Mironov_A.V._Filosofiya_nauki_tehniki_i_tehnologij (811270), страница 42
Текст из файла (страница 42)
Очевидно, чтосделать этого нельзя, но технократ упорствует в своем нормотворчестве, заменяя любые самостоятельные решенияоднозначными предписаниями. Бюрократизирование реальности вступает в конфликт как с природной стихийностью и случайностью событий, так и с индивидуальнымичеловеческими способностями, отличающими его от машины. Создание инструкций и следование им оцениваетсякак высочайшая форма ответственности, которой только иможет соответствовать человек. Обладание инструкцией, сточки зрения технократа, однозначно предписывает бытиене только человека, но и общества. «Почему весь мир неможет выполнять простые, очевидные предписания, выработанные на рациональной основе?» — спрашивает себяи весь мир технократически мыслящий.
И на этот вопроснет ему ответа. «Если человек плох, а мир несовершенен,то они могут и должны быть изменены к лучшему», — продолжает он свои размышления. «А что может быть лучшейосновой для таких изменений, нежели продуманная, научно обоснованная, рациональная система преобразова230ния!» — радостно утверждает технократ, и лицо его начинает просветляться. И он приходит к выводу о необходимости контролируемого преобразования самой человеческой природы. Грезы о земле и небе дополняются мечтойо новом человеке. А пока это осуществить невозможно,технократ рожает проект нового бюрократического органаконтроля за исполнением его распоряжений.В предвкушении грядущей трансформации человекатехнократ стремится обвинить реальных людей во всех неудачах.
В первую очередь (часто до рассмотрения результатов расследования) назначается «стрелочник» или «человеческий фактор». Неминуемые ошибки при любом новомделе оправдываются им отсутствием должной теоретической базы, недостатком средств, ошибками исполнителей,и, наконец, недостаточной проработанностью деталей.Себя он никогда не считает виноватым.
И опять стремитсямаксимально формализовать все и вся в надежде осуществить удачную попытку.Бесконечное регламентирование опирается на последнюю в данном мной перечислении ценность редукционизма, которая как раз и позволяет свести любую сложную систему к составляющим ее простым элементам. Человек, будучи чрезвычайно сложным «элементом», в первую очередь попадает в прокрустово ложе редукционизма.Для технократа желательно вообще устранить антропныйфактор из решения любой проблемы или свести его к небольшому набору самых примитивных функций. Для сохранения политического или культурного имиджа он, конечно, способен много и занудливо говорить и писать означении и роли человека, но практическая деятельностьмаксимально далека от громогласных заявлений.Простые схемы очень привлекательны.
Редукция и технократизм позволяют получать их быстро и на их основепредлагать решения. Платон, например, считал, что деньгиприносят зло, и был частично прав, но удобство и польза от231использования денег им были полностью проигнорированы. Он посчитал целесообразным их запретить. Это былоабсурдным, на что указывал уже его ученик — великий логик и рационалист своего времени Аристотель. Он считал,что не следует уравнивать собственность, а необходимоуравнивать вожделения людей путем воспитания [7, c. 420(1266b25 – 30)].
Выделяя специфику отношения к деньгам,связанную с накоплением богатства ради самого богатства,великий философ выделил ее в особую извращенную форму — ростовщичество [7, c. 395 (1258a35 – 1258b40)]. От нееследует отличать экономику — деятельность, направленную на следование природе, т.е.
удовлетворение человеческих потребностей [7, c. 392 – 394 (1257b15 – 1258a15)].Технократ всегда выделяет одну единственную проблему, пренебрегая комплексным рассмотрением ситуации. В этот редукционизм он уходит от реалий мира: егосложности, наличия цветов, оттенков и тонов.Люди, мыслящие технократическими категориями, всегдабыли, есть и будут. Эта особенность имеет право на существование, как и любое другое мировоззренческое разнообразие.
Их ошибки позволяют лучше понять пределы рациональности, ощутить значение здравого смысла, этическихпроблем, эмоций и значение критического отношения к собственной деятельности. Технократические решения, всегдарадикальные и «как бы» рационально обоснованные, тотальные по своей сущности, позволяют выявить границу недопустимого. В этом и заключается их однозначно положительнаясторона — нахождение максимально радикальных решений.Отталкиваясь от подобных предложений, критикуя ошибкии предполагаемые последствия, возможно приближение теории к реальности, выработка стратегии и тактики.Полностью избежать технократических решений невозможно, но важно не допустить их тотального проявления,захвата позиций в теоретической и практической деятельности.
Фантазия технократов позволяет обозначить преде232лы рационального, а частные решения могут быть применены на практике.Критикуя технократический подход к управлениюобществом как производством, С.В. Попов совершенносправедливо указывает на его ошибочность. Ответнаяреакция общества на трансформацию изменяет сами условия трансформации, делая невозможным реализациюсоциального проекта в полном объеме с помощью первоначально выбранных методов и получение ожидаемых результатов.
«Начинается борьба, рефлексивные игры, конкурирующие проекты и прочие общественные эффекты.Возникает «результирующая» траектория. Измененияпроисходят не там и не так, как планировалось в начале»[129, c. 58 – 59].Невозможность предсказания социальной трансформации технологий является важнейшей оплошностью технократического мышления. В его моделях подобной трансформации места не отводится и предполагается, что людибудут использовать технологии и технику согласно приложенной инструкции, а в случае самоуправства необходимодополнить инструкцию декретом, указом, законом и т.д.,и все вернется в привычное русло.
«Классическое (технократическое в моей терминологии — А.М.) проективноемышление рассматривает такую ситуацию «хотели каклучше, а получилось как всегда» либо как ситуацию недостаточного (неверно осуществленного) проектирования, либо (что чаще) как результат плохой реализации иуправления.На самом деле ситуация всегда такова, потому что неадекватным является способ ее представления в мышлении…» [129, c. 58 – 59].Подобные неадекватные способы представления свойственны технократическому мышлению.
Наиболее зримоони проявились как в архитектуре, градостроительстве[101], так и в политике, проводимой Лениным, Сталиным233и другими лидерами СССР. О времени заката СССР Л. Грэхэм писал: «Если определить технократизм как режимправления, возглавляемый людьми с техническим образованием, то Советский Союз последней четверти двадцатогостолетия, безусловно, представлял собой технократическую державу» [37, c.
118]. Недостатки узкой специализации советских инженеров определили технократическийподход к решению всех социально-экономических и культурных проблем в СССР. На всех уровнях партийного игосударственного аппарата выпускники технических вузов доминировали. Именно в вузах определялся среднийкультурный уровень советских руководителей. «Поднявшись на политические высоты именно эти ограниченныетехнократы взялись определять весь образ жизни своихсоотечественников» [37, c. 118]. «В период между 1956 и1986 годами, к примеру, доля членов Политбюро, имевшихтехническое образование, выросла с 59 % до 89 %» [37, c.118].
Техническое образование в СССР по идеологическимсоображениям было в значительной мере лишено гуманитарной составляющей. История и философия были идеологическими предметами, формирующими основы марксистско-ленинского мировоззрения. Получившие техническое образование студенты, а также и руководителивсех уровней считали человека объектом экономических ипроизводственных манипуляций. С социальными и культурными интересами считались по так называемому остаточному принципу. На первом месте стояло производствои выполнение плановых заданий партии и правительства,а последствия (позитивные и негативные) влияния производства на социум рассматривались в последнюю очередь.Идеология, конечно, выворачивала все наизнанку, представляя заботу и уважение человека важнейшим деломКПСС. Общество было подчинено потребностям производства.
И современных читателей не должна вводить в заблуждение коммунистическая риторика о «заботе партии234по удовлетворению нужд трудящихся». Механистическое(технократическое) отношение к человеку и обществу обосновывалось лозунгом «Первая производительная силавсего человечества есть рабочий, трудящийся» [79, c. 359].В рамках этого фундаментального определения не находилось места детям, пенсионерам, инвалидам, представителям творческих профессий, для которых результат работы сложно было подсчитать количественно; выпадала израссмотрения духовная жизнь человека, его потребностив этой сфере удовлетворялись настолько, насколько онислужили производственной необходимости115. После 1991г.
пришедшая к власти прослойка парт-номенклатуры немогла изменить воспитанных с детства мировоззренческихпринципов. Когда стоящие у власти начинают заниматьсяэтим сложным делом, то получаются «странные» результаты: врач тратит на заполнение карточки больного все отведенное нормативом время, финансирование средней школы оценивается по количеству отличников (интересно, ктотеперь поставит ученику тройку). В конечном счете всерабочее время занимает многочисленный и возрастающийвал отчетности, которую не могут переработать министерства.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
