Автореферат (1137659), страница 5

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 5)

Продемонстрировано, что важность идеисудьбы не ограничена для Гегеля древним миром и древним сообществом;современный индивид также должен ухватить подчиненность своей судьбыдуховному принципу нравственной жизни – но с важной поправкой:антропологическая судьба должна быть принята не как что-то абстрактновнешнее, но личным образом, «в гармонии с определенным», в том числе совсяким«несчастьем»,выпадающимнадолюиндивида.Темсамымустановлено, что христианский «принцип утешения» совместим у Гегеля сгреческим «принципом судьбы».

При этом «принцип судьбы» помещается наантропологический уровень, «принцип утешения» же присущ уровню22духовному; в их соединении и заключается духовное требование, котороеГегель предписывает всякому современному человеку, так чтобы ввиду целейдуха «отрицательное переходило в утвердительное».Кроме того, как устанавливает автор, понятие судьбы выступает вгегелевской философии духа связующим звеном между антропологическойтемой душевной интенсивности и целями абсолютного духа. Судьба, согласноГегелю, направляет человека к его делу внутри «общего дела», Gemeinwesen,духовной res publica.

Лишь как осмысленно участвующий в «игре абсолютногодуха с самим собой», которая есть в то же время процесс мира и духовногосообщества, индивид по Гегелю может достичь своей истинной свободы.«Конкретная свобода» человека есть, с точки зрения связи антропологии ифилософии объективного духа, некое духовное единство, реализуемое черезтруд духа, единство индивидуальной души человека и телоса абсолютного духакак он обретает действительность в духовном «общем деле». Тем самым судьбаиндивида стоит (по происхождению) и должна стоять (со стороны воли) наслужбе духа. Судьба человека и возможность направить ее к целям духа (а не«разрушать цели судьбы», как то, согласно Гегелю, часто бывает свойственносовременному человеку), заложены именно в душе, в антропологии.Глава 2 «Место антропологии в логике субъективного духа: душа и еевнешний мир», состоящая из двух параграфов, посвящена рассмотрениюгегелевской антропологии в контексте уже не философии духа в целом, нопервого ее раздела – философии субъективного духа – в который антропологиянепосредственно включена как его основание.

В этой Главе устанавливаетсяместо антропологии в логике становления конкретной индивидуальной души кдуху, то есть в схеме антропология-феноменология-психология, а также рольантропологии в преодолении того, что Гегель определяет как безумие рассудка.В § 2.1. «Логика движения субъективного духа: антропологияфеноменология-психология»предложеноновоепрочтениелогикисубъективного духа у Гегеля, выявляющее решающую роль антропологии в23этой логике. Традиционно переход от антропологии к феноменологии невернотрактовался как переход к свободе, а наличие сознания как гарантирующеесвободу духа.

При этом антропология по сути оказывалась отброшенной какнезначительный этап развития духа, а гегелевский человек оказывалсяредуцирован к новоевропейскому «человеку сознательному». Согласно такомупрочтению, антропология оказывалась рутиной духа, не имеющей никакогосущественного значения в жизни (в том числе мыслительной жизни)«свободного» и «сознательного» субъекта. При этом момент перехода отантропологии к феноменологии либо не прочитывался во всем его своеобразии,либо это своеобразие виделось слишком уж необычным: порождение внешнегомира из индивидуальной души казалось просто красивой метафорой. Междутем, как доказано здесь автором, это ключевой момент всей логики развитиясубъективного духа, и истинное преодоление антропологии по Гегелюзаключает в себе нечто много большее, чем просто «переход» к сознанию, а духи разум несводимы к основанным на сознании и рефлексии структурам.В данном параграфе автором прежде всего ставится под вопрострадиционное противопоставление антропологии (души) и феноменологии(сознания)какпротивопоставление«рабства»и«свободы»,«сна»и«бодрствования».

Как оказывается, при переходе к феноменологии недостигается освобождения от антропологии, но напротив, результатомоказывается еще большая зависимость от нее, так что истинная свобода неможет быть достигнута одним сознанием. Феноменологическое сознаниеостается по Гегелю зависимым от души и сущностно определяемым ею, а вовсене «превосходит» ее. Парадоксальным образом, у Гегеля антропология ифеноменологияоказываютсядвумянераздельнымиформамипосути«бессознательного» пленения, вписанными, как выявлено здесь автором, встрогую логику – не линейную, но круговую – движения от антропологии черезфеноменологию к психологии. Душа «производит» из себя то, что сознаниесчитает «внешним миром», и этот акт порождения мира определяет сознание,24но в облике внешнего мира остается от него скрытым, устанавливая«бессознательное» отношение сознания к миру.Автором разработана гипотеза, что именно здесь, а не в «йенской»феноменологии Гегель наиболее решительно отходит от картезианскойфилософии субъекта.

Показано, что именно характерный для последней разрывмежду субъектом и (его) природой Гегель устраняет, укореняя сознание в душе.В поисках «чистоты» душа как «Я» отрицает свою природу, свои корни, бежитот себя. Сознание – и его вершина, рассудок – претендует на то, чтобысвободно и научно исследовать некий независимый мир, стоящий сам по себе,но на деле оно исследует и опосредует свою собственную душу.

Более того,единствосознанияипредмета(«внешнегомира»)гарантированоихизначальным антропологическим единством, и именно в антропологиизаключено основание неразрывной связанности изменения сознания иизменения его «внешнего» мира. Автором продемонстрировано, что задачасознания, согласно Гегелю, состоит в том, чтобы не упорствовать в себе и своейслепоте, но признать и утвердить обратно «внешний» мир как свойсобственный. И цель эта может быть достигнута только в духе.§ 2.2.

«Безумие рассудка, душа и обращение к опыту» показывает, что уэтой логики развития субъективного духа есть, согласно Гегелю, и оборотнаясторона. А именно, как выявляет автор, возникает проблема безумия рассудкакак болезни, того, что может остановить развитие к духу и направить его втупик.

Притом это именно картезианское безумие. То видимое исключениесебя, акт антропологического забытья, с которого начинается у Гегеляфеноменология, есть рождение картезианского субъекта, отрекающегося отприроды и истории, не желая признавать их своими, и познающего мир лишькак «внешний». Чего ищет упоенное «чистой» субъективностью сознание, такэто беспредпосылочности, свободы от physis’а, свободы «от», но не «в»природном. Сознание ищет абсолютной точки зрения, позиции по ту сторонуприроды и истории, с которой оно могло бы рефлектировать над ними и над25опытом.

Оно берется исследовать природу так, будто бы она была совершеннонезависима от него. На самом же деле по Гегелю, как демонстрирует автор,чистота (и это ясно «для нас», но не для сознания) недостижима и свобода неможет быть необусловленной, безусловной, поскольку сознание, будучи повидимости свободным и только с самим собой соотносящимся, остается,согласно Гегелю, бессознательно обусловленным содержанием своей души,которое оно исключило. И именно это содержание возвращается к немунезамеченным в обличье «внешнего» мира, вгоняя сознание в болезнь ибезумие. Так объясняется у Гегеля антропологическая тема безумия рассудка.Как показывает автор, именно в тупик рассудка по Гегелю заходит сознание,предоставленное самому себе, без опоры на душу и водительства духа.Рассудок, высшая ступень сознания, стремящаяся познать «внешний мир» какцарство абстрактных определений, упорствует в своей вере в абстракции, несознавая, что движется по кругу.

При этом сознание принимает свое круговоедвижение внутри себя («пустую абстракцию») за истинное объяснениедействительности (того, что, как говорит Гегель, «конкретно и действительно»),и упорство рассудка в абстракции равнозначно упорству в безумии.Автором показывается, что первейшим средством против этого безумияГегель считает обращение к истинным образом понятому опыту, которое влогике движения субъективного духа соответствует обращению к душе(антропологии). Для анализа роли отсылки к душе и опыту у Гегеля авторобращается к материалу не только лекций Гегеля по философии духа, но и еголекций по философии природы разных лет (в контексте критики Гегелемньютоновской науки и утверждения им греко-немецкой традиции исследованияприроды).

«Забывая» о душе, сознание мнит, что покончило с ней, ноумерщвленная душа, согласно Гегелю, возвращается в опыте в виде мертвогоже «внешнего» мира, завладевающего сознанием без его ведома. Не замечаяэтого, игнорируя свое душевное основание и впадая в безумие рассудка,сознание по Гегелю оказывается не в силах пробиться к «живому» опыту духа.26Душа, можно сказать, мстит отвергнувшему ее сознанию.

Недаром безумиерассудка вводится Гегелем не в феноменологии, а в антропологии, как орудиедуши, опасность, исходящая именно с ее стороны. Одержимое болезнью,сознание может мнить, что достигло разума и духа, но на деле, как доказано в §2.2., достичь их не может и оказывается в плену у души и рассудка.

Характеристики

Список файлов диссертации