Диссертация (1173717), страница 22
Текст из файла (страница 22)
Сход собирался при решении общих дел(«никто не решается на какое-нибудь предприятие, без общего согласия»213),и «действие миром он (вотяк. – О.П.) считает вполне основательным изаконным» 214 . Как указывалось нами выше, решение, вынесенное сходом,подлежало обязательному исполнению всеми членами общины: «… решениесхода всеми исполняется обязательно и нарушитель подобнаго заговорастановится предметом общаго презрения и получает прозвище куштон, тоесть негодный человек для общества»215.По замечанию Н. П. Павлова, в течение XIX века «права сходов ипорядок их проведения подвергаются бюрократической регламентациигосударства, в результате чего крестьянскому коллективу лишь в малойстепени удавалось сохранять элементы самоуправления» 216 .
Уже к концуXIX века не все крестьяне, к примеру, в Вятской губернии призывались крешению общих дел, а только домохозяева отдельного крестьянского двора вкачестве его старшего члена 217 . Наметилась тенденция к ограничениюпредставительства крестьян на общинном сходе и увеличению полномочийстаросты. Эту тенденцию Н. П. Павлов отметил и в отношении женщин и212Никитина Г. А. Нормативные ценности удмуртского крестьянства в контексте мирскойюрисдикции...
– С. 9.213Бехтерев В. М. Указ. соч. – Т 4. – Кн. 8. – Август. – С. 644.214Верещагин Г. Е. Общинное землевладение у вотяков Сарапульского уезда... – С. 127.215Бехтерев В. М. Указ. соч. – Т. 4. – Кн. 8. – Август. – С. 644.216Павлов Н. П. Указ. соч. – С. 70.217См.: Павлов Н. П. Указ. соч. – С. 70.106детей: «Не имели права участия в управлении делами общины женщины исовершеннолетние дети в семье. Сход считался действительным и законнымлишь в том случае, если на нем присутствует сельский староста. Без негосход не мог состояться даже при том случае, если на него явились вседомохозяева»218.
К концу XIX века сход постепенно попадал под давление состороны более зажиточных представителей деревни, которые умеломанипулировали им с целью принятия выгодных для них решений идальнейшей эксплуатации обедневших крестьян.Хотя после 1861 года волостные суды являлись для крестьянсудебными органами первой инстанции, однако из-за плохого владениярусским языком, юридическойнеграмотностипоследние стремилисьрассматривать сложные спорные ситуации на сходе, который выполнялфункции не только органа самоуправления, но и судебного органа.«Приговоры с росписями всех домохозяев записывались лишь в случае, когдарезультаты решений общины требовались волостному правлению»219.Дела зачастую рассматривались формально.
Например, если онинапрямую не затрагивали интересы крестьянского большинства («дела обопеке, призрении неимущих и т.п.» 220 ), крестьяне могли не приходить насход.Таким образом, к концу XIX века черты демократизма, издревлеприсущие сельским сходам, постепенно вытеснялись из общинногосамоуправления, превращая их в один из элементов государственногоаппарата.В XVIII–XIX веках у пермских народов четко не прослеживаетсяколлективная родовая правосубъектность. Например, за правонарушение,совершенное одним или несколькими членами рода, семьи, общины, веськоллективный субъект практически не нес коллективной ответственности,218Павлов Н. П.
Указ. соч. – С. 71.Александров Ю. В. Обычное право удмуртов (XIX – начало XX вв.): автореф. дис. …канд. ист. наук... – С. 16.220Павлов Н. П. Указ. соч. – С. 72.219107она возлагалась, как правило, на виновное в совершении правонарушениялицо, что свидетельствует о существовании у пермских народов институтаиндивидуальной ответственности.Коллектив,каксубъектправоотношения,обеспечивалзащитуинтересов своих членов, наделяя их субъективными правами. Эту функцию,прежде всего, выполняла община. Именно в ней появлялось все большевозможностей для прогрессирования персонифицированного начала.Община характеризовалась тем, что имела частно-правовые начала.Индивидуалистические элементы проявлялись, например, в обособленииземельной,лесной,воднойтерриторий,которымипользовалисьпредставители пермских народов, основываясь на личном труде главы семьии ее членов.
Например, коми-зыряне признавали право любого приступить кразработке и эксплуатации еще не занятых трудом другого человека земельсельскохозяйственного назначения, лесных участков. Однако персональныйтруд главы семьи и ее членов не предоставлял права собственности на этиучастки, возникало лишь право владения, обычно ограничивавшееся сроком,в течение которого такой участок обрабатывался и содержался в пригодномдля эксплуатации состоянии. Кроме того, сохранившиеся историко-правовыеисточники XVIII–XIX веков свидетельствуют о том, что гражданскоправовые сделки заключались в интересах общины, а также семей ииндивидов221, входивших в ее состав, причем доминирования рода и родовых221См.: Запись башкир Казанской дороги, Гирейской вол.
Смайла Катякова с товарищамикаракулинским крестьянам П. М. Зевахину с товарищами об отдаче им в оброчноевладение на год своих вотчинных рыбных ловель от 1707 г. марта 6. – URL:http://ufagen.ru/node/30014 (дата обращения: 31.05.2015); Запись башкир Казанскойдороги, Кыргизской вол. старшины Бекбатыра Исаева с товарищами дворцовымкаракулинским крестьянам С. Я.
Туманину с товарищами об отдаче им в оброчноевладение на 20 лет своей вотчинной земли от 1745 г. июля 2. – URL:http://ufagen.ru/node/30393 (дата обращения: 31.05.2015); Из донесения лесничегоУдорского лесничества в управление Государственных Имуществ Вологодской губерниио лесозаготовках купца Русанова от 27 апреля 1882 г. // История Коми края в документах иматериалах. Хрестоматия. Ч. I: Дореволюционный период / под ред.
О. Е. Бондаренко,В. И. Чупрова. – Сыктывкар, 1991. – С. 89–90; Из ведомости Мезенского земского суда очисленности замшевых заведений в Ижемской волости от 1847 г. // История Коми края в108интересов в них уже не прослеживается. Эта тенденция сохранялась до концаXIX века.Община в рассматриваемый период разрешала вопросы, связанные сперераспределением земель и угодий. Ее члены имели самостоятельныйправовой статус и при разрешении вопросов неимущественного характера.Кроме того, она управляла общинным имуществом, к которомуотносились орудия производства, общинные земли, иные природные объектыит.д.Перераспределениеназначенияпредставлялатакжесобойземельныхпроисходилоединыйнаугодийсельскохозяйственногообщинномэтносоциокультурныйсобрании.организм,Общинавнутрикоторого существовали стабилизирующие связи, основанные на обрядовой,культовой, обычно-правовой системах.В интересующий нас период у пермских народов уже существовалпроизводящий тип хозяйства.
Это привело к обособлению общины какосновной хозяйственной единицы и повлияло на структуру коллективов, таккак не существовало повсеместной общинной солидарности, а, напротив,часто присутствовал экономический и правовой разрыв между различнымиобщинами, что не могло не сказаться на правовых обычаях, существовавшихв них.
Социальные связи определялись структурой как самой общины, так ивходивших в нее семей, которые являлись хозяйствующими субъектами.Следовательно, в общине просматривались как общие, так ииндивидуалистические начала: к первым можно отнести наличие общиннойземельной собственности, обязанности каждого общинника по отношениюкак к общине, так и к ее членам, ко вторым – «парцеллярное земельноевладение», основывавшееся на персональном труде главы семьи и егодомочадцев.Отметим также, что община обладала административной, гражданскоправовой правоспособностью, ограниченной локальной территорией.документах и материалах.
Хрестоматия. Ч. I: Дореволюционный период / под ред.О. Е. Бондаренко, В. И. Чупрова. – Сыктывкар, 1991. – С. 67.109Спецификой хозяйственной деятельности пермских народов являлосьналичие в ней значительной доли промыслов. Добытые на них продуктычасто отчуждались в процессе торговли и обмена на многочисленныхярмарках. Хозяин добычи вступал с торговым партнером (или скупщикомтовара) в новые экономические отношения, что способствовало появлениюиного вида взаимодействия, в котором не было места для общинногодоминирования. Все торгово-обменные сделки совершались не от имениобщины, а в интересах отдельно взятой семьи, чаще всего индивида.
Такимобразом, происходило смещение общинной правосубъектности в сторонусемейной и даже индивидуальной. Но интересы индивидуального субъектапродолжали подчиняться общественным интересам. Это прослеживаетсядаже в семейном быту: «родовое начало до сих пор крепко держится и вкаждой отдельной семье, почему вотския семьи обыкновенно оченьмногочисленны…»222Община могла выступать в качестве самостоятельного субъекта. Так,от ее имени крестьяне подавали письменные прошения в органыгосударственной власти.Несмотря на то, что за общиной сохранялись некоторые культурноидеологические, локально-административные функции, она по-прежнемупредставляласобойэтносоциальныйорганизм,однакопостепенноприобретала элементы номинального субъекта правовых отношений, так какприрешенииимущественныхинеимущественныхвопросовнасамостоятельный правовой статус претендовали семья (большая и малая), атакже индивид.
Эта тенденция все четче проявляется после 60-х годовXIX века: «Квазиюридический статус первыми начали обретать индивиды,относящиеся к двум социально-временным полюсам: к кругу архаического,222Островский Д. Н. Указ. соч. – С. 26.110обрядово-культового “сословияˮ– родо-племенная аристократия, “языческийклирˮ– и нарождающейся “сельской буржуазииˮ»223.Несмотря на то, что семьи и индивиды являлись составнымиэлементамиопределенныйсистемыобщины,наборупермскихиндивидуальныхправ.народовЭтосуществовалподтверждаетсяфиксированием обычным правом таких естественных прав человека, какправо на жизнь, право на родителей, право на свободу, право проживать всогласии не только с потомками, но и с предками и т.д.
Коллективныйсубъект (община) заботился об обеспечении, прежде всего, естественныхправ индивида. В связи с этим можно говорить о том, что община оставаласьгарантом реализации норм обычного права.Юридический статус общины обусловливал правовой статус такихструктурных элементов, как семья и индивид, которые имели рядправомочий в имущественных и брачно-семейных отношениях. У пермскихнародов в XVIII–XIX веках можно выделить два вида семьи: большаяпатриархальная (неразделенная) семья и малая семья (группа, состоявшая изродителей и детей)224.Условность деления заключается в том, что эволюцию семьи нельзясвести к прямому процессу распада больших семей и замене их малыми, также как и необоснованно утверждать, что у всех пермских народов вплоть доначалаXXвекагосподствовалабольшаяпатриархальнаясемья.М. Г. Гришкина, детально исследовавшая эволюцию удмуртской семьи вXVIII – первой половине XIX века на основе подворной и ландратскойпереписей, отмечает динамику, присущую типам удмуртских семей:несмотря на преобладание в начале XVIII века малых семей (особенно уюжных удмуртов), со второй половины XVIII – первой половины XIX века ивплоть до пореформенного периода XIX века «удельный вес малой семьи223224Перевозчиков Ю.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
