Диссертация (972143), страница 9
Текст из файла (страница 9)
Бенджамина) [286].Переводчик, используя знания социокультурных контекстов принимающейи оригинальной культуры, создает мосты между ними, так называемые«Eselsbrücke» («мнемоника» изначально понималась как мнемотехника длязапоминания фактов, с использованием ассоциативного метода работы памяти)[286: 67]. Эти мосты и образуют третье единое пространство текста, непринадлежащее в достаточной мере ни одной культуре.
Переводчик создает втексте такие ассоциации, которые будут восприниматься читателем каквоплощения оригинального текста. Так, например, перевод стихотворения Г.Гейне «Ich weiss nicht, was soll es bedeuten...» Л. Мея начинается со слов «Богвесть, от чего так нежданно...», и уже в сознании читателя остается соответствиенемецкой фразы «Ich weiss nicht...» («Я не знаю...») русскому выражению «Богвесть...».О существовании третьего пространства − культуры текста − позволяетсудить рецепционный опыт уже существующих переводов. Накопленный опытпереводов предшественников создает традицию, на которую может ссылатьсякаждый следующий переводчик. Пласт культуры текста включает в себя ичитательское восприятие. Если текст уже подвергался трансферу в даннуюкультуру, то каждый следующий вариант воспринимается реципиентами кактекст, окруженным полем ассоциаций.
Ю.М. Лотман писал: «Переводы одногостихотворения разными переводчиками образуют некое пространство» [150: 15].Это пространство составляют, в том числе, и медиальные контексты реципиента.Таким образом, художественный перевод становится целым отдельным48пластом в литературе и культуре народа, как принимающего, так и отдающего.Однако, по справедливому утверждению К.Х. Джидеевой, «любое движениев области литературы и искусства, и в том числе перевода, основывается надиалектической связи традиций и новаторства» [79: 147]. И, несмотря на то, чтокаждый следующий переводчик априори имеет больше опыта, процесс переводане прямолинейный.
Не представляется возможным судить о переводе толькоисходя из его положения в рецепционной цепочке. Каждый перевод будетотличаться от следующего и предыдущего, отражая при этом как существующийопыт, так и обновляющиеся ожидания читателя.Употребляя термин «культурный трансфер», соглашаясь с представлениемнемецкого лингвиста Х.Й. Вермеера художественного перевода как культурноготрансфера (от лат. transferre – переносить) [304: 284-286], мы характеризуемпереводхудожественнойлитературыкакпроцессдинамическийинеодносторонний, в котором принимают участие три стороны: автор, переводчики читатель.Какимежкультурнаяпреодолеватьпроцессхудожественнойкоммуникациякогнитивныйможетдиссонанскоммуникации,осуществляющаясяподвергатьсяконцептуализации,асужденопереводчику,икактакреципиенту.
Открывая новые для себя смыслы инокультурного пространства,реципиент моделирует и собственную языковую картину мира, расширяя ее засчет представленной переводчиком художественной и культурно-историческоймодели мира оригинального текста.Межкультурная коммуникация и культурный трансфер явления близкие, аглавное, что ни тот ни другой процесс не обходится без принимающей стороны(реципиента, читателя).В книге голландского лингвиста Й. Стегемана «Übersetzung und Leser»(«Переводичитатель»)процесспереводахудожественнойлитературыхарактеризуется с точки зрения теории коммуникации [383: 5]. Рассматриваяперевод как специфический языковой процесс коммуникации, Й.
Стегеманнаходит прямую зависимость процесса и результата перевода от ожиданий49читателя.Как мы уже выяснили, переводчик − выразитель авторского текста, которыйпроявляет в переводе собственную индивидуальность и осознанно (илибессознательно) становится выразителем своей культуры, а оригинальный жетекст служит неким лакмусом для проявления индивидуальности и талантапереводчика.Дляосуществлениямежкультурнойлитературнойкоммуникации необходимо наличие всех трех членов коммуникативной цепи:автора произведения, переводчика авторского произведения и читателя. Еслилингвистически ориентированная литература концентрируется преимущественнона процессе перевода, то в результате наших размышлений мы пришли кпониманию художественного перевода как акта межкультурной коммуникацииавтора, переводчика и читателя, благодаря интеграции контекстов которыхвозникает единое синтезированное пространство текста перевода.Резюмируя, мы определяем художественный перевод одновременно какавторскую интерпретацию оригинального текста и как культурный трансферхудожественного произведения на иностранную почву.Дискурсивная валентность оригинала может быть представлена в виде егопереводов.
Идея множественности перевода соперничает с представлением онепереводимости художественного текста, и если в роли текста художественноговыступает текст поэтический, то чаша весов склоняется к убеждению оневозможности подобного вида перевода в теории.Если мы используем перевод в качестве объекта для изучения и анализа, тоинтерпретативная природа художественного перевода не позволяет оцениватьтекст по критериям верности или неверности. Рассмотрение в учебных целях ипоэтического текста не имеет своих единообразных, объективных оценок.Отчасти поэтому перевод поэтических текстов является наименее разработаннымнаправлением теории художественного перевода. Сложность такого родаперевода кроется в специфике самого поэтического текста.Поэтический«динамическаятекст,системахарактеризуемыйстановящихсяБ.М.смысловЭнгельгардтом(значимыхкаксодержаний50сознания)», выделен из ряда художественных текстов благодаря критериюпоэтичности [276: 42]. Смыслы (значимых содержаний сознания) реализуютсясловесно и несут объективную эстетическую значимость − субъективноеотношениеавторакокружающейдействительности,порождаяявлениепоэтичности.
Поэтичность оригинала переводчику и предстоит транспонировать виную культуру.Помимо субъективного содержания с объективной эстетической ценностью,поэтический текст обладает и ритмическими особенностями, инструментовкой,что, с одной стороны, делает процесс перевода наиболее трудным, а с другой −позволяет переводчику проявить максимум своей индивидуальности и таланта.Так неточности результатов аудиовоздействия оригинала на читателя припереводе,которыенеизбежныприпередачехудожественными средствами, повлекут за собойтекстаиноязычнымии смысловые потери. Прирассмотрении перевода поэзии необходимо попытаться восстановить потери ваудиовоздействии перевода в отличие от оригинала и оценить их масштаб.В стихотворном произведении перед нами открывается диалектическоеединство, в котором содержание воплощено в форме, форма проникнутасодержанием.
Взаимосвязь всех элементов поэтической структуры должна бытьпередана в переводе в оригинальных соотношениях. Данное качество переводаопределяетсяВ.С.относительногоВиноградовымравенствакак«эквивалентность»содержательной,смысловой,–«сохранениесемантической,стилистической и функционально-коммуникативной̆ информации, содержащейсяв оригинале и переводе» [43: 18].Альтернативойкритериюверности/неверностипереводавыступаетположение адекватности, которое в свою очередь охватывает и проблематикуэквивалентности перевода.
Так, при создании перевода переводчику предстоитпроанализировать текст оригинала, учитывая, что детали художественного текстане равнозначны, определить, чем можно и чем нельзя будет пожертвовать при егореконструкции средствами иного языка. «Каждый отдельный подбор слов, каждоеразмещение слова должно происходить в конечном счете согласно правилам51выходного языка, иначе теряется основа (базис) стихотворения − то, что ононаходится на поэтической оси», − пишет австрийская писательница Э. Шлаг [291:157].Принадлежащий пространству созданного на пересечении контекстоворигинала и переводчика, текст перевода содержит уже собственное авторскоепонимание семантико-концептуальной структуры исходного текста.
Уникальнаяхудожественная модель текста поэтического перевода как художественноготекстаобладаетособенностямимодифицированнойобразнойсистемыподлинника. Она может изменяться количественно и качественно, осознанно илибессознательно, но лишь в тех пределах, в которых перевод остается адекватным.Студентам предстоит оценить, сумел ли переводчик остаться в пределахадекватной передачи оригинального текста, не стал ли перевод фактом тольколишь языка, культуры и истории самого переводчика.Выбор доминирующей функции формы или содержания при переводеделается каждым переводчиком индивидуально.Тема формы и содержания часто вызывает трудности у учащихся, особенноесли речь идет о поэзии.
Обращаясь к мнениям литературоведов, мыобнаруживаемпричиныэтихтрудностей.Так,длямногихнемецкихисследователей форма стихотворения заключена в его музыкальности, и именноеё необходимо воссоздать переводчику для создания успешного переводапоэтического текста. Музыкальность языка, согласно убеждению немецкихтеоретиков литературы и других участников дискуссии, неразрывно связана ссодержанием и существом лирической поэзии. Музыкальность языка припередаче поэтического текста первична, а содержание вторично.Есть и другие мнения.
Например, Т. Адорно пишет в своей работе «Redeüber Lyrik und Gesellschaft» («Речь о лирике и обществе») о том, что главное впередаче лирики – это ее правильное сущностное понимание («gedankliche ideelleInhalt») [285: 370-371]. Речь идет «о понимании лирики, о ее сущностномидеальном содержании, о содержательном послании, которое мы в общемпонимаем, но не можем слышать» [285: 370-371].52Если принять во внимание обе позиции, то переводной текст поэзии, как илюбой поэтический текст, включает в себя, по утверждению С.
Гончаренко, двавида информации: фактуально-смысловую и концептуальную [201: 101], гдефактуально-смысловая информация есть план содержания стихотворения, т. е.сообщения о фактах, явлениях, событиях, то, что легко поддается пересказу, аконцептуальная информация «есть продукт идейно-образного осмысленияфактуальной информации, т. е.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
