Диссертация (1148072), страница 55
Текст из файла (страница 55)
А потом что будет? после металла?Н а какие выставочные проекты у Вас?Р. В Гатчине делает G про императоров, как она называется?НН. Это к H. Куратор – она.Р. Знаете, о перспективах более точно – I скажет…. Сейчас у нас еще в Риге будетвыставка – Русский север, или что-то такое, и еще где-то, я просто знаете что, у меня другихдел полно, и я это не знаю. Могу вас сейчас познакомить с J… А I довольно много выставокделал – Дорога была, нет, дорогу они только сейчас хотят сделать. Магия металла, не такую,210другую, праздники какие-то, но это было давно. Я еще была заведующей. Они еще былисотрудниками, молодыми и юными.Конец211Приложение № 4.
Образцы дневниковых записей19 ноября 2013Все упоминаемые имена и фамилии сотрудников музея заменены на заглавныебуквы латинского алфавита.Сегодня в 11.15 мне позвонила A и сказала, что они ждут меня через полчаса исобираются носить вещи для новой выставки, посвященной 150-летию Самуила МартыновичаДудина.В 12. 45 я подошел к музею, меня уже ждали и сказали заходить через главный вход. Ясдал пальто и прошел в зал, где стоит выставка в честь 400-летия династии Романовых. Навтором этаже галереи A и B294 уже ждали меня. Они сказали мне зайти в дверь слева от меня,там, оказывается, была небольшая дверца, которая вела наверх по узкой винтовой лестнице, натретьем этаже, куда вела эта лестница, находились жесткие фонды Средней Азии и Кавказа.Описание 1.
«Жесткие» фонды295 – я впервые в них попал – представляли собойбольшое пространство, зал, который был заставлен металлическими полками до самого верха.На этих полках по нескольку штук, стояли предметы: кувшины, люльки, чаши, тарелки и т.д.Каждая из полок была подписана. И еще к ней крепилась бумага, на которой был указан номерпредметов, который совпадал с номером учетных карточек, которые я видел в отделе научнойдокументации. Меня удивило, что предметы стояли друг с другом, то есть не в отдельныхшкафах, ни даже каждый на отдельной полке – а как бы грудой, вместе, также, как они лежаливо временном фонде.Когда мы пришли, хранитель этих фондов уже заканчивал сбор и отмечаниепредметов, которые нужно было взять на экспозицию.
Мне доверили вместе с B нестибольшую детскую люльку, чуть подновленную, а затем – и большой пакет с чем-то еще. Подороге я спросил, данный зал – где планировалось устроить выставку – он большой или нет. Bсказала, что 150 метров и что это – средний зал. Затем мы поднялись по ступеням и вошлитуда.Описание 2. В зале уже находились художники и монтажники. Их было 5 или 6человек, причем одним из них отвечал за витрины и комнату, так что художников было 4-5.Там был главный художник, я знал, что его зовут C. Там было двое инженеров, как потомсказал один из них.
Кто были остальные, я не знаю. На полу лежали три верха от юрты –большие круглые деревянные предметы. Чуть дальше лежал брезент, на котором находилосьоколо десятка белых плоских досок длинной до полуметра. Как оказалось потом, онипредназначались для того, чтобы сверху на них ставить эти верхи от юрт – так потомпридумал художник C.
По стенам находились витрины трех видов – высокие и глубоки,высокие и неглубокие и невысокие и неглубокие. Внутри некоторых из них уже быливставлены вырезанные деревянные полукруглые очертания, пытающиеся воспроизводитьнекоторые архитектурные элементы востока.Мы положили вещи внутрь витрин и отправились за очередной партией. Когда мыпришли, A докрашивала (?) одну из люлек и глава фонда шутливо говорила: «вот видите, уменя люльку красит доктор исторических наук».
Мы отнесли очередную партию и294295Елена ЛеонидовнаТ.е., не текстильные фонды, жесткие фонды содержат предметы из дерева, железа, других металлов и т.д.212отправились за новой – на этой раз в другой отдел, за дверьми и сундуком. Этот отделнаходился в другом крыле – полностью противолежащем зале, где должна была проходитьвыставка.
Туда нужно было заходить с улицы. Пока мы туда шли через музей, B дала мнетеплую накидку из шерсти. В этом отделе – там тоже были залы с фондами. Мне показалось,что вещей там было немного, гораздо меньше, чем в фонде текстильном, где мы побывалипозднее.
В этом фоне все располагалось также, как и в предыдущем: железные полки, стоящиегрудом предметы, на каждой полке номер, а также прикрепленная бумага с указателем, гдекакие номера искать. Мы взяли сундук, дверь и длинную сучковатую палку.В последний заход присоединился еще и C. Там нужно было нести дверь, а некоторыеее части отходили и она играла.Когда мы с B ждали C и человека, не знаю его имени, который ответственный запомещение, то я спросил B, почему именно такова концепция выставки, текстиль. B сказала,что потому что у A диссертация была по текстилю и она очень хорошо разбирается в этойтеме296.Затем мы донесли с некоторыми жертвами дверь до выставки. Они ее положили исказали, что теперь нужно разойтись на обед.
Кстати говоря, когда мы пришли, то посерединезала уже стояли скрепленные триады белых досок, на которые была помещена деревяннаякрыша от юрты (хорошо бы сделать фотографию). Причем ни B, ни A ничего не знали об этомзамысле. Как иронично сказала потом A, именно художники были «элитой» и что самимузейщики в этом смысле зависели от того, как именно художники и монтажники увидят этувыставку.Затем все отправились на обед, в том числе и я.В 14.55 я подошел, здесь уже кипела работа.
C уговаривал монтажников поставитьмежду триадами досок стеклянные стены, а потом с другой стороны покрыть все это канатами– связанными растягивающимися скрепленными двумя слоями брусьев. Они долго спорили,что с этим делать, будут ли зрители как-то мешать этой конструкции, можно ли туда вовнутрьпоместить халат или платье. C ругал большой автопортрет Дудина за то, что он был«страшилищем». Получилось так, что бригада художников и монтажников работала сама посебе, а музейщики – B и A – сидели в другом углу и обсуждали, какие вещи куда поместить и вкакие витрины их лучше всего расположить. Их взаимодействие проходило в том аспекте, чтоA говорила: «ну давай-те так или так», пытаясь задобрить художников и монтажников,особенно C. Видимо, они, правда, от него зависели.
И он, правда, был очень талантлив.Затем в 16.30 они все ушли и мы также. Мы еще говорили долго с A о традиции, о ролимузея и еще о чем-то, но я сейчас так устал, что не могу даже написать сего.20 ноября 2013Сегодня я подошел в музей к 14.00. На входе показал пропуск – мол, практикант –вахтер махнула головой, и я пошел сразу в строящуюся залу. Там не было A и B, но были всехудожники.
Вроде бы мое присутствие почти никого не смущало.Художники пытались приспособить плетенки – канаты к пространствам междувитринами. Выглядело это действительно очень красиво. Главный художник ходил ирадовался своей идее. Как-то он в разговоре даже сказал, указывая на них, что все это296Нужно отметить большую разницу между этой точкой зрения и тем, что позднее говорила сама A, чтовыставка посвящена текстилю, потому что текстиль – важный элемент в среднеазиатской культуре и собраниисамого Дудина, который был без ума от него, особенно от туркменских ковров.
Не знаю какая точка зренияближе к истине, но текстиль и правда необыкновенно красив.213рождается как бы само собой, он никогда не планирует с начала выставку, а создает всев процессе. Это, похоже, добавил он, на игру ребенка с кубиками.Художник (как потом сказал D, он был один на весь музей) и монтажники толпилисьвокруг плетенок, надевали и снимали их, затем сконструировали вторую «беседку»: то естьпоставили на белые крашенные доски по три, расположенные углом, верх от киргизской иликазахской юрты (B сказал потом, что это называется шангарах 297) и долго приглядывались кней. Затем художник начал прикладывать к белым доскам, которые образовывалисвоеобразные «колонны», белые отпечатанные фотографии из коллекции Дудина.
Видимо этотоже была чистая импровизация. Но выходило, на мой взгляд, очень неплохо.В этом время один из конструкторов выставки, который одновременно отвечал и забезопасность зала, из широкого и длинного куска красной материи вырезал квадрат, накоторой должна будет стоять третья «беседка».Затем пришла B и A и они начали говорить с художником. Было видно, что A не оченьдовольна: она вполголоса ругалась, что полукруглые темные очертания на серых панелях неподходят для выставления, что все вывешиваемые ткани будут с ней контрастировать.
Затемони поговорили с художником насчет дверей – и он перенес их в другое место, справа отвыхода (раньше они стояли слева, возле большого экрана).Я смотрел на все это действо и меня удивляли следующие вещи:1) Строительство выставки не было подчинено никакому плану, все создавалось впроцессе: какие витрины ставить, какое оборудование использовать, какие экспонатызадействовать, какой декор поместить.2) Строительство выставки не было подчинено своей первоочередной задаче –продемонстрировать реальность собранных Дудиным коллекций – сама логикапредметов, их сочетание почти никак не влияли на то, что строилось, как и в какойочередности.3) Строительство скорее имело свое основание именно в художниках и их видении, внекотором процессе вдохновения, которое накатывало на главного художника, чем врепрезентации тканей Средней Азии.4) Последнее вызывало несомненный конфликт A как главного автора выставки, котораявсе хотела делать по плану и художника, который все пытался делать повдохновению298.5) Глядя на сам процесс строительства выставки, мне приходил в голову именно Латурили Хезерингтон, потому что у ног моих расстилалась гетерогенность: на стуле лежалиэкспонаты-ткани, рядом стоял старинный ткацкий станок, тут же стояли белые доски илежал шангарах.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
