Ивановский М.П. - Золотое правило, страница 4

Однако этот отзыв не согласуется с теми сведениями об Архимеде, которые сохранила для нас исто- рия. Когда Архимед жил в Египте, он пе только изучал математику, но и строил плотины и изобрел «водяную улитку», для того чтобы облегчить труд земледельцев, перекачивавших воду на поля. Там он старался применить свои познания на пользу людям. Вернувшись в Сиракузы, Архимед придумал приспособление, помогающее вытаскивать на берег галеры, подлежащие ремонту. А потом он 25 лет своей жизни отдал на то, чтобы построить военные машины, необходимые для защиты родного города.

Плутарх и другие римские писатели указывают, что Архимед не оставил описания своих изобретений и даже не упоминал о них в письмах друзьям. — Значит, он не ценил свои изобретения! — делают вывод историки древнего мира. Но вполне понятно, что, посылая письма своим друзьям-геометрам в Александрию, Архимед сообщал им лишь о решенных геометрических задачах.

Зачем бы стал он писать о метательных машинах, которые строили по его указаниям в мастерских царя Гиерона? Ведь его письмо могло нечаянно попасть в руки римлян! И таким образом была бы выдана государственная тайна. Архимед прекрасно знал, что и александрийские и афинские ученые действительно презирают всякую физическую работу, для них труд — удел рабов! Так зачем же рассказывать о своих работах на благо отчизны? Для того чтобы подвергнуться насмешкам придворных ученых? Архимед умышленно не писал о своих изобретениях. Он не считал нужным зто делать. Не таков был Архимед, каким его изображают римские историки. Он всегда применял свои знания и открытия на практике и не чуждался труда.

32 НАЧАЛАСЬ ВОЙНА Сиракузы не могли бороться с грозным Римом. В Первую Пуническую войну они вынужденно признали свою зависимость от Рима. И Гиерон аккуратно посылал римскому сенату ценные подарки, то есть платил дань, а жители Сиракуз скрепя сердце терпели надменное высокомерие римлян. В Сиракузах тогда боролись две партии: олигархов и демократов.

Олигархи — родовитые и богатые рабовладельцы — льнули к Риму; они продавали римлянам хлеб и покупали у них рабов. Демократическая партия состояла из сиракузских купцов, владельцев галер, ремесленников и мелких землевладельцев. Эта партия отстаивала независимость Сиракуз или, в крайнем случае, предпочитала присоединение к Карфагену.

Большинство ученых тоже принадлежали к партии сторонников Карфагена. И царь Гиерон и Архимед не были олигархами— они происходили из небогатой и не очень знатной фамилии. Оба увлекались науками: Архимед — геометрией, Гиерон — агрономией; Гиерон написал несколько книг по сельскому хозяйству. Несомненно, Архимед не был обычным придворным ученым, а другом и советником Гиерона.

И оба они ненавидели Рим. Гиерон тайно посылал гонцов в другие греческие государства, призывая их объединиться против общего врага. Сиракузы же исподволь готовились к предстоящей войне за независимость. Архимед, по-видимому, был главным инженером оборонительных сооружений и начальником артиллерии Сиракуз. В 215 году до нашей эры Гиерон умер, и царем Сиракуз стал несовершеннолетний Гиероним, внук Гиерона. А события, которые предвидел Гиерон, тем време- зз нем назревали. В 218 году знаменитый карфагенский полководец Ганнибал, сын не менее знаменитого Гамилькара, выступил со стотысячным войском из Испании.

Испания в ту пору принадлежала Карфагену. Армия Ганнибала преодолела Пиренейский горный хребет, прошла берегом Средиземного моря и, перевалив через Альпы, вторглась в римские владения с севера. Римские легионы попытались преградить дорогу Ганнибалу на реках Тицине и Требии, но потерпели жестокое поражение. В следующем, 217 году Ганнибал, воспользовавшись беспечностью римских полководцев, устроил засаду у Тразименского озера и уничтожил римскую армию в тридцать одну тысячу человек.

После тяжелого перехода и ожесточенных сражений Ганнибал был вынужден дать своим солдатам отдых, а римляне тем временем собрали новую, еще более многочисленную армию. У римских полковод- цев солдат стало вдвое больше, чем у Ганнибала. Поэтому Варрон, командовавший римлянами, рискнул дать решительное сражение. Разыгралась вошедшая в историю военного искусства битва при Каннах. Ганнибал окружил войско римлян, превосходившее его армию по численности, и полностью уничтожил противника. После этого Ганнибал осадил Рим, но у него не было осадных машин, и успеха он не добился.

В это время в Карфагене усилились внутренние распри. Среди карфагенян нашлось много тайных и явных сторонников Рима. Правители Карфагена испугались славы Ганнибала, так как опасались, что Ганнибал, вернувшись домой победителем, отнимет у них власть и объявит себя царем Карфагена. Они перестали посылать Ганнибалу подкрепления людьми и деньгами. За три года войны карфагенская армия устала, силы Ганнибала иссякали.

Это хорошо понимали греки, и они поспешили на помощь Ганнибалу. В 213 году поднялись Сиракузы. Это был тяжелый удар для Рима, так как из Сицилии Рим получал хлеб. В Сицилию срочно отправились две римские армии: одна под командованием Марцелла, а другая — Аппия Клавдия. Тайный агент римлян Диномен, из партии олигархов, подослал наемных убийц, которые закололи Гиеронима.

Сиракузы остались без царя. Олигархи готоьились встречать римлян. Началась междоусобица. Тем временем римляне шли на Сиракузы походным маршем. Выступление Сиракуз, боровшихся за свою независимость, римляне считали коварным предательством и собирались беспощадно расправиться с мятежным государством. Первым пал сиракузский город Энны. Марцелл бесчеловечно вырезал всех мирных жителей, не щадя ни женщин, ни стариков.

Та- 35 кую же кровавую расправу учинили римляне в городе Леонтины. Зверства Марцелла вызвали в Сиракузах всеобщее возмущение. Народ восстал и обуздал предателей-олигархов. Сиракузы начали готовиться к борьбе. Справившись с двумя городами, Марцелл открыл себе путь на Сиракузы. На помощь Сиракузам поспешил десант карфагенских войск.

Часть армии Сиракуз прорвалась сквозь римские заграждения и пошла на соединение с карфагенским отрядом, чтобы угрожать римлянам с тыла. Остальные укрылись за городскими стенами. Римляне подошли к Сиракузам. Марцелл решил атаковать город с моря, а Аппий Клавдий— с суши. Марцелл знал, что среди сиракузцев царит растерянность и тайные союзники римлян — олигархи— помогают ему изнутри, разлагая ряды защитников города. Поэтому римские полководцы решили, что на подготовку штурма города будет достаточно пяти дней, потом грозные римские войска пойдут на стены, и Сиракузы падут.

Но одного не предусмотрели надменные римляне — того, что оборону города возглавил 75-летний геометр и механик Архимед. ШТУРМ СИРАКУЗ Прошло пять дней. Римляне ринулись на штурм. О том, что случилось в этот день, рассказывает древнегреческий историк Полибий. Он писал эти строки примерно через 50 лет после героической обороны Сиракуз. «Римляне сняли с восьми пятипалубных кораблей — пентэр — весла, у одних с правого борта, а у 36 других с левого, и связали суда попарно бортами, лишенными весел. На связанные пентэры они установили стенобитные машины — самбуки — и, действуя веслами только с наружной стороны, стали подвозить самбуки к городским стенам.

Находившиеся на каждом римском судне воины были вооружены луками, пращами и легкими дротиками-копьями, чтобы прогонять со стен города защитников Сиракуз, нападавших на суда из-за зубцов крепостных стен. Однако и Архимед со своей стороны сделал нужные приготовления, Когда враги стали приближаться к городу, Архимед из своих больших и дальнобойных метательных машин поражал корабли римлян множеством тяжелых снарядов и стрел.

Если Архимед замечал, что снаряды падают слишком далеко, за линией неприятельских кораблей, он пускал в ход меньшие машины, соответственно нужному расстоянию». Историк Плутарх сообщает, что одна осадная машина приблизилась к городским стенам, но, «когда она была еще довольно далеко, Архимед пустил в нее камень весом в десять талантов (на наши меры это свыше 250 килограммов. — М. И.), затем другой, третий! Камни, как бурей несомые, попадали в машину, ударялись о помост и разбивали его». Марцелл, не зная, что предпринять, поспешил увести флот и дал приказ войску на суше отступить. Римляне собрали военный совет и решили попытаться подойти ночью под стены Сиракуз.

Они рассчитывали, что машины Архимеда с их огромной силой будут бросать снаряды так, что они пролетят над головами осаждающих и не причинят им вреда. Ночью Марцелл повторил штурм. Но Архимед заранее заготовил приспособления и на этот случай. Он расположил на стенах такие машины, которые могли действовать на близком рассто- янин и почти непрерывно выбрасывали короткие копья. В стенах были сделаны отверстия примерно с ладонь шириной. За этими амбразурами Архимед расставил стрелков и метателей снарядов; они непрерывно обстреливали вражеских солдат и сводили на нет все их усилия. Плутарх пишет: «Под покровом ночной темноты римляне все же достигли стен города и воображали себя в безопасности, но они оказались под ударами.

Камни падали на них сверху, стены отовсюду пускали в ннх копья. Римляне удалились, но машины слали новые метательные снаряды и поражали отступающих. Много воинов погибло. В темноте суда сталкивались между собой, а осаждаемым причинить какой-либо вред не удавалось. Ббльшая часть машин Архимеда была за стенами города.

Невидимая рука бросала на римлян тысячи зол. Сам Марцелл едва ускользнул от опасности». Ночной штурм завершился так же бесславно, как и дневной. Своих попыток овладеть Сиракузами римляне не оставили. Марцелл торопил и ободрял свои войска, он заставлял инженеров потягаться с «тысячеруким» Архимедом, но все было безуспешно. Полибий рассказывает: «Лишь только римляне начинали выдвигать свои самбуки, тотчас же осажденные пускали в ход машины, находившиеся внутри городских стен.

Этн машины возвышались над бастионами и высовывали свои «клювы» далеко вперед. Одни из них несли на себе камни, весившие не менее десяти талантов, другие — куски свинца. Когда самбуки приближались к стенам, осажденные при помощи каната ослабляли блоки, к которым были подвешены «клювы» этих машин, и поворачивали их вправо и влево — туда, куда было нужно. Затем открывалась задвижка, и из «клюва» падал на самбуку камень; он разбивал не.только машину, но и корабль, на котором она стояла, подвергая находившихся на нем воинов величайшей опасности. В распоряжении осажденных были и другие машины; когда приближались вражеские корабли, покрытые специальными плетенками для защиты от стрел, эти машины извергали камин такой величины, что воины, находившиеся на палубе кораблей, были вынуждены спасаться бегством.

Кроме того, по приказу Архимеда со стены спускалась железная лапа, привязанная к цепи. Машинист управлял «клювом» машины, словно рулем корабля, и свисавшей лапой захватывал нос римской галеры. Затем он опускал вниз другой конец машины, находившийся внутри городских стен, и машина поднимала таким образом нос галеры и ставила ее отвесно на корму.