Диссертация (1155614), страница 15
Текст из файла (страница 15)
144–148.72ментов прецедентного права (п. 2 ст. 21 Статута). В соответствии с указаннымпунктом МУС имеет возможность, но не обязан применять те или иные правовые нормы так, «как они были истолкованы в его предыдущих решениях»197. Таким образом, учитывая дополнительный и возможный (а не должный) характерприменения Судом правовых норм, исходя из своего собственного их толкования в предыдущих решениях, допустимо назвать данную процедуру субсидиарным диспозитивным применением элементов прецедентного права.Резюмируя общий итог первой главы данного диссертационного исследования, представляется возможным констатировать следующее. Появление Международного уголовного суда как универсального органа международной уголовной юстиции стало возможным в результате длительного развития международного права (и в качестве совокупности принципов и норм, и в качественауки), а также опыта мирового сообщества по созданию уголовных трибуналов ad hoc.
Значимыми достижениями универсальной модели уголовного правосудия являются международная правосубъектность Суда, высокая степеньнезависимости правосудия, отсутствие обратного (ретроспективного) применения права, объединение общепризнанных, но разобщенных норм международного уголовного права в едином кодифицированном международно-правовомакте. Все это позволяет Международному уголовному суду стать действенныммеханизмом в системе профилактики преступных нарушений прав человека иадекватной ответственности за их нарушение.197Римский статут Международного уголовного суда от 17 июля 1998 г.
// Права человека: сборник международных договоров. Т. 1. Ч. 2: Универсальные договоры. Док. ST/HR/1/Rev.6. Vol. I. Part 2. Нью-Йорк–Женева, 2002. П. 2 ст. 21.73Глава 2. МЕЖДУНАРОДНЫЙ УГОЛОВНЫЙ СУДИ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА МЕЖДУНАРОДНЫЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ,ПОСЯГАЮЩИЕ НА ПРАВА ЧЕЛОВЕКА2.1. Римский статут Международного уголовного судаи общие принципы уголовной ответственностиза преступные нарушения прав человекаПрава человека можно определить как права, определяющие статус человека в обществе и государстве.
В современном понимании права человека основаны на естественном праве, т.е. присущи всем людям от рождения. Подобное понимание складывалось на протяжении достаточно длительного временного периода. Еще выдающийся русский юрист Ф.Ф. Мартенс отмечал:«В настоящее время все образованные государства признают за человеком, кактаковым, безотносительно к его подданству или национальности, известные основные права, которые неразрывно связаны с человеческой личностью…»198.Права человека являются объектом не только внутригосударственной, но имеждународно-правовой защиты.
Умышленное нарушение данных прав является, без сомнения, противоправным деянием.В то же время не каждое нарушение прав человека образует состав международного преступления, а лишь наиболее тяжкие, вызывающие озабоченностьвсего мирового сообщества. Г. Верле писал: «Это не означает, однако, что любое нарушение прав человека или даже любое серьезное нарушение являетсянаказуемым непосредственно по международному праву. Напротив, лишь небольшой группе прав человека гарантируется защита посредством междуна198Мартенс Ф.Ф.
Современное международное право цивилизованных народов: в 2 т. Т. 1 / под ред. и сбиографическим очерком д.ю.н., проф. В.А. Томсинова. М.: Зерцало-М, 2014 (Серия «Русское юридическоенаследие»). C. 255.74родного уголовного права. Непосредственная криминализация нарушения права в соответствии с международным правом является наивысшим уровнем защиты, которого может достичь субъективное право»199.Следует упомянуть и мнения, более расширительно толкующие понятиемеждународного преступления. Так, С.В. Черниченко высказывал мнение о необходимости признать международными преступлениями все грубые и массовые нарушения прав человека, совершенные по указанию правительств илисанкционированные данными правительствами. В то же время он считает, чтоэто не имеет ничего общего с криминализацией новых международно-правовыхделиктов и международной уголовной ответственностью за них физическихлиц200.Большинство юристов-международников все же рассматривают понятие«международное преступление» в контексте международного уголовного права.
В.Н. Кулебякин и А.Ю. Скуратова определяют международные преступления как «тягчайшие общественно-опасные противоправные деяния, которыенарушают основополагающие нормы международного права, затрагивают интересы всего международного сообщества, посягают на международный правопорядок в целом»201. В.Н. Кудрявцев считает, что международные преступления – это «правонарушения, наносящие ущерб жизненно важным интересаммеждународного сообщества, т.е. в первую очередь международному миру ибезопасности»202.Наиболее развернутое определение международному преступлению даетН.И. Костенко: «Концептуально международное преступление – это разновидность международного правонарушения, посягающего на сами основы международного сообщества и наносящего ему тяжкий ущерб и вызывающего опасные199Верле Г.
Принципы международного уголовного права: учебник / пер. с англ. С.В. Саяпина. О.:Фенiкс; М.: ТрансЛит, 2011. С. 63.200Черниченко С.В. Нарушение прав человека как международное преступление // Международное право – International Law. 2010. № 3 (43).
С. 3–16.201Международное право: учебник / под ред. А.Н. Вылегжанина. М.: Юрайт, 2011. С. 724.202Международное уголовное право: учеб. пособ. / под общ. ред. В.Н. Кудрявцева. 2 изд., перераб. и доп.М.: Наука. 1999. С. 55.75для человеческой цивилизации нарушения принципов и норм международногоправа, основополагающего значения для дела обеспечения мира, защиты человекаи жизненно важных интересов международного сообщества в целом.
Конечнымитогом совершения международного преступления является международная ответственность государств и индивидуальная ответственность физических лиц»203.К видам (категориям) международных преступлений традиционно относятпреступления геноцида, преступления против человечности, военные преступления и преступления агрессии. Следует отметить, что в научной литературепреступления против мира (правовое понятие, в основном аналогичное понятию «преступления агрессии»), преступления против человечности и военныепреступления именовались преступлениями по общему международному праву, а иные преступления (в частности, преступления геноцида) – конвенционными преступлениями.Невзирая на общепринятость вышеуказанной классификации, упомянутыечетыре вида международных преступлений никогда (до Римского статута) небыли объединены в общем кодифицированном международно-правовом акте.Несмотря на то что Статут кодифицировал в своих положениях указанные видыпреступлений, а также сформулировал, опираясь на предшествующие ему договорные и обычные нормы международного гуманитарного и международногоуголовного права, конкретные составы преступлений, данный международныйакт не претендует на исчерпывающий охват всех международных преступныхдеяний, а лишь определяет четкие границы юрисдикции МУС.
Так, п. 3 ст. 22Статута (п. 1 и 2 данной статьи ограничивает юрисдикцию МУС и запрещаютприменение определения состава преступления по аналогии) провозглашает:«Настоящая статья не влияет на квалификацию любого деяния как преступногопо международному праву, независимо от настоящего Статута»204. Кроме того,203Костенко Н.И. Теоретические проблемы становления и развития международной уголовной юстиции:дис. … докт. юрид. наук: 12.00.10. М., 2002.
С. 10–11.204Римский статут Международного уголовного суда от 17 июля 1998 г. // Права человека: сборник международных договоров. Т. 1. Ч. 2: Универсальные договоры. Док. ST/HR/1/Rev.6. Vol. I. Part 2. Нью-Йорк–Женева, 2002. П. 3 ст. 22. С. 17.76международное уголовное право является развивающейся отраслью международного публичного права, в том числе в части, касающейся перечня международных преступлений. Мнение о нестатичности международного уголовногоправа встречается в научной литературе, посвященной указанной отрасли.В частности, С.В.
Черниченко считал, что перечень международных преступлений может быть лишь приблизительным и является эволюционирующим явлением205.Ответственность за международные преступления, по Римскому статуту,сводится к уголовной ответственности физических лиц, тем самым политическая ответственность государств за данные преступления выводится за рамкиюрисдикции МУС, но, естественно, не отрицается в принципе. В п. 4 ст. 25Статута говорится: «Ни одно положение в настоящем Статуте, касающееся индивидуальной уголовной ответственности, не влияет на ответственность государств по международному праву»206.Представляется необходимым выяснить соотношение понятий «международные преступления» и «преступные нарушения прав человека». Формулировки составов преступлений в положениях Римского статута, их толкование вЭлементах преступлений, исторический контекст появления указанных формулировок в международном праве свидетельствуют о том, что права человекаявляются объектом преступного посягательства всех международных преступлений (по крайней мере закрепленных в положениях Статута).
Зачастую, правда, данный объект не является единственным. Так, преступление агрессии имеет в качестве объекта преступного посягательства, помимо прав человека, также государственный суверенитет и территориальную целостность. Тем не менее можно констатировать, что преступное нарушение прав человека – это международное преступление с конкретизированным родовым объектом преступ-205Черниченко С.В. Теория международного права: Старые и новые теоретические проблемы: в 2 т. Т. 2.М.: НИМП, 1999. С.
420.206Римский статут Международного уголовного суда от 17 июля 1998 г. // Права человека: сборник международных договоров. Т. 1. Ч. 2: Универсальные договоры. Док. ST/HR/1/Rev.6. Vol. I. Part 2. Нью-Йорк–Женева, 2002. П. 4 ст. 25.77ного посягательства. Для целей настоящего диссертационного исследованияпредлагается рассматривать понятия «международные преступления» и «преступные нарушения прав человека» в качестве тождественных.Таким образом, ответственность за преступные нарушения прав человека вконтексте положений Римского статута Международного уголовного суда – этоуголовная ответственность физических лиц за международные преступления,подпадающие под юрисдикцию МУС.Гражданство физического лица, предположительно виновного в совершении международных преступлений, предусмотренных положениями Статута(предполагаемого субъекта преступления), не всегда является решающим обстоятельством для привлечения (или непривлечения) его к ответственности Международным уголовным судом.
В случае совершения указанных преступлений натерритории государства, являющего участником Статута, либо на территориилюбого государства (при передаче ситуации Суду Советом Безопасности ООН всоответствии с п. «b» ст. 13 Статута207), гражданство предполагаемого субъектапреступления не имеет значения для привлечения его к уголовной ответственности Международным уголовным судом. Лишь в случае совершения международного преступления на территории государства, не являющегося участникомСтатута или (гипотетически) территории с международным режимом (а такжепри отсутствии вышеупомянутой реакции Совета Безопасности ООН) действуетисключительно принцип гражданства (Суд осуществляет юрисдикцию, если обвиняемое лицо является гражданином государства – участника Римского статута).Римский статут исключает из юрисдикции МУС лиц, не достигших к моменту предполагаемого совершения международного преступления 18-летнеговозраста208.Большинство составов преступлений, предусмотренных Статутом, не предполагают обязательного наличия специального субъекта преступного деяния207Римский статут Международного уголовного суда от 17 июля 1998 г.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
