Мифы народов мира II (1250008), страница 244
Текст из файла (страница 244)
Лит.: Потанин Г. Н., Тангутско-тибетская окраина Китая и Центральная Монголия, т. 2, СПБ, 1893, с. 284.
С. Н.
ЦОЛМОН, Солбон (бурят.), Солбан (хакас), Чолмон (алт.), Чолбан, или Шолбан (тувинск.), Чолбон (якут., эвенкийск.), Цолвн (ойрат-калм.), в мифологии монгольских народов, сибирских тюрок и некоторых тунгусских народов персонификация или дух — хозяин планеты Венера, небесное божество. Выступает в ипостасях утренней и вечерней звезды. В алтайской шаманской мифологии утренняя звезда (Тапах Чолмон) характеризуется как солнечная, а вечерняя (Иныр Чолмон) — как лунная.
В некоторых монгольских традициях вечерняя звезда — женщина; в эвенкийской — также женщина, а утренняя — мужчина (хозяин всех звёзд). Согласно монгольским мифам, Ц., находясь на небе, вызывает войны; оказавшись на земле, может установить мир; чародей Шидургу предлагает изловить Ц. (спустить с небес), чтобы на земле не было войн. В якутской мифологии Чолбон насылает холод на землю; первый якут — шаман Чачыгар Таас пытался обрубить закрепу, с помощью которой Чолбон держится на небе, чтобы тот провалился в нижний мир, но дело не довёл до конца. По ойратским поверьям, в Ц. сосредоточена производительная сила; женщины торгутов просят Ц. о детях (в развёрнутой метафоре он уподоблен «фаллосу отца Цогтая»). Эвенки считают Чолбона могучим и грозным божеством (нельзя рассказывать сказки, когда он находится на небе). В хакасском шаманском призывании Солбана называют «владыка-небо». В алтайском эпосе Чолмон живёт на «дне неба»; в «белого Чолмона» превращается чудесный покровитель героя — старец в золотой шубе с золотым костылём; облик «белого Чолмона» принимает также вознёсшийся на небо конь героя (аналогичные мотивы имеются и в монгольском эпосе). Для Ц. специфична связь с лошадьми. Ойраты называют его «чёлка чубарой лошади», буряты почитают Солбона как покровителя лошадей (и детей?). В бурятском эпосе Гесер именует Солбона: «коня моего сотворивший».
В бурятской мифологии Солбон входит в пантеон тенгри — Солбон Саган-тенгри («Солбон-белый тенгри»), Солбон Тайджи-тенгри («Солбон-дворянин тенгри»), Уха Солбон (уха — «каурый?»), относится к светлым западным богам, фигурирует в шаманских призываниях и обрядах, изображается на шаманских бубнах; он — сын Заян Саган-тенгри (см. в ст. Дзаячи) или Эсеге Малан-тенгри (в этом случае является братом Сахядая-нойона). Солбон — небесный пастух стада Эсеге Малан-тенгри, либо сам — владелец табунов небесных коней, имеющий в услужении табунщика Токлока (в традиции балаганских бурят) или чаще Добёдоя (Добидоя, Догёдоя). Солбона, как и Добёдоя, изображают всадником с арканом в руках. Солбону посвящают чубарого или каурого коня (балаганские буряты посвящают чубарого коня Токлоку). По версии балаганских бурят, Солбон имел любовную связь с Хатун-Малган, женой Хан-Баты, с тех пор преследующего её за неверность. От этой связи родился Заян Хитаран-зарин.
Лит.: Потанин Г. Н., Очерки северо-западной Монголии, в. 4, СПБ, 1883, с. 137; его же, Тангутско-Тибетская окраина Китая и Центральная Монголия, т. 2, СПБ, 1893, с. 337—38; Хангалов M. H., Собр. соч., т. 1, Улан-Удэ, 1958, с. 299, 318, 409, 477; т. 3, Улан-Удэ, 1960, с. 15; Манжигеев И. Б., Бурятские шаманистические и дошаманистические термины, М., 1978, с. 43, 77.
С. Ю. Неклюдов.
ЦУЕ, Шуе, персонаж мифологии кунг (одно из племён северной группы бушменов), демиург и трикстер. Согласно мифам, Ц., как и его сын, делает людей — бушменов, гереро и др., но он же и убивает их. Ц. «делает» дождь и прекращает его. Он научил людей получать огонь и пользоваться им. Ц. даёт бушменам их пищу; изготовил для них лук, стрелы и колчан. Согласно варианту мифа о происхождении смерти, луна уверяла зайца в том, что люди, подобно ей, умирают временно. Заяц не поверил луне потому, что луна, в отличие от мёртвых людей, не издаёт, умирая, дурного запаха. Он продолжал настаивать на своём и после смерти сына. Ц. стал смеяться над зайцем, оплакивавшим своего сына, а потом разбил ему голову. Разгневанная жена зайца заострённым концом своей палки-копалки проткнула Ц. живот и глаза; затем заяц и его жена убили Ц., но он воскрес. Луна и его жена тоже несколько раз пытались умертвить Ц., но он, подобно луне, вновь воскресал. Во многом Ц. аналогичен Цагну.
Е. С. Котляр.
ЦУКУЁМИ, Цукуёми-но микото, Цукиёми-но микото (др.-япон. «цуку, цуки», «луна», «ёми», «чтение», «счёт»; в целом — «бог счёта лун», т. е. божество, связанное с лунным календарём; в «Нихонги» его имя записано тремя идеограммами: «луна», «ночь» и «видеть», что может означать «луна, видимая ночью»; там же, в одном из вариантов, имя этого бога записано как «цукиюми», где «юми» — «лук», что означает, таким образом, «изогнутый лук луны»), в японской мифологии божество, рождённое богом Идзанаки (см. Идзанаки и Идзанами) во время очищения, которое тот совершает по возвращении из ёми-но куни, из капель воды, омыв ими свой правый глаз. Распределяя свои владения — вселенную — между тремя рождёнными им «высокими» детьми: Аматэрасу, Ц. и Сусаноо, Идзанаки поручает Ц. ведать страной, где властвует ночь («Кодзики», св. I), вариант — «вместе с солнцем ведать небом» («Нихонги»). Согласно этому варианту, Аматэрасу, находясь на небе, приказывает Ц. спуститься в Асихара-но накацукуни (т. е. на землю), где божество зерна Укэмоти-но ками предлагает лунному богу пищу, вынутую изо рта, и оскорблённый Ц. убивает её. Рассерженная его поступком, Аматэрасу заявляет, что отныне она и бог луны «не должны быть видимы вместе». С тех пор, говорится в мифе, солнце и луна живут раздельно («Нихонги», св. I, «Эпоха богов»). Согласно другому варианту, Идзанаки поручает Ц. ведать равниной моря, что, вероятно, отражает представления древних японцев о связи приливов и отливов с луной.
Е. М. Пинус.
ЦЮНСАН (букв, «далёкое тутовое дерево»), в древнекитайской мифологии гигантское дерево, растущее на берегу Западного моря. Его высота — тысяча сюней, листья красные, ягоды растут гроздьями, плодоносит Ц. раз в тысячу лет.
В. Р.
Ч
ЧАК («топор»), чаки, в мифологии майя бог дождя и молнии. Первоначально Ч. был, очевидно, богом рубки деревьев, очищения участка леса для поля (отсюда его имя), но позднее стал божеством дождя, полей и растущей кукурузы. Обычные атрибуты Ч. — топор или пылающий факел (символ сжигания срубленных деревьев).
Ч. мыслился как в единственном числе, так и во множественном (четыре Ч., связанные со сторонами света и цветовой символикой: восток — красный, север — белый, запад — чёрный, юг — жёлтый). В народных представлениях упоминается множество Ч. Аналогично тлалокам (см. Тлалок) Ч. держит воду в тыквенном сосуде или четырёх сосудах, расставленных по углам своего дома. Многочисленные Ч. живут в лесах, пещерах, естественных колодцах (сенотах). Почитание Ч. до сих пор сохранилось у юкатанских майя.
Р. К.
ЧАКРАВАТИН, чакравартин (санскр. cakravartin, букв, «тот, который поворачивает колесо»), в буддийской мифологии идеальный царь, устанавливающий во всём мире царство справедливости. Ч. рождаются в кальпе, когда будды не появляются в мире. Они, как и будды, имеют махапурушалакшаны, и их рождение сопровождается теми же чудесами, что и рождение будд. Каждый Ч. имеет т. н. семь сокровищ: колесо, летающее по воздуху, при помощи которого Ч. и его войско могут достигать любой точки мира; слона и коня, обладающих сверхъестественными способностями; драгоценный камень, излучающий свет на далёкие расстояния; царевну, отличающуюся красотой и внутренним достоинством и принадлежащую к определённым высоким королевским родам; мудрого советника и удачливого полководца, в качестве которого выступает старший сын Ч. (вообще, Ч. имеет сто сыновей).
Лит.: Zimmer H., Philosophies of India, Princeton, 1951, p. 127 — 39; Kongtrul J., The Torch of Certainty, Boulder—L., 1977.
Л. M.
ЧАЛЬЧИУТЛИКУЭ («она в одежде из нефрита»), Матлалькуейе («она в голубой одежде»), в мифологии ацтеков богиня пресной воды, озёр, морей и рек, жена Тлалока, сестра тлалоков, мать Сенцон-Мимишкоа (звёзд северной части неба). Изображалась в виде молодой женщины, сидящей среди водного потока, в головном уборе из синих и белых лент, с двумя большими прядями волос вдоль щёк. Ч. — покровительница путешествующих по воде.
Р. К.
ЧAHЕKE, в мифологии индейцев Центральной Америки (пополуко, соке и масатеков) маленькие существа, живущие в лесу. Ч. имеют вид старообразных карликов, в общем благосклонных к людям, но порой шаловливых; их надо умилостивлять жертвами. Ч. являются рудиментами доиспанских представлений о тлалоках или чаках.
Р. К.
ЧАНСЫН, Поксу, в корейской мифологии могущественные духи, защищающие селения от нечистой силы и напастей. В качестве фетишей изображения Ч. устанавливались у входа в селение или монастырь, на обочине или у развилки дорог деревянные, позже каменные столбы (часто разрисованные), в верхней части которых вырезались антропоморфные головы — мужские и женские. Происхождение столбов — фетишей Ч. возводят к фаллической символике либо к обители духов-сотто, выполнявшим функции духа-покровителя и его фетиша, и каменным идолам (ипсок). По своим функциям Ч. сходны с Сонансин и горными духами (сансин). В позднюю эпоху служили также пограничными знаками.
Л. К.
ЧАНЪИН, в корейской мифологии великаны. Сохранилось много мифологических сказок о Ч. и их деяниях по созданию островов и рельефа Кореи (о. Маго хальми, Сонмундэ Хальман). В китайской династийной истории «Синь Тан шу» («Новая история династии Тан») записано предание о высокорослых антропоморфных существах Ч., обитавших на территории государства Силла. Согласно этому преданию, Ч. ростом были в 30 футов, зубы у них, как у пилы, лапы крюком; тело обросло чёрной шерстью.
Л. К.
ЧАН-Э, Хен-э, в древнекитайской мифологии жена стрелка И, богиня луны. Согласно мифу, изложенному в «Хуайнаньцзы» (2 в. до н. э.), Ч.-э тайком одна приняла снадобье бессмертия, полученное её мужем у Владычицы запада Си-ван-му, и унеслась на луну. Вероятно, ещё до н. э. было распространено и представление о том, что Ч.-э на луне превратилась в жабу-чань (которая обычно изображается трёхлапой), по некоторым источникам, толкущую в ступе снадобье бессмертия. Вместе с ней на луне живёт Юэ ту («лунный заяц»). Можно думать, что образ Ч.-э генетически связан с образом древней богини луны Чан-си.
Лит.: Юань Кэ, Мифы древнего Китая, [пер. с кит.], М., 1965, с. 185—200, 301—93.
Б. Р.
Похоронный стяг (фрагмент, верх) с изображением мифологических сюжетов. Слева на серпе луны — жаба-чань и лунный заяц — юэ ту, толкущий в ступе снадобье бессмертия. Ниже серпа — богиня луны Чан-э. Справа — солнечный диск с изображением солнечного ворона, ниже — дерево фу сан, на котором отдыхают солнца. В центре между ними, предположительно, — Нюй-ва. Ниже драконы — лун, бесы верхом на конях и другие персонажи. Курган Мавандуй близ Чанша, 2 в. до н. э.
ЧАОТХИ, Пхра Пхум Чаотхи, в мифологии южных кхонтхаи (сиамцев, основного населения Таиланда) дух — хозяин земли или места. В прошлом Ч. божество — защитник каждой деревни. На севере Таиланда Ч. (Каутхи) иногда отождествляется с Фаньянагом — змееобразным духом местности, иногда с духом — олицетворением земли Тхорни.
Я. Ч.
ЧАРКИ («злые»), в армянской мифологии общее наименование злых духов. Согласно поверьям, существовало большое число разновидностей Ч.: швот (дух зимы), айсы (духи сильного ветра) и шидарк, сводящие человека с ума ударом, и др. Термин «чарк» употребляется и как определение одной из категорий злых духов: антропозооморфных существ с вывороченными (пятками вперёд) ступнями, напоминающими козлиные. Часто Ч. отождествляют с каджами.
с. В. А.
ЧАССАЖИ, в мифологии лакцев хозяйка ветров; антропоморфного облика, с длинными растрёпанными волосами. Живёт в доме, находящемся в безлюдном месте. Покровительствует обездоленным, сиротам, беспощадна к лентяям. На людей, совершивших дурные поступки, насылает ветер, сметающий всё на своём пути, иссушает землю. Для её умилостивления вытапливают на огне сало жертвенного барана. Образ Ч. вошёл и в волшебную сказку о трудолюбивой девушке, преследуемой злой мачехой.
X. X.
ЧЕРНОБОГ (в лат. передаче Zcerneboch), в балтийско-славянской мифологии злой бог, приносящий несчастье. В «Славянской хронике» автора 12 в. Гельмольда описан ритуал пиршества, на котором пускали вкруговую чашу и произносили заклинания от имени двух богов — доброго и злого, «чёрного бога». На основе этого противопоставления реконструируется пара Белобог — Ч., воплощение противопоставлений «счастье — несчастье, белый — чёрный» и т. д. (см. в ст. Славянская мифология). В менее достоверном источнике — древнеисландской Книтлингасаге — упомянут бог Черноголов, имевший идола с серебряными усами и связанный с воинской функцией; вероятно, Черноголов тождествен Ч. По некоторым признакам (чёрный цвет, гадание), Ч. связан с Триглавом.
В. И., В. Т.
ЧЁРТ (рус. «чёрт», «чорт», укр., белорус, чорт, словен. crt, чеш., словац. cert, польск. czart, вероятно, из праслав. *cьrt, «проклятый»), в славянской мифологии злой дух. Образ Ч. дохристианского происхождения, но христианские представления о дьяволе оказали решающее воздействие на его позднейший облик: в фольклоре и народных картинках Ч. — антропоморфные существа, покрытые чёрной шерстью, с рогами, хвостами и копытами. В русской средневековой живописи облик Ч. отличается от человеческого остроголовостью (или волосами, стоящими дыбом — шишом: отсюда эвфемизмы типа шиш, шишига), иногда — крыльями за спиной. У восточных славян Ч. — родовое понятие, часто включающее всю нечисть («нежить», «нечистики»): водяных, леших, домовых и т. д. Само происхождение нечисти в народных легендах связывается с ветхозаветным мифом о падших ангелах (в русских легендах Ч. — ангелы, уставшие славить бога): сброшенные с неба, они попадали кто в воду, кто в лес, кто в поле, превратившись в духов отдельных урочищ. Вместе с тем собственно Ч. отличаются от прочей нечисти и местами своего обитания (преисподняя, где они мучают грешников, болото, перекрёстки и развилки дорог), и свободой передвижения (повсюду, вплоть до церкви ночью), и способностью к оборотничеству (превращаются в чёрную кошку, собаку, свинью, змея, чаще — в человека, странника, младенца, кузнеца, мельника, могут принимать облик знакомого — соседа, мужа и т. п.). С вездесущностью Ч. связаны запреты поминать их и многочисленные эвфемизмы: лукавый, враг, шут, окаяшка, чёрный, немытик, анчутка, куцый, корнахвостик, лысой, пралик и др. Ч. в народных верованиях постоянно вмешиваются в жизнь людей, причиняют мелкие неприятности, принуждают к неоправданным поступкам («вводят во грех»), насылают морок, заставляют плутать пьяных, провоцируют на преступление, самоубийство (самоубийца — «чёрту баран» или лошадь), пытаются заполучить душу человека; свои души продают Ч. колдуны и ведьмы (чертихи). Ч. могут жить семьями, по другим поверьям — соблазняют женщин, отчего рождаются уродливые дети, упыри (ср. западноевропейских инкубов). Когда Ч. вселяется в человека, тот заболевает, начинает кликушествовать. Ч. могут также насылать непогоду, метель, сами превращаются в вихрь, срывающий крыши, приносящий болезни, уносящий проклятых детей; вихри — беснующиеся Ч., чёртовы сваты («чёрт с ведьмой венчается»); если бросить в вихрь нож, он окрасится кровью. Ч. особенно опасны в «нечистых» местах в определённое время суток (от полночи до первых петухов, реже — в полдень) или года (на святки и в канун Купалы). В эти периоды возможно общение с нечистой силой и иным миром: тогда Ч. призываются в заговорах, во время гаданий и т. п.
Лит.: Афанасьев А. Н., Народные русские легенды, М., 1914; Максимов С. В., Нечистая, неведомая и крестная сила, СПБ, 1903; Токарев С. Б., Религиозные верования восточнославянских народов XIX — начала XX вв., М.—Л., 1957; Толстой Н. И., Из заметок по славянской демонологии. 1 — Откуда дьяволы разные?, в кн.: Материалы всесоюзного симпозиума по вторичным моделирующим системам, т. 1 (5), Тарту, 1974; его же, Из заметок по славянской демонологии, 2 — Каков облик дьявольский?, в кн.: Народная гравюра и фольклор в России XVII—XIX вв., М., 1976; Померанцева Э. В., Мифологические персонажи в русском фольклоре, М., 1975.
ЧЕСОКСИН, Седжон, в корейской мифологии один из главных домашних духов (см. Касин). Фетишем Ч. служил глиняный кувшин с чумизой или рисом, накрытый белой бумагой. Записи о Ч. имеются уже в «Самгук юса» (13 в.). В шаманской мифологии Ч. называется Самбуль-Чесок; первая часть его имени (Самбуль) восходит к буддийской триаде (Амитабха, Авалокитешвара и Махашама), а вторая (Чесок) — к Индре. Здесь он выступает в функциях духа предков (Чосансин), духа — покровителя урожая, духа деторождения (Самсин) и долголетия.
Л. К.
ЧЖАН-СЯНЬ («Святой Чжан»), в поздней китайской мифологии божество, дарующее мужское потомство. Культ его возник в Сычуани и распространился по всему Китаю примерно с 11 в. В Древнем Китае существовал обычай по случаю рождения мальчика вывешивать на левой створке дверей [левая сторона считалась наиболее почетной и связывалась с мужским началом Ян (см. Инь и ян)] лук, из которого потом стреляли в небо, землю и четыре стороны света, чтобы охранить ребёнка от несчастья. Этот обычай долго сохранялся в Сычуани, где в средние века перерос в культ Ч.-с, именуемого ещё Чжан-гуном («господин Чжан»), что произносится также как чжан гун — «натягивать лук».
Лит.: Хуан Бо-лу, Цзи шо цюань чжэнь (Полный свод преданий), т. 4, Шанхай, 1885, с. 285—88.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
