Диссертация (1168475), страница 8
Текст из файла (страница 8)
Несмотря на разные политическиевзгляды С. А. Корф и И. А. Блинов вскользь и весьма негативно оценили роль генерал-губернаторов в структуре местных органов управления в интересующий нас период.Больший интерес представляет очерк К. Н. Соколова, и не только потому, что он собственно посвящен институту генерал-губернатора. Пожалуй, впервые при анализе царствованияАлександра I автор вынужден был обратить внимание на то, что «этот период ознаменовалсяизданием нескольких учреждений для управления различными окраинными областями», благодаря чему появились генерал-губернаторы двух категорий: «одни управляли по УчреждениюЕкатерины, другие — по особым правилам». Автор совершенно справедливо предположил, чтохотя «последние имели значение чисто местное, но так как в них должны были отразиться общиевоззрения того времени на должность генерал-губернатора», то следует иметь в виду и их, «темболее, что некоторые из них лежат в основе поныне действующих законоположений»42.
Поэтомуисследователь кратко осветил «финляндское» 1808–1816 гг., «бессарабское» 1818 г. и «сибирскоеучреждение» 1822 г., а в своем итоговом выводе по царствованию Александра I всю вину за сохранение института генерал-губернаторов после введения министерств автор возложил всецелоРоманович-Славатинский А.
В. Генерал-губернатор или губернатор? Киев, 1889. С. 6–7 (целью ученогобыло доказать необходимость восстановления должности генерал-губернатора киевского, подольского и волынского); Ивановский В. В. Административное устройство наших окраин // Учен. Зап. имп. Казанского ун-та. ГодLVIII. Кн. 6. Казань, 1891. С. 31.41Корф С. А.
Очерк истории развития губернаторской должности в России // Вестник права. 1901. № 9. С.137–142; Соколов К.[Н.]. Очерк истории и современного значения генерал-губернатора // Вестник права. Сентябрь.СПб., 1903. Кн. 7. С. 110–179; Кн. 8. С. 39–76; Блинов И.[А]. Губернаторы. Историко-юридический очерк. СПб.,1905.42Соколов К. Н.
Очерк истории… Кн. 7. С. 170.4027на Аракчеева, который «не был расположен способствовать утверждению законности в управлении», полагая, что «начала личного доверия, система чрезвычайных должностей» были «основойего политики», а это означало, что от «софизма о пресловутом отделении власти управления отвласти надзора отказались, и генерал-губернаторов стали открыто признавать полномочнымиправителями». В своих итоговых выводах автор считал систему генерал-губернаторства совершенно ненужной, полагая, что только «традиция», заставляющая «верить в пользу власти главных начальников», подвигла «Комитет 6 декабря 1826 г.» сохранить этот институт на окраинах43.Заметим, что значительная часть примеров, приведенная в очерке К.
Н. Соколова, былазаимствована им из опубликованного годом раньше фундаментального сочинения «Исторический обзор деятельности Комитета министров»44. И хотя составитель и редактор его первых трехтомов приват-доцент Петербургского университета С. М. Середонин скромно подчеркнул в предисловии к этому труду, что его целью не было давать оценки «ни положениям Комитета, ниотдельным мнениям», это не всегда ему удавалось. Так, обозревая в первом томе историю царствования Александра I, он, например, заключил, что: 1) граф Аракчеев был «ходатай за областных начальников пред Государем и не дает их в обиду центральным учреждениям»; 2) генералгубернаторы, пользуясь разногласиями между Комитетом министров и Сенатом, позволяли себеоспаривать в первом решения второго; 3) генерал-губернаторы активно пользовались правомпрямого обращения к государю и, добившись его согласия на свои представления, «немедленноприводили их в действие и потом уже доводили об этом (а иногда и не доводили) до сведенияминистров, которые, со своей стороны, видели в этом прямое нарушение установленного порядкаподчиненности и течения дел»45.
Именно знание практической деятельности Комитета министров позволило С. М. Середонину дать, на наш взгляд, наиболее полный ответ на вопрос: в чембыли причины усиления значения генерал-губернаторов во вторую половину царствованияАлександра I?46. Аналогичную работу С. М. Середонин проделал и во втором томе, посвященномцарствованию Николая I. Впрочем, с некоторыми его выводами по поводу генерал-губернаторовнам трудно согласиться. Так, например, он утверждал, что во внутренней России, там, где продолжали оставаться назначенные еще Александром I генерал-губернаторы, они осуществляли«по-преимуществу… высший надзор»47. Проведенное нами исследование деятельности архангельских генерал-губернаторов А. Ф.
Клокачева и С. И. Миницкого позволяет утверждать, чтоТам же. С. 170, 178–179.Исторический обзор деятельности Комитета министров: К столетию Комитета министров (1802–1902). В5 т. СПб., 1902.45Там же. Т. 1. С. 32, 75–84, 103.46Там же. С. 96–99, 462. Более подробно об этих причинах будет сказано в § 2.1. главы 2.47Там же. Т. 2. ч. 1. С. 109.434428они весьма активно вмешивались в управление. И, тем не менее, приведенные автором многочисленные примеры решений Комитета министров по инициативам конкретных генерал-губернаторов (в т. ч. архангельского, вологодского и олонецкого) стали отправной или итоговой точкой в наших собственных разысканиях.Определенный интерес для нашего исследования представляют рассуждения уже упоминавшегося нами выше профессора права С.
А. Корфа о месте генерал-губернатора в системе административной юстиции, основанные им на внимательном рассмотрении бумаг «Комитета 6декабря 1826 г.»48. Развивая теорию административного права, он обратил внимание на то, чтоЕкатерина II понимала «власть надзора как составную часть активного управления» и поэтомуперемешала оба эти элемента в соответствующих статьях «Учреждений для губерний», в силучего наместник не мог являться «чисто пассивным контролирующим органом; само собой разумеющееся, что активные его функции должны были неизбежно перевешивать его функции пассивные», что отразилось и на статусе губернской прокуратуры и губернского правления, которыхон абсолютно подавил своим всевластием.
Корф считал наместника «надзаконным органом»49.Впрочем, все рассуждения автора о генерал-губернаторах времен правления Александра I в качестве органа надзора базировались, как и у А. Д. Градовского, на рассуждениях М. М. Сперанского, представленных в проектах 1821 и 1827 годов. Однако, в отличие от Градовского, Корфобратил внимание на «опыты» А. Д. Балашева по введению губернских советов, рассматривая ихкак меру по усовершенствованию губернского устройства, но оценивал ее не более как «интересную страничку» в истории административной юстиции.
Объясняя причины возрождения этойдолжности Александром I, а затем столь упорного ее сохранения, «не смотря на то, что она вкорне противоречила, во-первых, министерской власти, во-вторых, и власти Сената», он прибавлял к уже известной причине, указанной А. Е. Андреевским (злоупотребления местной администрации), разочарование в дворянстве, которое оказалось «совершенно не на высоте» в содействии «государственному управлению»50.Одним из последних значимых трудов дореволюционного периода по интересующей настеме был труд известного юриста, сторонника конституционной монархии, Б. Э. Нольде51.
Выступая за «единую и неделимую» Россию, автор поставил перед собой масштабную задачу датьпервую «систематическую попытку характеристики политического и административногоустройства» национальных окраин, которые он назвал, вслед за Н. М. Коркуновым52, «поясомКорф С. А. Административная юстиция в России… Кн. 1.Там же. С. 61–63, 69.50Там же. С.
261–262.51Нольде Б. Э. Очерки государственного права. СПб., 1911.52С 1889 г. после ухода из Петербургского ун-та А. Д. Градовского преподавал курс государственного4849права.29автономных областей со своеобразным политическим устройством»53. Выбранный автором подход заставляет при изучении северного макрорегиона все время иметь в виду, а что делалось в1820-х гг. Александром I и Николаем I в отношении других макрорегионов, состоявших как на«общих», так и на «особых» правах54.
Как мы покажем в своем исследовании, в последнее пятилетие царствования Александра I генерал-губернаторы и наместники разных по статусу частейРоссийской империи порой выступали «единым хором» в борьбе за уточнение (преимущественно в сторону расширения) своих прав.Таким образом, в дореволюционный период изучением института генерал-губернаторовпрежде всего занимались специалисты в области государственного права, ограниченные в своихсуждениях не только господствующей формой правления, но и методом исследования.
В фокусеих внимания была прежде всего правовая составляющая должности генерал-губернатора. концаXVIII — 1-й половины XIX века. Они также высказали свои предположения о причинах восстановления Александром I и упразднения Николаем I института генерал-губернаторов в качествеповсеместного. Конкретно-исторических исследований истории отдельных генерал-губернаторств, существовавших в 1820-е гг., создано не было.
Впрочем, нельзя не оговориться, что совместными усилиями историков и юристов шел сбор и публикация документов и писем, освещающих жизнь деятельность самых известных исторических личностей 1-й половины XIX в., бывших в интересующий нас период генерал-губернаторами (А. П. Ермолов, И. Ф. Паскевич,М. М. Сперанский), а также писались их первые биографии55.Считаем уместным, прежде чем перейти к обзору и анализу работ, вышедших в советскийпериод, остановиться на двух работах, опубликованных в Праге в 1924 и 1925 гг.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
