Автореферат (1155149), страница 4
Текст из файла (страница 4)
Она же разительноменяет свой облик, стоит только Хранителю переступить мифологическуюграницу – перейти через улицу. Сама топография города, по мнению А.А.Степановой, являет собой цепь переходов. Городская улица – это самыйзагадочный географический образ. Как поясняет Д. Замятин, «Это,действительно, образ на краю, образ ad marginem, ибо на ней и посредством ее15Смирнова А.И.
Дилогия Ю.О. Домбровского «Хранитель древностей», «Факультет ненужных вещей»:история создания и поэтика // Вестник ВолГУ. Серия 8. Вып.4. 2005. – С. 107.16Серкова В.А. Неописуемый Петербург. Выход в пространство лабиринта //Метафизика Петербурга.Петербургские чтения по теории, истории и философии культуры. Вып. 1. Спб.: ФКИЦ «ЭЙДОС», 1993.319 с. С. 95.11сталкиваются,борются,взаимодействуютсовершенноразличныепредставления, образы жизни, локализованные случаем в одном урочище»17.Алма-Ата видится герою не как «город вне природы», но как «городвнутри природы», в котором живут деревья, обитают животные и птицы,существуют люди. И внутри всего этого – домики старой Алма-Аты, хаты, хаткии саманные постройки, выбеленные известью с купоросом.
Неслучайно «домикистарой Алма-Аты» даны как намек-ассоциация на «домики старой Москвы» М.Цветаевой. На них лежит печать уходящего времени, свидетельство того, что насмену прошлому надвигается безликое и серое настоящее. У Цветаевой оноактуализировано в образе «уродов грузных, в шесть этажей»; у Домбровскогоэто длинный, растянувшийся на целый квартал Турксиб. Однако приземистостьи незамысловатость построек объясняет и тот факт, что город подверженземлетрясениям и другие здания, как было принято считать раньше, в нем невыстоят.Третий параграф «Алма-Ата и элементы ее идиостилистики:«зенковский стиль» показывает процесс возрождения Алма-Аты, названной вприведенном фрагменте произведения, его (Зенкова) городом.
Не только потому,что именно Зенков стал первым мэром Верного, но потому, что именно онвозродил его после землетрясения и даровал ему облик «красавицы Алма-Аты».Рассказчик неслучайно рисует контрастные панорамы городских участков,разительно отличающихся друг от друга.
Не зенковская Алма-Ата – город«плоских бетонных коробок»; зенковская – «нарядная и изукрашенная» столицастраны. В рассказах героя, достоверных и аллегорических одновременно, Зенковпредставлен как Устроитель и Покровитель. Это истинный ученый и истинныйХудожник, по своим функциям приближенный к божеству-хранителю города.«Зенковский стиль» – отличительный семиотический комплекс алмаатинского текста.
Он вмещает в себя, казалось бы, несовпадающие феномены. Содной стороны, это реальные сооружения, возведенные Зенковым иотличающиеся особым мировидением автора, который, по словамДомбровского, «не выносил пустоты, пытался освоить ее». С другой стороны,это факт синкретического порядка, который для местных жителей служитэмблемой города. Знаменательно, что во времена Зенкова его строения еще невоспринимались символическими и эмблематическими репрезентантами города.Таковыми они стали годы спустя.
Зенковские архитектурные мотивыидиоспецифичны. На сегодняшний день Алматы (и Алма-Ата – прежде)воспринимаются исключительно сквозь призму зенковского стиля. Это знакнового, возрожденного города.Контент-анализ фрагмента позволяет судить о концептуально значимыхсемантических полях, сущностно раскрывающих «новую» Алма-Ату.Доминантными ее свойствами становятся витальность (жизненность),молодость, энергия, жизнелюбие, нарядность, ликование, веселость инеподчинение какому бы то ни было стилю.
Создается сложная ситуациявзаимодействия города и ландшафта. Город стремится подчинить себе природу,17Замятин Д.Н. Метагеография: Пространство образов и образы пространства. М.: АГРАФ, 2004. – 212 с.12природа пытается поглотить, ассимилировать город.
«Когда некоторый организмоказывается в какой-то среде, то он, с одной стороны, стремится уподобить этусреду себе, переделать ее под себя, а, с другой стороны, среда стремитсяподчинить его себе. Это постоянно создает сложную динамикувзаимодействия»18.Третья глава «Функционально-семиотическая парадигма алмаатинского текста» описывает целый ряд функций локального текста, каждая изкоторых значима в формировании семиотического пространства города(местности, края).1.Кумулятивная функция. Информация накапливается в локальномтексте на всех уровнях.
Для писателей, возводящих определенное место в центрсобственного творческого миропостижения, значимы любые данные –исторические,краеведческие,культурологические,географические,социологические. Эти данные могут быть как чисто фактографическими, так имодифицированными; в результате исследователь, имеющий дело с корпусомтекстов «о месте», анализирует всю накопленную локальным текстоминформацию.«Старинные здания, улицы, вещи хранят память о своих создателях,владельцах, обо всех, с кем соприкасались; они словно вбирают в себя частичкичеловеческих душ, одушевляются. Есть магия музейных вещей: онипритягивают к себе, просят, а порой требуют понять их, разрешить их загадку,силятся говорить, поведать»19. Идея памяти, «говорящих артефактов»,оживающей Истории – основная в произведении Ю.
Домбровского «Хранительдревностей».2.Мифогенетическая функция. Ядро локального текста всегдаокружено мифологическим пространством, причем группировка мифовосуществляется в этом случае по универсальным законам. Формируются мифы о«сотворении мира», или космогонические мифы; мифы об установлениимиропорядка, или гармонизирующие мифы; мифы о неконтролируемых силахприроды, или хтонические мифы; мифы о божествах и героях; мифы о концесвета, или эсхатологические мифы.Кроме того, миф – это коммуникативная система, способ сообщениянекоего смысла. «Поскольку миф – это слово, то мифом может стать все, чтопокрывается дискурсом.
Определяющим для мифа является не предмет егосообщения, а способ, которым оно высказывается; у мифа имеются формальныеграницы, но нет субстанциональных»20.По мнению Р. Барта, окружающая нас действительность бесконечносуггестивна. Любой предмет может перейти из «немого» существования вречевое состояние, открытое для усвоения человеческим разумом. Миф18Лотман Ю.М. Город и время // Метафизика Петербурга. Петербургские чтения по теории, истории ифилософии культуры. Вып. 1. Спб.: ФКИЦ «ЭЙДОС», 1993.
319 с. С. 86.19Смотрина М.А. Истоки // Метафизика Петербурга. Петербургские чтения по теории, истории и философиикультуры. Вып. 1. Спб.: ФКИЦ «ЭЙДОС», 1993. 319 с. С. 26.20Барт Р. Мифологии / Пер. с фр., вступ. Ст. и коммент. С. Зенкина. – М.: Академический проект, 2014. –С.26513возникает из «природы вещей» на исторической почве; это слово, избранноеисторией.«Дерево – это дерево.
Да, конечно. Но дерево в устах Мину Друэ – это ужене просто дерево, это дерево приукрашенное, приспособленное к определенномуспособу восприятия, нагруженное положительными и отрицательнымилитературными реакциями, образами, одним словом, к его чистойматериальности прибавляется определенное социальное применение»21.3.Концептуальная функция. В результате накопления информации иее дальнейшей мифологизации локус генерирует определенное концептуальноепространство, особый фрагмент картины мира, репрезентованный в текстах.Пространство, наряду со временем и числом, является одним из основныхконцептов каждой культуры.
Исследователь и философ Спиркин полагает, чтопространство – «форма бытия материи, характеризуемая такими свойствами, какпротяженность, структурность, сосуществование и взаимодействие»22.Пространство многомерно, это одновременно форма мира и локализациячеловеческого существования. В работе «Пространство и текст» В.Н. Топороврассуждает о двух модусах восприятия пространства. «Ньютоновское»пространство – «нечто первичное, самодостаточное, независимое от материи ине определяемое материальными объектами, в нем находящимися»; во второмслучае (в концепции Лейбница) – «нечто относительное, зависящее отнаходящихся в нем объектов, определяемое порядком сосуществования»23.4.Аксиологическая функция. Для каждого места характернысобственные нормы и ценности, механизмы регулирования общественногоповедения, эталонные модели.
Все вышеперечисленные аксиологическиеэлементы могут быть обнаружены в составляющих локального текста.По мнению Л. Столовича, аксиология города – важная часть егометафизики24. Город генерирует культуру, а культура как семиотическая сферанеразрывно связана со значениями и смыслами. По словам Ю.М.Лотмана,«город, как сложный семиотический механизм, генератор культуры, можетвыполнять эту функцию только потому, что представляет собой котел текстов икодов, разноустроенных и гетерогенных, принадлежащих разным языкам иразным уровням»25.Алма-Ата складывалась как город, образуемый из разных этносов, культури стилей.
Русское казачество здесь мирно соседствовало с кореннымнаселением, видоизменяя ландшафт по образу и подобию привычных емупоселений. Вот почему изначальный облик Верного – это облик казачьейстаницы. История края наполнена ценностными смыслами: он был свидетелемсакских завоеваний, оплотом культуры Железного века (о чем свидетельствуют21Там же. С.266Спиркин А.Г.
Основы философии. - М.: Политиздат, 1988. – С.120.23Топоров В.Н. Пространство и текст // Текст: семантика и структура. – М.: Наука, 1983. – С. 228.24Столович Л.Н. Аксиология Петербурга //Метафизика Петербурга. Петербургские чтения по теории,истории и философии культуры. Вып. 1.
Спб.: ФКИЦ «ЭЙДОС», 1993. 319 с. С. 74.25Лотман Ю.М. Символика Петербурга и проблемы семиотики города. — Семиотика города и городскойкультуры. Петербург // Труды по знаковым системам XVIII. Ученые записки Тартуского государственногоуниверситета, вып.664, Тарту, 1984. С.35.2214многочисленные археологические находки), одной из «точек», через которыепролегал Великий Шелковый путь. Это город уничтоженный (в особенностипосле походов Тимура) и возрожденный, Город-Сад и Город-на-Вулкане. Таковаего аксиологическая амбивалентность.5. Фатическая функция локального текста заключается в установленииконтактов между представителями разных топосов. Знание «места», его истории,аксиологии и пр.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
