Диссертация (1148345), страница 12
Текст из файла (страница 12)
Манселлом в начале XX века: все возможные оттенки цвета былираспределены им по двум градуированным шкалам: светлоты и насыщенности[Клейнер 2008: 247]. В конце XIX в. известный индоевропеист В.П. Леман встатье, посвящённой системе ЦО в древнеирландском, отметил, что она строилась55скорее на степени интенсивности и яркости10, чем на различиях цветовойпалитры.На стадии III появилось понятие синего цвета. Понятия зеленого и желтогоцветов относятся, соответственно, к IV и V стадиям. Появление коричневогоцвета отмечается для стадии VI. На высшей стадии VII появилось еще четыре ЦО:«розовый», «оранжевый», «фиолетовый» и «серый».Для индоевропейского языка восстанавливают минимум IV стадию [Mallory,Adams 1997: 114], а в развитых индоевропейских языках наличествуют уже всеЦО, появившиеся на каждой стадии их эволюции (то есть от I до VII), но можнонайти примеры языков, представляющих любую из семи. Как полагает А.М.Кристоль, в романских языках представлены все цвета, но собственно романскойинновацией является использование коричневого, розового и фиолетового [Kristol1978].Описанный процесс оформления набора ОЦО, по мнению создателейэкспонируемой гипотезы, носит универсальный характер и свойственен для всехязыков в равной степени.Таким образом, две разные теории - теория Берлина и Кея и предшествующаяей теория Сепира-Уорфа в какой-то мере послужили отправной точкой длясопоставительного изучения цветовых наименований в языках разных систем.10 «Это вовсе не обозначает, - пишет Леман, что носители древнеирландского языка были дальтониками и неразличали цветов.
Просто языковая система может покоиться на иных основаниях, так что объект именуется«белым» или «чёрным» скорее в зависимости от его интенсивности или яркости, чем цвета» (курсив наш - К.С.)[Леман 1991: 8]. Ещё ранее Ф. Ирихтом было высказано предположение, что индоевропейская система ЦОосновывалась не на цветовых различиях, а скорее на блеске и сиянии» [там же: 6]. О блеске (а не оттенке) как опервичном составляющем латинского ЦО aureus («золотой») см.
[Клейнер 2010]. Так, например, хорошо известно,что в латыни существовали две пары основных терминов для номинации чёрного и белого цвета. N iger и candidusдля обозначения блестящего чёрного и белого и ater и albus для обозначения тусклого чёрного и белого,соответственно [Mollard Desfour 2008: 24]. Как отмечается, эти примеры указывают на «безусловную важностьпонятий блеска и тусклости ...
в современном обществе для разграничения различных тональностей» [там же]. Тоже - греч. leukos «белый, блестящий, бледный», как формант leuc(o) -, таких медицинских терминов как лейхемия,леукодермия, леукома и др. [там же].56Это свидетельствует о том, что изучение ЦО, сопряженное с проблемойидиоэтнического и универсального в языке, по-прежнему остается популярнымнаправлением в лингвистике.Если говоритьо первой стадии, то многие источники убедительнопоказывают первичность бинарной оппозиции белого и черного: изначальножизнь человека регулировалась двумя факторами - дневным светом и ночнойтьмой.
Свет в сознании человека ассоциировался с активной деятельностью исолнечным теплом, в то время как ночной мрак связывался с пассивностью,холодом и таинственностью. Отсюда происходит устойчивый для большинства.культурнаборположительных значенийбелого,белизны,светлогоиотрицательных - черного, черноты, темного.Большое количество научных трудов посвящено исследованию красногоцвета, появлением которого характеризуется вторая стадия развития ЦО (см.,например, [Михайлова 1994, 1996; Иссерлин 1951; Суровцова 1970; Дронова2006] и др.). Некоторые ученые рассматривают триаду белый - черный - красныйне только как универсальную, но и, возможно, как первичную.
« ... уже на второй(стадии), для всех языков без исключения, выделяется красный тон, маркируемыйпоявлением соответствующей лексемы, что, по сути, делает понятие «красный»первым (а иногда и единственным) собственно цветовым, хроматическимпонятием на определенной стадии развития языка и мышления» [Михайлова1996: 49] (см. также выше).Значимость трех последующих цветовых категорий («зеленый», «желтый» и«синий»)объясняется, прежде всего, доминирующим фактором наличия этихцветов в окружающей нас действительности, в особенности, в окраске природныхобъектов (воды, неба, земли и т.п.), а также растений, являющихся основойпитания.Также существенно и то, что «пополнение словаря цветообозначенийпроисходитпутемотбораэталонов,превращающихсяврезультатеметафорического переосмысления в названия цвета. В языках, развивающихся вблизкихкультурно-историческихусловиях,обнаруживаютсязначительные57соответствия в создании подобных конкретно-опосредованных цветообозначений:русск.
маковый, фр. rouge coquelicot, исп. rojo amapola» [Масленникова 1973: 5].Отметим при этом структурное несовпадение: адъективной словарной единице врусском языке соответствуют аналитические образования (Adj. + N.S.) вроманских.Начиная с шестнадцатого века, активным источником развития ЦО сталалитература, особенно поэзия, где создание различных поэтических образовтребовало все новых и новых наименований, в том числе и цветовых.
М.А.Бородина и В.Г. Гак справедливо отмечают, что «расширение словаря ЦО быловызвано также эстетическими потребностями развивающейся литературы, впервуюочередьпоэзии,создавалисьпоэтическиесинонимыобщеупотребительных цветовых терминов...» [Бородина, Гак 1979: 15]. Такимобразом, достижения в разных областях деятельности человека в отмеченныйпериодотразилисьвколичественномикачественномсоставелексикиевропейских языков.Еще одним источником обогащения лексики ЦО явились литературныезаимствования из некоторых языков. «...Известно, что французский язык XVIIвека«снабдил»включающимимногиеиевропейскиетерминыцвета»языкисловами[Василевич2003:культурного13].Другаяслоя,волназаимствований произошла в конце XIX века в связи с влиянием французскоймоды на Европу.
«Оказала влияние на этот процесс и торговля с Востоком, врезультате которой были заимствованы имена цвета, образованные от названиймасти лошадей. Так, например, из тюркского языка в русский пришли такиецветообозначения, как чалый, чагравый, каурый, мухортый, из иранского —бурый, из монгольского — халтарый, халюный, халваный» [Дыбо 2007: 15-16].Значительную роль в формировании антропоцентрической парадигмы,связанной с использованием ЦО в языках мира, играют разнообразныефразеологические единицы (ФЕ), рассмотрение основных особенностей которыхсоставит содержание следующего параграфа.581.5.
ЦО как компонент ФЕКак отмечает в своей монографии, посвящённой исследованию оценочныхфразеологизмов в испанском языке, Н.Г. Мед, «в современном отечественномязыкознании фразеологизмы стали исследоваться прежде всего как национально культурно обусловленные знаки или как универсалии человеческого сознания»[Мед 2007: 191].
Так, в частности, в руссистике глубоко исследованы не толькосемантическая и структурная составляющая фразеологического фонда, но имногие вопросы, связанные с функционированием фразеологизмов в тексте(дискурсе). См., например, [Мелерович, Мокиенко 2011]. Большой вклад визучениепроблемсравнительно-сопоставительнойиидиоэтническойфразеологии внесли работы Н.Н. Кирилловой, основанные на сопоставленииосновных романских языков [Кириллова 1986; 2003].
Интерес к социологическойи психолингвистическойидиоэтническойсоставляющейпозициифразеологии,(фразеологизмыкака также акцент нанационально-культурнообусловленные знаки), по мнению Н.Г. Мед, можно отметить и для современнойиспанской фразеологии [Мед 2007: 191].Фразеология в этомлингвистов,наиболеесмыслеявляется,культуроноснымпо единодушному мнениюслоемлексики,фиксирующимкультурный опыт различных этносов, наивно-бытовое видение картины мира, вкотором представлены как общие, универсальные принципы организациичеловеческимсознаниемдействительности,такизакономерности,предпочитаемые тем или иным национально-культурным менталитетом. В.Н.Телия пишет о фразеологии как о зеркале, «в котором лингвокультурнаяобщность идентифицирует свое национальное сознание» [Телия 1996: 9].Помнению известной исследовательницы в области лексикологии и фразеологииитальянского языка Т.З.
Черданцевой, «фразеология любого языка -этоценнейшее лингвистическое наследие, в котором отражается видение мира,национальная культура, обычаи и верования, фантазия и история говорящего нанем народа» [Черданцева 1996: 58].59Важнейший компонент языкового сознания составляет КМ, являясь, с однойстороны, результатом функционирования языкового сознания, она зафиксированав языке (и, в частности, в его фразеологическом фонде), с другой стороны КМсоставляет базис для функционирования языкового сознания.Таким образом, все это позволяет говорить о «фразеологической картинемира»(ФКМ),котораявпоследнеевремяширокоиспользуетсявлингвокультурологии и является частью общей языковой картины мира,очерченной средствами фразеологии [Добровольский 1997; Мальцева 1991; Телия1993].Для названия устойчивой организации слов во фразеологии употребляютсянесколько синонимичных терминов: 1) фразеологическая единица (ФЕ); 2)фразеологизм; 3) фразеологический оборот; 4) фразема; 5) устойчивый словесныйкомплекс (УСК) [Васильев 2011: 5].
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
