filocof_mamardawvili (538115)
Текст из файла
ДОКЛАДЫ, СТАТЬИ, ИНТЕРВЬЮ
О сознании
С самого начала фаз уж это называется лекцией) мы должны договориться, что сознание есть нечто такое, о чем мы как люди знаем все, а как ученые не знаем ничего. А поскольку мы здесь собрались как ученые и разговариваем на языке незнания, то можем лишь, будучи людьми вежливыми и снисходительными, постараться договориться хотя бы о каких-то терминах, не надеясь услышать друг от друга никаких окончательных объяснений.
Мне кажется, что проблема сознания есть такая проблема, которая самым острым образом заставляет нас задуматься над ^возможностями нашего языка описание над тем, что мы вообще можем понимать, что можем описывать как существа, вовлеченные в жизнь тех же самых объектов, которые должны описывать. Наши возможности не безграничны; есть, очевидно, какие-то ограничения или какие-то невозможности, накладываемые на нас самим нашим положением сознающих и чувствующих существ. И выскочить за это мы не можем. Есть, очевидно, какие-то вопросы, на которые мы ответить не можем. И относительно этих вопросов максимальное, что мы можем сделать, -это осознать характер такого рода вопросов. Или хотя бы выделить ограниченное число такого рода вопросов, то есть таких, на которые нет ответа, и попытаться вглядеться в них максимально, осознать их, не больше.
Конечно, таким вопросом является сам вопрос о сознании, как и вопрос о языке. Очевидно, наше положение, задающих этот вопрос, таково, что мы не можем на него ответить, поскольку мы задаем его тем же сознанием и языком, и в этих терминах не можем породить термины сознания и языка и показать, как они впервые где-то и как-то возникают. Максимальное, что мы можем сделать, - это отдать себе отчет в специфическом характере явления "сознание". И когда мы пытаемся это сделать, первое правило, которому мы должны следовать - это правило экономии терминов, экономии мышления. Нужен ли, например, вообще этот термин и не является ли он дубликатом других, более необходимых терминов? Скажем, если мы действительно
1 Доклад, прочитанный на I Всесоюзной школе по проблеме сознания, 1982 г. (О школе см.: Сенокосов Ю.П. Что такое сознание? - "Вопросы философии", №2, 1986.) Публикуется впервые.
О сознании
215
можем показать, что наряду с физиологическими терминами или терминами физическими есть действительно что-то, что даже фиксировано быть не может без употребления термина "сознание", тогда употребление этого термина осмысленно. Если же этого не случается, то термин "сознание" является, видимо, лишним, без него можно обойтись.
Короче говоря, на мой взгляд, проблема сознания состоит в том, чтобы, рассуждая естественнонаучно, мы могли в самой эволюции космоса или Вселенной, или живых существ Вселенной увидеть какое-то явление, которое действительно требует применения к нему термина "сознание". Если же мы не можем рассмотреть его как элемент эволюции, то разговор о нем -особенно в такой среде, где собрались и физики, и физиологи, и математики, и биологи, и философы, - не имеет смысла. Тогда просто нужно все это отдать идеологам и пусть они себе говорят о сознании в отведенных для этого местах, а мы могли бы и не собираться. Но, к счастью, для нашей встречи вопрос, мне кажется, стоит все-таки иначе, поскольку есть в эволюции реальных, физических, жизненных явлений что-то, что требует от нас применения этого термина.
Я имею в виду то, что проблема сознания очень похожа на проблему жизненных форм, на проблемы жизни. Странная ведь очень вещь - вы, наверное, сами сталкивались с таким феноменом, когда люди, пытающиеся в рамках биологического цикла наук определить, что такое жизнь, редко могли уйти от интуитивной связки проблемы жизни с проблемой духа, одушевленности. Я не буду вдаваться при этом в дискуссии, вызываемые самим определением, я просто указываю на сам факт, что люди упирались в то, что жизненный феномен или не определим (хотя интуитивно нам доступен, ибо мы на уровне интуиции отличаем живое от неживого), или, когда мы вырываем феномен жизни из области интуиции и пытаемся как-то его эксплицировать, выразить более ясно, то говорим о нем нечто такое, что близко к тому, когда говорим о духе, о духовном принципе. Не случайно у такого философа, как Кант, чаще всего принцип жизни отождествлялся с некоторым духовным принципом: принцип живого есть нечто одушевляющее, который дальше никак подробно не определялся (у грамотных философов, конечно, - они где-то разумно останавливались всегда на пороге определения и определения не давали). Значит, феномен сознания похож на феномен жизни хотя бы своей неопределимостью. То есть он доступен нам в интуиции и недоступен на уровне экспликации нашей интуиции.
Я могу сравнить феномен сознания с феноменом жизни и еще по одной линии. Ведь когда мы говорим о жизни и о том неуловимом, что является жизнью, то имеем, несомненно, в виду
O сознании,
216
что все живое отличается тем, что воспроизводит себя в качестве живого: все живое не хочет умирать. Есть какая-то устойчивость живых форм, их тенденция воспроизводить себя именно в качестве живых. И сознание тоже обладает этим свойством. Ибо то решающее, что оно вносит от себя, например, в ход социальных процессов, это та же тенденция человека к тому, чтобы процесс, в котором он участвует, был организован таким образом, чтобы в результате реализовывались заранее заданные символические и другие представления человека о самом себе. Человек не может жить в мире, или участвовать в таком мире, результатом действия которого была бы гибель человека. На уровне сознания (где "гибель" я перевожу на другой язык) это было бы действием человека, воспроизведением ситуации такой или мира таким, в котором человек вообще узнать себя или признать себя, или допустить себя в качестве элемента этой ситуации или этого мира не мог бы. То есть некоторое заданное априорное требование человека как сознательного существа к миру и тенденция, тяготение этой сознательной жизненной формы к тому, чтобы воспроизводить себя и этому требованию удовлетворять. Или к тому, чтобы через нее человек воспроизводился в этом сознательном отношении себя с самим собой. Что я этим описал? Я описал какой-то механизм, который, мне кажется, несомненен для нас, если мы его интуитивно воспримем, но который разложить в понятиях почти что не представляется возможным. Но ведь "сознание" при описании социальных или каких-либо иных процессов не лишне только тогда, когда именно это имеет место. Потому что иначе сознание - это просто содержания сознания. Оно тогда просто прозрачная оболочка некоторых содержаний, которые описуемы в своих терминах (предметных - элементарные действенности), и дублировать эти содержания еще каким-то иным термином, называемым "сознание", не имеет никакого смысла.
То, что я сказал, конечно, не очень ясно, и я не знаю, поняли ли вы меня, но ведь мы договорились быть снисходительными, и, очевидно, эта неясность связана не с моей глупостью или умом, а с тем, что в случае этой проблемы мы вообще находимся в области, где имеем дело с такими терминами и ситуациями, когда не можем в решающих случаях оперировать с эмпирически разрешимыми эквивалентами наших утверждений. Язык физики или биологии есть предметный язык, т.е. язык, утверждениям которого можно дать эквиваленты, указуемые на воспроизводимом опыте и подкрепляемые нашими физически выполнимыми операциями и их преобразованиями. Философия же, когда говорит о сознании, а не о чем-нибудь другом, говорит о таких вещах, для которых нельзя показать (подставить) их эмпирические и конечным числом операций контролируемые эквиваленты. Здесь
О сознании
217
элементарные действенности представлены во внешних отношениях. И этой нашей неспособности дать утверждениям о сознании наглядный эквивалент и совокупность взаимно преобразуемых операций, отрывающих нас от текучей, неустойчивой и индивидуально произвольной базы субъективных переживаний, не противоречит тот факт, что, например, в постиндустриальном обществе сами продукты сознания могут организовываться как товары и продаваться и покупаться в виде так называемых '"программ", представляющих собой определенную обработанную информацию и служащих средством производства, ибо сознание - такой феномен, который, по определению, многоструктурен, представляет собой упаковку в себе множества структур. Есть первичные структуры сознания, которые суть символические структуры, т.е. ненаглядные, непредметные. А "программы" работают на n-ой ступени самих упаковок сознания - и в этом состоит сложность его анализа, - когда неизбежна манипуляция нами как сознательными существами и мы можем быть отождествлены с машинами (а это возможно в большинстве случаев, кроме решающих, так как своими машинными частями мы включаемся в продукты систем и кое-что в наших головах также может быть представлено в виде продуктов таких систем). Но в силу того, что человек остается все же сознательным существом и, следовательно, сохраняются первичные структуры сознания, поэтому на каком-то этапе в качестве эмпирического существа, вами якобы запрограммированного, он обладает способностью взбрыкивать, т.е. оказывается совсем не там, где вы его ожидаете. Возникают эмпирически необъяснимые факты. Мы воспитываем детей, программируем, отдаем в математические школы, вскармливаем математических гениев, а они возьмут да и станут хиппи или обоснуют школу свободной любви. То есть, если есть первичные символические структуры сознания, значит есть и феномен свободы, а если есть феномен свободы, то на скольких бы этажах вы не запрограммировали сознание - взбрыкнет человек. Потому что он не может жить в мире, в котором сам не может себя символически репрезентировать, без порождения и допускания этим миром. Вот это и есть требование сознания к миру. Большего сказать об этом специфическом выделении сознания в мире я не могу. То, что, с одной стороны, неуловимо на уровне эмпирического опыта, с другой стороны, уловимо на уровне своих последствий. Факты человеческой свобода становятся эмпирическими фактами, но засечь их в эмпирии и объяснить невозможно. Иными словами, то, что нам доступно лишь на уровне интуиции, а именно - жизнь и сознание, недоступно непосредственно на уровне аналитической картины, хотя, повторяю, это проявляется на уровне эмпирически констатируемых последствий. Соотнесенность
218
человека с фактом существования в нем сознательного элемента порождает в его жизни эмпирические явления, которые в эмпирии же, не зная о нем, объяснить нельзя. И, следовательно, наука, которая не ввела бы такие абстракции, которые позволили бы ей вычленить такой элемент, указать на его существование, была бы бессильна перед человеческим феноменом: каждый раз он оказывался бы для науки неожиданным.
Вот этот материал сознания, о котором я говорил как о неопределимом, и есть материал эволюции человеческих сознательных и чувствующих существ. Он есть реальный материал эволюции. Но, к сожалению, мы не имеем языка описания для этого материала. Например, фактом эволюции является то, что человек не может дегенерировать, хотя иногда погибает именно потому, что не может сойти с ума или естественным образом быть дикарем, скифом. Бывает редукция социальных ситуаций такая, что человек мог бы приспособиться, только забыв, что он - сознательное существо, а он забыть этого не может. Кстати, может быть, это и объясняет, почему мы не сходим с ума - потому, что сумасшествие можно понимать как приспособительный механизм эволюции. То есть, в данном случае я получаю некоторое эмпирическое правило - его можно опровергать или не опровергать, но оно - эмпирическое, Вместо того, чтобы рассматривать сумасшествие в терминах нормативных и моралистических, я рассматриваю его как реальное, естественное явление, как явление и форму жизни. Но чтобы увидеть его так, я должен сначала ввести, конечно, несколько постулатов, но не о том, что является сумасшествием, а о том, что является сознанием, т.е. рассмотреть сознание как реальный, объективный материал эволюции, который человек не в силах отменить и который не в силах забыть. И лишь затем показать сумасшествие как проявление того, что человек не может забыть - забыть, чему научился (т.е. "историю", нечто, "уже" давшее направление).
Но вернемся к тем случаям, где термин "сознание" необходим как термин анализа, который указывает на что-то специфическое, не обозначенное никакими другими терминами. Так вот, когда мы попытаемся ввести такой термин, то оказывается, что для выделения сознательных явлений или сознательных процессов мы вынуждены абстрагироваться, проделать абстракцию. Абстракцию очень сложную, которую я условно назову феноменологической - это абстракция от содержания. Я имею в виду, что если мы рассматриваем сознание как отражение мира, как некую дупликацию реальных событий, о которых говорит, например, физика, как дупликацию их в некотором совершенно нам неизвестном нефизическом пространстве - "идеальном" или психическом" или каком-то еще, - то мы, собственно говоря,
О сознании
219
дублируем мир и неэкономно употребляем термин "сознание". Сознание ведь выступает для нас как прозрачная оболочка реальных событий и процессов, физически (или математически и логически) описуемых, и тогда, конечно, оно эпифеномен этих процессов, побочный продукт нашей не слишком чистой в экспериментальном смысле ситуации, не имеющий места в реальном мире. Но если мы подходим к сознанию как к материалу эволюции или факту эволюции в том смысле, в каком я говорил, то оно есть реальное событие в мире. И тогда сознанием мы называем не сознательные содержания, а событие присутствия сознания или субъекта в сознании. А точнее - это сознание сознания. То есть сознание мы не можем определить без круга, без круговой процедуры в логическом смысле - оно оказывается для нас фактически самосознанием, или сознанием сознания - другого способа определения у нас нет. (Трансцензус минимальности.)
Характеристики
Тип файла документ
Документы такого типа открываются такими программами, как Microsoft Office Word на компьютерах Windows, Apple Pages на компьютерах Mac, Open Office - бесплатная альтернатива на различных платформах, в том числе Linux. Наиболее простым и современным решением будут Google документы, так как открываются онлайн без скачивания прямо в браузере на любой платформе. Существуют российские качественные аналоги, например от Яндекса.
Будьте внимательны на мобильных устройствах, так как там используются упрощённый функционал даже в официальном приложении от Microsoft, поэтому для просмотра скачивайте PDF-версию. А если нужно редактировать файл, то используйте оригинальный файл.
Файлы такого типа обычно разбиты на страницы, а текст может быть форматированным (жирный, курсив, выбор шрифта, таблицы и т.п.), а также в него можно добавлять изображения. Формат идеально подходит для рефератов, докладов и РПЗ курсовых проектов, которые необходимо распечатать. Кстати перед печатью также сохраняйте файл в PDF, так как принтер может начудить со шрифтами.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
