Красный дракон (947267), страница 11

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 11)

За вами он тоже следил исподтишка, но вы‑то наверняка заметили эти его трюки. Представьте, он пытался испробовать на мне тест тематической апперцепции. На мне! Уселся напротив и ухмыляется как жирный чеширский кот. Результат предвкушает. Думает, сейчас он меня подловит на МФ—13. Ха! Простите, я совсем забыл, что вы не принадлежите к числу посвященных. Так называется карточка, на которой изображена женщина, лежащая в постели, а на переднем плане мужчина. Предполагалось, что я должен всячески избегать ассоциаций сексуального плана. Умора! Я, конечно, посмеялся, а он надулся, как индюк, и болтал потом, что я избежал обычной тюрьмы благодаря синдрому Ганзера. Ладно, не обращайте внимания на мою болтовню. Вам это, должно быть, неинтересно.

— Вы получите доступ к материалам видеотеки.

— Навряд ли вам удастся достать то, что мне нужно.

— Давайте попытаемся.

— Чтива у меня и без того предостаточно.

— Есть еще одна причина, по которой вам придется ознакомиться с материалами этого дела.

— Сообщите же ее, будьте так любезны.

— Разве вам не хотелось бы убедиться в том, что вы умнее преступника, которого мы разыскиваем?

— Если следовать вашей логике, то вы, очевидно, считаете, что ваши умственные способности превосходят мои, коль вы меня сюда засадили.

— Нет. Я знаю, что отнюдь не умнее вас.

— Как же вам удалось вычислить меня, Уилл?

— У вас оказались слабые стороны.

— Например?

— Одержимость. К тому же вы безумны.

— Как вы загорели, Уилл.

Грэхем не ответил.

— И до чего грубые у вас стали руки. Совсем не похожи на руки полицейского. И этот ужасающий лосьон! Такой мог выбрать только ребенок. Там еще кораблик на этикетке.

Доктор Лектер почти никогда не держал голову прямо. Задавая вопрос, он чуть склонял ее набок и ввинчивался любопытным взглядом вам прямо в лицо. Помолчав немного, он закончил:

— Не обольщайтесь. Вы не убедите меня, играя на моем интеллектуальном тщеславии.

— Я и не думаю убеждать вас. Ваше право отказаться. Сейчас к делу уже подключился доктор Блум, а лучше него…

— Материалы у вас с собой?

— Да?

— Фотографии?

— Да.

— Дайте я взгляну на них и тогда решу, соглашаться мне или нет.

— Так не пойдет.

— Вы часто видите сны, Уилл?

— До свидания, доктор Лектер.

— Вы еще не прибегли к последней угрозе — отобрать у меня книги.

Грэхем направился к выходу.

— Ладно, давайте сюда ваши материалы. Я скажу вам свое мнение.

Грэхем не без труда пропихнул сквозь отверстие папку с документами следствия, и так достаточно тощую. Лектер потянул на себя поднос с лежащей на нем папкой.

— Сверху краткая сводка. Можете начать с нее.

— Вы не станете возражать, если я побуду наедине с этим? Дайте мне хотя бы час.

Этот час Грэхем провел на потертом пластмассовом диванчике в довольно мрачном кафетерии. Дежурные надзиратели заходили сюда выпить кофе. Он не заговаривал с ними. Бездумно переводил взгляд с одного предмета на другой и был рад уже хотя бы тому, что они не расплываются у него перед глазами. Дважды за это время выходил в туалет. Он чувствовал себя так, словно из него высосали всю энергию.

Надзиратель снова проводил его в отделение для особо опасных преступников.

Лектер сидел за столом. Какие‑то мысли блуждали на его лице. Грэхем был уверен: большую часть времени он провел за разглядыванием фотографий.

— Этот парень очень стеснителен, Уилл. Мне бы хотелось встретиться с ним… Вы не подумали, что у него может быть физический недостаток? Реальный или воображаемый.

— Зеркала?

— Вот‑вот. Вы правильно заметили, что если бы ему просто были нужны осколки, он не стал бы крушить все зеркальные поверхности в доме. И загоняет он стекло в тела жертв не только для того, чтобы сильнее изувечить их. Он хочет видеть себя. Их глазами — миссис Джекоби и той, второй. Как ее?

— Миссис Лидс.

— Ага.

— Это интересно, — заметил Грэхем.

— Не притворяйтесь. Вам это неинтересно. Вы сами об этом думали.

— Подобные соображения у меня возникали.

— А пришли вы сюда затем только, чтобы полюбоваться на меня. Учуять старый след. Принюхайтесь лучше к себе. Зачем далеко ходить?

— Мне необходимо знать ваше мнение.

— У меня пока не сложилось ничего определенного.

— Хорошо. Тогда известите меня, как только у вас появится что‑нибудь конкретное.

— Можно мне оставить папку?

— Подумаю, — ответил Грэхем.

— Почему в ваших материалах нет описания садовых участков, дворов? На первый взгляд, ничего не забыто: есть и фотографии дома, и планы расположения комнат в доме, и подробнейшие чертежи комнаты, где совершено убийство, а сам дом у вас, будто на пустом месте стоит. Какой там двор к примеру?

— Дворы большие, и в том, и в другом случае, позади домов обнесены оградой, вдоль которой растет кустарник. Почему вы спрашиваете?

— Потому, дорогой Уилл, что если наш странствующий пилигрим ощущает таинственную связь с луной, у него возникнет желание выйти из дома и посмотреть на небо. Причем сразу после убийства, пока кровь не просохла на руках. Вы видели кровь при свете луны, Уилл? Она кажется почти черной. А как она сверкает! Если при этом человек обнажен, ему следует заранее позаботиться о том, чтобы участок возле дома был надежно укрыт от посторонних взглядов. Иначе все дело может испортить какой‑нибудь не в меру любопытный сосед. Что скажете?

— Вы полагаете, изолированный двор это один из решающих факторов при выборе будущих жертв?

— Ну да. И, разумеется, вскоре ваши материалы обогатятся новыми случаями. Оставьте у меня эту папочку, Уилл. Я займусь ее изучением. Как появится свежая информация, не откажите в любезности ознакомить меня. Вы можете сразу позвонить. В те редкие случаи, когда звонит мой юрист, мне сюда приносят телефон. Раньше нас соединяли по селекторной связи, и, конечно, всем было интересно послушать, о чем я говорю. Вы оставите мне свой домашний телефон?

— Нет.

— И все‑таки, вы можете объяснить, как вы вычислили меня, Уилл?

— Всего хорошего, доктор Лектор. Позвонить мне можете по служебному телефону, он указан в деле.

Грэхем направился к двери.

— Вы сами‑то понимаете, как это у вас вышло?

Грэхем зашагал быстрее. Лектер его уже не видел. Последними словами Лектера, которые настигли Грэхема, когда за ним закрывалась тяжелая металлическая дверь, были:

— Вам удалось поймать меня только потому, что мы с вами похожи!

Внутри у Грэхема все онемело. Он не ощущал ничего, кроме желания продлить это благословенное оцепенение. Он шел, низко опустив голову и ни на кого не глядя. Кровь глухо стучала в висках. Еще немного — и он выйдет на свободу. Почему все здесь так гнетет его? Госпиталь даже не напоминает тюрьму. Обычное здание. Всего пять дверей отделяют Лектера от внешнего мира. Его не покидало дурацкое чувство, будто Лектер вышел на свободу вместе с ним.

Грэхем остановился у входа в госпиталь и огляделся, словно желая убедиться, что рядом на самом деле никого нет.

Фредди Лаундс, который уже не один час торчал в машине на противоположной стороне улицы, карауля Грэхема, отснял великолепный кадр: профиль детектива на фоне массивной двери с надписью «Тюремный госпиталь для душевнобольных».

Как выяснилось впоследствии, газета «Отечественные сплетни» напечатала лишь фрагмент снимка с профилем Грэхема и двумя словами «…Для душевнобольных».

Глава 8

После ухода Грэхема доктор Ганнибал Лектер, погасив свет, пролежал несколько часов.

Некоторое время он не думал ни о чем, воспринимая окружающее только наружными органами. Он чувствовал, как трется о щеку грубое полотно наволочки, как холодит заложенные за голову руки шершавая поверхность стены.

Еще немного — и он погрузился в безбрежный океан запахов, одни из которых проникали к нему извне, другие существовали в его воображении. Средство, которым чистили раковины и унитазы, отдавало хлоркой. Острый запах перца, доносившийся из коридора, смешивался с запахом провонявшей потом формы охранников. Грэхем не захотел давать ему свой домашний телефон… Лектера обдало волной горьковатых запахов — так пахнут свежескошенные луговые травы.

Он привстал. Этот сыщик мог бы вести себя и повежливее. От его мыслей исходил теплый запах металла, напоминающий об электрических часах.

Лектер моргнул несколько раз, его брови поползли вверх. Он включил свет и написал Чилтону записку с просьбой позволить ему поговорить по телефону с адвокатом.

Лектору по закону предоставлялось право беседовать со своим адвокатом без посторонних, и он этим правом не злоупотреблял. Аппарат приносили к нему в камеру.

И сейчас два охранника принесли телефон, размотали длинный шнур, тянувшийся от розетки на пульте дежурного. Пока один отпирал металлическую клетку, другой держал наготове баллон с парализующим газом.

— Отойдите назад, доктор Лектер, и повернитесь лицом к стене. И ни шагу, пока не услышите, как мы закрываем за собой дверь. Одно движение — и я даю струю газа вам в лицо.

— Да, да, я понимаю, — ответил Лектер. — Я вам очень благодарен за телефон.

Для того чтобы набрать номер, ему пришлось просунуть руку сквозь капроновую сеть. В справочном Чикаго он выяснил телефон факультета психологии Чикагского университета и рабочий телефон доктора Алана Блума. Сперва позвонил на факультет.

— Будьте добры доктора Алана Блума.

— Не знаю, здесь ли он сегодня. Сейчас попробую вас соединить.

— Одну минуточку. Извините меня, я знаю его секретаршу, но, стыдно признаться, вылетело из головы, как ее зовут.

— Линда Кинг. Соединяю.

— Спасибо.

Трубку подняли только после восьмого звонка.

— Кабинет Линды Кинг.

— Линда? Здравствуйте.

— По субботам ее не бывает.

Собственно говоря, он так и предполагал.

— У меня к вам огромнейшая просьба. Это говорит Боб Гриер из издательства «Блейн энд Эдварде паблишинг компэни». Дело в том, что доктор Блум просил меня переслать один экземпляр книги «Психиатрия и закон» Уиллу Грэхему, а Линда должна была сообщить мне домашний адрес и телефон мистера Грэхема. Но я не дождался звонка от нее.

— Я здесь не работаю. Линда будет в понедельник, так что, пожалуйста…

— Милая моя, вы уж меня простите, но я должен отправить бандероль сегодня экспресс‑почтой, иначе я просто горю. А беспокоить доктора Блума мне не хочется, тем более что Линда, которая забыла мне позвонить, окажется в неловком положении.

Адрес наверняка у нее на столе. Взгляните, пожалуйста. Я с удовольствием спляшу на вашей свадьбе, если вы мне поможете.

— Здесь ничего такого нет.

— Посмотрите в ее рабочих записях. Там просто не может не быть его. Продиктуйте мне этот чертов адрес, и я не стану больше занимать ваше время.

— Как, вы говорите, его зовут?

— Грэхем. Уилл Грэхем.

— Есть домашний телефон: 305 Джей Л 5 — 7002.

— Это прекрасно, но отослать книгу нужно на его домашний адрес.

— Домашнего адреса я не могу найти.

— А что у вас есть?

— Тут написано только: ФБР—10, Пенсильвания, Вашингтон, округ Колумбия. Ага, вот еще: а/я 3680, Маратон, Флорида.

— Вы просто ангел. Благодарю вас.

— Пожалуйста. Всего доброго.

Теперь Лектер почувствовал себя гораздо лучше. Хорошо бы удивить Грэхема неожиданным телефонным звонком, подумал он. А если тот не научится себя вести, есть прекрасный способ поставить его на место: послать ему с доставкой на дом бандероль с вложенным туда мешочком для колостомии⁷. Небольшой сувенир на память о прошлом.

Глава 9

В это время в семистах милях к юго‑западу оттуда Фрэнсис Долархайд стоял возле кассы кафетерия и ждал, пока принесут гамбургер. Кафетерий находился в кинофотолаборатории, Гейтвей, Сент‑Луис. Он скользнул безразличным взглядом по блюдам, выставленным на столике с подогревом и прикрытым прозрачной пленкой. Отпил глоток кофе из картонного стаканчика, который держал в руке.

В зал вошла молодая рыжеволосая женщина в белом халате. Она посмотрела на автомат со сладостями, заметила Долархайда и поджала губы. Помедлив, все же подошла к нему.

— Мистер Ди?

Долархайд обернулся. Выходя из затемненной лаборатории, он всегда надевал большие очки с красными стеклами. Взгляд женщины остановился на переносице очков.

— Давайте присядем на минутку. Я должна вам кое‑что сказать.

— В чем дело, Эйлин?

— Я очень сожалею, что все так случилось. Боб ужасно набрался и просто валял дурака. Он не хотел никого обидеть. Пожалуйста, присядем, очень прошу вас.

— М‑мм…

Долархайд избегал говорить такие слова, как «хорошо». У него были дефекты в речи, и звуки «ш» и «с» выходили шепеляво.

Они сели. Девушка нервно мяла в руках салфетку.

Характеристики

Список файлов книги