией регионального геополитического сотрудничества, в котором заинтересованы обе страны, с выраженным политико-идеологическим фактором и с интенсификацией межкультурных контактов, что способствует лучшему взаимопониманию и резкому повышению эффективности, результативности и адекватности межкультурного диалога. На основании указанных процессов российско-китайский межкультурный дискурс в последние десятилетия имеет тенденцию к гомогенизации.

• На основе выявленных закономерностей построения и функционирования российско-китайского межкультурного дискурса выделяются критерии типологизации дискурсивных стратегий: характер целеполагания и обоснования целей в процессе межкультурного взаимодействия; представления о «чужом», «ином», «другом» (образ «другого»); представления об истинном субъекте коммуникации, о допустимых и возможных диалоговых конфликтах и способах их разрешения; представления о себе и своей идентичности. На основе исследования особенностей мифологизации и стереотипизации образов «свой – иной – другой – чужой» в межкультурном дискурсе России и Китая показывается, что образ «другого» не равен «другому». Образ «другого» – набор характеристик, которыми описывается объект, воспринимаемый через неосознаваемую «матрицу значений» – своеобразный «оптический прибор», который обеспечивает отражение реальности в нужном ракурсе. Использование установленной «матрицы значений» и выделенных критериев типологизации в процессе выстраивания российско-китайского межкультурного взаимодействия позволяет вычленить несколько базовых дискурсивных стратегий, влияющих на характер, направленность и результативность коммуникации двух стран, и прийти к выводу, что на современном этапе со стороны Китая преобладает стратегия «мирного возвышения».

• Стратегия «мирного возвышения» Китая напрямую связана с факторами культурного влияния в мировом и региональном коммуникативном пространстве. Во взаимодействие с другими странами Китай входит с собственными социокультурными (и иными) целями и культурным багажом, в котором существенное место занимают этнокультурные традиции, этноцентризм современного типа и конфуцианство. Китайскую культуру можно рассматривать как «культуру Дао», которая обладает собственными «архетипическими ключами» к иным культурам и цивилизациям. Особенность китайской культуры состоит в том, что она проявляет и осознает себя в двух срезах: в привычной для Запада линейной ретроспективе/перспективе и в специфической для Китая модели «социоприродного пульсара» (термин А.Е.Лукьянова). Традиционная пластичность китайской культуры, её умение «быстро меняться, не меняясь» (максима Конфуция) дает возможность представителям данной цивилизации на всем протяжении ее развития сохранять устойчивую систему коммуникативных стереотипов, обеспечивающих узнаваемый стиль китайских коммуникативных практик. Изучение современных коммуникативных практик в пространстве российско-китайского межкультурного взаимодействия с учетом большой роли историко-культурных традиций позволяет не только анализировать процессы межкультурной коммуникации с точки зрения коммуникативных удач или ошибок, но и вырабатывать эффективные стратегии поведения коммуникантов, учитывая эксплицитно и имплицитно представленное в коммуникативном акте сложное взаимодействие языка-традиции и традиций, заложенных в вербальных и невербальных системах русской и китайской культур.

• Типология коммуникативных стратегий российско-китайского межкультурного диалога основана на критериях, связанных с особенностями целеполагания и спецификой означивания дихотомии «мы – они», «свой – чужой». В рамках российско-китайского межкультурного взаимодействия стратегии межкультурной коммуникации и межкультурные дискурсивные стратегии взаимосвязаны и взаимообусловлены как в историческом, так и в современном аспектах. Форма и содержание коммуникативных практик определяются 13 стратегиями межкультурной коммуникации («Маркер», «Традиция», «Обучение», «Совместная деятельность (сотрудничество)», «Имидж», «Яшма в обмен на камень», «Удавка», «Наживка», «Грабить во время пожара», «Чужой подарок», «Стимул (плата)», «Аккультурация» и «Спаситель (покровитель)») и 10 стратегиями межкультурного общения. В данных стратегиях проявляются различия в ассоциативных полях, существующих в сознании носителей двух культур и определяющих характер коммуникативных ожиданий, направленность межкультурных контактов, их результативность и последующие перспективы. Ассоциативные поля русских и китайцев, влияющие на различия в восприятии друг друга, имеют сходные структурные элементы, но отличаются особенностями их означивания, сопряжения и субординации. Различия в стереотипах, тактиках и стратегиях в рамках российско-китайской межкультурной коммуникации снимаются благодаря исторически обусловленным культурозначимым традиционным процедурам, к которым в первую очередь относится процедура дарения. Данная процедура имеет выраженный медиативный, транспарентный, конвертационный характер, нацеленный на уменьшение коммуникативных рисков и сглаживание возникающих противоречий. Процедура дарения связана с архетипами втягивания / выталкивания в / из собственного культурного поля и с координацией «свойскости» в процессе межкультурного взаимодействия, с подтверждением собственной идентичности и с установлением коммуникативной дистанции при межкультурных контактах соответствующего типа.

• Таким образом, стратагемно-дискурсивный подход, используемый для анализа процессов межкультурного взаимодействия, может быть результативно применен как для управления межкультурными коммуникациями, так и для прогнозирования их развития в строго очерченных пространственно-временных границах. Он позволяет выработать эффективные стратегии и технологии позитивного межкультурного общения, дает возможность скорректировать взаимное непонимание и нивелировать точки напряжения межкультурного дискура за счет превентивного купирования возможного возникновения псевдодиалога или конфликтной ситуации.

Теоретическая и практическая значимость диссертации состоит в том, что основные теоретические положения данной работы могут явиться основой для создания и развития новой области теоретических и прикладных исследований междисциплинарного характера, объединяющей ныне слабо связанные между собой направления гуманитарной науки: теорию, историю и практику российско-китайских международных отношений; теорию и историю культуры России и Китая; регионоведение; лингвокультурологию; культурологию повседневной жизни; прикладную культурологию и историю российско-китайских межкультурных связей, которую можно было бы условно обозначить как «Теория и практика российско-китайского дискурса»; могут быть использованы при исследовании межкультурных дискурсов и практики межкультурного взаимодействия прежде всего России, Китая и других стран Шанхайской Организации Сотрудничества; могут выступать в качестве методологической базы для разработки и проведения социокультурологических опросов, лингвокультурологических исследований, лингворегионоведческих изысканий, для исследований в области имиджелогии (имагологии). В учебном процессе теоретические положения данной диссертации могут быть использованы в рамках реализации Инновационно-образовательной программы «Регионоведение, лингвистика и межкультурная коммуникация» в ГОУ ВПО МГЛУ и других базовых вузах Консорциума университетов стран-участников ШОС; а также при реализации образовательных программ подготовки специалистов (а также бакалавров и магистров) культурологов и регионоведов, специалистов в области международных отношений, исследователей в сфере межкультурной коммуникации, углубленно изучающих китайскую культуру и китайский язык. Фактографический материал диссертации может представлять интерес для специалистов-практиков в области российско-китайской бизнес-коммуникации и в сфере международных отношений. В настоящее время основные теоретические положения данного исследования являются концептуальной базой научно-исследовательской работы, выполняемой коллективом научно-образовательного центра МГЛУ в рамках реализации федеральной целевой программы «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России» на 2009-2013 годы по теме: «Регионоведение, лингвистика и межкультурная коммуникация как факторы формирования гуманитарного пространства Шанхайской организации сотрудничества (ШОС)».