Диссертации (1173689), страница 12
Текст из файла (страница 12)
Лишение жизни в порыверевности и причинение смерти в корыстных интересах отнюдь неравнозначны в контексте юридической оценки поведения правонарушителя.Такимобразом,правонарушения,закладываетсякоторыйнапрообразсегодняшниймотиваденьможетсовершениявыступатьсмягчающим или отягчающим вину обстоятельством, а также обязательнымпризнаком того или иного состава противоправного деяния.Выдающийсяправоведраскрываетприродуправонарушенияпосредством исследования отдельных признаков этого социально-правовогоявления, т.е.
использует общепринятый на сегодня научный прием. По егомнению, противоправное деяние всегда выражается в действии человека, подкоторым он понимал выражение воли, направленное на некоторое изменениево внешнем мире144. Таким образом, признак деяния выражается в формефизического воздействия на других людей или на различные предметыокружающей среды.
Такое проявление противоправного поведения на142Общее учение о праве и государстве. Лекции Г.Ф. Шершеневича. М. 1908. С. 71.Там же.144Шершеневич Г.Ф. Общая теория права. Выпуск третий. М. 1912. С. 629 – 630.14356сегодняшний день является наиболее распространенным на практике145.Разумеется,деяниеможетпроявлятьсявформепроизнесенияоскорбительных слов или демонстрации непристойных жестов, однако,гораздо чаще оно выражается в причинении вреда здоровью, уничтоженииили повреждении чужого имущества, загрязнении окружающей среды и т.п.Следовательно, признак действия сформулирован достаточно прогрессивно.Неотъемлемой составляющей действия исследователь справедливосчитал его волевой характер. По его мнению, отдельно взятый гражданинможет быть прекрасно осведомлен о требованиях закона и при этомпоступать совершенно иначе146.
В данном случае речь идет об осознанноволевом характере деяния, проявляющемся в возможности выбратьконкретный вариант поведения – правомерный или противоправный. В своюочередь отсутствие волевого элемента в поведении человека исключает самувозможность квалификации его в качестве действия147. В качестве примеровученый называет поведение под действием гипноза, а также падениечеловека, результатом которого стал задавленный ребенок или разбитаяпосуда.
В то же время состояние воли, не проявившееся в поведении, такжене подпадает под понятие действия.Выдающийся юрист считал, что в данном случае речь идет овнутренней борьбе мотивов, переживаемых человеком, когда он, например,задумывает преступление или обдумывает завещание148.
Этот тезисвысказывался в науке и ранее. Не потеряла своей актуальности позиция,согласно которой лишь в случае проявления определенного поведениячеловек вступает в сферу, подвластную законодателю и помимо своихдействий совершенно не существует для закона149. Признак деяния145См.: Зарян Д.Г. Объективная сторона правонарушения: Дис. … канд. юрид. наук.Тольятти. 2006.
С. 69.146Общее учение о праве и государстве. Лекции Г.Ф. Шершеневича. М. 1908. С. 73.147Шершеневич Г.Ф. Общая теория права. Выпуск третий. М. 1912. С. 630.148Там же.149Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 1. С. 14.57неразрывносвязанспонятиемсубъектаправонарушения.Этазакономерность также нашла свое отражение в воззрениях исследователя.По его справедливому замечанию, правовой порядок распространяетсятолько на действия человека, хотя действия могут совершаться иживотными150. В этом случае речь идет лишь о событиях, наносящих вредчеловеку, все равно как если бы они исходили от слепых сил природы.
Этотна первый взгляд очевидный постулат отнюдь не безоснователен. Историянаглядно свидетельствует о том, что в странах средневековой Европысуществовала практика привлечения к юридической ответственности иприменения наказаний к животным и даже к неодушевленным предметам, вотношениикоторыхосуществлялсявеськомплекспроцессуальныхдействий151. Таким образом, возврат к подобной практике был недопустим вначале XX века. Признавая, что действие как признак правонарушенияпроизводит определенные изменения во внешнем мире, носит волевойхарактер и совершается человеком, ученый классифицировал его на виды.Выдающийся юрист не называл современных форм деяния – действияи бездействия, а оперировал понятиями совершения и допущения. В первомслучае человек совершает вовне то изменение, которое он не должен былсовершать, например, лишает жизни другого человека или разрываетдокумент152.
Эта форма действия с современной точки зрения представляетсобой нарушение правовых запретов и сводится к физическому воздействиюна других людей или на различные предметы внешнего мира. Такоенеправомерное проявление отрицательной социальной активности являетсянаиболее распространенным на практике. В случае же допущения, помнению исследователя, человек позволяет произойти тем изменениям,которые он обязан был предотвратить. Например, уклонение от воинскойповинности, результатом чего оказывается замешательство в служебном150Шершеневич Г.Ф. Общая теория права.
Выпуск третий. М. 1912. С. 630.См. подр.: Иванов А.А. Правонарушение и юридическая ответственность. М.:ЮНИТИ-ДАНА, Закон и право. 2004. С. 13 – 14.152Шершеневич Г.Ф. Общая теория права. Выпуск третий. М. 1912. С. 630.15158отношении, невыплата своим кредиторам, что обусловливает потерю имиизвестной ценности153. Эти примеры подпадают под современную формубездействия. Однако сам ученый считал иначе.По его мнению, для бездействия характерно отсутствие всякого мотивак изменениям во внешнем мире, а при упущении имеет место воля,направленнаянанекотороеизменение154.Сэтимумозаключениемсогласиться нельзя, так как совершенно очевидно, что при бездействииповедение человека может быть продиктовано как корыстными, так инизменными мотивами.
Таким образом, профессор заложил четкий прообразсовременных форм противоправного деяния – действия и бездействия.Рассмотрение форм деяния подводит исследователя к фундаментальномупризнаку правонарушения – противоправности.По справедливому замечанию выдающегося юриста, правонарушениепредставляет собой действие противоправное, действие же допускаемоеправом не образует правонарушения155. Это самое общее понимание данногопризнака, которое встречается по сей день.
В современной юридическойнауке также существует позиция, согласно которой противоправность - этохарактеристикаправонарушения,состоящаявнесоблюдениипредусмотренной нормой права модели поведения156. Разумеется, в началеXX века еще не было представлений о формах противоправности, которыемогут состоять в нарушении запретов, несоблюдении обязывающих норм,неправомерном неиспользовании права или злоупотреблении правом. Однакоправовая природа этого признака правонарушения была воспринятаисследователем весьма четко. Далее вполне обоснованно возникает вопрос:на что же конкретно посягает правонарушитель?153Там же.Там же.155Там же. С.
631.156См.: Липинский Д.А. Формы реализации юридической ответственности: Монография.Изд-во ВУиТ. Тольятти. 1999. С. 113.15459Полагая, что противоправное действие нарушает интерес, ученыйуточняет, что если интересы человека страдают от чужих действий, этоотнюдь не всегда образует правонарушение157. Так, например, конкуренциянарушает частные интересы, но не образует противоправного деяния.Свободасловасдерживающийрассужденийпредставляетеецензорстановитсясобойдействуетобщественныйинтерес,правомерно.Результатомпризнаниенормативистомтого,однакоэтихчтоправонарушение представляет собой поведение человека, противное праву158.Вэтомслучаенеобходимопонять,какоеправоподвергаетсянеправомерному воздействию – субъективное или объективное. Мненияисследователей здесь разделились.К. Биндинг категорично утверждал, что всякое противоправноедействие или противоправное поведение направлено против субъективногоправа159.
Е. Бирлинг полагал, что всякое противоправное действиеодновременно посягает и на субъективное право и на объективное право160.Г.Ф. Шершеневич, критически анализируя эти позиции, предлагает болеесовершенную точку зрения. По его мнению, противоправное деяние всегдапротиворечит нормам объективного права, а иногда не согласуется и ссубъективными правами161. Похищение чужой вещи одновременно нарушаетсубъективное право собственника и объективное право страны.
Если жечеловек превозносит в газете республику перед монархией, он нарушаетобъективное право страны, но не субъективное право монарха. Как мы знаем,право в объективном смысле представляет собой систему действующих вгосударстве общеобязательных норм, закрепленных в законах и подзаконныхактах.
В свою очередь право в субъективном смысле – это принадлежащееконкретному лицу правомочие, основанное на нормах объективного права.157Шершеневич Г.Ф. Общая теория права. Выпуск третий. М. 1912. С. 631.Там же.159См.: Там же.160См.: Там же.161Там же. С. 632.15860Взаимосвязь и взаимозависимость этих феноменов очевидна. Вместе с темследует согласиться, что всякое правонарушение неизбежно подразумеваетпопрание норм объективного права, в случае же совершения посягательствпротив общественных или государственных интересов нарушение нормсубъективного права не прослеживается.На что же непосредственно посягает правонарушитель: на норму праваили регулируемые и охраняемые ей социальные связи и отношения?Существует точка зрения, согласно которой правонарушитель причиняетвред не конкретному благу, а норме права162.
Нелепость этой позиции былаочевидна современникам. Так, представители науки уголовного правасправедливо полагали, что законы не изменяются и не страдают отнарушающих их деяний. Объектом противоправного посягательства можетбыть лишь то, что уничтожается, видоизменяется, т.е. страдает от деянийпреступника163.Этотпостулатотстаивалиапологетюридическогопозитивизма, полагая, что в случае правонарушения страдают охраняемыенормой права частные или общественные интересы, а нарушение же самойнормы выражается в несоблюдении закрепленной ей модели поведения164.Действительно, осязаемые последствия любого неправомерного поведенияпроявляются в причинении вреда конкретным социальным благам, а нормаправаприэтомникакнестрадает.Онаслужитиндикатором,свидетельствующим о попрании общеобязательных правил поведения.И,темнеменее,выдающийсяюристусматривалсущностьправонарушения именно в поведении вопреки требованиям норм права,установленных государством, даже если эти требования не соответствуют вдействительности ни общественным, ни частным интересам165.